В последние годы Великой Отечественной войны «второй фронт» у советских солдат стойко ассоциировался с американской тушенкой. В начале XXI века для рядовых и генералов российской оборонки «второй фронт» – это импорт высокотехнологичной, наукоемкой продукции. Запад неплохо заработал на ее поставках. Например, за последние 20 лет Европа на 40–45% увеличила объемы производства за счет российского рынка. Однако в 2014 году «весны на Одере» не получилось.
Изменения коснулись и новояза российского истеблишмента. Раньше в ходу были слова «инновации» и «модернизация», а с мая 2014 года – длинное «импортозамещение». Слово неуклюжее не только по звучанию, но и по смыслу.
В мае президент России Владимир Путин поручил правительству разработать и утвердить до 1 октября планы содействия импортозамещению в промышленности и сельском хозяйстве на 2014–2015 годы. Поручение успешно выполнено.
В июне вице-премьер России Дмитрий Рогозин, как сообщили СМИ, заявил, что план по импортозамещению готов. Для перехода на использование отечественных компонентов, сырья, материалов и переноса производства с Украины в Россию с 2014 по 2018 год Роскосмосу, например, потребуется около 33 млрд руб., причем 3,54 млрд руб. – в 2014 году. Об этом сообщили СМИ со ссылкой на письмо начальника управления автоматических космических комплексов и систем Михаила Хайлова первому заместителю руководителя ведомства Александру Иванову.
Но Украина – это только маленькая часть большого рынка импортных поставок. На круглом столе на тему «Импортозамещение: новые возможности для российской промышленности», который прошел в рамках Международной промышленной выставки Иннопром-2014, заместитель министра промышленности и торговли Сергей Цыб привел данные из анализа наиболее перспективных – с точки зрения импортозамещения – отраслей. Картина удручающая. В станкостроении доля импорта составляет более 90%, в тяжелом машиностроении – от 60 до 80%, в радиоэлектронной промышленности – от 80 до 90%. По оценке Минпромторга, в случае реализации политики импортозамещения к 2020 году (!) можно рассчитывать на снижение импортозависимости по наиболее «критичным» отраслям промышленности с 70–90% до уровня 50–60%.
В оборонных отраслях промышленности самыми критичными областями является двигателестроение, авионика, электроника. С последней особенно большие проблемы. Советская электроника отставала в развитии от американской и японской. Почти 20 лет российские предприятия радиоэлектронной промышленности выпускали утюги, коммутаторы и регуляторы напряжения для «Жигулей». И только в последние 5–7 лет стали возвращаться к своей прежней тематике, используя импортные компоненты и частично – импортные технологии и оборудование.
Но оно происходит не везде. НПО измерительной техники в подмосковном Королеве было одним из самых передовых на закате советской власти, потому что в нем научились выращивать кристаллы для микросборок. Сегодня здесь по-прежнему продукцию меряют долями микронов, в то время как мир перешел в другое измерение – нанометры. От этого перехода зависит увеличение объема и скорости обмена информацией, а в конечном счете – качественные характеристика авионики, наземного комплекса радиоэлектронной борьбы или баллистической ракеты «Ярс». Российские гирокомпасы по-прежнему весят десятки килограммов, а западные, в которых вместо металлических ротора и якоря использован световой луч, – всего пару килограммов.
Сравнительный ряд можно продолжать. Для производства современной военной техники нам приходилось закупать импортные компоненты. Причем не только сверхбольшие интегральные схемы и СВЧ-транзисторы, но и элементы так называемого низкого уровня и даже основу для электронных плат. По химической чистоте плат мы проигрываем Западу. Это особенно обидно, так как Россия всегда славилась достижениями в химии.
Вся электроника изначально ориентирована на применение только в вооружениях и военной технике. Для каждой космической ракеты в НПО измерительной техники выпускается примерно 20–25 микросхем определенного типа, треть может пойти в брак, треть – на склад в виде ЗИПа и еще треть полетит в космос. Вопрос о массовом выпуске не стоит, следовательно, абсурдно создавать новое высокотехнологичное производство, затраты на которое никогда не окупятся.
Вместе с тем министр промышленности и торговли РФ Денис Мантуров не теряет оптимизма. Он заявил, что программа импортозамещения позволит российским предприятиям сформировать дополнительный объем производства на сумму более 30 млрд руб. ежегодно, начиная с 2015 года.
Сейчас Россия, по словам Мантурова, на 100% зависит от импортных газотурбинных установок для фрегатов, корветов и других боевых кораблей. Однако в будущем отечественные газотурбинные установки будут производить на рыбинском НПО «Сатурн», редукторы – на заводе «Звезда» в Санкт-Петербурге. Большой перечень комплектующих, их несколько тысяч, которые поставляются сегодня из-за рубежа, будет теперь производиться в России. «В ближайшие два с половиной – три года поставленные программой импортозамещения цели будут реализованы, что обеспечит стране независимость от зарубежных поставщиков. Кроме того, мы сможем реализовать и экономический смысл этой программы – создавать добавленную стоимость», – сказал министр.
Специалисты Общероссийского народного фронта уже подсчитали, что замещение импортных компонентов и материалов отечественными образцами может давать России в ближайшие восемь лет экономический рост на 5–7% ежегодно.
Представитель Свердловского областного Союза промышленников и предпринимателей Владимир Семенов смотрит на проблему еще шире. Он утверждает, что наша задача – не просто скопировать зарубежный аналог, а сделать его, может быть, лучше и по цене дешевле. Кроме того, данный продукт должен быть защищен патентом, выпущен по европейским стандартам, иметь гарантию по срокам поставок.
Жаль, что эти сверкающие дали открылись оптимистам только теперь, когда в решающий бой за инновации и модернизацию Россия вступила без поддержки «второго фронта».
Дарья Гармоненко 
Иван Родин 
