Василий Буренок
В войсках НАТО уже выходят на новый уровень информационного обеспечения.
Фото из журнала NATO`s nations
В Вооруженных силах Российской Федерации происходят существенные перемены, связанные с формированием их нового облика и созданием системы вооружения, соответствующей этому облику. Цель этих процессов – новые ВС РФ должны соответствовать военным угрозам, которые могут возникнуть в первой половине XXI века. Одна из таких угроз – сетецентрические войны.
В концептуально-теоретическом плане модель сетецентрической войны представляет собой систему, состоящую из трех решеток-подсистем: сенсорной, информационной, боевой.
РАЗНОГОЛОСИЦА МНЕНИЙ
Основу этой системы составляет информационная решетка, на которую накладываются взаимно пересекающиеся сенсорная и боевая решетки. Информационная решетка-подсистема пронизывает собой всю систему вооруженной борьбы в полном объеме. Элементами сенсорной системы являются «сенсоры» (средства разведки), а элементами боевой решетки – «средства поражения».
Эти две группы элементов объединяются воедино техническими средствами органов управления и командования.
Полемика в отечественных специализированных изданиях относительно сетецентрических войн идет, но эта проблема во многих случаях рассматривается без глубокого анализа и осмысления, что приводит к искажению даже самого этого понятия, не говоря уже о его содержании. Возможно, по этой причине сформировались полярные взгляды на эту проблему, не считая множества промежуточных. Некоторые, даже весьма уважаемые военные ученые, пытаются доказать (хотя с течением времени все менее активно), что эта проблема надуманна, что она не несет ничего нового и в связи с этим никаких изменений в планы строительства Вооруженных сил РФ, развития их системы вооружения, в боевые уставы и наставления вносить не надо. Другие, наоборот, полагают, что мы сильно отстали: «что касается России, то она на сегодняшний день просто выпала из мирового военного мейнстрима: ее ВС находятся, по сути, в состоянии коллапса» (цитата из журнальной публикации), чтобы не потерпеть поражения в войнах будущего, необходимо «┘обеспечить опережающее развитие следующего поколения вооружений, в первую очередь массовой сетецентрической робототехники, которой в полном объеме нет и в армиях ведущих зарубежных стран» (цитата из официального документа).
И еще одна цитата из статьи М.М.Хамзатова, которая также красноречиво характеризует наше отношение к сетецентрическим войнам: «К сожалению, в настоящее время мы не имеем целостной теории применения наших Вооруженных сил, которую могли бы противопоставить теории и практике противника по ведению центрально-сетевых операций... вопросы применения войск, как правило, рассматриваются применительно к «линейным» фронтовым и армейским операциям, а не к «объемным» центрально-сетевым действиям. Кроме того, многие военные исследователи и практики понимают под маневренностью мобильность и соответственно считают, что для ведения маневренной войны достаточно иметь мобильные войска».
Конечно, диаметрально противоположные точки зрения вряд могут служить основой для конструктивных решений. Как известно – истина всегда находится посередине (правда, весьма справедливо к этой поговорке еще добавляют «...а дьявол кроется в деталях»). К слову, что такое «массовая сетецентрическая робототехника», вряд ли отчетливо представляют те, кто формулировал выше изложенную цитату, это скорее гипертрофированная дань моде. Но вот эта разноголосица и отсутствие фундаментальных научных проработок в области построения сетецентрической армии очень настораживает. Недопонимание или однобокое понимание этой проблемы теми, кто обременен обязанностью принимать решения, восприятие ее по газетным статьям или хуже того – на основе кулуарных мнений отдельных индивидуумов может породить действия, которые вполне будут соответствовать крылатой фразе одного политика: «Хотели как лучше, а получилось как всегда». Здесь как нигде нужна объективность, поскольку «цена вопроса» (как в прямом, так и в переносном смысле) очень высока.
ГОНКА ЗА ВРЕМЕНЕМ
Создание вооруженных сил, ориентированных на ведение сетецентрических войн, является сложнейшей комплексной задачей, охватывающей как техническую сторону, так и человеческую, а также их синергию – область человеко-машинного взаимодействия. Во всяком случае, подход зарубежных специалистов к этой проблеме именно таков. Хотя, может быть, нам удастся решить эту проблему по-другому, сразу перескочив к «массовой сетецентрической робототехнике», но что-то заставляет сомневаться в возможности такого скачка. А если говорить серьезно, то не «что-то», а отсутствие как основательных теоретических наработок, так и практического опыта ведения таких войн у ВС России. А если нет понимания, как вести такую войну, то невозможно на вербальном уровне описать и математически строго формализовать алгоритмы ведения сетецентрической войны. А ведь только после этого можно создать программное обеспечение для управления роботами, а также определить их рациональный номенклатурный ряд, обеспечивающий эффективное ведение такой войны.
Как известно, принципы ведения сетецентрических войн (по крайней мере на данном этапе развития ее теории и практики), прежде всего нацелены на достижение информационного превосходства над противником.
Информационное превосходство – это не передача в большом количестве информации к элементам боевого построения (штабам, подразделениям, солдатам), а достижение более глубокого, соответствующего обстановке осознания и понимания ситуации на поле боя, более точного уяснения своих преимуществ и недостатков противника, способность сформировать замысел действий, в котором эти преимущества будут в максимальной степени реализованы, а недостатки противника использованы в своих целях, опережающее принятие и незамедлительное доведение до подчиненных и соседей решений, полностью адекватных сложившейся обстановке, непрерывный контроль их исполнения.
Другими словами, информационное превосходство – это «игра на опережение»: опережение в разведке (добывании информации о противнике), в принятии решения на оптимальное применение сил и оружия, в нанесении удара, в маневре, то есть во всем том, что составляет суть вооруженной борьбы.
По большому счету весь смысл сетецентрической войны состоит именно в этом – в опережении противника. Забывая об этом, многие наши аналитики, к сожалению, весьма упрощенно подходят к толкованию сути реализации принципа сетецентрической войны, рассуждая о ней как о простой автоматизации управления войсками и оружием. Да, автоматизация увеличивает скорость принятия решений и доведения команд до подчиненных, но нужно не просто увеличение скорости, а именно опережение противника, не передача команд, а упреждающее доведение и реализация рациональных (именно рациональных, а не сформулированных с кавалерийским наскоком!) решений, полностью соответствующих обстановке, положению войск противника и возможностям своих войск. Если не ставить перед собой эту цель в качестве главной при определении путей развития вооружения и военной техники, то нет смысла тратить деньги на разработку средств разведки, передачи данных, автоматизации управления – все это не сработает и затраты будут напрасными: ведя борьбу с сетецентрической армией, мы будем опаздывать, бить «по хвостам» и, как постоянно промахивающийся и получающий удары боксер, быстро выдохнемся. Если в прямой «гонке за временем» нет шансов победить, то надо искать альтернативные пути превосходства над противником, а не пытаться его догонять, все время оставаясь на шаг позади. Кстати, по этому пути идут военные специалисты Китая, которые осознают, что создать сетецентрическую систему, адекватную американской, в ближайшем будущем им не удастся. Поэтому ставка делается на создание сил, систем и средств, обеспечивающих асимметричное воздействие на противника – огневое и электронное поражение элементов информационной решетки (командных пунктов, узлов связи, орбитальной группировки спутников разведки и управления и т.п.).
ИНФОРМАЦИОННОЕ ПРОСТРАНСТВО
За счет чего зарубежные специалисты собираются выиграть эту самую «гонку за временем»? Реализация информационного превосходства, по их мнению, может быть достигнута за счет выполнения следующих условий:
– формирование вооруженных сил (их структуры и состава), адаптированных к условиям ведения сетецентрических войн, включая разработку научно обоснованных концепций их применения, детально проработанных и апробированных в процессе подготовки войск боевых уставов и наставлений;
– наличие подготовленного личного состава, имеющего соответствующее образование, техническую и тактическую подготовку и опыт практической работы. Это, в свою очередь, предполагает формирование системы обучения личного состава, начиная от разработки комплекса учебных пособий и подготовки преподавателей и заканчивая созданием комплекса тренажеров и технически оснащенных учебных аудиторий;
– наличие технических средств и условий (технического и программного сопряжения) для сбора информации, ее коллективного использования и организации взаимодействия. Это предполагает насыщение войск специализированной компьютерной техникой, системами сбора, обработки и передачи данных, включая средства отображения информации, адаптированные для различных потребителей, а также разработку соответствующего программного обеспечения.
– создание условий для самосинхронизации действий войск, предполагающей достижение общего (одинакового) понимания обстановки в любой момент времени и обеспечение рационального, синергетического взаимодействия в ходе боевых действий.
Как видим, зарубежные специалисты на первое место ставят задачу создания армии такой структуры, которая была бы адаптирована для действий в условиях сетецентрической войны. Самые простые требования к ней: структурная идентичность (подобие) элементов (подразделений и частей), информационная совместимость, информационная проходимость (отсутствие узлов, в которых информация будет задерживаться или искажаться). Невзирая на кажущуюся простоту перечисленных требований, они имеют огромную сложность. Например, казалось бы, зачем нужна структурная идентичность? Это необходимо для упрощения процесса создания информационных образов воинских формирований, снижения сложности и унификации алгоритмов управления ими, уменьшения объемов передаваемой информации и т.п. После перехода к новому облику Вооруженных сил мы здесь оказались в начале пути, поскольку и структура, и состав воинских формирований существенным образом изменились (и продолжают меняться). А информационная совместимость? Она начинается с единого информационного пространства (единые классификаторы, словари, базы данных по образцам, их тактико-техническим характеристикам и т.д.), формирование которого у нас идет темпами, требующими существенного увеличения. А с этой самой проходимостью при нашем поражающем воображение многообразии автоматизированных систем и средств передачи данных, построенных на различных идеологических, конструктивных, программных принципах, положение вообще далеко от идеального.
 Спутники должны работать в космосе, а не на выставках. Фото Виктора Мясникова |
ГЛАВНЫЕ ТРЕБОВАНИЯ
Хотелось бы добавить, что при формировании структуры вооруженных сил, соответствующей условиям ведения сетецентрических войн, к ней предъявляется ряд требований, реализация которых должна обеспечить достижение так называемой структурно-функциональной адаптации войск. К числу этих требований относятся следующие:
– устойчивость – способность войск эффективно выполнять все возложенные на них задачи;
– восстанавливаемость – способность войск к функционированию или восстановлению боеспособности после нанесения им поражения противником;
– оперативность – способность своевременного реагирования на изменение оперативной обстановки;
– гибкость – способность к генерированию (формированию) и реализации различных вариантов достижения цели;
– инновационность – способность к применению новых технических средств и новых способов решения задач;
– адаптивность – способность (некритичность) к изменению процессов выполнения задач и организационной структуры в соответствии с изменением концепций боевого применения войск.
Первые четыре требования не содержат никаких новшеств и в том или ином виде всегда предъявлялись любой военной организации или воинскому формированию. Что же касается пятого и шестого требований, то на них следует остановиться.
Инновационность в последние годы стала важнейшим принципом развития вооруженных сил передовых зарубежных стран. Особенно это характерно для армии США, которая по количеству инноваций превзошла армии всех стран мира. И это достигается не только вложением средств в создание новых типов вооружений, но и формированием условий, когда созданные новые образцы быстро включаются в состав подразделений частей и соединений армии США. А это непростая задача, решение которой предполагает не только тривиальное издание приказа о принятии на вооружение нового образца, а включение его в штат того или иного воинского формирования, переработку боевых уставов и наставлений по боевому применению и техническому обеспечению войск, определению заказчика этого образца, порядка его заказа, поставки в войска, эксплуатации (включая нормы расходов всех видов ресурсов), ремонта, утилизации. Но, как полагают зарубежные специалисты, без реализации принципа инновационности надеяться на создание вооруженных сил, соответствующих требованиям новой информационной эпохи, бессмысленно.
Следующее требование «адаптивность» предполагает такое построение воинских формирований, при котором введение в их состав (исключение из состава) дополнительных подразделений или частей, изменение условий их боевого применения (например, при переброске на другой ТВД) не нарушало бы процесса прохождения информации, алгоритмы подготовки и принятия решений, управления структурными подразделениями. Это требование весьма важно с точки зрения реализации сетецентрической схемы управления войсками: любой элемент боевого построения должен иметь возможность быстро включиться в сеть или отключиться в процессе ее функционирования без отрицательных последствий для работоспособности и своей, и сети. Говоря языком программистов, сеть должна быть способна «опознать» новое структурное подразделение и обеспечить его эффективное функционирование в составе сети. Так же точно при смене ТВД сеть должна быть способна «считывать» новые данные и адаптировать алгоритмы взаимодействия элементов сети исходя из новых условий.
Теперь, после анализа первого требования, обеспечивающего реализацию информационного превосходства, вернемся к остальным. Второе из них по важности, как полагают за рубежом, – решение проблемы пресловутого человеческого фактора, создание солдата сетецентрической войны, подготовленного к ней теоретически, технически, психологически. К сожалению, мы здесь тоже в начале пути, даже в терминах пока «согласья нет», не говоря уже об учебниках, тренажерах, аудиториях, преподавателях┘
Чуть больше делаем в той области, которая за рубежом занимает только третью позицию, – техническая составляющая сетецентрических войн. Положено начало основательной работе по созданию единой автоматизированной системы управления ВС России. Но для выигрыша в «гонке за временем» важно создавать не отдельные системы разведки, связи, автоматизации, а объединять эти средства на основе единых идеологических, технологических (программных), технических принципов и платформ в разведывательно-информационную (а при подключении огневых и ударных средств – в разведывательно-информационно-боевую) систему.
САМОСИНХРОНИЗАЦИЯ
Но есть и четвертое – самосинхронизация, по которой понимается способность частей и подразделений планировать и выполнять свои задачи там, тогда и так, где, когда и как они обеспечат наибольшую эффективность не только своих действий, но и действий обеспечиваемых ими (взаимодействующих с ними) других частей и подразделений. Следовательно, самосинхронизация – это достижение высочайшей степени взаимного согласования действий, которое можно назвать самооптимизацией. Так вот эта сторона сетецентрических войн у нас либо обсуждается вскользь, либо ее подвергают сомнению, полагая, что без централизованного управления войска не способны эффективно решать свои задачи. На самом же деле самосинхронизация и есть тот самый «дьявол в мелочах», хотя какая уж это мелочь! Ведь именно здесь кроется корень решения задачи обеспечения рационального взаимодействия воинских формирований, адекватности принимаемых решений, эффективности их реализации, а в конечном итоге это и есть залог опережения противника.
Для обеспечения самосинхронизации действий войск, по мнению зарубежных специалистов, необходимо:
– ясное и логичное формулирование замысла командования, обеспечивающее его адекватное и единое (одинаковое) восприятие войсками;
– компетентность во всех звеньях управления войсками;
– полнота доводимой до войск информации (в объеме, необходимом и достаточном для принятия ими своих решений);
– гарантированное отсутствие искажений информации в процессе ее передачи;
– наличие системы правил согласования действий частей и подразделений при подготовке и в ходе ведения боя (операции). Причем эти правила должны ориентироваться не на традиционный иерархический принцип управления, а на результат согласования задач управления взаимодействующими воинскими формированиями с учетом реально складывающейся обстановки.
Первое и второе условия самосинхронизации могут быть в значительной степени реализованы благодаря формализации (стандартизации и унификации) процессов разработки и доведения до подчиненных замысла командования. Но тем не менее за рубежом придается особое внимание повышению интеллектуальных способностей субъектов вооруженной борьбы. То есть роль человеческого фактора нисколько не уменьшается, она по-прежнему высока. При этом, как видим, принцип централизованного управления, как говорится, «имеет место быть» (но не будем торопиться с окончательными выводами!). Причем для этого военное руководство зарубежных стран создает систему обеспечения непрерывного профессионального роста военнослужащих, одновременно изыскивая способы повышения степени автоматизации процессов подготовки и принятия решений. То есть сетецентрическая война – это не война роботов (возможно, пока), а война интеллекта, во-первых, человеческого и, во-вторых, – тоже человеческого, но материализованного в машинных кодах.
Третье и четвертое условия самосинхронизации никакой новизны не содержат, но обращает на себя внимание, как «трепетно» идеологи сетецентрических войн относятся к качеству доводимой до войск информации. Вмешательство в этот процесс, разрушение информационных потоков – это разрушение идеи таких войн, перевод ее в состояние, поддающееся описанию уравнениями Ланчестера (упрощенно говоря – «перемалывание» силы силой). В этом слабое место идеи сетецентрических войн. Разрушение информационных потоков может «уравнять шансы» противоборствующих сторон. Как это сделать: уничтожить технические средства передачи данных, внести искажения в информационные тракты, поставить помехи, препятствующие приему информации, – это «дело техники», но ахиллесова пята именно здесь, чем и намерены воспользоваться специалисты Китая. Однако хотелось бы вкратце заметить – нельзя бесконечно уповать на асимметрию, это очень опасная игра (но это тема отдельного разговора).
Поэтому можно уверенно говорить, что последнее, пятое условие корректно и адекватно реализуется только при выполнении третьего и четвертого. А вот это последнее и составляет суть «серого вещества» самосинхронизации. Оно предполагает наличие систем поддержки принятия решений, ориентированных на непрерывный мониторинг обстановки. Насколько далеко шагнули в зарубежных армиях в реализации этого условия – сказать трудно. В специализированной литературе, касающейся теории сетецентрических войн, практически невозможно найти описание алгоритмов автоматизированной выработки решений органами управления различного уровня (за исключением, может быть, простейших). Возможно, пока их попросту нет, поскольку крайне сложно в полном объеме формализовать мыслительный процесс командиров, когда они на основе анализа больших массивов неформализованной и слабоструктурированной информации принимают зачастую интуитивное решение.
Но думается, не для красного словца зарубежные специалисты сформулировали и реализуют принцип самосинхронизации. Возможно, пока только создается совершенная всеобщая система поддержки принятия решения, но уже сейчас «поручить» машине вырабатывать более простые решения и подсказки, которые основываются на известных физических явлениях, строгих математических зависимостях или нормативно установленных правилах действий, не составляет труда. Машина может определить наряд средств (расход снарядов, ракет и т.п.), необходимых для поражения конкретной цели в конкретных условиях, опираясь на известные нормативы, статистические данные и данные разведки; определить рациональный характер мероприятий по маскировке, опираясь на информацию о местности, растительности, времени суток и погоде и т.д. А на основе этого уже могут быть предъявлены требования к уровню решения задач взаимодействующими подразделениями (кто, в какой последовательности и какие цели должен уничтожить, какой объем материальных средств и в какие сроки должен быть подан войскам и т.д.). И, заметьте, это никак не отвергает принцип централизованного управления. Он видоизменяется: задачу ставит старший начальник, но на основе ее уяснения низовые звенья предъявляют свои требования к соседям и обеспеченцам, согласовываясь с их возможностями (самосинхронизируя свои действия). А для этого во всех низовых звеньях и должен быть высокий уровень компетентности.
Таким образом, даже беглый (и далеко не полный!) обзор условий и требований, выдвигаемых зарубежными военными специалистами к формированию технической составляющей сетецентрических войн и уровню подготовки военнослужащих и штабов, говорит, во-первых, о фундаментальности подхода за рубежом к достижению информационного превосходства, а во-вторых, о чрезвычайно высокой сложности решаемых на этом пути задач. Причем, как следует из приведенных данных, эти задачи носят комплексный, многосторонний характер и требуют системного научного решения. Если подходить к их решению упрощенно, то синергетический эффект, заключающийся в достижении информационного превосходства, может оказаться не столь очевидным и далеко не адекватным затратам.
Дарья Гармоненко 
