Третья волна

Арт-объект, прославляющий феминизм.
Фото автора

В музее Геффен Контемпорари в Лос-Анджелесе открылась выставка под названием «УЭК! Искусство и феминистская революция». Считается, что само здание построил Фрэнк Гери, хотя это не совсем так.

Гери много лет был знаменитостью в Европе и непризнанным гением в Америке. Ему очень хотелось построить Музей современного искусства в Лос-Анджелесе, но его отдали японцу Арата Исодзаки. Чтобы Гери было не обидно, ему позволили переделать заброшенный гараж полицейских машин во временный музей, где можно было бы устраивать выставки, пока Исодзаки строит новый. Это было в 1979 году. Гери осмотрел гараж, восхитился его индустриальным минимализмом и сказал: «Оставьте все как есть».

Так и сделали, а потом, когда временный музей превратили в постоянный филиал, написали: «Архитектор Фрэнк Гери», что с моей точки зрения, совершенно правильно, поскольку именно он, наступив на горло собственной песне, посоветовал ничего не менять.

В 1996 году знаменитый продюсер Дэвид Геффен подарил филиалу 5 млн., за это филиал превратили в еще один музей и присвоили ему имя Геффен Контемпорари. Дэвид Геффен, кроме всего прочего, знаменит своей нетрадиционной сексуальной ориентацией – факт, имеющий некоторое, хотя и косвенное, отношение к дальнейшему сюжету.

Среди критиков до сих пор идут споры, что именно означает слово «уэк». С одной стороны, есть слово «уэки» (wacky), что значит «придурочный». Майкла Джексона, например, часто называют «уэко-джеко». С другой стороны, на сленге «уэк» может означать прилагательное «жалкий, неполноценный», но может быть и глаголом «мастурбировать». Можно понять это слово и как звукоподражание, тогда оно обозначает хлесткий удар. Некоторые пытаются увидеть в названии аббревиатуру, но авторы выставки говорят: нет, это скорее стилизация под аббревиатуры феминизма 1970-х.

Я взял с собой на выставку своего главного консультанта по феминизму – свою дочь Таню, которая в этом году заканчивает университет в Санта-Барбаре. В 12 лет она считала себя марксисткой, потом боролась за права сексуальных меньшинств, потом сражалась с глобализмом. Сейчас ушла в философию и историю феминизма. Выставка ей не понравилась.

– Считается, что феминизм, – объяснила Таня, – прошел через три фазы, или три волны, хотя сама идея волн (придуманная, кстати, именно второй волной) достаточно условна. Первая волна – это XIX век, суфражистки, группа хорошо образованных, сравнительно богатых, белых (что существенно) англичанок и американок, считавших, что институт брака порабощает женщину. Раскол в этой группе произошел, когда одни стали бороться за права черных, а другие считали, что важнее сначала освободить женщин от патриархального брака.

Таня, которая родилась в Америке, может говорить по-русски, но только на простые темы. Лекция о феминизме, естественно, произносилась по-английски.

– Вторая волна, – продолжала Таня, – связана главным образом с такими политическими фигурами, как Глория Стейнем и Бетти Фридэн. Раскол в этой группе произошел, когда Глория Стейнем попыталась отделиться от лесбиянок (которых она называла «лавандовая угроза»), считая, что именно они виноваты в создании негативного образа феминизма в общественном сознании: оголтелые тетки с волосатыми ногами, публично сжигающие лифчики и ненавидящие мужчин. Любопытная черта второй волны – женщины уже добились права на образование, но их все еще неохотно брали на работу. В результате, получив дипломы, они изнывали от скуки и не знали, чем себя занять. В этой выставке, – сказала Таня, – я вижу следы этой самой скуки.

При входе зрителя встречает гигантская скульптура из красной ткани, натянутой на металлический каркас. Автор – Магдалена Абаканович (судя по всему, сербка), название объекта – «Красный абакан». Слово «абакан», объясняют авторы каталога, создано самой Магдаленой из ее фамилии (а вовсе не из песен Галича, как вы подумали), а формы этого абакана, сооруженного в 1969 году, должны символизировать женские гениталии, «одновременно обнимающие и недоступные».

Джуди Чикаго считается классиком искусства феминизма. Ее тоже интересуют женские гениталии, но поняла это она не сразу. «Я всю жизнь рисовала симметричные орнаменты, напоминающие цветы, – пишет она, – и только потом поняла, что я рисую женский половой орган». Ее «цветы» занимают на выставке огромную стену.

Марта Минухин из Аргентины стремится вовлечь зрителя в процесс творчества. Ее совместный проект с художником Ричардом Сквайерсом «Мягкая галерея» представляет собой что-то вроде сарая, собранного из 200 старых матрасов (купленных у разорившегося владельца мотеля). «Авторам, – гласит комментарий, – удалось разрушить иерархию производства и потребления искусства».

Творчество Йоко Оно (я с интересом узнал, что ее тоже считают феминисткой) представлено двумя черно-белыми фильмами «Разрез» и «Муха», последнее название можно перевести и как «полет». В первом Йоко сидит на сцене и предлагает зрителям отрезать ножницами куски от ее одежды. Во втором камера следит за мухой, ползающей по обнаженному женскому телу под пение самой Йоко, использующей, как написано в каталоге, «не-западную вокальную технику».

Тут, я чувствую, мне необходимо сделать заявление для прессы о том, как я отношусь к феминизму. Я отношусь к нему хорошо, поскольку я против любой дискриминации и порабощения. Каждый раз, попадая в Россию, я бываю в ужасе от традиционно восточного отношения мужчин к женщинам. Поэтому я рад, что такая выставка есть. Но я плохо отношусь ко всякого рода демагогии, а выставка «УЭК!» полна такой демагогии. Я могу себе представить реакцию феминисток на выставку, которая была бы заполнена мужскими гениталиями.

Что представляет собой третья волна феминизма, я пока не узнал, потому что Таня сказала, что ей некогда – надо готовиться к экзамену по философии, – и исчезла.

Лос-Анджелес