Сергей Печуров
Чопорность и надменность англичане впитывают с молоком матери. Кадр из телесериала «Дживс и Вустер». 1990–1993
Сразу следует подчеркнуть, что «героизация» англосаксов была не только продуктом идеологических изысканий XIX века. Примечательно, что тезис об «англосаксонской исключительности» либо об их «превосходстве» уже выдвигался элитой вторгшихся в V–VIII веках на территорию нынешней Англии германских племен, сначала немногочисленных ютов, а затем орд англов и особенно саксов в контексте их борьбы с противостоявшими захватчикам кельтскими племенами, находившимися на приблизительно одинаковом уровне развития с агрессорами. Юты быстро растворились среди более многочисленных племен англов и саксов, которые с тех пор, памятуя об их почти полной идентичности, в научных источниках именуют как единую германскую племенную общность – «англосаксы», а иногда и просто как «саксы», либо, на шотландский манер, «сассенахи». Забегая вперед, подчеркнем, что в последующем захватчики сами себя стали называть англичанами, поскольку именно представители знатного рода англов возглавили переселенцев. И лишь в более поздние времена, когда на повестку дня был поставлен вопрос о «национально-расовом» доминировании, различного рода толкователи идей национализма стали вновь называть выходцев с Британских островов по преимуществу англосаксами.
После того как англосаксы почувствовали себя хозяевами обширных территорий нынешней Англии, теперь уже им в течение многих десятилетий приходилось отражать нападения «варваров», как они окрестили скандинавских викингов, стоявших реально ниже англосаксов по критерию «цивилизованности». Вслед за завоеванием скандинавами Англии в VIII веке англосаксы всячески пытались доминировать при формировании элиты вновь зарождавшейся английской народности. Однако очередное вторжение в Англию в XI веке более высокоразвитых выходцев из (континентального) герцогства Нормандия заставило обеспечивших было себе доминирование в стране англосаксов формально подчиниться и смириться с перемешиванием с переселенцами с континента, что в конце концов и привело к формированию единой нации современных англичан.
И все же в последующие десятилетия, как подчеркивает популярный писатель-фантаст, но мало известный в нашей стране в качестве блестящего историка Айзек Азимов, англосаксы, ставшие считать себя «коренными жителями Англии», никак не могли согласиться с тем, что нормандское завоевание в конечном счете стало благом для их страны. Такое негативное отношение к «завоевателям с континента», то есть с территории нынешней французской Нормандии, глубоко укоренилось в сознании каждого британца.
ИСТОРИЯ СИСТЕМЫ ПРАВЛЕНИЯ
Как считает известный социолог Стюарт Анерсон, систематизированная и окончательно утвердившаяся концепция об англосаксонской исключительности стала популярной в Англии в XVI веке. Именно в это время активизировались сторонники разрыва с римско-католической церковью, которые выдвинули тезис о «чистоте религиозных институтов» Англии, существовавших якобы до нормандских завоеваний. В конце XVI – начале XVII века ярые приверженцы идеи придания парламенту страны расширительных законодательных и исполнительных функций в ущерб королевской власти «вдруг» вспомнили об исторических корнях англосаксонской системы правления. Речь шла о записях обычного права у англосаксов в VII–IX веках, которые были действительно оригинальны, без всякого римского влияния. К концу же XVIII века в Англии стала популярной легенда о том, что в стране так называемые институты свободы своими корнями уходили в «демократизм» племенного управления англосаксов. Однако следует признать, что при всем при этом в те далекие времена выпячивание достоинств англосаксов не имело налета национализма или расизма.
Широко обсуждавшиеся в определенных кругах Англии тезисы о «присущих изначально англосаксам свободах» были перенесены колонистами в Америку. Многие лидеры борцов за независимость объединенных британских колоний в Северной Америке, естественно, были заражены данными идеями. Прежде всего это относилось к автору проекта Декларации независимости, в последующем, президенту США Томасу Джеферсону, который, помимо прочего, выступал в поддержку «позитивного примера» отделения церкви от государства. Ему же принадлежала идея о помещении на Большую (государственную) печать США образов героев англосаксонского эпоса братьев Хенгисту и Хорсу, приглашенных вместе с их соплеменниками в V веке вождем одного из кельтских племен (бриттов) в нынешнюю Англию для помощи в защите от других претендентов на местную власть. Примечательно, что эти «герои», прибыв с мощным отрядом сопровождения для обсуждения плана действий, перебили элиту кельтского племени и фактически санкционировали насильственную колонизацию.
После провозглашения независимости США в 1776 году, сопровождавшегося ожесточенной войной с Великобританией, сначала в правящих кругах нового государства, а затем и в обывательской среде концепция «англосаксонских свобод» все более четко начала приобретать расовый оттенок. Так, уже в конце тридцатых годов XIX века в печатном органе Демократической партии США появился многозначащий тезис о том, что «настоятельной обязанностью англосаксонской расы является установление и поддержание такого порядка, при котором наивысшими целями являются права, свобода, ментальные и моральные ценности индивида». В период подготовки и особенно в ходе начавшейся войны с Мексикой 1846–1848 годов страна очутилась под мощным давлением развернувшейся кампании по дискредитации «врагов» при одновременном выпячивании аргументов о «неполноценности мексиканской расы», что якобы делает победу «англосаксонской расы», превалирующей в Северной Америке, неизбежной. С завершением войны в пользу США националистический угар в стране пошел на убыль.
Между тем в Европе националистические настроения стали охватывать все большие слои населения великих держав, не исключая и Великобританию. В интеллектуальной среде столиц ведущих европейских стран широкое распространение получили труды французского социолога Жозефа Артура де Гобино, одного из основателей расово-антропологической школы и расистской теории, в которой он выдвигал тезис о том, что борьба рас является движущей силой развития народов.
Примечательно, что в период, охватывавший годы накануне Гражданской войны в США (1861–1865), в ее ходе и вплоть до 90-х годов XIX века в стране в целом превалировала идеология «англосаксонского превосходства», основанная не на подчеркивании национально-расовых достоинств населявших в своем большинстве Северную Америку выходцев с Британских островов, а на их «глубокой вере в дееспособность институтов свободы», ради чего, мол, они и переселились в Новый Свет, сбежав от деспотических режимов Европы. В этой связи к британскому национализму американцы отнеслись с некоторой долей снисходительности, как к «анахронизму упаднической монархической нации».
НАСЛЕДНИКИ ТЕВТОНЦЕВ
Параллельно с выпячиванием достоинств нынешних выходцев с Британских островов через представление в выгодном свете своих англосаксонских предков целый ряд ангажированных историков, философов, социологов, и прочих так называемых ученых по обе стороны Атлантики занялись активным формированием «теории тевтонского происхождения современных англосаксов». При этом под «тевтонами» подразумевались германские племена начала новой эры, являвшиеся предшественниками древних англосаксов. Указанная теория активно эксплуатировалась с целью доказательства факта привнесения в Англию «институтов свободы» англосаксами, которые, в свою очередь, получили их в наследство от древних германцев или тевтонов. Основной акцент делался на том, что в населявших дремучие леса германских племенах уже тогда были созданы основы демократической социальной организации, ставшей доминирующей на Британских островах путем вытеснения «расово отсталых британских кельтов», Более того, пропагандисты этой теории доказывали, что именно потомки тевтонов в XVII веке переселились в Америку, где «энергия лесных германцев возродилась путем формирования институтов свободы в Новой Англии».
Первой работой, пропагандировавшей позитивную связь тевтонского наследия и современного на тот момент устройства обществ Великобритании и США, был теоретический труд английского историка Джона Митчелла Кембела «Саксоны в Англии», опубликованный в 1849 году. Позже такие исследователи, как У. Стаббс, Дж.Р. Грин и Э.О. Фримэн сделали акцент на расовой связи современных англичан и различных тевтонских (германских) племен, особенно англов и саксов, оккупировавших в свое время остров. Особо следует выделить Уильяма Стаббса, который в целом ряде своих работ доказывал безусловную пользу для последующего развития страны ее оккупации германскими (тевтонскими) племенами и несостоятельность с точки зрения прогресса кельтов и тем более латинян. Джон Ричард Грин в своих трудах проводил линию прямой преемственности современной английской литературы и эпоса тевтонов. Его вышедшая в свет в 1874 году «Краткая история английского народа», в которой данным аспектам отводились специальные разделы, имела тиражи в США, значительно превышавшие труды других авторов по истории. Еще один пропагандист «тевтонских корней англосаксов», англичанин же Эдвард Огустус Фримэн, обвинявшийся, кстати, в незавуалированном расизме, был автором нескольких теоретических работ, в том числе «Истории норманнских завоеваний», выдержавшей 15 изданий в 1867–1876 годах, в которой он оценивал Германию как страну, «менее тевтонско-чистую по сравнению с Англией», поскольку первая, по его мнению, была «загрязнена латинской кровью и безвозвратно утратила тевтонские демократические институты». Он называл современную ему Германию Старой Англией, саму Англию – Средней Англией, а США – Новой Англией.
 |
| Цивилизованная нация изобрела изощренные виды казни.
Василий Верещагин. Подавление индийского восстания англичанами. 1884 |
Наибольший расцвет в США теория тевтонского происхождения англосаксов получила в результате обращения к ней внимания одного из ведущих американских ученых историка Герберта Бэкстера Адамса, которого финансово и интеллектуально поддерживал известный филантроп и миллионер Джонс Гопкинс. Адамс в своих многочисленных трудах и лекциях проводил мысль о том, что американские политические институты как наиболее передовые в то время якобы берут начало в структурах племенной организации древних германцев, то есть тевтонов. Один из его учеников, впоследствии ставший президентом США Вудро Вильсон, писал о том, что «английская раса является единственной расой, которая добилась успеха в образовании и сохранении либеральных форм правления, что является наиболее впечатляющим результатом развития». Единомышленником и близким другом Адамса был другой известный американский ученый и общественный деятель Джон Фиске, который прославился тем, что в своих публичных лекциях, собиравших значительное число слушателей как в США, так и в Великобритании, пропагандировал идею тесной связи между эволюцией и «тевтонской доктриной» и как результат – неизбежной счастливой судьбы английской расы, когда 600 миллионов американцев вместе с несколькими сотнями миллионов представителей английской расы Британской империи будут управлять морями и мировой торговлей. Идеи Фиске были близки американскому президенту Резерфорду Хейсу, который дал указание собрать все лекции ученого и представить ему лично в Белый дом для анализа.
ТЕОРИЯ ЭВОЛЮЦИИ
В целом, на рубеже XIX–XX веков идеи «англосаксонской исключительности», базировавшиеся на исторических изысканиях американских ведущих историков, нашли широкую поддержку среди интеллектуалов северо-восточных и северо-западных штатов США, где преобладающее население как раз и составляли выходцы с Британских островов, которые, следует особо подчеркнуть, и определяли общий настрой и формировали общественное мнение в США на рубеже XIX–XX веков.
Вместе с тем, несмотря на то что по обеим сторонам океана в научных и научно-публицистических трудах и изданиях того времени встречались различные термины применительно к нациям и народам, определяющим ход мирового развития, таким, например, как «тевтоны», «англичане», «английский» или «американский» народы, в среде обывателей как в Великобритании, так и в США предпочтение отдавалось ставшему наиболее применимым термину «англосаксы».
Вслед за исторической, относительно безвредной подпиткой постепенно развивавшегося национализма англосаксов концепция об их «расовом превосходстве» получила мощное так называемое научно-естественное обоснование вследствие опубликования фундаментального труда английского естествоиспытателя Чарльза Дарвина «Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь» и, самое главное, его интерпретаций и толкований значительным количеством ученых практически во всех областях знаний, связанных с развитием человеческой природы как таковой.
Дарвин, убедительно продемонстрировавший, что главным движущим фактором эволюции является естественный отбор, спровоцировал теоретиков расовой сегрегации на «научное» доказательство превосходства одних рас над другими. Теоретики расизма, таким образом, формально включили в дарвинскую теорию человеческие расы и сделали их предметом борьбы за существование, как и породы в мире животных.
Интересен, но мало обсуждаем тот факт, что Дарвин объективно сам поверил в то, что «менее приспособленные» к существованию человеческие расы должны уступить место более развитым в силу тех же законов естественного отбора. Более того, он искренне считал, что «англосаксонская раса» и ее североамериканская ветвь есть сверхраса. В одной из своих поздних работ он писал, что есть истина в том, что ошеломляющий прогресс США и менталитет населяющего эту страну народа является подтверждением законов отбора.
Со времени появления данного тезиса, предложенного таким авторитетом в научном мире, каким был Дарвин, теория эволюции, начавшаяся с объяснения изменений в биологическом мире животных и растений, быстро распространилась и на мир людей. В развитии данной теории именно под этим ракурсом самое активное участие принял другой авторитет в науке и ярый поклонник Дарвина опять же британский философ и социолог Герберт Спенсер, который в качестве основного закона социального развития считал выживание наиболее приспособленных обществ. Последователи Дарвина и Спенсера в разных странах Европы, а также в Северной Америке, используя дарвиновские и псевдодарвиновские термины, с успехом применяли теорию эволюции к объяснению соперничества государств, наций и рас на международной арене.
Так, например, крупный британский экономист, социолог и политический аналитик Вальтер Бэйджхот в опубликованной в 1872 году работе «Психика и политика» предложил теорию истории, организованной вокруг принципа естественного отбора. Он подчеркивал, что богатые и мощные нации являются таковыми, поскольку они совершенны. Другой авторитетный британский же социолог Бенджамин Кидд в 1894 году опубликовал работу «Социальная эволюция», которая, как считается, стала наиболее солидным вкладом в адаптацию дарвинизма к международным отношениям. В своем труде, выдержавшем только в США десять изданий и распространенном в Великобритании миллионным тиражом, Бенджамин Кидд доказывал, что человеческие общества являются органическими по природе и подвержены тем же самым биологическим законам, что и животные. Регулятором же соперничества рас, по его мнению, является война. Более того, Киддом была предложена своеобразная классификация рас, где в качестве критерия выделялась их «эффективность». Так, к «социально неэффективным» он относил различные цветные расы: черную, желтую, красную, коричневую… Социально эффективной, по его мнению, является только белая раса, в рамках которой лидирующее положение занимает англосаксонская. Кидд подчеркивал, что «в недалеком будущем англосаксы продемонстрируют свое безапелляционное влияние в мире».
Весьма существенным фактом в этот период, с точки зрения подпитки теорий превосходства англосаксонской расы, стало подключение к данному процессу клерикалов. Особое место в теологическом обосновании исключительности англосаксов занимали труды представителя одной из протестантских церквей США пастора Джошуа Стронга. В отличие от многих священнослужителей он не находил в дарвинизме чего-либо существенного, противоречащего протестантской теологии. В своих главных теоретических трудах «Наша страна» и «Наша эпоха», и поныне весьма популярных среди рядовых читателей и специалистов по обе стороны Атлантики, Дж. Стронг пытался совместить дарвинизм и христианскую религию, утверждая, что «последние достижения науки, объясняющие неизбежность триумфа передовых рас, являются ни чем иным, как откровением плана Бога по обеспечению прогресса человечества». При этом он утверждал, что «англосаксонская раса, в частности ее американская ветвь, является проводником Божьего промысла на Земле». Однако в отличие от многих теоретиков расового соперничества Стронг как истинный теолог не считал войну обязательным инструментом торжества англосаксов. По его мнению, своих целей англосаксы могут добиться и мирным путем. Но тут же подчеркивал, что конечным результатом борьбы за существование в эволюционном процессе будет главенство англосаксов на планете.
В целом, на рубеже XIX–XX веков расовый дарвинизм, поддержанный достаточным количеством представителей науки и церкви, стал весьма популярным по обе стороны Атлантики. Один из исследователей данного явления француз Виктор Берард даже подметил, что «подходы расового дарвинизма вошли в плоть и кровь британской нации в целом».
Таким образом, на рубеже столетий под концепцию «англосаксонской исключительности» была подведена солидная «научная» база, что обусловило ее активное, поступательное продвижение по пути националистической, расистской идеологии, так или иначе ощущаемой и в настоящее время.
Дарья Гармоненко 
