Коллаж НГ-Online
В День работника культуры Владимир Путин провел встречу с лауреатами премий президента для молодых деятелей культуры, а также в области литературы и искусства за произведения для детей и юношества. В ходе этой встречи президент предложил Валерию Гергиеву подумать о воссоздании общей дирекции Большого и Мариинского театров. «Вы наверняка знаете, что в свое время у нас была Дирекция императорских театров, которая позволяла заботиться о самых лучших коллективах соответствующим образом и развивать если не в одном ключе, то оказывая им поддержку таким образом, чтобы они наилучшим образом друг друга дополняли», – сказал Путин.
Когда подобное заявление исходит от российского президента, пусть и как мысль, что было особо подчеркнуто, обществом оно воспринимается практически как принятое решение. И самое удивительное – реакции на эту новость не последовало. Виной тому, очевидно, повестка, которая затмевает любые другие темы: специальная военная операция в Украине. Само ее начало, а также последствия, экономические и социальные, словно парализовали общество. Волатильность валюты, резкое повышение цен, с одной стороны, разобщенность общества по вопросу поддержки или критики действий России в Украине – с другой. Скорость, с которой был принят «закон о фейках», сулящий 15 лет колонии за выражение своего мнения (по сути, лишение гарантированной Конституцией свободы слова), ошеломила общество, а вольные форматы интерпретации «фейка» позволяют опасаться, что «привлечь» могут даже за надпись «миру – мир».
Культура отмены, которая немедленно была введена против российских артистов на Западе, осуждалась российскими политиками. Но – недолго: сегодня уже и на родине требуется «определиться с позицией». От деятелей культуры, возглавляющих разные институции, открыто требуют заявлений об уходе, в случае если они против спецоперации, приравнивая их мнение к предательству. Анна Нетребко, которой отказали все оперные дома Европы и США, была вынуждена сделать заявление, осуждающее действия РФ в Украине. В Новосибирске тут же отменили ее летний сольный концерт. Так что культура отмены, которую осудил президент на вышеназванной встрече, по сути, начала действовать и в России.
Все это эмоционально подавляет людей, растерянных из-за неопределенности будущего. Решений о реорганизации театров в последнее время принято сразу несколько, но мало кому сегодня до этого есть дело, кроме тех, кто в этих театрах работает. Появись новость о возможном объединении Большого и Мариинского театров 23 февраля, разразился бы недюжинный скандал. Ведь угроза (а объединение всегда воспринималась как угроза) замаячила еще в 1990-х, когда Валерий Гергиев обсуждал это вопрос с тогдашним премьер-министром Виктором Черномырдиным. Посягал на Большой и Владимир Кехман, но каждый раз общество реагировало, давало отпор.
Причина возникновения темы объединения Большого и Мариинского театров, которыми будет руководить Валерий Гергиев, понятна. Лучшего способа поддержать дирижера, который не стал дистанцироваться от политики РФ, не найти. К тому же гендиректор Большого театра Владимир Урин подписал письмо деятелей культуры, осуждающее проведение спецоперации, открыв путь к разговору о лишении Большого самостоятельного статуса. Если отвлечься от общей повестки и посмотреть на предмет обсуждения, появление дирекции в долгосрочной перспективе – вряд ли жизнеспособная идея. Ведь речь идет не о двух зданиях в Москве и Санкт-Петербурге, а, если учесть филиалы, об огромном театральном комплексе – от Калининграда до Владивостока, десятке сцен, коллективе в десятки тысяч человек. Безусловно, Валерий Гергиев, человек уникального таланта, способен управлять этой империей. Но своей уникальности каждый из театров будет лишен.
Ольга Соловьева 
