Алексей Петров Девять с половиной строк
Казалось, что после еле-еле выигранных сентябрьских выборов в бундестаг канцлеру Герхарду Шредеру засветят более спокойные времена. Красно-зеленая коалиция воспрянула вновь, и уж как минимум на пару лет можно было бы не тревожиться за власть и авторитет.
Однако год Козы складывается пока для германского лидера в двуедином качестве главы правительства и крупнейшей партии коалиции неудачно. После новогодних каникул навалились новые огорчения. Как председателю СДПГ ему никак не удается справиться с раздраем в партийных рядах относительно курса реформ. Как главе федерального правительства - с разочарованием избирателей по поводу социально-экономической политики, которая на практике расходится с предвыборными заверениями, не говоря уже о продолжающемся росте массовой безработицы.
В январе личный рейтинг Герхарда Шредера резко покатился вниз, отодвинув канцлера аж на шестое место в шкале популярности германских политиков. Февраль начался крупным поражением социал-демократов на земельных выборах в Гессене и Нижней Саксонии, которая многие годы была их надежной крепостью. Из-за разногласий по Ираку еще более обострились отношения Берлина с Вашингтоном, где глава германского правительства слывет чуть ли не персоной нон грата.
А тут еще эти 9 1/2 строчек в бранденбургской "Маркише Одерцайтунг" и баден-вюртембергской "Зюдвестпрессе". В них берлинский репортер этих провинциальных газет Гюнтер Хартвик, ссылаясь на слухи, еще в декабре прозрачно намекал на некие амурные похождения Шредера и связанную с этим громкую семейную ссору с женой Дорис Шредер-Копф. Из-за этого канцлер якобы однажды даже не ночевал дома.
За сенсацию ухватились другие СМИ. "Берлинер цайтунг" преподнесла ее под жирным заголовком "Казанова-канцлер". За рубежом в развитии темы особенно постаралась британская пресса. Массовая "Санди мейл" даже назвала по имени объект предположительного нового увлечения канцлера, имея в виду одну привлекательную телеведущую из Штутгарта, а иные немецкие газеты не преминули подхватить эту "информацию".
Пришлось опровергать ее, как инсинуацию. Канцлер не обошел эту тему стороной на столичной пресс-конференции, назвав данные сообщения ложью. А его супруга дала в середине января интервью гамбургскому журналу "Штерн". В нем она заверяла, что слухи о неких любовных приключениях канцлера и возникших супружеских проблемах лишены каких-либо оснований, а распространяют их лишь те, кто хочет "убрать Герда".
Дополнительную пикантность истории придало сделанное 1 февраля признание бывшей жены Герхарда Шредера Хильтруд. Оказывается, что это она беседовала с "Санди мейл", использовавшей затем ее высказывания. Теперь Хильтруд тоже протестует, считая, что не давала интервью, а вела "неформальную беседу", поскольку корреспондент британской газеты собирался-де написать портрет канцлера. Она признает, что вела себя "наивно", хотя поверить в сие трудно, поскольку экс-супруга сама имеет немалый политический опыт, включая и опыт общения с прессой.
Канцлер теряет нервы?
На фоне черного пиара, по части которого в Германии есть сильные специалисты, супруги Шредер всячески демонстрировали в последние недели непреходящие взаимные любовь да согласие. Они усердно танцевали на традиционном балу нижнесаксонской прессы: он - в смокинге, она - в светло-голубом вечернем платье, хотя супруга канцлера, видимо, не самого высокого мнения о танцевальных способностях мужа, поскольку он, по ее словам, "танцует некую смесь из различных стилей, которая ближе всего к фокстроту". Однако обращает на себя внимание, что на протяжении уже довольно долгого времени канцлер проявляет явную нервозность, сталкиваясь с копанием бульварной, и не только бульварной, прессы в его личных делах.
Еще сравнительно недавно любимец германских СМИ, которые немало посодействовали его восхождению в федеральную власть, Шредер теперь нередко входит в клинч с той же прессой, раздражается на критику своей политики, обижается на домыслы, касающиеся его личности или семейных дел, и судится с обидчиками. Одной из первых таких историй стала прошлогодняя судебная жалоба канцлера на пресс-агентство ДДП, которое привело предположения одной дамы, что он подкрашивает волосы, чтобы скрыть седину.
Все это легко можно было бы отнести к сфере юмора. Но в Гамбургский суд в качестве свидетелей истца, представленного адвокатом, были вызваны личные парикмахеры Шредера. Мастера заверили под присягой, что их высокопоставленный клиент не пользуется краской для волос и обладает девственной шевелюрой. Процесс был выигран. Суд запретил агентству распространять в дальнейшем подобную дезинформацию.
И сейчас дела пошли подобным образом. Личный адвокат канцлера Михаэль Нессельхаут сначала подал в Берлинский суд жалобу на немецкие газеты "Маркише Одерцайтунг" и "Зюдвестпрессе", требуя запретить им дальнейшую публикацию слухов о личной жизни германского лидера. Как и ожидалось, тяжба закончилась 21 января удовлетворением этой жалобы. Самое ужасное, прокомментировал свой вердикт судья Михаэль Маук, - это дальнейшее распространение слухов. "Слухами можно убить", - констатировал он.
Такую же позицию занял Гамбургский суд, куда Нессельхаут обратился от имени потерпевшей стороны, но уже по поводу публикаций в "Санди мейл". За невыполнение вердикта суд пригрозил ей штрафом в 250 тысяч евро. Но тут нашла коса на камень. Британская пресса не только осудила немецкие попытки надеть ей "намордник", но и не без издевки комментировала приговор: "Извините, герр Шредер, но вы не господствуете в Англии... по крайней мере пока". Кроме того, "Санди мейл" обратилась на немецком языке к бундесбюргерам с призывом звонить британским журналистам, "если вы знаете какие-либо истории, которые герр Шредер посчитал бы неприятными".
Ничто человеческое им не чуждо
Между тем попытки разматывания клубка личной жизни нынешнего канцлера, неизбежно относящиеся не просто к бульварщине, но и к сфере внутриполитической борьбы, далеко не случайны. Нравы в среде германской политической элиты достаточно вольные. А немецкая публика в отличие, например, от американской приучена к большой терпимости в отношении семейных или любовных передряг политиков, если только они не развлекаются за казенный счет.
Достаточно вспомнить былого лидера социал-демократов, а затем министра обороны Рудольфа Шарпинга. Сей политик, долгое время считавшийся примерным семьянином, напропалую увлекся привлекательной графиней Кристиной Пилати, открыто сожительствовал с ней. Публика по этому поводу только качала головой, пока не обнаружилось, что министр бесплатно летает к своей возлюбленной на самолете бундесвера. Это и стоило ему поста...
Конечно, человек меняется, да и прогрессирующий возраст тоже имеет значение. Но прошлая жизнь Герхарда Шредера была достаточно любвеобильной, и уже одно это может соблазнять политических противников играть на нервирующих его слухах.
Сейчас канцлер женат на Дорис Шредер-Копф. Это его четвертый брак. Впервые же Герхард Шредер соединился узами Гименея с Евой Шубах, библиотекаршей из соседней деревни. Три года жизни с Евой пришлись на период бурной студенческой молодости будущего канцлера. Следующей женщиной, завоевавшей его сердце, была Анна Ташенмахер. По профессии учительница, она была рядом с ним, когда молодой адвокат Шредер начинал в Ганновере свою юридическую практику.
Дольше всего он прожил с третьей женой Хильтруд. В этой семье воспитывались двое теперь уже взрослых дочерей. Хильтруд была членом СДПГ, активно боролась за женское равноправие. Ее весьма уважали среди его партийных друзей. Что и говорить, она немало способствовала первому взлету мужа в 1994 году на премьерский пост в Нижней Саксонии и его имиджу современного государственного деятеля и правителя. Она настраивала мужа на борьбу за канцлерское кресло и убежденно говорила: "Мы этого добьемся".
Но на последнем отрезке пути к этой вожделенной цели Герхарда Шредера сопровождала уже другая женщина - моложавая журналистка Дорис Копф, имеющая ныне 11-летнюю дочь Клару. Роман развивался быстро. Герхард Шредер повел себя в этой ситуации по-мужски, не стал таиться и скрывать от общественности семейный разлад и новую любовь. Он ушел от Хильтруд, отказавшись в ее пользу от построенной виллы. И столь же быстро, будучи еще премьер-министром Нижней Саксонии, сыграл свадьбу с Дорис, которой и посчастливилось стать первой леди ФРГ.
Не время для перемен
Не говоря уже о супружеских чувствах, Дорис Шредер-Копф, судя по всему, весьма нравится ее "общественное положение". Недаром она так решительно опровергает любой разлад в ее семье. И, более того, до сих пор самым активным образом помогает мужу сохранять его канцлерство. "Профессиональная журналистка", как называют ее, регулярно выступает со статьями, ратующими за политику СДПГ, дает интервью политического содержания. Эта изящная и хрупкая с виду спутница жизни Герхарда Шредера обладает, по-видимому, крепким характером и немалым честолюбием. "Я уже, как журналистка, полюбила сам процесс предвыборной борьбы, - говорит она. - Это напряженное время. Порой прекрасное, порой жесткое".
Работая поначалу в провинциальной аугсбургской газете, она сознательно стремилась в тогдашний столичный Бонн, приняв предложение стать там "политической журналисткой" в шпрингеровской "Бильд", хотя эта массовая газета значится в Германии как бульварная. Но на Рейне она познакомилась со Шредером, и этот роман решительно изменил ее судьбу.
Свою жизнь они начинали в скромной квартире на пятом этаже обычного многоквартирного дома. И лишь потом обзавелись в том же Ганновере отдельным домом, в котором супруга канцлера охотно принимает именитых гостей - от Путина до Блэра и Ширака. Понятно, что мужу приходится проводить много времени в Берлине, отдыхая в казенной квартире ведомства федерального канцлера. Дорис либо навещает его там, в том числе по официальным поводам, либо он проводит семейный выходной в Ганновере, где жена пытается наладить "нормальную семейную жизнь".
Судя по рассказам жены канцлера, по утрам она сама отводит дочь в школу, покупает на обратном пути продукты для обеда, приносит газеты и что-либо пишет в первой половине дня, если не нужно куда-либо уезжать. Естественно, что ей приходится заниматься представительской и благотворительной деятельностью, на которую уходит немало сил и времени. Что касается политики, то муж, бывает, интересуется ее советом по какому-нибудь вопросу, но решает затем сам и нередко иначе.
На вопрос интервьюера о возможности ее влияния на политические дела первая дама Германии ответила так: "Конечно, как журналистка в "Бильд-цайтунг", я имела больше влияния на политику. Теперь у меня нет возможностей причинять вред людям или использовать людей". Так что жену Шредера не должны удивлять привычки бульварной прессы, всегда готовой ради сенсации или с определенным умыслом вторгнуться в частную жизнь известных людей.
Возможно, вся эта история насчет "канцлера-Казановы" уляжется, как буря в стакане воды. А возможно, получит продолжение, если обиженный канцлер или обиженные его упреками во лжи репортеры затеют новые судебные разбирательства. В этом случае не исключен вызов для свидетельских показаний самой Дорис Шредер-Копф, а заодно охранников канцлера, от которых, как некогда от начальника охраны канцлера Брандта, потребуют доложить, где, когда и с кем ночевал ее супруг во время своих служебных поездок по стране.
Впрочем, порой скандалы закаляют. К тому же, как писал в свое время "Шпигель", каждая супруга Герхарда Шредера "обозначала новый этап его жизни и более высокий уровень общественного положения". Сейчас выше нынешнего его положения в Германии ничего больше нет, а "новый этап", несмотря на все политические и личные неприятности, просто продолжается в его втором канцлерстве.
Дарья Гармоненко 