Александр Тазехулахов
Дмитрий Медведев выступает в Брукингском институте. Слева – директор института Строуб Тэлботт.
Фото РИА Новости
Посмотришь на географическую карту, и на душе становится «тепло и спокойно» – велика Россия! Со всех сторон ее окружают государства – исторические союзники или партнеры. Живи и радуйся. О каких опасностях, а тем более угрозах может идти речь? Ведь страны НАТО уже не только наши виртуальные партнеры, но и реальные поставщики вооружения, правда, лицензии на производство продавать не собираются.
ПРОТИВОПОЛОЖНОСТИ ПОЧЕМУ-ТО НЕ ПРИТЯГИВАЮТСЯ
Но вернемся к военной безопасности России. Неоднократно в ходе переговоров России и НАТО делались заявления о том, что воевать НАТО с Россией не собирается, есть менее затратные пути решения существующих проблем общей безопасности в рамках сотрудничества или партнерства. Тем не менее слова и дела, к сожалению, расходятся. Уперлись в ЕвроПРО и 3-й позиционный район ПРО США в Европе. Смогут ли Россия и НАТО, а точнее – Россия и США, когда-нибудь достичь консенсуса по вопросам ПРО, учитывая иногда «непартнерские» высказывания в адрес России?
Не претендуя на высокую степень верификации прогноза, при существующих сегодня концептуальных подходах к вопросам национальной безопасности каждой из сторон, можно предположить, что нет. И вот почему. Согласно базовым документам по вопросам национальной безопасности:
– Россия расценивает планы продвижения НАТО к своим границам и попытки придания альянсу глобальных функций как непосредственную угрозу своей национальной безопасности;
– США заявляют, что НАТО по-прежнему останется самым мощным военным союзом, а глобальное присутствие – самой сильной формой влияния, предоставляя США стратегическую инициативу.
Эти диаметрально противоположные официальные позиции приводят к нивелированию усилий России по выстраиванию равноправного и полноценного стратегического партнерства с НАТО и США. По этой же причине наблюдается все большее расхождение ранее совпадавших интересов и ослабевание влияния российско-американских отношений на состояние глобальной безопасности в целом и международной обстановки в частности. В таком развитии событий просматривается явная односторонняя заинтересованность США. Нельзя не признавать субъективную реальность: переговорный процесс по ПРО с участием представителей России и НАТО в течение последних 6–8 лет практических результатов не принес, а в настоящее время зашел в тупик.
В ходе переговоров ни одно конструктивное предложение России, в лучшем случае, не находит понимания и поддержки, а в худшем – категорически отвергается. Вполне оправданное предложение России скрепить гарантии ненаправленности ПРО США в Европе и будущей ЕвроПРО против стратегических ядерных сил России договорными обязательствами вызывает у представителей НАТО наигранное недоумение. Если в настоящее время, по мнению дипломатов, диалог идет «с явным скрипом», то можно предположить, что каждый последующий раунд переговоров будет преследовать единственную цель – еще больше убедить друг друга в невозможности договориться.
В то же время США, не сильно озабоченные результатами, а точнее – отсутствием результатов переговоров, точь-в-точь по Ивану Крылову: «А Васька слушает, да ест», продолжают создание компонентов 3-го позиционного района ПРО США в Европе. Продекларированный США поэтапный адаптивный гибкий подход к созданию системы ПРО в Европе активно реализуется, в то же время целостный облик системы ЕвроПРО, как и ПРО США в Европе, широкой общественности не известен.
Под прикрытием общих фраз остаются неизвестными детализированные планы и сроки создания НАТО совместно с Россией системы ЕвроПРО. Все вышесказанное наталкивает на мысль, что или никаких детальных планов создания системы ЕвроПРО ни силами стран – участниц НАТО, ни тем более совместно с Россией не существует, или они существуют, но известны только руководству США и НАТО, при этом раскрывать их, а тем более детализировать никто не собирается.
В этом случае затяжные переговоры являются не чем иным, как надежным прикрытием процесса создания системы ПРО по американскому замыслу. Учитывая, что этот процесс цикличный, можно предположить, что циклов развития системы ПРО может быть неопределенно много, вплоть до бесконечности. Космические и сухопутные компоненты системы ПРО со временем будут усилены развертыванием морских компонентов.
Но и это еще не все. Главным системообразующим компонентом системы ПРО является группировка космических средств. Без полномасштабного развертывания космического компонента система ПРО ограниченно дееспособна. Можно предположить, что уже сейчас США осуществляют наращивание группировки космических средств, занимают и осваивают стратегически выгодные орбитальные эшелоны, фактически реализовывают скрытую одностороннюю милитаризацию космоса и в очередной раз демонстрируют – что дозволено Юпитеру, не позволено быку.
Призывы президента России Дмитрия Медведева к совместному укреплению стратегического партнерства, прозвучавшие в 2010 году во время Лиссабонского саммита стран – участниц НАТО, с радостью подхватил и куда-то понес, видимо, только свежий ветер Атлантики. Та же участь была уготована и пяти базовым принципам партнерства: равноправие, неделимость безопасности, взаимное доверие, транспарентность и предсказуемость. Ни на одном из них в настоящее время так называемое партнерство не базируется по следующим причинам:
1. Равноправие России признается только в части, касающейся баланса стратегических ядерных потенциалов.
2. Неделимость безопасности не может быть реализована без внесения изменений в статью 5 Североатлантического договора 1949 года, согласно которой страны – участницы НАТО обязуются защищать только друг друга.
3. Взаимное доверие невозможно без обмена сторонами закрытой информацией о критических компонентах существующих стратегических оборонительных и наступательных средств и систем, разработке новейших технологий и создании оружия на новых физических принципах действия. Такого обмена нет и маловероятно, что когда-нибудь будет.
4. Транспарентность как законодательно поддержанная достоверность, прозрачность и объяснимость (понятность), легкопроверяемость и несекретность реализуемых мероприятий или протекающих процессов взаимосвязана с результатами решения вопроса о взаимном доверии.
5. Предсказуемость полностью зависит от воплощения в жизнь четырех предыдущих принципов и не может существовать обособленно.
В таких условиях для поддержания переговорного процесса России не остается ничего иного, как довольствоваться рассмотрением пиар-проектов, таких, как создание одного-двух объединенных центров обмена данными раннего предупреждения и информацией об ответных мерах. Натовская инициатива «прозрачна», как никогда: почему бы не создать центр-бутафорию, который не имеет правового статуса, ни на что и никак повлиять не может, потому что не будет являться структурным элементом системы ПРО и участвовать в процессе боевого управления средствами системы. Этакий натовско-российский «аппендикс»: пользы не принесет, а воспалиться может.
ПТИЦА-ТРОЙКА МЧИТСЯ К АНТИПРО
Такой ход развития событий был предсказуем еще до встречи президентов Дмитрия Медведева и Барака Обамы в июне 2010 года в Лиссабоне. На итоговой пресс-конференции по результатам обсуждения проблем, связанных с участием России в создании ЕвроПРО, Дмитрий Медведев, в частности, сказал: «┘Наше участие может быть только партнерским, никакого другого участия, что называется, для мебели, для вида быть не может. Либо мы полноценно участвуем, обмениваемся информацией, отвечаем за решение тех или иных проблем, либо мы не участвуем вообще. Но если мы не участвуем вообще, то, по понятным причинам, вынуждены будем защищаться».
Фактически это заявление можно было бы рассматривать как ультиматум. Но прошло больше года, а никакого «полноценного участия» нет, как нет и отказа от «участия вообще». Неизвестно, сколько времени еще займет решение вопроса участия-неучастия, а об усилении собственной защиты уже сейчас необходимо подумать. По большому счету, для любого государства положение, при котором представители других стран контролируют боевой состав, местоположение и состояние стратегических ядерных сил, является по меньшей мере унизительным, а в принципе – недопустимым.
Можно, конечно, пофантазировать и предположить, что Россия в своем развитии неожиданно сорвется с места и помчится в счастливое будущее, ориентируясь в пути не по западным указателям, а в основном интуитивно. Для начала можно, например, широко белозубо улыбаясь и одновременно крепко сжимая партнеров в объятиях, заявить: господа, все, что вы делаете вблизи наших границ, нам не нравится. Вы не хотите услышать и понять наши озабоченности собственной безопасностью. Поэтому, если мы не можем вас убедить в том, что обеспечение вашей надуманной трансконтинентальной безопасности не состоит в установлении мирового диктата, опирающегося на военную силу НАТО в глобальном масштабе, то мы, не прекращая переговорных процессов, вынуждены предпринять следующее:
– в одностороннем порядке прекратить действие всех договоров о сокращении и контроле вооружений, в том числе договоров о космосе, и отослать всех международных контролеров наших СЯС и ОМП восвояси;
– в интересах содействия доверию развернуть группировку космических средств стратегической системы ВКО, в том числе двойного назначения, которая будет постоянно, днем и ночью, в любую погоду, наблюдать за «партнерами» на земле, на море, в воздухе и в космосе и при необходимости будет способна устранять все то, что нам будет мешать обеспечивать свою безопасность;
– в короткие сроки создать в рамках системы ВКО подсистему антиПРО, что полностью обесценит любые усилия НАТО по разведке действий наших СЯС и управлению собственными боевыми средствами;
– создать беспилотные сверхдальние тяжелые летательные аппараты для доставки средств поражения, в том числе нового поколения (основанные на принципе не «выстрелил-забыл», а «выстрелил-уничтожил»), которые будут постоянно осуществлять полеты по маршрутам патрулирования там, где сочтет необходимым Россия;
– готовить свои войска для ведения военных действий по сценариям, любой из которых гарантированно обеспечит победу;
– развернуть систему военных баз стратегических сил в тех регионах, которые будут определены как жизненно важные, и многое другое.
А если мы сможем не только все это декларировать, но и хотя бы частично реализовать «не абстрактно, на бумаге или в электронной форме, а в контексте текущей ситуации, включая решение вопроса о нашем участии или неучастии в создаваемой системе европейской ПРО», то мир может стать безопаснее и прочнее.
 Пуск ракеты ЗРК «Панцирь-С» в ходе учений войск ПВО на полигоне Ашулук. Фото РИА Новости |
ТО ЛИ ТЕАТР АБСУРДА, ТО ЛИ БЛЕФ-СЦЕНАРИЙ
Имеет право на существование утверждение: правильно то, что само по себе полезно. Если его не придерживаться, то можно дореформироваться до такого состояния, когда главной задачей противника будет не разгром наших войск, а их поиск.
Даже поверхностный анализ результатов мероприятий, проводимых по созданию системы ВКО в рамках реформирования ВС, позволяет сделать вывод о том, что дальнейшее бесцельное создание системы – это или реализация тайного плана с грифом «Top secret», или театр абсурда, на сцене которого идет спектакль при закрытом занавесе. Зрители (россияне), заплатив немалые деньги за билет (налоги), желают, но не могут видеть и не понимают, что происходит на сцене, а артисты в это время с возгласами «виват, король, виват!» сами себе придумывают очередной блеф-сценарий.
Хочется верить, что ситуация в ближайшее время изменится к лучшему. Было бы полезным, чтобы Дмитрий Медведев заслушал должностных лиц МО РФ и правительства РФ по вопросу создания системы ВКО. В противном случае будет очень обидно, если президент, не успев оправиться от шокирующего сообщения о возможном провале ГОЗ-2011, узнает, что до сих пор нет продуманного и обоснованного с точки зрения государственных интересов решения о том, кто же все-таки и как планирует создать то ли систему, то ли войска ВКО. Создание системы ВКО как средства без конкретных целей и задач – такой же нонсенс, как попытка достижения целей обеспечения военной безопасности государства без соответствующих средств.
Предположительно, системы ПРО и ПВО будут основными боевыми компонентами системы ВКО России. Вклад этих двух систем в решение задачи отражения «быстрого глобального удара» будет определяться многими факторами, основными из которых являются, с одной стороны, боевые потенциалы систем ПВО и ПРО, с другой – цели, масштабы, формы и способы боевого применения, а также боевой состав средств воздушно-космического нападения (СВКН) в операции.
О системе ПРО и ее развитии в СМИ говорится и пишется очень много, чего не скажешь о системе ПВО. А ведь именно система ПВО предназначена для уничтожения (функционального подавления) практически всех типов СВКН, за исключением межконтинентальных баллистических ракет или их боевых блоков. То есть в настоящее время система ПВО как компонент системы ВКО по боевому составу (по количеству разведывательных и боевых средств), несмотря на то что с ней творили начиная с 1993 года, является доминирующей.
Немного истории. В 1997 году объединили Войска ПВО и ВВС. Затем в несколько этапов ВВС сократили. Радикальному сокращению подверглись:
– радиотехнические войска, что привело к переходу от сплошного радиолокационного поля к очаговому с практически полной потерей маловысотного поля;
– зенитные ракетные войска, в которых были либо расформированы, либо переформированы и перевооружены все воинские части и соединения, на вооружении которых состояли ЗРК С-125, С-75, С-200, С-300ПТ. В результате в боевом составе ЗРВ ВВС остались только воинские части и соединения, вооруженные ЗРС С-300 различных модификаций (ПС, ПМ, ПМУ и др.);
– истребительная авиация.
Переданные из Сухопутных войск в ВВС радиотехнические и зенитные ракетные бригады были также либо расформированы, либо реорганизованы.
В то же время в Сухопутных войсках удалось сохранить соединения, воинские части и подразделения, вооруженные ЗРС С-300В, ЗРК «Бук», ЗРС «Тор», ЗРК «Оса-АКМ», ЗРК «Стрела-10», ЗПРК «Тунгуска», ЗСУ-23-4 «Шилка», ПЗРК «Игла», а также радиотехнические подразделения, оснащенные современными радиолокационными станциями (9С15, 9С18, 9С19, 1Л13) различных модификаций.
То есть фактически сохранена и продолжает развиваться система вооружения войск ПВО Сухопутных войск. Казалось бы, нужно только радоваться тому, что все вышеперечисленные ЗРК и ЗРС имеют большой потенциал модернизации. Несмотря на крайне ограниченное финансирование, уже к осени 2011 года могут быть готовы к принятию на вооружение и серийному производству современные средства ПВО, в том числе обладающие потенциалом нестратегической ПРО, – ЗРС С-300ВМД (ВМ4), ЗРК «Бук-М3», ЗРС «Тор-М2» и другие. А вот начнется ли серийное производство и комплексная, а не единичная поставка этих вооружений и зенитных управляемых ракет в войска – большой вопрос. И вот почему.
В 2002 году в рамках ФЦП «Реформирование и развитие ОПК РФ на 2002–2006 годы» указом президента РФ на базе 46 промышленных и научно-исследовательских предприятий и организаций России была создана вертикально интегрированная структура ОАО «Концерн ПВО «Алмаз-Антей». Фактически было создано и получило дальнейшее активное развитие акционерное общество – монополист в сфере разработки, производства, модернизации, сопровождения эксплуатации, ремонта и утилизации систем, комплексов и средств ПВО и нестратегической ПРО для всех видов и родов войск ВС.
Была надежда на то, что созданная структура начнет быстрое продвижение модернизированных и новейших систем вооружения ПВО не только на внешний, но в основном на внутренний рынок, то есть для оснащения ВС. По каким-то причинам в части, касающейся внутреннего рынка, этого не произошло. Российский парадокс: чем больше финансовых средств выделяется и направляется на закупку новых образцов вооружения, военной и специальной техники, тем меньше их производится и поставляется в войска. Как и кем в настоящее время определяются идеология и приоритеты создания и производства вооружений ПВО – выяснить очень трудно. Хочется верить, что в этих структурах-невидимках, имеющих функции и полномочия заказчика, нашлось место хотя бы одному-двум специалистам в части вооружения ПВО–ПРО.
России крайне необходима система ВКО, но детального облика системы до сих пор нет, как нет и твердого решения, какие вооружения ПВО–НПРО и в какой последовательности создавать и модернизировать. Надежды главнокомандующего ВВС на технологический прорыв при создании систем С-500, «Морфей» и «Витязь» могут не оправдаться. В этом случае непринятие мер по безотлагательному налаживанию серийного производства и поставке в войска модернизированных ЗРС С-300ВМД (ВМ4), ЗРК «Бук-М3» и ЗРС «Тор-М2» может привести к ситуации, когда новых вооружений еще не будет, а у имеющих завершится срок эксплуатации.
С 2007 года по настоящее время, по официальной информации представителей ВВС, на снабжение поступило не более четырех комплектов вооружения ЗРС С-400 неполного состава. Полным комплектом вооружения ЗРС С-400 и войсковым запасом ракет трех типов ни одна из двух сформированных воинских частей ВВС не оснащена, в результате чего можно предположить, что работы по созданию системы С-400 в соответствии с ТТЗ еще не завершены.
ОАО «Концерн ПВО «Алмаз-Антей» проводит политику активного лоббирования включения в ГПВ и выделения значительных бюджетных средств на НИОКР по созданию систем С-500, «Морфей» и «Витязь» с одновременным финансовым блокированием модернизации и разработки альтернативных систем ПВО с характеристиками, равными или превышающими характеристики систем С-400 и «Панцирь».
Создание межвидовых ЗРС С-400 «Триумф» и ЗПРК «Панцирь» инициировалось ВВС при мощной поддержке управления заказов и поставок вооружения, военной и специальной техники. При этом никто не определил, каким видам и родам войск ВС такие системы нужны, для чего и в каком количестве.
Руководство ОАО «Концерн ПВО «Алмаз-Антей» создало условия, которые фактически исключили возможность здоровой конкуренции между разработчиками вооружения ПВО, входящими в состав концерна. Политика, проводимая концерном, была направлена на исключение из ГПВ и ГОЗ быстро реализуемых малозатратных НИОКР по модернизации вооружения ПВО и созданию новых зенитных управляемых ракет, в том числе ракеты, предназначенной для высотного перехвата воздушных целей.
БЕСПРИСТРАСТНО СРАВНИВАТЬ, И НЕ В КАБИНЕТАХ
Если прекратить ведомственное лоббирование, возродить здоровую конкуренцию разработчиков, безошибочно определять приоритеты и своевременно осуществлять необходимое и достаточное финансирование НИОКР (ОКР), то модернизация и создание вооружения ПВО могут осуществляться в более короткие сроки. Одним из важных вопросов является определение приоритетов развития систем и средств ПВО. Этот вопрос чаще всего решается на совещаниях и в служебных кабинетах за закрытыми дверями.
Можно было бы его решать по-другому. Ежегодно проводится большое количество учений, в которых принимают участие воинские части и подразделения ПВО. В замысле проведения учения определяются его цели, в том числе исследовательские. Было бы целесообразным в ходе учений исследовать вопросы боевой эффективности вооружения ПВО в обстановке, приближенной к боевой, в том числе путем беспристрастного сравнения результатов выполнения учебно-боевых задач различными ЗРС и ЗРК в одинаковых условиях.
Такая возможность может представиться на учениях «Центр-2011», проведение которых ожидается в сентябре этого года. По опыту предыдущих учений в Центральном регионе следует ожидать, что для отработки учебно-боевых задач будет создана и развернута на полигонах Ашулук, Капустин Яр и Донгуз межвидовая группировка войск ПВО.
Не исключено, что министр обороны Анатолий Сердюков для практического подтверждения «резко повысившегося боевого потенциала» реформируемых ВС обеспечит присутствие на учении Верховного главнокомандующего ВС РФ Дмитрия Медведева – на наиболее важных этапах с эффектными эпизодами. Одним из таких эпизодов может быть боевое применение группировки войск (сил) ПВО–НПРО с пусками ракет и боевой стрельбой. С высокой вероятностью можно ожидать появления президента при демонстрации боевых возможностей нашего современного вооружения ПВО, в том числе новейшей ЗРС С-400. Как правило, до начала мероприятия, на котором ожидается присутствие первых лиц государства, проводятся многочисленные изнуряющие тренировки войск. Основной целью таких тренировок является подготовка эффектного шоу – море огня, групповые пуски ракет, авиация над головой и прочее. Таким способом создается иллюзия благополучия.
Верховный главнокомандующий может взять с собой на полигон независимого эксперта-инспектора по вопросам ПВО–ПРО с определенными полномочиями. Этот эксперт, ознакомившись с замыслом проведения этапа учения с пусками ракет и боевой стрельбой, может отдать распоряжение (вводную) о смене позиционных районов, занимаемых войсками. Пока войска будут выполнять маневр, эксперт успеет ознакомиться со схемой мишенной обстановки и планом постановки помех. С целью контроля реальности выполнения поставленной задачи и для ознакомления с объектами полигона Верховный главнокомандующий может осуществить облет войск на вертолете и убедиться, что войска совершают марш и занимают не старые, а именно вновь назначенные районы. После доклада руководителя учения о готовности группировки войск ПВО к боевой работе, эксперт уточнит руководителю стрельбы порядок и темп запуска мишеней, время начала и окончания постановки помех радиоэлектронным средствам.
При таком подходе будут реально проверены и определены маневренные и боевые возможности ЗРС, ЗРК, а также способность личного состава выполнить мероприятия подготовки к действиям в быстроменяющейся обстановке; группировка войск ПВО будет действовать в обстановке, приближенной к боевой, что позволит оценить ее способность выполнить задачи; представится возможность реально проверить управление войсками и оружием и оценить его эффективность.
Уверен, на предстоящих учениях все мишени будут поражены. Будет много положительных комментариев и оценок. Может быть, кого-то даже наградят или похвалят. С лучшей стороны себя покажут именно те средства ПВО, ставку на которые делают не виды и рода войск ВС, а ранее упомянутое ОАО. По-другому быть и не может. Иначе какой смысл приглашать гостей, если нет уверенности в том, что они останутся довольны? Но это и есть путь в тупик.
Мы не обеспечим наши ВС необходимым и современным вооружением, пока:
– на Военно-промышленную комиссию при правительстве РФ не будет возложена вся полнота ответственности, а также обязанность периодически отчитываться перед президентом РФ за выполнение ГПВ и ГОЗ;
– не будет пересмотрена система формирования ГПВ и ГОЗ в части избавления от дублирования ОКР, НИОКР и лоббирования бесперспективных, надуманных и ненужных работ, а также работ, целью которых является поддержание научных организаций и предприятий ОПК «на плаву»;
– подготовка предприятий ОПК к серийному производству вооружений не будет осуществляться параллельно с проведением ОКР и охватывать не только сборочные производства, но и предприятия низших уровней кооперации, вплоть до поставщиков сырья;
– не будет жесткого государственного регулирования ценообразования на продукцию военного предназначения;
– основной целью получения госзаказа будет обогащение организаций, предприятий и должностных лиц за счет государственной казны.
Дарья Гармоненко 