Что будет с оборонным производством после следующей "оптимизации" службы военпредов, предсказать невозможно.
Фото Виктора Литовкина
Прослужив и проработав в системе военных представительств Министерства обороны СССР и РФ более 40 лет и последовательно занимая все офицерские должности от младшего военпреда до старшего военпреда – руководителя и уполномоченного начальника вооружения Военно-воздушных сил, не могу спокойно смотреть на предпринимаемые в последнее десятилетие попытки развала, как я считаю, хорошо налаженного в предшествующие годы механизма военного контроля качества вооружения и военной техники.
Мои статьи о пагубных действиях министра обороны Анатолия Сердюкова и Генерального штаба Вооруженных сил РФ, направленных на развал системы военного контроля, ранее уже публиковались на страницах «Независимого военного обозрения» (статья «Профанация нового облика военпредов» в № 26 (577) «НВО» за 2009 год и статья «Оклады и звания урезать!» в № 8 (605) «НВО» за 2010 год).
В первой из названных статей отмечалось вопиющее беззаконие при одновременном расформировании 184 военных представительств по директиве министра обороны от 30 ноября 2008 года № Д-102 и о нелепой директиве Генерального штаба Вооруженных сил РФ от 23 марта 2009 года
№ 314/9/1000 со сроком реализации до 1 июня 2009 года, согласно которой в военных представительствах 1-й и 2-й категорий оставалось по два офицера, в военных представительствах 3-й категории – по одному офицеру с одновременным уменьшением численности гражданского персонала. Когда об этой директиве стало известно военнослужащим военных представительств и руководителям оборонных предприятий и ведомств, удивлению и возмущению их не было предела. Действительно, как могут два офицера организовывать военный контроль и обеспечивать качество сложнейших комплексов? Например, атомных подводных крейсеров или президентского авиационного борта.
СТРАННАЯ ДИРЕКТИВА
Нелепость упомянутой директивы Генерального штаба от 23 марта 2009 года была столь очевидна, что уже 27 марта, то есть через три дня после ее подписания, действие директивы было приостановлено. Признаться, о таком факте я ни разу не слышал за 40 лет службы в системе военных представительств.
Во второй статье говорилось о том, как после неудавшейся первой попытки развала системы военных представительств, предпринятой в нелепой директиве от 23 марта 2009 года, Генеральный штаб пошел по другому пути и новой директивой от 27 ноября 2009 года № 314/9/5070 одним махом уменьшил должностные оклады и воинские звания для всех офицерских должностей военных представительств.
Эта вторая попытка оказалась «удачной» для горе-реформаторов.
И если в прежние годы самой низшей офицерской должностью в военных представительствах была инженерная должность с воинским званием майор, то в военных представительствах так называемого нового облика появились должности с воинскими званиями от лейтенанта до капитана.
И если в прежние годы в военные представительства назначались офицеры, прошедшие службу в строевых частях и имеющие опыт применения и эксплуатации вооружения и военной техники, то после реализации директивы от 27 ноября 2009 года в военных представительствах уже появились юные лейтенанты для контроля работ по созданию и производству вооружения и военной техники. Сомневаюсь, что они смогут достойно заменить уволенных старших офицеров.
Из многолетнего опыта своей службы знаю, что специалисты и руководители предприятий с уважением относились к офицерам и начальникам военных представительств, как правило, специалистам, имеющим за плечами не один год службы, в воинских званиях старших офицеров. Сомневаюсь, что молодые люди в званиях младших офицеров (начиная с лейтенантов сразу после окончания военных училищ) будут иметь такой же авторитет и такое же уважение у специалистов и руководителей предприятий.
Когда я узнаю о том, что в некоторых военных представительствах служат только два старших офицера и десяток лейтенантов и старших лейтенантов, то невольно напрашивается сравнение с аналогичным положением в Красной армии в годы перед Великой Отечественной войной. К чему это привело, общеизвестно.
Время показывает, что Генеральный штаб Вооруженных сил РФ не ограничился двумя вышеперечисленными директивами, предусматривающими проведение организационно-штатных мероприятий в системе военных представительств.
25 декабря 2010 года утверждена директива
№ 314/9/01193. Согласно этой директиве, предусмотрено переформирование всех военных представительств страны с содержанием их по новым штатам.
На первый взгляд вроде бы и безобидная директива, подобная таким же предыдущим. Пусть и очень редко, но номера штатов изменялись и ранее.
Однако все не так просто. После реализации названной директивы принципиально меняется правовое положение военных представительств. К наименованию немногих из них добавляется слово «территориальное». Другие военные представительства (в количестве по 20 и более) включаются в каждое из «территориальных» военных представительств в качестве «структурных подразделений» и фактически теряют самостоятельность.
Номер штата и численность военнослужащих и гражданского персонала устанавливаются в целом для «территориального» военного представительства с его «структурными подразделениями». Таким образом, в качестве самостоятельных военных представительств остаются только те из них, которые получали статус «территориальных», и число таких военных представительств стало как минимум в 20 раз меньше количества всех реально имеющихся военных представительств страны.
После издания директивы № 314/9/01193 от 25 декабря 2010 года Генеральный штаб ВС РФ мог доложить министру обороны Сердюкову о выполнении его декабрьского 2010 года указания о том, что «в каждом регионе страны должно быть одно военное представительство».
Узнав о названной директиве, я предположил, что рано или поздно грядет глобальное сокращение численности военных представительств. При этом я рассуждал так: численность штата каждого «территориального» военного представительства составляет не менее сотни военнослужащих и несколько сотен гражданского персонала. Придет время, и какой-либо гражданский помощник или помощница гражданского министра обороны скажет ему: «А нужны ли нам военные представительства такой громадной численности? Не пора ли эту численность уменьшить?» И поступит соответствующее указание Генеральному штабу ВС РФ.
Я так предполагал, но не думал, что это произойдет так быстро и что уже 1 апреля 2011 года будет утверждена директива № 314/9/1547. Согласно этой директиве, до 1 августа 2011 года будут проведены организационные мероприятия, связанные с сокращением численности военнослужащих и гражданского персонала военных представительств в два и более раза (!). Из многолетнего опыта своей службы и работы в системе военных представительств не могу вспомнить ничего подобного.
Считаю, что после такого глобального сокращения выполнение задач по надлежащему военному контролю за созданием и производством вооружения для многих военных представительств станет невозможным!
КРАХ НАЛАЖЕННОЙ РАБОТЫ
Достоверно знаю, что некоторые начальники военных представительств сразу же заявили, что не видят возможности служить в военных представительствах такого «нового облика».
Могу только предположить, что Генеральный штаб ВС РФ сам или с какого-то указания «сверху» делает все возможное, чтобы развалить (а может быть, и вообще ликвидировать) десятилетиями созданную и хорошо функционировавшую систему военного контроля качества вооружения и военной техники военными представительствами МО РФ.
Напомню, что случаи отказа от военного контроля военной продукции уже имели место в истории нашей страны. Однако уже через два-три года после принятия таких решений жизнь показывала, что для обеспечения требуемого уровня качества вооружения военный контроль жизненно необходим, и военные представительства воссоздавались вновь.
Увы, реформаторский зуд, охвативший в последнее десятилетие гражданские и военные ведомства России, коснулся и военных представительств. В основу реформирования был положен простой принцип: все, что было в советское время, нужно обязательно разрушить и переделать.
Можно ли относиться с уважением после всего вышеизложенного к руководству Министерства обороны и Генерального штаба?
Не могу не сказать еще об одном: до настоящего времени (а уже наступил июнь 2011 года) достоверно неизвестно, принято ли на уровне президента Российской Федерации решение о необходимости содержания военных представительств МО РФ вне норм численности Вооруженных сил РФ, как это предлагалось в подготовленном и направленном в администрацию президента РФ докладе министра обороны Анатолия Сердюкова по результатам проведенного 10 апреля 2009 года специального совещания. Если такое решение президентом РФ было принято, то возникает законный вопрос о правомочности директивы ГШ ВС РФ от 1 апреля 2011 года № 314/9/1547 об уменьшении численности военных представительств.
Между тем позволю напомнить ряд обстоятельств из российской истории.
Военные представительства Министерства обороны – это структурные подразделения военного ведомства, дислоцированные на предприятиях промышленности, содержащиеся за счет этого ведомства и предназначенные для контроля создания и производства предприятиями вооружения, военной техники и приемки военной продукции.
Численность военных представительств определяется штатами, утверждаемыми Генеральным штабом Вооруженных сил, в которых перечисляются наименования и количество должностей военнослужащих и гражданского персонала, воинские звания и должностные оклады.
История создания и существования военных представительств России насчитывает около 300 лет. Подтверждением этого является Указ Петра Первого от 11 января 1723 года, которым были определены как обязанности работников «Пусть дьяки и подьячие смотрят, как альдерманы клейма ставят, буде сомнение возьмет, самим проверять и осмотром и стрельбою, а два ружья каждый месяц стрелять, пока не испортятся»), так и ответственность их за качество контроля: «Буде заминка в войске приключиться при сражении по недогляду дьяков и подьячих, бить оных кнутами нещадно».
Права и обязанности работников военных представительств определяются периодически обновляемыми «Положениями о военных представительствах Министерства обороны», утверждаемыми на самом высоком уровне. В настоящее время действует положение, утвержденное постановлением Правительства Российской Федерации от 11 августа 1995 года № 804.
Своего расцвета и совершенства система военного контроля достигла в советский период. Заслуги личного состава военных представительств в обеспечении надлежащего качества вооружения и военной техники отмечены награждением наиболее отличившихся специалистов орденами СССР и РФ. Есть факты присвоения офицерам военных представительств почетных званий лауреатов Государственных премий.
Позвольте напомнить слова чешского антифашиста Юлиуса Фучика: «Люди, будьте бдительны!»
Перефразируя эти слова, хочу призвать: Руководители ГК «Ростехнологии», Роскосмоса, «Росатома», Объединенной авиационной корпорации и Объединенной судостроительной корпорации! Все, кому небезразличны эффективность, качество и надежность вооружения и военной техники! Будьте бдительны! Не дайте окончательно разрушить созданную за столетия систему военного контроля в угоду личным амбициям больших начальников Минобороны России, считающих, что все, что было раньше, нужно обязательно менять и разрушать.
Николай Тархов – полковник в отставке,
ветеран системы военных представительств СССР и России, дважды лауреат Премии
имени С.И.Мосина, автор 15 изобретений
в области вооружения.
Михаил Сергеев 
