Вадим Соловьев Международная конференция сосредоточила свою работу на рассмотрении таких важнейших для военного строительства в России тем, как основные угрозы и вызовы безопасности европейских стран на ближайшее десятилетие; национальные программы реформирования вооруженных сил европейских стран; повышение эффективности планирования и исполнения военных бюджетов: изменение принципов оборонного планирования; роль информационной политики в вооруженных конфликтах.
Открывая конференцию, генерал-майор Павел Золотарев, председатель Фонда поддержки военной реформы, в частности, отметил, что сначала предстоит обсудить взгляды на угрозы европейской безопасности. Здесь, думается, нет особых расхождений, за исключением, может быть, озабоченности России попытками ограничить ее участие в принятии решений по вопросам европейской безопасности уровнем консультаций, отсутствием равноправного участия в европейских делах.
По вопросам военного строительства и реформирования наши взгляды тоже во многом совпадут, но будут и большие разногласия. Дело в том, что у России - масса проблем и на других направлениях, помимо европейского. Это первое. И второе. Несмотря на все декларации, акты и прочие официальные международные документы, на практике разделительные линии в Европе начинают четко обозначаться, в том числе в военной сфере. И это не может не отразиться на особенностях военного строительства в РФ. Фундамент под сооружение разделительных линий в Европе начал закладываться еще на ранних стадиях дискуссии о расширении НАТО. Москва уже тогда оказалась исключенной из европейского рынка вооружений. И не только по инициативе восточноевропейских стран, желавших вступить в НАТО, но и при помощи США. Этот процесс продолжается. Так, например, ведущие страны мира, производящие ВВТ, идут по пути интеграции еще на стадии исследований и разработок. Соответствующее соглашение в прошлом году подписали шесть ведущих европейских стран. По этому пути идут и США. Однако Россия по-прежнему остается в стороне и не по своей вине: ее активно исключают из этих процессов.
В результате все остальные европейские страны могут осуществлять военное строительство с минимальной нагрузкой на свои национальные экономики, максимально используя возможности интеграции, в том числе и военной. Россия, находясь в непростой экономической ситуации, вынуждена все бремя военных расходов тащить самостоятельно. Более того, приходится смотреть настороженно и на военную интеграцию европейских государств. Если намерения европейских стран не угрожают России, если их интегральные военные структуры исключают такую возможность - это одна ситуация, если нет - то другая. Все данные факторы Россия вынуждена учитывать.
Оптимизм по поводу благоприятных перспектив в отношениях с НАТО авиация альянса разбомбила еще в 1998 г. Восстановить отношения с Брюсселем можно и нужно, но доверие уже подорвано. Одновременно, как известно, активизировалось развитие военных структур ЕС. Здесь пока декларации по отношению к России благоприятные. Мы не случайно на завершающей стадии конференции наметили обсуждение вопросов перспектив развития европейских оборонительных структур. Может быть в треугольнике отношений Россия - ЕС - НАТО нам удастся не только в декларациях, но и на практике построить всеобъемлющую систему европейской безопасности без разделительных линий на континенте?
ОСНОВНЫЕ УГРОЗЫ
И ВЫЗОВЫ БЕЗОПАСНОСТИ
ЕВРОПЕЙСКИХ СТРАН
НА БЛИЖАЙШЕЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ
Генерал-майор Армаган Кулогу, начальник отдела геополитики и стратегии Центра евразийских стратегических исследований (Турция), в своем сообщении отметил, что глобальные проблемы безопасности уходят на задний план, а региональные приобретают все большее значение. В связи с этим риск возгорания региональных конфликтов становится главным пунктом повестки дня международной безопасности. Большинство государств опираются на стратегию, сочетающую сдерживание, оборону на передовых рубежах, стремительное реагирование на кризисы. Под углом этих задач осуществляется реформирование силовых структур.
Распространение ракет большой дальности, способных нести оружие массового поражения, обладание такими ракетами недемократическими странами превратит многие регионы в арены военных действий.
Появление нетрадиционных угроз смещает центр тяжести решения проблем безопасности с поля боя в социальную и политическую среду. Армии вынуждены выполнять новые задачи: мирное принуждение, миротворческие операции, контроль и мониторинг процессов разоружения, охрана границ и береговой линии, спасательные и поисковые операции, борьба с наркотиками, похищением людей и восстановление районов, разрушенных войной. В будущем одной из главных задач военных, видимо, станет налаживание управления в районах конфликтов, усиление там политической администрации и сотрудничество с гражданскими лицами.
В течение ближайших 10-15 лет не произойдет серьезных изменений в существующем однополярном мире, глобализация будет расширяться, информационные технологии достигнут очень высокого уровня, военные столкновения между ведущими державами практически исключены. Россия и Китай продолжат свои усилия в осуществлении своих стратегических задач. В ответ возможно возникновение региональных споров, но они не достигнут расширения благодаря вмешательству сильных действующих лиц, особенно США. Однако среда для слабоинтенсивных конфликтов останется. Евросоюз и НАТО продолжат расширяться, европейская безопасность и оборонная идентичность станут играть более заметную роль.
Турция в годы холодной войны считалась "фланговым государством". Но учитывая развитие ситуации, изложенное в натовской концепции угроз, она переходит на положение "фронтового государства". Признавая задачи и обязательства, налагаемые на нее благодаря ее геостратегическому и геополитическому положению, Турция продолжит активное участие в защите мира и стабильности в своем регионе и во всем мире.
Владимир Останков, представитель Центра военно-стратегических исследований Генштаба РФ, полагает, что некоторые вызовы и угрозы безопасности европейских стран связаны, в частности, с сохраняющимся расколом Старого Света. Пересмотр НАТО сложившейся после Второй мировой войны системы международного права, отказ от принципов Устава ООН и Хельсинкского Заключительного акта, возведение в норму вмешательства во внутренние дела суверенных государств вызывает настороженность в России. Наличие большого количества военнослужащих и боевой техники Североатлантического альянса вблизи границ России и ее союзников, даже при отсутствии агрессивных намерений Запада в данный момент, представляет потенциальную угрозу безопасности РФ. В случае игнорирования мнения Москвы возможен в той или иной форме возврат к временам холодной войны.
Планы США выйти из Договора по ПРО 1972 г. и создать национальную систему противоракетной обороны могут привести к снижению роли ядерного сдерживания, что грозит миру и Европе ломкой стратегической стабильности и усилением конфронтации.
Наряду с расширением НАТО и намерением США сломать стратегическую стабильность, на передний план выдвигаются новые вызовы и угрозы для стран Европы: 1) Возникновение вооруженных конфликтов на континенте; причем косовский кризис обнаружил отсутствие у международного сообщества мирных способов разрешения внутренних конфликтов. 2) Вероятность разрастания внутренних конфликтов и агрессивного национализма в Центральной и Восточной Европе (ЦВЕ) и постсоветских государствах. 3) Территориальные изменения, происшедшие в конце ХХ века. Появление новых государств и связанное с этим изменение государственных границ, как правило, ведет к возникновению территориальных, экономических, этнических и прочих противоречий, для разрешения которых могут быть использованы вооруженные силы. 4) Этнонационализм и сепаратизм, ведущие к ломке государственных границ. 5) Сохраняющийся, а в ряде случаев увеличивающийся разрыв в уровнях социально-экономического развития между странами Западной и Восточной Европы. Трудности переходного периода порождают опасность внутренней дестабилизации в отдельных государствах, способной иметь трансграничные последствия.
К новым вызовам безопасности европейских государств относятся также массовая миграция населения, незаконный оборот наркотиков и торговля оружием, международный терроризм и организованная преступность. В связи с этим наибольшую угрозу представляет продолжение гражданской войны в Афганистане.
Согласно данным экспертов ООН, к 2025 г. доля Африки в народонаселении планеты повысится с 13 до 20%, в то же время процент коренных европейцев среди жителей земли уменьшится с 12 до 7%.Сокращение численности населения большинства европейских стран в условиях нарастающего демографического давления со стороны Африки и Азии может в обозримой перспективе инициировать возникновение внутренней нестабильности.
Предстоящие десять лет, возможно, будут одними из самых сложных в европейской и мировой истории, когда многим государствам придется искать новые подходы к решению возникающих проблем. Россия заинтересована в сотрудничестве со странами Европы в нейтрализации вызовов и угроз в целях обеспечения и укрепления безопасности на континенте.
Вильям Эхрман, директор департамента международной безопасности МИД Великобритании, обосновал и выдвинул десять наиболее общих факторов, способных оказать влияние на безопасность.
1. Проблемы окружающей среды (потепление климата, нехватка пресной воды и пахотных земель и др.) могут усилить необходимость оказания гуманитарной помощи.
2. Проблемы естественных ресурсов, прежде всего энергоресурсов: зависимость Запада от нефти стран Персидского залива, морские ресурсы Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) могут стать источником международных конфликтов и споров.
3. Демографические тенденции: большое количество людей моложе 30 лет в развивающихся странах, старение населения передовых индустриальных государств (сейчас 21% населения там старше 65 лет, через 50 лет таких людей будет 34%), это может привести к следующим последствиям для безопасности: во-первых, не снизятся оборонные расходы; во-вторых, проблема призыва и качественного состава Вооруженных сил станет еще более острой, чем сейчас.
4. Болезни: с 1973 г. появилось 30 ранее не известных инфекционных заболеваний, в частности СПИД, гепатит С и лихорадка Эбола.
5. Урбанизация: сейчас уже более половины населения развивающихся стран живет в городах или поселках городского типа, и доля горожан в народонаселении быстро растет. Можно ожидать, что гуманитарные и миротворческие операции будут проходить на городских территориях, что резко усложняет достижение военных целей при минимальных потерях и разрушениях.
6. Революционные прорывы в области технологии приведут к изменениям военной стратегии и структуре (противоракетная оборона и средства информационной войны являются наиболее характерными примерами этого), что означает повышение требований к ВС будущего.
7. Глобализация торговли и инвестиций.
8. Миграция: более 30 млн. британцев живет и работает за рубежом, это число растет; в случае возникновения конфликта возрастает вероятность участия в их эвакуации ВС Великобритании.
9. Повышение внимания к этике и закону: во всем мире в будущем более актуальными станут такие проблемы, как моральность отдельных типов оружия, распространение стрелкового оружия, критерии оружейного экспорта, контроль над частными военными компаниями
и т.д.
10. Общественная поддержка военных действий.
Хотя в настоящее время отсутствует (и в обозримом будущем не предвидится) прямой угрозы безопасности Великобритании, нет признаков и того, что оперативная потребность в ее ВС снизится. На периферии Европы сохраняются нестабильность и напряженность. Возможны и другие варианты участия британцев в крупномасштабных боевых операциях. Наихудшим сценарием является использование британских сил в интенсивных боевых операциях регионального конфликта, подобного войне в Персидском заливе. Мы стараемся строить эффективные ВС, способные к быстрому развертыванию и удержанию на ТВД.
Многонациональные операции в разных формах - все более важная отличительная черта международной безопасности. Кроме того, необходимо уделять больше внимания предотвращениям конфликтов - на это правительство Великобритании выделяет около 350 млн. фунтов стерлингов в ближайшие три года.
Существенными приоритетами для Великобритании являются эффективность НАТО и продолжение участия США в европейских делах. В планах работы НАТО ныне три главных пункта: во-первых, расширение возможностей альянса, особенно в операциях по урегулированию кризисов, а также более активное участие в них стран Европы. Во-вторых, НАТО и впредь будет держать двери открытыми, но решения о приеме должны приниматься исходя из политической и военной готовности новых членов, способности альянса адаптироваться к ним и влияния вступления на европейскую безопасность. В-третьих, в НАТО хотят развивать конструктивное партнерство со странами, не состоящими в альянсе, в частности с Россией. Хотя конфликты интересов между НАТО и Россией будут время от времени возникать.
Но в целом Запад заинтересован в будущем России как стабильного и демократического государства. Мы, заявил директор департамента международной безопасности МИД Великобритании, считаем очень важным развитие отношений между Великобританией и Россией. Среди действующих проектов - расширенная программа переподготовки, которую уже прошли 10 тыс. бывших российских офицеров. Они обучались по три с половиной месяца в 8 центрах по таким курсам, как информационная техника, бизнес, финансы, бухгалтерия, налоги, английский язык и т.д. Около 70% из них нашли новую работу в течение 4 месяцев. Британское правительство решило продлить эту программу до 2003 г. и открыть курсы в двух новых центрах - в Калининграде и Екатеринбурге. Двустороннее сотрудничество также включает выделение 70 млн. фунтов в течение 10 лет для помощи в уничтожении радиоактивных отходов и 12 млн. фунтов в течение 3 лет для помощи в уничтожении химического оружия.
Развитие Европейского союза играет важнейшую роль дополнения к НАТО в области укрепления безопасности и стабильности. Речь не идет о том, что ЕС может стать заменой НАТО. Цель европейской оборонной инициативы двоякая: укрепить военные возможности Европы и позволить европейцам вести операции по урегулированию кризисов, в которых не задействовано НАТО в целом. Для некоторых европейских стран вывеска ЕС более привлекательна, чем НАТО, когда доходит дело до новых расходов на оборону. Кроме того, ЕС, в отличие от НАТО или ЗЕС, имеет большой набор инструментов предотвращения конфликтов. Тут Эрхман приветствует интерес России к сотрудничеству с ЕС.
Директор института США и Канады РАН доктор Сергей Рогов проанализировал проблемы безопасности в Европе. Первый вывод, по его словам, заключается в том, что нам не удалось создать систему всеобщей европейской безопасности. Идеи создания общеевропейского дома, системы безопасности от Ванкувера до Владивостока и т.д. забыты. Вместо этого мы видим нечто другое. То, что создается в Европе, иногда выглядит довольно хаотично, дезорганизованно, но не означает, что мы не готовы реагировать на вызовы безопасности.
Отсюда второй вывод. Когда мы говорим о новых вызовах безопасности, то думаем, в первую очередь, о межэтнических конфликтах в некоторых бывших коммунистических странах. Разрушение социальной системы выплеснуло этнические противоречия, превратившиеся в ужасные войны. Существуют и другие вызовы. Но я бы выделил три основные, с моей точки зрения, угрозы, которые требуют нашего внимания.
Первая. Наша неудача в выработке стратегии интеграции России в систему европейской безопасности. Запад не имеет такой стратегии, которая бы включала в себя Россию. Нет такой стратегии и у России. Проблема заключается в том, что Запад пытается создать новую архитектуру европейской системы безопасности, расширяя западные институты. Такие как НАТО, ЕС. Но Россия не принадлежит, не является членом, не участвует в этих ключевых западных институтах. И это автоматически снижает российский статус до статуса второстепенного государства. Создается ситуация, когда решения в области безопасности принимаются без участия России, оставляя ее за бортом, марганализируя.
Никто в России не согласится с ситуацией, когда РФ будут считать марганализированным элементом, отстраненным от процессов принятия решения по вопросам европейской безопасности. Невозможно достичь европейской безопасности без российского участия. И мы никогда не согласимся с этим. Пока вы этого не признаете, у вас будут огромные проблемы. Да, Россия уже не супердержава, мы много уже не можем делать, но мы являемся крупнейшим европейским игроком, в том числе военным на мировой арене. Эта неудача с созданием нормальных отношений между Европой и Россией является колоссальной угрозой. Если бы Россия выступала бы в качестве равноправного партнера по безопасности, то мы не возражали, а радовались бы расширению НАТО, радовались бы тому, что наш партнер растет и становится сильнее. Однако мы не радуемся. Наш взгляд на безопасность совершенно отличается от вашего. Вы должны понять, что нет замены Основополагающему Акту между Россией и НАТО. Нам нужно строить международные институты, которые бы включали в свой состав Россию.
Второй вызов. Через 10 лет после окончания холодной войны политика европейской безопасности внутри европейского сообщества наконец-то становится чем-то реальным. Это уже не лозунг, а нечто развивающееся и воплощающееся в практическую военную политику. На уровне принятия решений, на уровне интеграции и сотрудничества происходят значительные изменения внутри европейского сообщества.
Европейский союз превращается из экономической организации в политический, военный институт. Европейский союз становится тем адресом, по которому должны обращаться Соединенные Штаты. Многие в США считают, что европейская политика безопасности есть некая угроза западному единству. В особенности подозрительна новая республиканская администрация США. Сейчас развернулась дискуссия. И это очень важно, поскольку европейцы хотят, чтобы Североатлантическое содружество базировалось на двух столпах. Хотя это воспринимается как тенденция к его ослаблению. Компромисс может быть, но в любом случае он будет достигнут за счет России. Для того чтобы избежать споров внутри западного сообщества, не только НАТО, но и ЕС будут боятся и избегать сворачивания дискуссии с Россией по проблемам безопасности.
Совершенно необходимо строить диалог России не только с НАТО, но с ЕС. Работать надо именно в треугольнике Россия - НАТО - ЕС. Если Запад хочет сохранить свой союз, то он не должен исключать диалога с Россией, ибо уже и сейчас проблем хватает.
Мы слишком медленно модернизируем режим контроля над вооружениями, который достался нам от времен холодной войны. Он потерял свою значимость, поскольку старые принципы паритета между Варшавским договором и НАТО сейчас уже не работают. Нам нужно подумать о новой системе критериев. Почему, например, только Россия и еще Украина не могут спокойно перемещать свои вооружения по своей национальной территории без учета существующих ограничений? Не может быть действенной системы безопасности, не базирующейся на новых критериях. Зачем нужен такой контроль над вооружениями, при котором мы продолжаем вести крупные войны в Европе?
Когда несколько лет назад директор ЦРУ заявил, что российские стратегические ракеты являются главной угрозой для США, он был прав или не прав? Думаю, что он прав, потому, что американские стратегические ракеты являются главной угрозой для России. Потенциал для взаимного уничтожения остается. Да, разговоры о размещении ракет в Калининградской области - ложь, но это свидетельствует об озабоченности тем, что делает Россия. Сохраняется восприятие угроз из времен холодной войны. Мы можем преодолеть эту модель мышления только в том случае, если мы сможем развернуть процесс совместного анализа угроз и их восприятия. Только так мы сможем обмениваться нашими оценками. Можем изменить наше восприятие и в конечном счете прийти к единым выводам.
Что наиболее важно в последних предложениях Путина и Сергеева по вопросам защиты от тактических ракет, так это совместный анализ угроз от тактических ракет. Если мы сможем совместно найти политические, дипломатические и в том числе военные решения. Однако нам прежде надо прийти к некоему консенсусу по этим вопросам.
НАЦИОНАЛЬНЫЕ ПРОГРАММЫ
РЕФОРМИРОВАНИЯ
ВООРУЖЕННЫХ СИЛ
ЕВРОПЕЙСКИХ СТРАН
В УСЛОВИЯХ
НОВОЙ СТРАТЕГИЧЕСКОЙ
ОБСТАНОВКИ В РЕГИОНЕ
Крис Доннелли, специальный советник генерального секретаря НАТО по вопросам Центральной и Восточной Европы, в своем докладе особо подчеркивал, что в течение последних 10 лет Вооруженные силы всех стран ЦВЕ прошли через решительное реформирование и сокращение. Примечательно, что, несмотря на значительные различия (площадь, экономическая мощь, геостратегическое положение, отношения с НАТО и ЕС, размер ВС и т.д.), преобразования и реформы везде шли по схожему образцу.
Первая стадия - деидеологизация и резкое сокращение личного состава. Коммунистические партии и правительства теряли контроль над ВС, но он не был заменен соответствующими механизмами демократического контроля. Во многих странах внутренняя политическая борьба привела к тому, что ВС либо были разделены между многими министерствами и ведомствами, либо переподчинены. В некоторых государствах прямо пытались использовать ВС в политической борьбе. Все это еще больше ослабило гражданский контроль над ВС.
Вторая стадия - руководство ВС выступает с протестом и старается сохранить свои военные системы, их старую структуру и инфраструктуру. Эти попытки во время быстрых общественных изменений и ухудшения экономической ситуации привели к тяжелым последствиям. Отсутствие должного контроля над оборонным бюджетом, нехватка специалистов, коррупция снизили стандарты боевой подготовки, жизненные стандарты и развалили механизм закупок. Сегодня реформа будет намного более трудной, чем она была бы 10 лет назад.
Почти во всех странах ЦВЕ это прежде всего сказалось на призыве в армию. Прежняя система единства армии и народа явно разрушилась и не может быть восстановлена, так как ее базис исчез навсегда. Другие серьезные проблемы - нехватка офицеров младшего звена, трудности сокращения офицеров старшего звена и т.д.
Ни одной из стран ЦВЕ не удалось в 90-е гг. успешно реформировать свои ВС и создать эффективную современную военную систему.
Военные говорят, что реформы невозможны до тех пор, пока нет денег на преобразования, которые действительно стоят немало, но опыт стран ЦВЕ показал, что там, где средства выделяются, они идут не на реформирование, а на сохранение старой системы.
"Фактор НАТО" сыграл определенную роль в процессе реформирования во многих странах ЦВЕ. В некоторых из них - стремящихся вступить в Североатлантический союз - командование ВС предложило закупить явно ненужное и зачастую недоступное по цене вооружение на том основании, что это "необходимо для того, чтобы быть принятым в НАТО". Для политического руководства, плохо знающего военные проблемы, этот аргумент вполне убедительный. Западные оружейные компании нередко поддерживали данную линию. В других странах правительства иногда использовали "требования" НАТО как предлог для продвижения военных реформ, так как им недоставало уверенности в собственном авторитете. Оба подхода нанесли ущерб отношениям армии и общества и подорвали общественное доверие.
В России "фактор НАТО" использовался по-разному. Но прежде всего - военная угроза, служившая оправданием для сохранения старой военной инфраструктуры, что, в свою очередь, отвлекло внимание и деньги от настоящей реформы армии.
Конечный эффект "фактора НАТО" - готовность правительств и военнных в странах ЦВЕ обращаться к Западу в поисках модели военной организации и реформы. Но члены НАТО имеют очень разные военные системы, а у государств ЦВЕ - различные потребности. Им очень трудно оценить успешные модели и определить, какие элементы подходят для них, что нередко приводило к шараханью из одной крайности в другую.
Очень распространенное явление - поражение попыток реформирования снизу. На одной стадии был сделан упор на активных молодых офицеров, которые, как предполагалось, должны были омолодить систему и привнести новые идеи. Поначалу это движение имело временный успех, но энергичных молодых офицеров оказалось слишком мало, и они потерпели поражение либо из-за неспособности преодолеть инерцию структур среднего уровня, либо вследствие противодействия начальников.
Другой опыт связан с офицерами, направленными для обучения за границу - в США, Канаду, Францию или Германию. Ожидалось, что они по возвращении на родину также впрыснут новые идеи в свои военные системы. Однако последние во многих странах отреагировали соответственно: таких людей посчитали угрозой. В некоторых странах ЦВЕ этих офицеров или уволили, или отправили служить на тупиковых должностях в отдаленных гарнизонах. А в одной стране, где все старшие офицеры генерального штаба прошли стажировки за рубежом, их инициативы игнорировались массой подчиненных им полковников.
Еще одно поражение - неспособность военных ведомств стран ЦВЕ ввести эффективные бюджетные и плановые системы, а также открытую и честную систему оценки способностей и квалификации офицеров и ее применения для продвижения и назначения людей на более высокие посты.
Зачастую игнорируется следующий аспект демократического контроля над ВС: достаточно ли компетентно правительство для выработки и проведения военной политики и реформирования. Это общий недостаток, часто с катастрофическими последствиями. Когда правительство полностью полагается на советы людей в форме по военным проблемам, определяют политику вооруженные силы, а не кабинет министров.
В последние два-три года ситуация в некоторых странах ЦВЕ изменилась к лучшему. Здесь поняли сущность своих проблем и полны решимости покончить с остатками старой системы и создать новую. Но в других государствах, например в России, еще не повернулись лицом к фундаментальным проблемам.
Владимир Константинов, начальник 4-го управления ГОМУ Генштаба ВС РФ, подчеркнул, что переход к комплектованию Вооруженных сил исключительно на контрактной основе - это еще не создание высокопрофессиональной армии. Высокого профессионализма в ВС можно добиться лишь путем полного удовлетворения материальных потребностей, необходимых войскам и силам флота, для организации повседневной жизнедеятельности и непрерывной боевой подготовки.
Российская экономика переживает не лучшие времена, что отражается на состоянии ВС РФ. В таких условиях мы делаем упор на умение личного состава эффективно и правильно эксплуатировать оружие и военную технику. Добиться этого можно лишь путем тщательного отбора личного состава и хорошо организованного учебного процесса.
Несмотря на финансовые трудности, с 1993 г. используется смешанный способ комплектования ВС рядовыми и сержантами. В 1996 г. указ президента РФ предусматривал переход к комплектованию ВС на добровольной основе с весны 2000 г. Однако опыт показал, что это решение оказалось преждевременным, так как необходимо было сначала решить следующие проблемы.
Во-первых, материальные и социально-бытовые. Вряд ли ВС будут конкурентоспособными с другими работодателями, если мы можем предложить молодому человеку 1000-1500 руб. при прожиточном минимуме более 2000 рублей, при том что около 50% сержантов и солдат, проходящих сегодня военную службу по контракту, не имеют жилья, примерно у 96 тыс. офицеров и прапорщиков нет квартир. Сюда же входят сложности с трудоустройством жен контрактников, обучением их детей в школах, обеспечением детскими садами и т.д.
Во-вторых, собственно военные проблемы, прежде всего накопление подготовленных мобилизационных ресурсов. Суть заключается в том, что мы лишаемся основной базы их подготовки путем прохождения военной службы по призыву, без чего нельзя осуществить в исполнительный период развертывание ВС до штатов военного времени. Нам необходимо найти альтернативный способ создания контингента резервистов.
Решение этих задач требует значительных затрат.
На данном этапе наиболее приемлемым является смешанный способ комплектования с постепенным, по мере роста экономических возможностей государства, увеличением доли военнослужащих, проходящих службу по контракту. Минобороны РФ имеет поручение от правительства и занимается подготовкой предложений о перспективах перехода к комплектованию Вооруженных сил исключительно на контрактной основе. Мы также очень внимательно изучаем опыт других государств.
Вместе с тем МО уже сегодня делает все необходимое для того, чтобы привлекать как можно меньше военнослужащих по призыву к выполнению наиболее сложных и связанных с риском для жизни задач. В настоящее время в частях и подразделениях Объединенной группировки войск на территории Северо-Кавказского региона более 38% сержантов и солдат - контрактники.
Местислав Циенуш, начальник управления стратегического планирования генерального штаба Польши, сообщил, что Войско Польское находится в процессе перестройки с начала 90-х гг. В настоящее время мы продолжаем преобразования в рамках обязательств перед НАТО, принимая во внимание сокращение бюджета.
Первоначальные изменения были нацелены в основном на перестройку структурных элементов и установление правильных отношений между ними. Наиболее важным явилось постепенное сокращение личного состава и вооружений. За последние 10 лет ВС Польши уменьшились с 400 тыс. человек до немногим более 200 тыс., вооружение - примерно на 55%.
Изменились структура и система функционирования министерства обороны. Генштаб стал составной частью МО.
ВС разделены на три части: силы реагирования, основные силы обороны и силы национального подчинения. Срок службы по призыву сокращен с 18 до 12 месяцев.
Недавно территория Польши была разделена на четыре военных округа, оперативные силы состоят из 11 дивизий и других вспомогательных подразделений. В 1997 г. создано командование сухопутными силами и началось формирование новой организационной структуры. Сейчас на территории Польши существует два военных округа - "Поморский" и "Сласки" с подчиненными дивизиями и воздушно-механизированными корпусами, которые состоят из пяти независимых бригад. Одна дивизия закреплена за многонациональным корпусом "Север-Восток". Образованы 16 региональных военных мобилизационных штабов для выполнения административных задач.
По новой системе воздушной обороны территория Польши поделена на два региона ПВО - Северный и Южный. Эта система становится все более совместимой с воздушной обороной НАТО. Польская система ПВО подключена к Единой системе ПВО альянса (NATINDAS), некоторые подразделения польских ВВС и ПВО выполняют задачи в соответствии со стандартами и процедурами Североатлантического блока.
Одобренная недавно правительством Программа перестройки вооруженных сил Польши на 2001-2006 гг. является компромиссом между потребностями ВС и реальными финансовыми возможностями, а также результатом включения Польши в систему военного планирования. Главная цель программы - достичь средних европейских стандартов, прекратить процесс устаревания вооружений и начать модернизацию. В Варшаве хотели бы усовершенствовать систему воздушной обороны, модернизировать ВВС, перестроить тыловую систему и улучшить управление военной инфраструктурой.
Основные обязательства Программы следующие:
- Расширение задач польских ВС с учетом Вашингтонского договора, ст.5.
- Приспособление их организационных структур и инфраструктуры к функциональным структурам ВС НАТО, создание сил постоянной готовности и различных степеней резерва.
Программа также учитывает внедрение современных коммуникационных средств и компьютеров, систем контроля навигации и полетов, современных вооружений.
Планируется уменьшение вооруженных сил до 150 тыс. к концу 2003 г., сокращение срока службы по призыву после 2004 г. до 9-10 месяцев. При этом около 60 тыс. должностей в администрации, вспомогательных подразделениях и системе образования передадут гражданским служащим.
В 2002-2006 гг. военные расходы предусматривается поддерживать на уровне 1,95% ВВП. Польское министерство обороны намерено использовать для своих нужд средства, полученные за счет уменьшения численности ВС, изменения оргштатной структуры, сокращения количества военных объектов, собственности и недвижимости.
Польские сухопутные войска будут состоять из четырех дивизий, шести отдельных боевых бригад, а также подразделений командования и сил обеспечения. Все танки Т-55 снимут с вооружения, кроме специальных средств, базирующихся на их шасси. В ВВС мы спишем все старые типы самолетов. Нашим приоритетом является закупка современного многоцелевого самолета. Мы планируем завершить этот процесс к 2001-2002 гг., обращая особое внимание на усовершенствование ВВС и ПВО. В ВМС мы спишем все корабли, которые не отвечают требованиям сил реагирования, а также устаревшие корабли. Полученные средства мы направим на приобретение новых корабельных вооружений.
Мы перестроим оргструктуры, сократив их численность. Около одной трети ВС Польши достигнет стандартов средних европейских армий, прежде всего в области разведки, командования и контроля, воздушной обороны, индивидуального снаряжения солдата.
Майкл Мур, советник министра обороны Швеции, подробно рассказал о ходе военных реформ, которые ведутся с марта 2000 г. Их цель - создание современных и гибких континентальных сил вместо больших территориальных войск при сохранении большой организации и мобилизационной системы военного времени, одновременном развитии высокотехнологичных объединенных модульных сил и сил национальной защиты.
Необходимы значительные сокращения, чтобы предоставить место новым возможностям и функциям в условиях уменьшающегося бюджета. При этом шведские вооруженные силы приобретут новые возможности и функции (в том числе способность к взаимодействию на региональном и европейском уровнях) в сфере управления и контроля, информационную сеть, средства защиты от оружия массового поражения и т.д.
Игнасио Педроса Рей, советник заместителя министра обороны Испании, обрисовал ход военного реформирования, которое намечено завершить в конце этого года. Основная его цель - полная профессионализация вооруженных сил страны.
Реорганизационные процессы начались в Испании в 1996 г. Закон 17 1999 г. о личном составе ВС устанавливает его численность: 48 тыс. офицеров и 102-120 тыс. профессиональных солдат, матросов и морских пехотинцев. Всего - 168 тыс. человек. Важным аспектом новой модели ВС является возможность военной карьеры для женщин. Кроме того, был определен контингент резервистов разных категорий с тем, чтобы обеспечить ВС необходимый резерв.
В Испании есть временные резервисты - профессиональные солдаты, закончившие службу в ВС. Они могут быть вновь призваны на службу в период от года до пяти. Те, кто отобран по их волеизъявлению на должности по конкурсу, - это добровольные резервисты. И временные, и добровольные резервисты принимаются в существующие подразделения или составляют особые дополнительные силы. Они могут по закону принимать участие в действиях за границей. Наконец, обязательные резервисты - граждане, объявленные таковыми правительством с одобрения конгресса и призываемые, когда э
