Владимир Дворкин Планы США по развертыванию элементов системы ПРО в Восточной Европе не могли не привлечь пристального внимания России, где традиционно с недоверием относятся к американским противоракетным намерениям и скептически воспринимают заявления США о наличии ракетной угрозы со стороны третьих стран, которым развертываемая система ПРО призвана противостоять. Выбор Польши и Чехии для размещения элементов системы сделал этот план еще более спорным, связав его с и без того довольно противоречивым процессом включения восточноевропейских стран в НАТО. Как результат, в Москве сложилось устойчивое представление о том, что создаваемая Вашингтоном система направлена против России.
Думается, что вопрос о размещении элементов ПРО в Европе – проблема прежде всего политическая, связанная с намерениями стран, характером их взаимоотношений и уровнем доверия между ними. Нынешние разногласия по поводу американских планов во многом вызваны именно тем, что отношения между Россией и США и их восточноевропейскими союзниками находятся не в лучшей форме. С другой стороны, именно активный поиск путей урегулирования споров и разногласий открывает возможности для улучшения взаимоотношений. Москва и Вашингтон сделали в последнее время ряд обнадеживающих шагов в этом направлении, но говорить о том, что им удалось найти способ решения проблемы, еще, к сожалению, рано.
В вопросах, связанных с противоракетной обороной, достижение политического взаимопонимания неизбежно сталкивается с необходимостью анализа технических возможностей и ограничений систем ПРО. К сожалению, как в России, так и в США ситуация в этой области далека от идеала, что, конечно же, влияет на восприятие проблемы и на характер ее обсуждения. И эта статья представляет собой попытку посмотреть на основные факты, касающиеся элементов системы ПРО, которую США планируют развернуть в Восточной Европе, и непредвзято оценить возможности и ограничения этой системы. Мы надеемся, что такой анализ будет способствовать лучшему пониманию проблем, с которыми России и США приходится иметь дело.
Что представляет собой третий позиционный район
Основу нынешней стадии развертывания системы ПРО в Европе составляет план, по которому в 2011 году должно начаться размещение десяти перехватчиков в Польше и радиолокационной станции в Чехии. Официально объявленная США цель этого этапа – «улучшение возможностей по защите Соединенных Штатов от атак баллистических ракет из района Ближнего Востока». Предполагается также, что система позволит «расширить зону защиты в Европе» против возможной атаки из того же региона.
Перехватчики, которые планируется разместить в Польше, представляют собой двухступенчатые твердотопливные ракеты массой около 22 тонн. Они будут нести небольшой блок перехвата, призванный уничтожить боеголовку баллистической ракеты в ходе прямого столкновения. Несмотря на то что ракеты-перехватчики несколько меньше межконтинентальных баллистических ракет (для сравнения, у ракет «Минитмен» стартовая масса составляет около 36 тонн, у ракет «Тополь-М» – около 47 тонн), они способны разгонять блок перехвата до очень высокой скорости – около 9 км/с. Она несколько превышает скорость, которую достигают межконтинентальные баллистические ракеты на разгонном участке траектории.
Радиолокационная станция, что США хотят разместить в Чехии, будет перевезена туда с полигона на атолле Кваджалейн, где она сейчас используется в ходе различных испытаний систем ПРО. Эта РЛС оснащена поворотной фазированной антенной решеткой диаметром около 12 метров. Длина волны излучения РЛС составляет несколько сантиметров. Это дает ей возможность различать детали объектов и определять их координаты с довольно высокой точностью. Создатели системы рассчитывают, что РЛС сможет распознать боеголовку среди простых ложных целей и определить ее траекторию. Перехват предполагается производить на баллистическом участке траектории цели, далеко за пределами атмосферы.
Правда, для оценки возможностей противоракетной системы необходимо учитывать совокупность множества факторов. В качестве самого минимального требования – расположение компонентов системы, скоростные характеристики перехватчиков, а также возможности радиолокационных средств, что должны обеспечивать своевременное обнаружение цели и позволять перехватчику ее настичь.
Соединенные Штаты настаивают на том, что единственной целью их системы могут стать баллистические ракеты, запущенные из района Ближнего Востока, в частности из Ирана. Более того, Агентство по ПРО США утверждает, что перехватчики, размещенные в Польше, не смогут даже теоретически достичь российских ракет на их возможных траекториях. К сожалению, это утверждение не соответствует действительности. Моделирование траекторий полета ракет и перехватчиков показывает, что при наличии сопровождения РЛС в Чехии перехватчики смогут достичь большинства траекторий ракет, запущенных с баз МБР, расположенных в Европейской части России. И хотя само по себе это обстоятельство, конечно же, не означает, что перехватчик будет в состоянии осуществить перехват боеголовки (об этом несколько позже), понятно, что подобные заявления США никак не способствуют тому, чтобы к их словам относились с доверием.
Второй аргумент в обсуждении предполагаемого развертывания, который постоянно используется администрацией США, состоит в том, что десять перехватчиков принципиально не смогут представлять угрозы для российских стратегических сил. С этим сложно не согласиться, но следует отметить, что официальные документы администрации США, которые определяют направление развития противоракетной обороны, содержат недвусмысленные заявления в отношении перспектив развития ПРО. Согласно президентской директиве, подписанной в декабре 2002 года, первоначальный этап создания системы должен был стать «отправной точкой для развертывания более совершенной и расширенной по составу будущей системы ПРО». Сама же система с самого начала создается открытой, позволяющей при необходимости включать в ее состав новые компоненты. В этой ситуации несложно видеть, что ссылки на ограниченный масштаб нынешнего этапа развертывания также не выглядят достаточно убедительными.
Проблему противоречия между заверениями США в отношении ограниченных возможностей системы и восприятием возможностей этой системы в России решать, несомненно, нужно. Но искусственно занижая возможности системы или пытаясь обойти вопрос о долгосрочных планах ее развертывания, США, конечно же, такому решению не способствуют.
Точно так же поиску решения проблемы ПРО не способствует и преувеличение возможностей создаваемой США системы, которое можно очень часто встретить в российской дискуссии на эту тему. Нужно отдавать себе отчет в том, что любая система, подобная той, что развертывают США, рассчитана на перехват за пределами атмосферы. И она чрезвычайно уязвима по отношению к довольно простым средствам преодоления ПРО. Даже в случае если перехватчик сможет вовремя достичь точки перехвата, системе придется решать задачу распознавания боеголовки среди ложных целей в окружении различных средств противодействия. Создание таких средств еще с 1960-х годов является неотъемлемой частью разработки ракетных комплексов, будь то советских, российских или американских. Ими оснащены все российские ракеты, которые сегодня находятся на вооружении. Учитывая опыт, который был накоплен в этой области, можно уверенно утверждать, что нынешняя или будущая система ПРО не сможет сколько-нибудь эффективно справляться с задачей перехвата современных баллистических ракет, которыми обладает Россия. (Можно также отметить, что скорее всего противоракетная оборона не сможет в полной мере противостоять и ракетной угрозе со стороны Ирана, если такая угроза когда-либо материализуется.)
ОПАСЕНИЯ РЕАЛЬНЫЕ И МНИМЫЕ
В случае если США предпримут существенное расширение состава системы, например, увеличив количество перехватчиков, задачу нейтрализации российского потенциала ответного ракетного удара такие меры все равно решить не смогут. Это, конечно же, не обязательно означает, что Россия может позволить себе игнорировать возможность расширения системы ПРО или изменение ее задач. Но если в России есть беспокойство по поводу такого развития событий, надо говорить именно об этом, а не ссылаться на якобы существующую уже сегодня угрозу российским ракетам.
Точно так же неоправданны опасения и в отношении того, что размещенные в Польше перехватчики смогут быть использованы в качестве наступательных средств. Несмотря на то что перехватчики, конечно, очень похожи на баллистические ракеты, ни по полезной нагрузке, ни по системе управления они не приспособлены для поражения наземных целей. Использование самих перехватчиков или создаваемой для них инфраструктуры для наступательных целей абсолютно непрактично и может быть исключено.
Другая часть проблем, связанных с размещением элементов ПРО в Восточной Европе, связана с развертыванием РЛС в Чехии. К заявлениям о ее возможностях тоже нужно относиться осторожно. Это узкоспециализированная РЛС, которая довольно хорошо приспособлена для решения узкого круга задач. Ее возможности во многих отношениях ограничены.
Прежде всего нужно отметить, что расположение РЛС в Чехии не позволит ей видеть учебные и испытательные пуски российских баллистических ракет с полигонов, которые использует Россия. Кривизна земной поверхности полностью исключает такую возможность, а значит, эта РЛС будет не в состоянии собирать разведывательную информацию о российских пусках.
Теперь о том, что касается противоракетных возможностей РЛС. Выбор сантиметрового диапазона, с одной стороны, позволяет создателям системы ПРО надеяться на то, что она сможет распознать боеголовку среди ложных целей. Но в то же время такой выбор сильно сокращает дальность обнаружения боеголовок, поскольку в сантиметровом диапазоне боевые головные части баллистических ракет представляют собой очень малозаметные цели и сильно затрудняют применение РЛС этого диапазона в целях раннего предупреждения, а также ограничивают количество целей, которые она может сопровождать. Это признают и создатели системы – согласно существующему плану обнаружение ракет предполагается производить с помощью дополнительной радиолокационной станции, которая будет развертываться вблизи предполагаемого района пуска ракет (эту РЛС планируют сделать подвижной).
Теоретически, конечно, будет существовать возможность модернизации РЛС, размещаемой в Чехии, увеличения ее мощности и, следовательно, расширения возможности по обнаружению и сопровождению целей. Но такая модернизация потребует значительного времени и будет фактически равнозначна созданию новой станции.
И если проанализировать возможности европейской системы ПРО США в целом, то можно заключить: в том виде, в каком она создается сегодня, она вряд ли представляет собой непосредственную угрозу российским баллистическим ракетам. Но в то же время можно понять, почему в России возникают вопросы относительно конечной цели развертывания этой системы и обстоятельств принятия решения о размещении ее элементов в Восточной Европе. Например, заявления о том, что система призвана обеспечить защиту территории Европы, как мы уже подчеркивали, не согласуются с тем, что нынешний план размещения РЛС и перехватчиков неоптимален для решения этой задачи. Заявления Агентства по ПРО о принципиальной невозможности перехвата российских ракет противоречат действительности и, естественно, порождают недоверие в отношении других официальных заявлений США. Все это, конечно же, не способствует укреплению доверия и взаимопонимания между Россией и США.
ШАНСЫ ДЛЯ СОТРУДНИЧЕСТВА
По-настоящему надежное решение проблемы противоракетной обороны скорее всего будет возможно только в той ситуации, когда Россия и США смогут построить партнерские отношения, не зависящие от баланса их стратегических сил. Ситуация, сложившаяся вокруг размещения системы ПРО в Восточной Европе, демонстрирует, что до создания таких отношений еще далеко. Более того, нынешние разногласия объективно препятствуют улучшению отношений, отбрасывают нас к логике времен холодной войны. Можно с уверенностью сказать, что ни Москва, ни Вашингтон не могут быть заинтересованы в таком развитии событий.
Тем не менее, несмотря на всю серьезность разногласий, нынешняя ситуация оставляет России и США возможности для поиска взаимоприемлемых решений. Среди наиболее существенных – российское предложение об использовании радиолокационных станций в Габале и в Армавире. Вне всякого сомнения, США должны исключительно серьезно отнестись к этому предложению. Российские РЛС, которые созданы специально для решения задач раннего предупреждения, могут оказать существенную поддержку средствам ПРО США, которые, как было отмечено, специализированы на других задачах. При этом достаточно солидный возраст РЛС в Габале нисколько не может помешать ей работать в связке с новыми радиолокационными станциями. Существуют и другие варианты сотрудничества. Россия могла бы, например, предложить свою территорию для размещения американской подвижной РЛС раннего предупреждения.
В любом случае совместная работа специалистов и военных над решением практических проблем, связанных с взаимодействием систем, поможет России и США установить деловые и доверительные отношения, которые так необходимы сегодня.
Особая ценность российских предложений заключается в том, что они могут обеспечить надежный и устойчивый мониторинг и прогнозирование ракетных угроз из региона Ближнего Востока на основе контроля и анализа испытательных пусков ракет «проблемных» государств этого региона. И прежде всего из Ирана. А это позволит своевременно отреагировать на нейтрализацию подобных угроз. Причем не только с использованием средств ПРО.
России, в свою очередь, предстоит принять довольно сложное решение относительно ее жесткой позиции по отношению к планируемому развертыванию РЛС и перехватчиков в Чехии и Польше. Можно признать, что существуют политические возражения против такого развертывания, но нельзя не учитывать, что возможности этих систем будут весьма ограничены. А в целом они не смогут представлять непосредственной угрозы для российских стратегических сил. Более того, РЛС в Чехии даже не сможет быть использована для сбора разведывательной информации.
Думается, что и Россия, и США должны достичь гораздо большего в осуществлении своих целей, если они будут открыты для диалога и сотрудничества. Москва уже добилась существенного изменения тона дискуссии в отношении ПРО, предложив совместное использование своих РЛС. Есть все основания полагать, что оставляя открытой возможность взаимодействия и проявляя гибкость там, где это необходимо, Россия сможет заметным образом повлиять на обсуждение планов развертывания ПРО, которое ведется в США и в Европе. Нужно учитывать, что, несмотря на популярность противоракетной обороны в США, там существуют и довольно сильные сомнения в отношении нынешнего плана ее развертывания. В частности, этот план вызывает множество вопросов в Конгрессе. Кроме того, в США понимают, что нынешний план может осложнить отношения с Россией. Как показывает опыт, в этой ситуации именно открытость Москвы для диалога и сотрудничества сможет помочь укрепить позиции тех, кто критически относится к противоракетным планам нынешней администрации и ее общей ориентации на системы ПРО как способ решения проблем, связанных с распространением ракетных технологий.
Налаживание диалога между Россией и США, конечно же, очень непростая задача, но в итоге такая стратегия более продуктивна, чем конфронтация. Она отвечает интересам обеих стран. В конце концов, как это ни парадоксально, сложившаяся противоречивая ситуация представляет собой уникальный шанс для развития стратегического партнерства. Его результаты способны, помимо прочего, привести к радикальной трансформации сохраняющегося между США и Россией состояния взаимного ядерного сдерживания и сделать конфронтацию между ними невозможной.
