Александр Бартош
Представители ряда западных стран в ОБСЕ все чаще уходят от решения проблем безопасности и сотрудничества к обсуждению гуманитарных и правозащитных вопросов.
Фото OSCE/Piotr Markowski
Перемены в мире, связанные с глобализацией, требуют от России оперативной и адекватной реакции на вызовы и угрозы национальной безопасности, которые возникают и непрерывно трансформируются в процессе эволюции всей системы современных международных отношений. В условиях высокой неопределенности идет процесс стирания некогда существовавших и казавшихся незыблемыми экономических, политических и культурных границ между странами и цивилизациями. Происходит унификация человеческого сознания, понижается роль национального государства и его суверенитета на фоне утверждения межгосударственной системы как основы развития. Однако при этом не происходит изменения системного качества современных международных отношений, которые по-разному теоретически интерпретируются в рамках различных научных школ. Сущность переходного периода в международных отношениях с разной степенью приближения описывается в сформированных за последние десятилетия нескольких геополитических концепциях. Содержание и направленность таких концепций в решающей степени определяются соперничающими моделями и сценариями развития мирового политического процесса.
В этих условиях предстоит сделать выбор внешнеполитического вектора развития и Российской Федерации. В числе первых указов президента России Владимира Путина, после его вступления в должность, подписан документ «О мерах по реализации внешнеполитического курса Российской Федерации», в котором Министерству иностранных дел РФ поручено подготовить проект Концепции внешней политики РФ в новой редакции – четвертой за 21 год существования России. Подготовка такого документа предполагает проведение стратегического анализа политики, который на определенном этапе принимает форму конкуренции вероятных моделей (сценариев), жизнеспособность которых может быть подтверждена или опровергнута только самим ходом событий. Только время показывает, насколько сценарий развития политической ситуации, представленный как наиболее вероятный, соответствовал реальности.
ВАРИАНТЫ ПОСТРОЕНИЯ СИСТЕМЫ
При всем многообразии факторов, определяющих политическую ситуацию и подлежащих учету, можно выделить ключевые элементы анализа: основные действующие лица на политической сцене в конкретный момент (акторы), ресурсы, которые могут быть использованы для достижения политических целей, и тактики, применяемые в политической борьбе. В число важных действующих лиц на треке обеспечения международной и региональной безопасности относятся международные организации, которые играют ключевую роль в предотвращении и урегулировании конфликтов, оказании помощи развивающимся странам и решении других вопросов в интересах мирового сообщества. Значимость международных организаций возрастает в рамках формирования модели полицентрического мироустройства, суть которой сводится к необходимости отвечать на глобальные вызовы коллективными усилиями мирового сообщества.
В целом можно прогнозировать растущую взаимозависимость стран, развитие региональных интеграционных процессов, приводящее к усилению центростремительных сил в системе международных отношений. Это обстоятельство ставит на повестку дня выработку новых механизмов и форм коллективного глобального управления и поиска эффективных моделей стабилизации и устойчивого развития России.
Существует несколько определений моделей, из числа которых достаточно полным является определение модели безопасности, приведенное в словаре-справочнике «Война и мир в терминах и определениях» под общей редакцией Дмитрия Рогозина. (Издательский дом «ПоРог», 2004). Под моделью безопасности предлагается понимать «количественно-качественное описание возможного варианта построения системы безопасности, предусматривающее определение ее целей и задач, оценку возможных угроз и механизмов повышения защищенности системы и ее способности к защите от этих угроз».
При разработке структуры модели обеспечения международной, региональной или национальной безопасности ключевое значение имеет учет характера отношений между государствами, уровня их военной и военно-экономической мощи и динамики ее развития. Для количественно-качественного описания возможного варианта построения системы безопасности принципиально важным представляется выбор комплекса критериев безопасности – показателей, качественно и количественно характеризующих уровень международной, региональной или национальной безопасности, достигнутый в результате функционирования модели.
Критерии международной (глобальной и региональной) безопасности должны отражать состояние международных отношений, которое обеспечивает жизнедеятельность, сотрудничество и взаимодействие государств и их блоков, союзов, объединений и мирового сообщества в целом в условиях гарантированной защищенности их жизненно важных интересов от различных опасностей. Они должны учитывать, насколько данная модель способствует снижению уровня межгосударственных конфликтов и обеспечивает военно-стратегическую устойчивость в мире, а также расширяет сотрудничество между различными государствами и нациями. Важным критерием оценки модели является ее способность обеспечивать скоординированное осуществление крупных военно-оборонительных, организационных и технических программ для предупреждения и устранения возникающих угроз, включая систему мер предотвращения экологических катастроф, а также крупномасштабных террористических актов.
Ключевым требованием к современной модели обеспечения международной безопасности является ее способность обеспечивать состояние стратегической стабильности в сфере международных отношений, то есть такого состояния военно-стратегической обстановки, определяемого совокупностью военных, политических, экономических и других факторов, при котором ни одна из сторон не рассчитывает на достижение успеха в войне (военном конфликте) с применением военной силы первой. Таким образом, модель должна учитывать наличие стабилизирующих и дестабилизирующих факторов международной безопасности, которые представляют собой объективно сложившиеся условия и субъективные обстоятельства, одни из которых могут способствовать укреплению международной безопасности, другие, наоборот, ослабляют и расшатывают ее.
ВЕКТОР СТРАТЕГИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ
Один из ключевых стабилизирующих факторов, обеспечивающих устойчивое функционирование внешнеполитической модели Российской Федерации, зависит от выбора партнеров – отдельных государств и их объединений. От такого выбора во многом и будет зависеть направленность стратегического вектора развития нашей страны. Условно можно выделить два возможных вектора – западный и восточный. Выбор западного вектора подразумевает приоритетное развитие отношений с триадой «США–Евросоюз–НАТО», которая в перспективе может рассматриваться в качестве основы евроцентристского сообщества безопасности. Партнеры на восточном векторе – Китай, Индия и другие государства АТР.
Россия, как европейское государство, заинтересована в укреплении своего статуса в качестве возможной составной части евроцентристского сообщества безопасности, где, несмотря на потрясения мирового финансового кризиса, удается поддерживать стабильное и устойчивое развитие. При этом для отношений России с Европой в сравнении с США и НАТО характерно более солидное положительное содержание.
В качестве одной из опор конструкции внешней политики России отдельного упоминания заслуживает ОБСЕ, место которой в архитектуре европейской безопасности как уникального поля трехстороннего взаимодействия России, Евросоюза и США по европейским делам еще предстоит определить. Суть и ключевая политическая функция ОБСЕ как модели обеспечения международной безопасности в условиях глобализации могли бы заключаться в разработке единых подходов европейских государств к основным проблемам современности и превращения в эффективный механизм диалога с другими региональными организациями. Однако на современном этапе развитие ОБСЕ демонстрирует наличие серьезных препятствий на пути превращения в действенную модель обеспечения международной безопасности.
Несмотря на существование в рамках ОБСЕ специального самостоятельного органа – Форума по сотрудничеству в области безопасности, реальный вклад организации в укрепление безопасности в Европе пока невелик. К числу причин такого положения дел можно отнести политику ряда западных стран, направленную на искусственное сужение функций ОБСЕ и ориентацию ее деятельности главным образом на решение гуманитарных и правозащитных вопросов. Не вызывает сомнений то, что подобные попытки направлены на снижение конкурентоспособности ОБСЕ как потенциально полноценной региональной организации коллективной безопасности и своеобразного противовеса формируемой при поддержке США натоцентристской модели обеспечения безопасности.
Вместе с тем ОБСЕ представляет собой крупнейшее в мире региональное объединение, насчитывающее 56 государств-участников. Россия, как полноправный участник ОБСЕ (и не член НАТО), безусловно заинтересована в усилении веса и роли этой организации в укреплении военно-политической безопасности в Европе. Европейский союз, как важнейший экономический партнер России, становится все более важным фактором не только региональной, но и мировой политики. Для динамики развития ЕС характерным является поступательное движение от общего рынка к экономическому, валютному и политическому союзу. Формируются основы и для военного взаимодействия ЕС с другими институтами обеспечения международной безопасности.
Однако как модель обеспечения международной безопасности Европейский союз не отвечает пока многими существенным требованиям. Во-первых, ЕС не покрывает всю Европу и с точки зрения международного права не является собственно союзом. Во-вторых, у Европейского союза нет правительства. Управляет этим интеграционным объединением Европейский совет, состоящий из глав государств и правительств входящих в него стран. В-третьих, Европейская комиссия – единственный наднациональный орган ЕС, решает вопросы общего рынка. Политические вопросы находятся вне сферы ее компетенции. Требуют большей конкретизации намерения ЕС проводить собственную политику в области обороны и безопасности и создать свои силы быстрого реагирования.
Пока задача формирования Европейских сил быстрого реагирования не выполнена, командно-штабные структуры не созданы. Даже весьма ограниченные операции, которые силы ЕС взяли на себя на Балканах, выполняются при поддержке НАТО. Руководство ЕС осознает очевидное несоответствие между мощным экономическим потенциалом объединения и ограниченными возможностями влиять на региональные и глобальные политические процессы и предпринимает шаги по трансформации союза.
 В штаб-квартире Евросоюза в Страсбурге говорят на 23 европейских языках, но русских понимают не всегда. Фото Reuters |
ТРИ УРОВНЯ АМЕРИКАНСКОЙ ПИРАМИДЫ
Ключевыми направлениями трансформации ЕС в эпоху глобализации стали расширение на восток Европы; формирование основ общей внешней политики и политики в области безопасности (включая формирование европейской политики в области безопасности и обороны, ЕПБО), активизация субрегиональной интеграции в Средиземноморском регионе и на севере Европы, институциональная реформа ЕС, гармонизация социальной сферы, расширение взаимодействия в области юстиции и внутренних дел. Расширен список стратегических партнеров из числа крупнейших стран мира и региональных объединений. В рамках реформы сформирован внешнеполитический орган ЕС – Служба внешних действий. В числе приоритетных задач – создать полноценное Министерство иностранных дел, в подчинении которого будут за рубежом 136 послов.
С целью расширения зоны внешнеполитической активности и закрепления за ЕС звания одного из главных полюсов влияния в мире расширен список стратегических партнеров ЕС. Анализ списка стратегических партнеров ЕС, то есть стран, с которыми имеются привилегированные отношения и осуществляется сотрудничество, ориентированное на длительную перспективу, показывает наращивание по всем азимутам устремлений Европейского союза. До последнего времени у ЕС было всего девять стратегических партнеров (Бразилия, Индия, Канада, Китай, Мексика, Россия, США, Южная Африка и Япония). Ныне к названной группе добавились еще шесть стран: Египет, Израиль, Индонезия, Пакистан, Украина и Южная Корея.
Можно утверждать, что укрепление позиций ЕС на международной сцене в качестве самостоятельного внешнеполитического института международной безопасности в принципе соответствует продвигаемой Россией концепции становления многополярного мира и объективно превращает ЕС в перспективного стратегического партнера нашей страны не только в сфере экономики, но и в сфере обеспечения международной безопасности.
Однако подключение России к строительству новой архитектуры европейской и глобальной безопасности в качестве равноправного субъекта наталкивается на стойкое нежелание Вашингтона, который пытается адаптировать конструируемую им модель к новым реалиям. В основу такой новой модели положена опора на сложившуюся систему союзов и партнерских связей США с ведущими региональными державами во всех частях света – Великобританией, Францией и Германией в Европе, Израилем, Египтом и Саудовской Аравией на Ближнем Востоке, Японией, Южной Кореей, Тайванем, Австралией – в АТР. Политические и военные опоры американоцентристского мира дополняются экономической составляющей, основу которой формируют подконтрольные США ключевые структуры международной валютно-финансовой системы – Всемирный банк, Международный валютный фонд и др. Вашингтон старается инкорпорировать в жесткие рамки своей модели и существующие международные структуры обеспечения безопасности – НАТО, ЕС, ОБСЕ.
Таким образом, адаптированную американоцентристскую модель можно представить в виде своеобразной трехуровневой пирамидальной структуры во главе с единственной глобальной сверхдержавой – США, десятком крупных держав регионального уровня и полутора сотнями остальных – средних и малых, отношения между которыми регулируются через систему союзов под эгидой Вашингтона. В такой модели именно НАТО отводится уникальная роль несущей конструкции однополярного мира с центром в США.
ИСТОРИЧЕСКИЕ ТРАДИЦИИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
В историческом аспекте следует отметить, что вовлечение США в качестве субъекта глобализации произошло после Первой мировой войны, когда Вашингтон впервые активно вмешался в европейские дела. После Второй мировой войны США взяли курс на закрепление на европейском континенте в качестве лидера Запада в начавшейся холодной войне. После завершения холодной войны США, как единственная сверхдержава, стали определять направленность и динамику глобализационных процессов на рубеже веков. Именно в этот период и было принято решение активно использовать интегрированные потенциалы США и их союзников по НАТО для формирования своеобразной натоцентристской модели (при доминировании в ней Вашингтона) для обеспечения глобальной безопасности мира, идущего по пути экономической, политической, культурной интеграции и унификации.
Ставка Вашингтона на НАТО как на уникальную несущую силовую конструкцию системы обеспечения глобальной безопасности при безусловном доминировании в ней США получила закрепление в документах США, в Стратегических концепциях и решениях саммитов альянса. В результате модель обеспечения безопасности в Евро-Атлантическом регионе на основе лишь одной из существующих международных структур – Организации Североатлантического договора – «натоцентристская модель» становится в настоящее время доминирующей.
Шаги по институционализации новой модели с превращением ее в перспективе в структуру глобальной безопасности закрепляются в комплексе доктринальных документов США и НАТО. Делаются попытки использовать для этих целей международный авторитет ООН, привлечь потенциалы Европейского союза и ОБСЕ, союзных и партнерских стран. Возможности партнерства с Россией используются лишь выборочно. Активно используются средства стратегического давления на Россию. В числе таких средств – развертывание Европейской противоракетной обороны (ЕвроПРО), которое осуществляется НАТО при лидирующей роли США, создающих европейский сегмент своей глобальной ПРО на основе программы «Поэтапный адаптивный подход». А также создание военных баз НАТО на территориях восточноевропейских государств и продолжение политики расширения НАТО на восток.
Таким образом, с учетом приведенных соображений западные модели обеспечения безопасности глобализирующегося мира не могут рассматриваться в качестве возможных опорных конструкций при разработке концепции внешней политики Российской Федерации. Это не значит, что сотрудничество с нашими западными партнерами приобретает для России второстепенный характер. Однако переход к более масштабным совместным проектам пока все же относится к области благих пожеланий. Несмотря на то что Россия, США, ЕС и НАТО признают жизненную важность сотрудничества и отсутствие ему альтернативы, наработанные результаты, к сожалению, дают мало оснований для оптимизма. По-видимому, внутри ЕС и НАТО, а также в ОБСЕ все еще сильны позиции «коалиции желающих» обслуживать интересы США и все еще слаб голос стран, стремящихся к развитию более продуктивных и взаимовыгодных отношений с Россией.
Несмотря на это, для России политическая важность США и упомянутых международных организаций возрастает. Североатлантический союз, например, на сегодняшний день является одной из немногих международных организаций, которой удается совмещать разнообразный спектр задач и миссий в условиях глобализирующегося мира. Объективно альянс является важным фактором на мировой арене и в евроатлантическом пространстве. Европейский союз – наш важнейший экономический партнер. Многие страны НАТО и ЕС – наши близкие, а то и непосредственные соседи.
Таким образом, надо развивать сотрудничество с Западом в том объеме и по тем вопросам, которые потребны и выгодны нам с точки зрения наших национальных интересов, и одновременно противодействовать всем попыткам навязывать России решения, которые не соответствуют ее целям. Во внешнеполитической концепции РФ должна просматриваться четко выверенная прагматическая позиция, суть которой в выстраивании многовекторной политики, которая должна определяться в первую очередь собственными национальными интересами, а также учитывать интересы союзников и партнеров.
С учетом приведенных соображений в основу российской модели обеспечения национальной и международной безопасности должен быть положен проект, связанный с конкуренцией глобального характера в цивилизационном измерении, где предметом конкуренции становятся в том числе ценностные ориентиры и модели развития. На фоне проявившейся несостоятельности западных сценариев стратегического развития глобализирующегося мира (например, неолиберального сценария и конфликта цивилизаций), предлагаемые Россией подходы более полно и адекватно отражают реалии современности. Именно такая модель развития для России в концентрированном виде предложена в программной статье Владимира Путина «Новый интеграционный проект для Евразии – будущее, которое рождается сегодня».
Реализация модели Евразийского союза выводит его участников на качественно новый уровень, открывает перспективы для экономического развития, создает дополнительные конкурентные преимущества. Объединение усилий позволит государствам – участникам Евразийского союза вписаться в глобальную экономику и систему торговли. Более того, такая модель позволит им занять достойное место в сложном мире XXI века и реально участвовать в процессе выработки решений, задающих правила игры и определяющих контуры будущего. Таким образом, страны – участницы Евразийского союза смогут войти в число лидеров глобального роста и цивилизационного прогресса, добиться устойчивого развития.
Дарья Гармоненко 
