Интеллект ставят под ружье

– Василий Васильевич, хочу спросить вас о подготовке резервистов. Меняется страна, меняется армия. Она становится более технологичной, все более контрактной. Ей на угрожающий период будут необходимы не просто мотострелки, механики-водители и наводчики, не обычные «партизаны», как их называют в народе, а, к примеру, специалисты высокочастотной связи, операторы ЭВМ, зенитно-ракетных комплексов – настоящие военные профессионалы. Как идет их подготовка?

– Я не думаю, что на сегодняшний день эта проблема – самая острая. Но если это интересует вашу газету, то я, безусловно, расскажу. Действительно, вопрос подготовки высококлассных специалистов существует. И, полагаю, будет существовать. Граждане, пребывающие в запасе и имеющие военно-учетную специальность, могут быть предназначены в какой-то период для решения тех задач, которые им положены по боевому расчету. Мы ведем подготовку резервистов прежде всего за счет их воинской службы по призыву. А после увольнения с воинской службы человек проходит службу в запасе. И лучшей подготовки по специальности, чем занятия в ходе воинской службы, придумать невозможно.

Мы каждые полгода призываем минимум 130 тысяч человек. Умножьте эти цифры на два, а потом и на пять-шесть лет, и увидите – у нас подготовку по воинским специальностям проходит достаточно значительное количество молодых людей, готовых в случае чего встать в воинский строй и решать те задачи, которые им поставит командование. Кроме того, у нас проходят действительную службу по контракту солдаты и сержанты, прапорщики и офицеры. Их контракт тоже в какое-то время заканчивается. Они увольняются в запас, но навыки и знания, что они получили за время службы, не утрачиваются. Эти люди зачисляются в резерв и в случае необходимости тоже могут возвращаться в строй.

А по остродефицитным специальностям, которых нет в районах комплектования резерва, повторюсь, по остродефицитным специальностям, осуществляется подготовка на военных сборах. В том числе в составе подразделений – на той технике, в том подразделении, куда военнослужащий должен будет прийти по соответствующим планам. С ним проводятся занятия, он участвует в слаживании экипажей и расчетов, в учениях. За это время восполняются и совершенствуются его навыки и знания. Командиры получают навыки в управлении подразделением. Идет и подготовка по остродефицитным специальностям. В особый период комплектование войск будет осуществляться по территориальному принципу. И если в районе комплектования нет, к примеру, специалиста высокочастотной связи, которого вы упоминали, то мы направляем военнообязанного в ту часть, где он сможет освоить эту специальность. Для этого у нас есть все возможности – технические, материальные, соответствующая законодательная база. В конечном итоге эту специальность осваивают три, пять, десять человек – не больше. Столько, сколько нам надо для комплектования той или иной структуры.

Есть и проверочные сборы. То есть проверка соединений и частей, их готовности выполнять задачи по предназначению. На них привлекается тоже не очень много людей. Сегодня такая подготовка не носит массового характера и не является какой-либо проблемой. Есть соответствующий указ президента, определенные законы, есть положение о прохождении военных сборов, бюджетные средства┘ Словом, все зарегламентировано.

Минфин выделяет определенное количество средств. Как на оплату аппарата усиления, так и на компенсацию людям за отрыв от основного места работы. Проблем нет, хотя отдельные случаи возникают. Кто-то не явился, кто-то нарушил дисциплину┘ Все как у людей. Но это все крайне маленькие цифры. Да и призываем мы людей из запаса очень мало.

– Ежегодно 15 тысяч человек?

– Можно я не буду называть конкретные цифры? Они не столь значимы. Больше важен механизм проведения сборов. Я должен сказать, что нет ничего, что бы носило негативный характер по этим мероприятиям, – наоборот, многие люди с огромным удовольствием приезжают на сборы. Не раз приходилось слышать от резервистов просьбу почаще их призывать. Для многих это как возвращение в молодость. И потом, сегодняшние сборы – это не то, что порой было раньше. Если сейчас 10–15 человек поставили в строй, то они занимаются на технике, с оружием, в поле, на учениях – не баклуши бьют. И это людям нравится.

– Но, к примеру, в США и даже в Белоруссии есть такая форма подготовки резервистов, как еженедельные занятия по несколько часов в субботу и воскресенье на базе таких организаций, как наш РОСТО, в воинских частях. Людям даже платят деньги за нахождение в резерве┘

– Нет, у нас такого нет, чтобы еженедельно кто-то где-то занимался, проходя службу в запасе. Те сборы, о которых я говорил, проводятся по мере необходимости. Другой потребности нет. Тем более создавать какую-то дополнительную базу в школах РОСТО. Человек приезжает в свою часть, садится на ту технику, которой ему в случае чего придется управлять... На «своем» танке, радиостанции. Он для этого и предназначен. Зачем что-то еще выдумывать?

И второе – командиры могут изучить своего будущего воина. Если возникнет необходимость его призвать, то они уже будут знать, что он может и как лучше использовать его личные и специальные качества. На мой взгляд, это самый оптимальный вариант.

Я часто бываю за рубежом, в армиях других государств, знакомлюсь с тем, как там организована система подготовки запасников, рассказываю, как это организовано у нас, – и должен сказать, что коллеги высоко оценивают наш метод работы.

– Несколько дней назад я встречался с заместителем командующего железнодорожными войсками, и он рассказывал, что они ежегодно призывают до 4 тысяч человек на свои сборы, занятия проходят по 25 дней. И бывает, военкоматы присылают им таких людей, кто не только не служил в желдорвойсках, но и в армии. Даже присягу принимают на сборах. Хочу вас спросить, неужели в ХХI веке военкоматы не могут организовать электронный учет запасников по специальностям, по родам войск и видам вооруженных сил, чтобы присылать не тех, кто попался под руку, а того, кого надо?

– Тут какое-то недоразумение. Вы, видимо, не совсем правильно поняли генерала. В основе подготовки запасника лежит его предназначение на ту или иную должность. И сегодня, в мирное время, мы ведем конкретный учет всех тех специалистов, кто нам потребуется в военное время, кто будет выполнять свои обязанности на той технике, которая ему предназначена. И переподготовку они проходят так же. Все очень четко.

Так, я думаю, и в железнодорожных войсках. Другое дело, что туда могут призвать, к примеру, бульдозериста или водителя, который до этого в армии не служил. Но бульдозер и автомобиль что в войсках, что на гражданке – одни и те же. Особых навыков не нужно. Другое дело – машинист тепловоза или путеукладчика. Такого нет, чтобы человек служил в мотострелковых частях, с автоматом бегал, а его посадили в кабину тепловоза и сказали: давай, рули. Этого нет.

– Думаю, бывает.

– Нет, не бывает. Бывает другое. Человек служил на танке Т-72, а призвали его на танк Т-90. В части сменилась боевая техника. Немножко другая система управления, стрельбы и так далее. Ему говорят: изучай технику, мужик, готовься работать на ней, ты получишь соответствующий документ, и мы будем уверены, что в случае чего танк не останется без механика, наводчика или командира.

И это нормально. Вся суть в подготовке резервиста, чтобы он был готов работать на той технике, которая есть и поступит в войска. И сегодня у нас в районах комплектования достаточно специалистов, определяющих боеспособность. Не может такого быть, что он готовился на БМП-2, пришел в часть, а там БМП-3┘

– Но это не принципиально.

– Для нас принципиально. С учетом сложности техники, о чем вы говорили, принципиально. И подготовка, переподготовка дефицитных специалистов как раз и заключается в том, чтобы люди были готовы работать на сложной и наукоемкой технике. Мы не каждый день перевооружаемся, и переподготовка людей тоже должна носить конкретный плановый характер.

А что касается электронной базы, то смею вас заверить, у нас она есть. И сегодня все военкоматы, вплоть до Генерального штаба, работают в электронной базе системы управления. И мы здесь, на Арбатской площади, имеем данные на каждого контрактника, на каждого солдата и сержанта срочной службы, на каждого резервиста. Ведем персональный учет каждого. Кто он по специальности, где живет, кем работает, когда проходил переподготовку, куда будет отправлен в случае необходимости, за рычаги какой именно машины или пульт управления сядет┘

Эта система установлена законодательно. Нет такого, что тетя Маша в военкомате кого-то куда-то приписала. Человек приходит на воинский учет в 17 лет – его заносят в электронную базу, и вся его воинская служба очень подробно потом отслеживается в этой базе, даже после возвращения из войск. И служба в запасе – тоже в электронной базе. У нас это очень серьезно. Вплоть до фотографий любого контрактника, которого вы назовете. В любой части, в любом подразделении. И это мы имеем в самом Генштабе. Где родился, где крестился┘

– Не спорю. Я как-то был по заданию редакции в городском военкомате. И решил заодно узнать о себе. Через минуту мне обо мне все рассказали.

– И это не только про офицеров запаса, но даже про каждого рядового солдата. Сделали это все мы за последнее время. Я даже получаю ежедневно справку о ходе призыва.

– Кстати, как идет призыв?

– Хорошо идет, без проблем. Тут я хотел бы поблагодарить в вашем лице все СМИ, которые нам оказывают большую помощь в объективной, правдивой и в общем-то добропорядочной работе, направленной на то, чтобы как можно лучше решать задачи призыва. И она дает свои плоды.

Вы, видимо, знаете, мы этой осенью должны призвать 132 350 человек. На сегодняшний день, когда мы с вами разговариваем, отправлены в войска 95 995 человек – 72,5% от запланированного. Из них высшее образование имеют 20 209 человек – 15,3%. К концу призыва их будет 20%. Вы знаете, что мы сейчас сделали крен на выпускников вузов. Все шумят: забривают студентов! Подождите, кого из студентов забрали? Никого не взяли.

– Да вот школьника в Санкт-Петербурге забрали!

– Я расскажу об этом «школьнике». Мы отслеживаем этот случай. Но вернемся пока к студентам. После того как человек закончил институт, он разве студент? У него по закону статус студента закончился. Следовательно, он подлежит призыву на военную службу. А почему он не должен служить? Остальные граждане должны служить, а он – нет? Это неправильно. Мы сделали крен на то, чтобы по максимуму призывать парней с высшим образованием. И сегодня у нас их доля – 20%. Неплохо, правда?

Мы работаем в войсках, в военкоматах. Смотришь на этого призывника с высшим образованием, радуешься. Армия становится все более интеллектуальной, грамотной┘

– Извините, перебью. Важно еще, чтобы этот парень с высшим образованием попал служить на специальность, связанную с его дипломом, а не «бегал в поле с автоматом».

– Конечно. И у нас на этот счет существуют жесткие требования. Нет такого, чтобы он попал на должность, где не учитывается его подготовка в вузе. Мы с вами, к примеру, говорили о выпускниках факультетов международных отношений. Нам люди с таким образованием, со знаниями иностранных языков позарез нужны. Они везде востребованы, такие специалисты. Но нам, военным, нужны особенно.

Так что, конечно, потенциал каждого специалиста, которого мы призываем, стараемся использовать на все 100%. Это, повторюсь, наш интеллект, это будущее армии. Тем более сегодня идет процесс перевооружения на новые образцы техники, и нам очень важно, чтобы в кабины машин, за пульты управления садились подготовленные солдаты.

Мы отправляем призывников в войска по-разному. Командами на поездах, на автобусах, на машинах┘ У нас спланировано в этом году 20 эшелонов, 15 уже ушло. Отправляем самолетами – 56 рейсов запланировано. 49 уже выполнено военно-транспортной авиацией. Летают призывники и гражданской авиацией. То есть всеми видами транспорта к местам прохождения воинской службы. Знаем, где какой эшелон прошел, кто им руководит. Делаем все максимально открыто. В этом году осенью, весной, в прошлом году приглашали СМИ, предлагали: выбирайте любую команду, любой эшелон, сопровождайте призывника от порога дома до казармы – нет проблем. Да и скрывать нечего.

Сегодня у нас решены все вопросы транзита, есть прекрасные пункты. Мы их отремонтировали, построили новые, есть горячее питание, отличное размещение. Вы, наверное, не раз были на наших сборных пунктах, видели, как они сегодня здорово обустроены. Родители солдат, когда видят, как размещаются их сыновья, говорят, что не у каждого дома есть такие условия.

– Гордиться этим, наверное, не стоит. Плохо, что многие люди в нашей стране еще не могут жить достойно.

– Я это к тому, что мы, армия, стараемся сделать так, чтобы у людей было не хуже, чем дома, а даже лучше. Чтобы он попал в лучшую среду, в лучшие условия, чтобы чувствовал о себе заботу государства. И, конечно, его учат тут военному делу. И, хочу заметить, неплохо учат. Срок срочной службы сокращается, а интенсивность боевой подготовки растет. Регламент служебного времени более напряжен.

– Мне доводилось видеть новые учебные части. В той же Песчанке, под Читой. Был там до того 20 с лишним лет назад – разница колоссальная.

– Я вам скажу, что все учебные соединения и части Вооруженных сил находятся в очень приличном состоянии. Сегодня мы перевели на контрактную основу 81 соединение. У них очень хорошая материально-техническая база. Вы можете возразить, что совершенству нет предела. Это так. Было бы неплохо иметь пару бассейнов, корты, но все это будет. Может, не сразу, но будет.

– Дело ведь не в бассейнах и кортах. Людей, которые хотят или не хотят служить по контракту, волнует отсутствие благоустроенных общежитий, низкое денежное содержание┘

– Давайте поговорим и об этом. Но сначала отвечу на вопрос о солдате из Санкт-Петербурга, о котором вы упоминали. Да, действительно такой факт имел место. Но совсем не в том ключе, как описано в прессе. Во-первых, для учащихся вечерних школ отсрочка не предоставляется. В вечерней школе можно учится и в 50 лет. А парень был исключен за неуспеваемость, за безделье из ПТУ, мама, что называется, под конвоем привела его в вечернюю школу, где он тоже пропускал занятия.

– Так он учился в вечерней школе, а не в обычной?

– Да, именно так. Александр Тимофеев обучался в вечерней школе. Призван в соответствии с законом, прошел медицинскую комиссию, в составе воинской команды отправлен в Плесецк, в/ч такая-то, РВСН┘ Все известно, где обучался до призыва, почему отчислен. Находился в розыске как уклоняющийся от призыва с 2006 года. По повесткам в военкомат не являлся. У тех граждан, кто законопослушен, проблем с военкоматами не существует.

А по части «облав», о которых пишет пресса, должен сказать: есть совместный приказ министра обороны, МВД и миграционной службы. Розыском и приводом занимаются органы внутренних дел. Не военкомат. Военкомат передает туда только списки, что такие-то и такие-то по повесткам не являются, просим принять меры. Это положено по закону. А контролируют исполнение закона прокуратура и МВД. Это их функция. Но еще раз повторюсь, у граждан, которые дружат с законом, проблем с правоохранительными органами не бывает.

Не военные призывают, а призывная комиссия субъектов Федерации. Ее возглавляет гражданское лицо – глава субъекта, глава администрации. А в призывной комиссии – представители образовательных органов, медицинских, общественности, даже родителей┘ Можно сказать, все, кто там желает работать.

Министерство внутренних дел выполнило свою задачу, привело человека на призывную комиссию. Отправили его, прямо скажем, в весьма приличное место. Зря, конечно, этот парнишка ПТУ не закончил, а то бы имел уже специальность. Давайте представим объем решаемых задач. 132 тысячи парней надо призвать, каждому провести медицинское обследование, отправить на конкретную воинскую должность. Примерно столько же уволить из Вооруженных сил, отправить домой, и тысяч 50 перевести из учебных подразделений в строевые части┘ И все это сделать за полтора месяца. Работа огромная. И для того чтобы ее провести, необходимы определенные навыки, умение, высочайшая ответственность. Сделать так, чтобы ни у кого из отправляющегося в войска даже насморка не было. Мы можем вам даже доложить сегодня, сколько людей обратились за подобной помощью. У нас в эшелонах обязательно есть медицинские работники.

– Вы хотите сказать, что армия повернулась лицом к личности солдата. Не к массе солдатской, а именно к личности.

– Именно так. Мы сегодня всех солдат переодеваем, мы их кормим... Посмотрите, какие они симпатичные выходят со сборных пунктов.

– Разные выходят.

– Да, но это зависит от того, как их мама с папой готовили к воинской службе, как заботились о них, как кормили. А в армии о них начинают заботиться по-настоящему, по государственному. Могу напомнить, с 2005 года мы ни одного солдата не отправили в горячую точку, у нас есть кому там выполнять свои обязанности.

– Давайте вернемся к контрактникам.

– Давайте. Сегодня мы знаем, что законом определен смешанный принцип комплектования – по призыву и по контракту. Контракт осуществляется в рамках Федеральной целевой программы перевода на контрактную основу ряда соединений и частей в 2004–2007 годах. Есть конкретный перечень этих частей – 81 воинская часть. И перевели мы на контрактную основу уже 99,3 тысячи человек. До конца месяца эта цифра превысит 100 тысяч. Но количество – не самоцель. Мы специально слегка заморозили этот процесс, потому что строители не успевают создать соответствующие фонды служебного жилья.

У нас есть желающие служить, несмотря на то сравнительно небольшое денежное содержание, о котором вы говорите. Мы их просим: потерпите немного. Построим общежития, призовем. В январе после праздников, чуть позже. Но программа будет выполнена. У нас во всех частях, что определены как контрактные, вакансий меньше 20%. Не хватает людей только в восьми частях. Но мы доберем. Проблемы в этом нет.

Проблема в другом. В переходе на один год службы и принятии на контракт всех младших командиров и всего плавсостава. Как надводных кораблей, так и подводных. Это произойдет с 2009 года. И программа их перевода сейчас верстается.

– Сколь будет еще контрактников?

– Плюс 80 тысяч к тем, что мы уже имеем. Я скажу, что это очень нужная и для армии, и для государства программа. Она, думаю, значительно улучшит моральный климат в воинских коллективах, где все сержанты и старшины будут контрактниками, повысит боевую готовность частей и кораблей.

– Вы говорите: «нужная для государства программа», и тут я готов с вами поспорить. Государству нужны, например, машинисты электровозов метро. Им предлагают платить ежемесячно от 35 тысяч рублей до 50 тысяч. А контрактнику – только 8 тысяч┘

– Тут я с вами не соглашусь. И вот почему. Скажите, машинисту электровоза при заключении второго контракта кто-нибудь предлагает купить квартиру по ипотеке, где за него платить будет государство?! 90 тысяч рублей на каждого контрактника ежегодно откладывает государство. А машинист должен сам каждый день собирать деньги на эту квартиру. А она, не надо вам рассказывать, стоит огромных денег. Почему мы считаем только те деньги, которые люди получают на руки? А квартиру нужно считать? Я полагаю, нужно. Давайте еще подсчитаем. Машинист тепловоза, который получает 35 тысяч, может ежегодно поехать отдыхать с семьей на юг?

– Может, конечно.

– Да, при том условии, если столько денег найдет. А я вам докладываю, что сегодня контрактник имеет такую возможность ездить за счет государства. Кроме того, каждый год на санитарно-курортное обслуживание тоже получает деньги. На себя и на семью.

– 600 рублей на себя и по 300 на членов семьи. Что это за деньги?

– Нормальные деньги. Давайте все в кучку складывать. Там 900, там – тысяча┘ И оно набегает довольно прилично. Далеко больше, чем 35 тысяч, которые получает машинист электровоза. Более того, контрактник имеет право поступить учиться после первого контракта за госсчет, прорабатываются и другие меры социального и материального стимулирования. В том числе и повышение уровня денежного содержания. Планируется систематизировать выплаты при заключении второго и последующих контрактов, подъемные, за совершенствование воинского мастерства┘ Так что здесь неизвестно, кто в большей выгоде, – работник метро или контрактник.

И еще хочу сказать. В рамках той программы, что сегодня разрабатывается для сержантов и плавсостава ВМФ, закладываются деньги на строительство служебного жилья для семейных контрактников. В том числе и для тех, кто уже служит. Сегодня общежития для неженатых контрактников очень приличные. С комнатами на два-три человека, с кухнями, с душем┘ Так что тут не совсем все плохо, как кому-то кажется. Человека к тому же кормят, одевают. Давайте все складывать. А то мы хотим все сразу и сейчас. Такого не бывает.

Жилье, к примеру, в Москве даже самое плохонькое, однокомнатная квартира, стоит не меньше 100 тысяч долларов и гораздо больше. А тут квартира по ипотеке. Люди въезжают в нее и почему-то забывают, что это государство помогло ее приобрести.

– Но надо говорить и о том, что это не совсем даром. Человек чуть ли не круглые сутки на службе.

– Ничего подобного. Существует регламент воинской службы, распорядок дня и расписание занятий. Четкий рабочий день, он имеется в каждой части. Абсолютно точно определено, когда человек на службе, сколько времени. Да, существуют учения, полевые выходы – но и в этой ситуации человек получает командировочные, полевые.

Мы не скрываем, что должны поднимать престиж контрактной службы, чтобы служба по контракту котировалась на рынке труда, чтобы к нам приходили достойные профессиональные люди, которые хотели бы связать свою жизнь с армией. Не один-два контракта, а всю жизнь, до пенсии. Она у солдата, сержанта-контрактника, кстати, наступает гораздо раньше, чем у гражданского человека. Уже через 20 лет службы. Хотя увольнять 40-летних из армии, на мой взгляд, не здорово.

Сегодня нельзя не видеть положительную динамику в жизни армии. Мы переходим на один год воинской службы, успешно выполняется программа перевода на контракт ряда соединений и частей, решаются социальные проблемы военнослужащих, повышается их денежное довольствие, строится жилье. К 2010 году его получат все, кому это положено. К 2012-му все будут обеспечены служебным жильем. Поступает новая техника и вооружение. Люди заняты боевой подготовкой. Идет боевая учеба. Так что давайте смотреть в будущее с оптимизмом. Да, еще не все решено. Но это не причина для уныния. Это напоминание о том, что надо дальше продолжать эту работу.

Из досье «НВО»:

Начальник Главного организационно-мобилизационного управления Генерального штаба – заместитель начальника Генерального штаба Вооруженных сил РФ генерал-полковник Смирнов Василий Васильевич родился 30 марта 1950 года в селе Пыщуг Костромской области. Окончил Высшее военное училище, Академию имени Фрунзе и Академию Генерального штаба. С 1967 года служит на различных командных и штабных должностях. В Генеральном штабе – с 1982 года.

В середине 1990-х годов стал начальником Управления по комплектованию Вооруженных сил ГОМУ. С 15 августа 2002 года – начальник ГОМУ.

Женат. Имеет двух сыновей.