Кандидаты в президенты примеряют мундир главковерха

	Второй пилот Су-27УБ - и.о. президента Владимир Путин 19 марта прибыл в район боевых действий на Северном Кавказе. Фото с экрана телевизора

Но если отбросить шоу-элементы, рассчитанные на внешний эффект, и попытаться проанализировать существо военных взглядов кандидатов в президенты. Каким будет главковерх? Как он представляет военные проблемы и как собирается решать их? В поисках ответов на эти вопросы мы обратились в избирательные штабы каждого из 11 соискателей гражданского и военного постов номер один в нашем государстве с просьбой помочь разобраться в их военных воззрениях. (Порядок кандидатов определен по алфавиту.)

Станислав Говорухин

Кандидат в президенты в своих выступлениях специально к армейской теме или вопросам функционирования и реорганизации силовых структур не обращался. Как показывает анализ, решение многих острых проблем он видит не в адресно-специальных программах, а в создании общедемократических условий, в которых частные проблемы каким-то образом самоурегулируются. К числу таких условий относятся честная власть, диктатура закона и социальной справедливости, возрождение духовности и нравственности.

Более конкретен Говорухин в суждениях о внешней политике: "Союз с НАТО, а тем более вхождение в этот блок - преступление перед Россией. У нашей страны выдернут ядерные зубы, она станет абсолютно беззащитной и будет превращена в колонию", - прямолинейно, без обиняков заявляет Станислав Сергеевич. Судя по всему, диалектический, профессиональный подход в рассмотрении военно-политических реалий ему не очень-то свойствен.

Умар Джабраилов

Военные проблемы не являются важной частью программы кандидата-чеченца от движения "Сила разума", хотя некоторое внимание им уделено. В целом военная реформа интересует господина Джабраилова лишь как средство сохранения генофонда страны. По его оценке, "сегодня в России погибает каждый десятый солдат", с чем согласиться весьма сложно. Джабраилов обещает отдать армии все долги и сделать ее профессиональной.

Программа этого кандидата далека от осмысления государственных военных проблем. А сам Джабраилов не любит и не понимает российских военных. Чего стоит только одна фраза из его предвыборного воззвания о том, что нельзя позволять "военным покорно посылать на смерть наших сыновей и братьев" - образчик обывательского мышления без каких-либо претензий.

Владимир Жириновский

Традиционно в программе Жириновского военные вопросы занимают одно из главных мест, за что он и пользовался в прошлом авторитетом у значительной части военнослужащих. Прежде всего Владимир Вольфович апеллирует к социальным проблемам военных, обещая все - от высоких зарплат до сказочных квартир и домов - каждому военнослужащему. В военной среде эти обещания уже давно воспринимаются как сладкоречивые байки - под ними нет соответствующего экономического расчета.

Меняя тактику заигрывания с военным электоратом, лидер ЛДПР теперь заходит с другой стороны, заявляя о своих намерениях увеличить армию до 3 млн. человек и существенно расширить другие силовые структуры. Как будет в этих условиях выживать само государство российское, Жириновский серьезно не поясняет. Возможно, кто-то в партийном аппарате Владимира Вольфовича и разрабатывает данную концептуальную проблему, но в речах лидера и в тех рукописях, которые поступают в нашу редакцию, мы не можем отметить глубины и серьезности.

Геннадий Зюганов

Лидер российских коммунистов, видимо, не считает военный электорат "своим", хотя армия и флот еще во многом сохраняют атрибутику советских времен: вспомнить хотя бы уставное обращение "товарищ". Скорее, бессменный руководитель КПРФ делает ставку на работников оборонно-промышленного комплекса. Поэтому в оборонной части своей программы Геннадий Андреевич прежде всего обещает возродить былую мощь ВПК. И лишь затем заявляет, что важнейшей его заботой будут укрепление обороноспособности страны, пристальное внимание к "нашим славным Армии и Флоту", "повышение боевой готовности Вооруженных Сил". Примечательно, что в официальных Семи программных тезисах Геннадия Зюганова нет ни одного слова, адресованного военным. За несколько дней до выборов в программу внесли исправление - военным обещано поднять зарплату до 3 тыс. руб., однако кому именно такое счастье привалит - рядовому-контрактнику, младшему офицеру или генералу, который сейчас номинально получает значительно больше, - не уточняется.

Если же оценивать предыдущие высказывания Зюганова, то картина военных реформ мыслится им в духе восстановления роли армии до масштабов советского времени. Однако в возможность полноценной реанимации сам лидер КПРФ вряд ли верит, поэтому и не апеллирует к военнослужащим, отделываясь традиционными фразами из решений съездов КПСС.

Элла Памфилова

В весьма пространной программе единственной женщины - кандидата в президенты рассматривается множество вопросов государственной жизни, в основном общесоциальных. Оборонный аспект отражен лишь в нескольких скупых строках: "Государство будет поддерживать военную мощь на уровне, достаточном для надежной защиты независимости, суверенитета, независимости (так по официальному тексту. - авт.) и территориальной целостности".

Военные аналитики, работающие в аппарате Памфиловой, склонны переоценивать возникающие угрозы. По мнению Эллы Александровны, международная ситуация "напоминает тревожные предвоенные годы". Под ее руководством ни диалога с западными военными, ни тем более стратегического партнерства явно не получится: "НАТО наращивает силы и движется к нашим границам. С разных сторон на Россию обращены алчные взгляды". Памфиловой повсеместно видятся враги: "если не предпринять энергичных мер, можно дождаться, что Россию превратят в одно большое Косово или Чечню 1995-1996 годов".

Однако спасительница Отечества не открывает каких-либо путей военного реформирования страны, ограничиваясь лишь лозунгами о приведении "состояния армии до уровня требований времени" и "принятию комплексных мер по укреплению обороноспособности страны".

Алексей Подберезкин

Любимый военный тезис Алексея Подберезкина - "иметь Вооруженные силы, способные адекватно и эффективно реагировать на все существующие и перспективные угрозы национальной безопасности России". Эти слова он готов повторять слово в слово по несколько раз в одной публикации.

В целом же Подберезкин, как государственник, выступает за серьезный учет и использование фактора военной мощи государства во внешней политике. Он совершенно справедливо считает, что проведение военной реформы должно стать делом всего общества. По прогнозам Алексея Ивановича, перестройка всей военной системы государства позволит уже через 15 лет иметь качественно новую армию. В качестве незыблемого приоритета остается поддержание в высокой боеготовности стратегических ядерных и оборонительных сил. (Хотелось бы конкретизировать понятие стратегических оборонительных сил: если речь идет о противоракетной обороне, то взаимные обязательства с США по Договору по ПРО 1972 г. ее развитие просто запрещают, а если о Сухопутных войсках, то, как показал опыт чеченских войн, они едва способны локализовать внутренние конфликты. А так - высокая боеготовность стратегических оборонительных сил - красивая, но пустая фраза.)

Бросается в глаза, что подходы к военному реформированию выстроены Алексеем Подберезкиным на концепциях трех-четырехлетней давности. Утверждение о том, что численность военнослужащих не должна превышать 1% от всего населения, давно неактуально. Два последних года этот показатель значительно ниже, и никто из ответственных аналитиков не возьмется предсказывать его рост. Давно признан несостоятельным и тезис об увеличении доли военных расходов сверх установленных 3,5% от внутреннего валового продукта, тем более до 6-17%. При таком расчете экономическая система государства развалится. Рецепты периода Гражданской войны сегодня не работают, а новые подходы в программе Подберезкина, к сожалению, не просматриваются.

Став президентом, Алексей Иванович только намеревается проанализировать состояние военной безопасности и разработать конкретные меры по ее обеспечению. То есть полного видения проблематики по военному реформированию еще нет. Значит, потребуется время, чтобы во всем разобраться. Но его тоже практически нет.

Владимир Путин

Исполняющему обязанности президента нет нужды публиковать специальную программу по военным вопросам. Он, в отличие от других кандидатов, утверждает ее своими делами каждый день. И добился широкого признания со стороны военных прежде всего тем, что в борьбе с чеченскими бандитами сделал ставку на армию, доверял ей, не одергивал. Путин помог Вооруженным силам восстановить свой престиж, поверить в собственные возможности. При нем армия, пожалуй, впервые почувствовала неподдельное внимание властей, что порождает в уверенность в том, что время выхода из кризиса не за горами.

Программное заявление Путина о приоритетах внутренних проблем над внешними серьезным образом меняет и содержание военного реформирования. Еще будучи премьер-министром, Владимир Владимирович взял курс на подготовку Вооруженных сил к отражению внутренних угроз безопасности. Шанс на возрождение вновь получают загнанные в реформистский тупик Сухопутные войска. События в Чечне потребовали их оснащения новыми видами оружия, и соответствующие заказы выданы оборонному сектору.

Однако при этом не снижается внимание к ракетно-ядерному сектору обороны. Хотя ясно, что он не будет занимать такое привилегированное положение среди других видов Вооруженных сил, как было еще совсем недавно.

Можно с достаточной долей уверенности предполагать, что в военных отношениях России с иностранными государствами начнет преобладать прагматический подход. Жесткость будет увязываться с реальными внутренними возможностями по обеспечению государственной безопасности. В разрешении спорных вопросов на первый план выйдет поиск взаимоприемлемых компромиссов, а не взаимные обвинения.

Представляется, что принципы гражданского контроля над силовыми структурами впервые обретают базу для становления и развития в России. Это должно выразиться и в том, что политический деятель возглавит Министерство обороны, и в том, что будет создана система, включающая в себя, помимо администрации президента, и представительства других ветвей власти, и общественные организации.

Что касается решения социальных проблем военнослужащих, то и здесь сегодня предпринимаются довольно серьезные меры: ликвидируются денежные задолженности военному ведомству в целом и каждому военнослужащему в отдельности, программа обеспечения жильем становится целевой, увеличиваются пособия и расширяются льготы для участников военных конфликтов и их семей.

Юрий Скуратов

Для предвыборной платформы экс-прокурора характерны пафос разоблачения и громогласные обещания, что, заняв пост президента, он разберется с многочисленными коррупционерами, в том числе и в Вооруженных силах.

В понимании Юрия Ильича реформирование Вооруженных сил свелось к простому сокращению численности личного состава, причем хаотическому и даже самодовлеющему: в прошлом году уволились 35 тыс. военнослужащих, а 15 тыс. не перезаключили контракты о продолжении службы. Работу над этими двумя проблемами Юрий Скуратов считает центральной в обеспечении безопасности государства.

Скуратов ратует за увеличение заработной платы военнослужащих и обещает решить жилищный вопрос "раз и навсегда". Средства для всего этого он предполагает изъять у криминальных элементов, которые якобы похитили их из военного бюджета. Других проблем в Вооруженных силах, а тем более в военной реорганизации государства, он не выделяет - даже не пытается формулировать их.

Константин Титов

Считает, что реформирование армии нельзя откладывать "на потом". Отдает отчет в том, что преобразование Вооруженных сил - длительный и сложный процесс, требующий незамедлительной работы. Тем не менее Константин Алексеевич своих реформ не предлагает, больше полагается на военных профессионалов, чем на политические решения в оборонной сфере. Как администратор-хозяйственник, хотел бы больше опираться на отставных военных, считает, что они недостаточно вовлечены в экономическое производство.

Титов уверен, что армия не должна быть затратной, хотя не поясняет, как этого можно избежать, особенно в период реформирования. Подобного эффекта три последних года добивался министр обороны Игорь Сергеев, но пока результаты далеки от ожидавшихся.

Вместе с тем Константин Титов, пожалуй, единственный из кандидатов в президенты, кто предупреждает, что не стоит "увлекаться красивыми и бессодержательными словами об особой геополитической роли нашей страны". Истинный национальный интерес России, считает кандидат, состоит в ее экономическом процветании. Поэтому губернатор Самарской области предлагает задуматься над тем, какие функции следует выполнять Вооруженным силам, с тем чтобы ресурсы, направляемые на их развитие, не исчезали в неизвестном направлении. Но сам Титов не имеет четких ответов на эти принципиальные вопросы военного строительства.

Аман Тулеев

В предвыборной программе Тулеева есть специальный раздел - "Военная мощь России". Однако тезисы о военном реформировании государства в целом довольно расплывчаты, а способов решения некоторых актуальных армейских проблем и вовсе нет. Аман Тулеев определяет армию не только как силовую структуру, но главным образом как "духовное, нравственное понятие, воплощающее честь, доблесть и славную историю народа". Наверное, это так, но сегодня у ВС больше проблем, чем поводов для самолюбования.

Узловым вопросом кандидат в президенты называет возрождение кадрового ядра, гордости армии, ее офицерского корпуса. (Правда, при этом не конкретизируется, чем же плох нынешний офицерский корпус, и не объясняется, почему надо возрождать какой-то эпический - то ли времен Куликовской битвы, то ли эпохи Петра Первого, то ли периода Великой Отечественной войны). Основой основ военного строительства, по представлениям Аман-Гельды Молдагазыевича, является развитие системы кадетских корпусов и налаживание военно-патриотической работы. Наверно, эти шаги в какой-то степени важны, но сегодня они вряд ли могут определять магистральное развитие силовых структур.

Строительство Вооруженных сил, по Аману Тулееву, должно вестись на основе рационального сочетания профессионального ядра армии с системой резервистов и массовой военной подготовкой молодежи. Тезис настолько многозначителен, что каждый может трактовать его так, как мило душе. В конечном итоге такие утверждения свидетельствуют о том, что глубокого, адекватного понимания проблематики военного строительства у Тулеева нет. Это в свою очередь предполагает, что армейские проблемы останутся головной болью все того же Министерства обороны, а кардинальные пути военных преобразований если и будут определяться, то далеко не в первую очередь.

Григорий Явлинский

В подходах к военному реформированию за точку отсчета принимаются социальные проблемы людей в погонах. Блок "Яблоко" выступает инициатором резкого увеличения окладов денежного содержания для военнослужащих, увеличения пенсионных пособий для семей погибших солдат и офицеров, приравнивания военнослужащих - участников чеченских войн к ветеранам Великой Отечественной. Явлинский резко критикует программу жилищных ваучеров для военных и предлагает перевести ее на "живые деньги".

При всей общественной значимости этих предложений, звучащих в том числе и в Государственной Думе, трудно отделаться от впечатления, что все это не более чем игра на публику, в которой лидер "Яблока" преуспел. Как признают специалисты, с финансовой точки зрения реализация этих предложений не достижима. Тем не менее Григорий Алексеевич ничтоже сумняшеся заявляет, что средства можно изыскать, если сократить закупки на вооружение и военную технику. А ведь опыт Чечни уже убедительно доказал, что оснащение армии оставляет желать лучшего, что новые образцы вооружений почти не поступают в войска, что бронированную технику, другое вооружение для воюющих федеральных войск наскребают со всех воинских частей России. Следуя за концепцией Григория Явлинского, Россия может оказаться в том же положении, в каком был СССР в начале Великой Отечественной войны, когда одна винтовка приходилась на 2-3 и более ополченцев. Таким образом, военно-правозащитные идеи Григория Алексеевича превращаются в политическую профанацию.

То же можно сказать и о программном требовании кандидата перейти на контрактно-добровольную систему комплектования. Уверения, что военный бюджет в 3,5% от ВВП способен выдержать такое, просто провокационны, а по существу - несостоятельны. Главный итог реформирования, который видится лидеру блока "Яблоко", - сокращение генеральских должностей - просто убивает своей наивностью, пошлостью и примитивностью способа, избранного для привлечения голосов военного электората.

Складывается впечатление, что в команде Григория Явлинского военно-стратегические проблемы по большей части не считают определяющими для обеспечения безопасности страны. Путается содержание важных государственных документов, касающихся этой сферы: военная доктрина, которая еще не утверждена и, следовательно, не существует, рассматривается как действующая. Никому сегодня не известному проекту этого документа приписываются свойства уже утвержденной Концепции национальной безопасности, в том числе в отношении применения ядерного оружия первыми, в случае если агрессию против России нельзя предотвратить иными средствами. Этот тезис Явлинский подвергает резкой критике. Тем не менее Григорий Алексеевич предлагает использовать тактическое ядерное оружие в локальных войнах, и тогда становится непонятным, почему этого не следует делать в войнах большего масштаба.

В программе Григория Явлинского много говорится о том, что надо изжить армейскую дедовщину, поднять уровень подготовки российского военнослужащего до такой степени, чтобы он мог противостоять хорошо подготовленным армиям НАТО. Все это верно, но от кандидата в президенты, без пяти минут Верховного главнокомандующего, прежде всего хотелось бы узнать, а как он собирается реализовывать свои планы, какие реальные пути исправления имеющейся ситуации видит. Пока это прописано непоследовательно, не всегда четко. А по большому счету - не вполне реалистично, во всяком случае, неубедительно для военных людей.