Иван Ерохин
Российское небо может оказаться открытым перед американскими бомбардировщиками. Даже перед "старичками" В1В.
Фото с сайта Минобороны США
Процесс реформирования Вооруженных сил Российской Федерации, начавшийся после развала Советского Союза, продолжается вот уже полтора десятка лет. Впрочем, спонтанные «реорганизации» в армии, на флоте, а особенно в системе ПВО (ВКО) проводятся практически непрерывно аж с 1940-х годов. Не случайно именно в противовоздушной обороне родился аббревиатурный афоризм: «ПВО – это «Подожди Выполнять, Отменят».
ПОЧТИ КАК В 1941 ГОДУ
И вот теперь Министерство обороны РФ приступает к полному перевороту всей организации Вооруженных сил. Создается впечатление, что грандиозное реформирование не основано на исследованиях военной науки, а строится на экспромтах. Это шокирует военного человека.
Еще бы! Первые нововведения привели к тому, что в день начала пятидневной войны в Закавказье недопустимо долго искали министра обороны. Начальник Генштаба от принятия решения на действия уклонился, сославшись на наличие в районе грузинской агрессии командующего войсками Северо-Кавказского военного округа...
Нам повезло, что части 58-й армии СКВО после только что завершившихся учений не успели вернуться в места постоянной дислокации. Но оказалось, что оперативные задачи войскам поставить некому. Ни министр обороны, ни начальник Генштаба сами сделать это не сумели. А «мозг» ГШ и ВС – Главное оперативное управление (ГОУ) – было обезглавлено увольнением генерала Александра Рукшина, причем – поспешным, до назначения преемника. Вдобавок в день нападения ГОУ выселяли из родного здания, где все было «на месте», в чужое – в другом районе Москвы. На границе шла война, а в столице «великое переселение». Сотворили в миниатюре 1941 год.
После трех унизительных «поклонов» Рукшину (начальника ГШ, затем министра обороны и, наконец, премьер-министра) с просьбами приехать в ГОУ хотя бы на пару дней, опытный генерал в конце концов пренебрег обидой и организовал работу. Даже мини-война с продолжительным угрожаемым периодом застигла нас врасплох...
ПРИНЦИПИАЛЬНО НОВАЯ ОБЛАСТЬ ВОЕННОЙ НАУКИ
Между тем среди военных угроз России наибольшую опасность в ХХI веке представляют внешние угрозы из воздушно-космического пространства. Они осуществляются силами и средствами воздушно-космического нападения (ВКН).
Анализ состояния, возможностей и перспектив развития сил и средств ВКН, а также отводимой им роли в войнах последних десятилетий (от Вьетнама и Египта до Югославии и Ирака) показывают, что они приобрели способность самостоятельно решать не только военно-стратегические, но и военно-политические задачи. Зависимость хода и исхода войны от результатов борьбы в воздушно-космическом пространстве превратилась в решающую закономерность всей вооруженной борьбы.
Единство сил ВКН, целостность освоенных ими форм воздушно-космической агрессии объективно требуют организации такой же интегрированной по решаемым задачам, привлекаемым средствам, реализуемым формам, пространству и времени действий ВКО государства, иначе борьба будет неадекватной.
Особо следует выделить значимость ВКО как фактора сдерживания агрессии. Главную роль конечно же играют стратегические ядерные силы (СЯС). Но сами СЯС нуждаются как в защите от упреждающего разоружающего удара сил ВКН агрессоров по ним, так и в информационном обеспечении их действий. Вывести ВКН из-под такого удара, защитить и обеспечить информацией их действия может только единая информационно-огневая система ВКО, созданная не в одном из видов ВС (ВВС) или не в двух (ВВС и КВ) «по совместительству», а в масштабе государства. Только она способна решить задачу обеспечения устойчивости средств ответного удара и, прежде всего СЯС, при воздушно-космическом нападении. Сегодня это ясно не только ученым-теоретикам и войсковым практикам, но и просто реально мыслящим гражданам России.
Транстерриториальность задач ВКО (необходимость их решения не на отдельных направлениях, а во всем воздушно-космическом пространстве), оперативность принимаемых решений (полет средств ВКН даже на «дозвуке» составляет 1000 км/ч, а разрабатываемые в США гиперзвуковые летательные аппараты будут летать в 5–6 раз быстрее), а также высочайшие сложность и техничность процессов разведки, поражения и управления силами ВКО (аналогичных автоматических систем управления и алгоритмов нет и не может быть в других сферах вооруженной борьбы) превращают функционеров ВКО в офицеров-практиков совершенно нового формата знаний, способностей и ответственности. А теория ВКО уже превратилась в принципиально новую и самостоятельную область военной науки.
ОДИН НА ВСЮ СТРАНУ
В этой связи закономерен ряд вопросов.
1. Откуда в ближайшее время возьмутся в большой системе такие профессионалы-практики ВКО, способные не за сутки или часы, а в минуты и даже секунды оценивать обстановку, принимать решения, ставить задачи и руководить действиями войск в воздушно-космическом пространстве? Неужели они за месяцы обучатся этому в каких-то «центрах» и на «курсах»?
2. Откуда возьмутся профессионалы-ученые, способные разработать новую стратегию, оперативное искусство и тактику применения войск, сил и средств ВКО в такой пространственно-временной динамике борьбы?
3. Откуда возьмутся те, кто обучит первых и вырастит вторых? Какие-то люди со стороны или все-таки Военная академия воздушно-космической обороны (ВА ВКО)?
До сих пор всех специалистов ВКО готовит только один комплексный вуз – Военная академия имени Маршала Советского Союза Г.К.Жукова, находящаяся за пределами столицы и даже Подмосковья и отметившая 50-летие своей деятельности. Она стала вполне сложившимся и самым опытным педагогическим и научным центром по проблематике ВКО. Ее лидерство подтверждают более 20 стран посылкой на учебу в Тверь своих военнослужащих, а США с 1997 года – приглашениями с материальным обеспечением совместных с нами работ по «нестратегической» ПРО.
Решением же Совета глав правительств СНГ от 16 апреля 2004 года академии придан международный статус «базовой организации государств – участников СНГ по подготовке военных кадров для их Объединенной системы ПВО».
Но реалии нашей жизни таковы, что это лидерство можно утратить из-за ошибки в военной реформе. Скрытно от официальной военной науки, а опираясь непонятно на кого и на что, реформаторы перекладывают подготовку специалистов ВКО как попутную функцию на другой вуз или даже по частям на два вуза (думая, что это безразлично). Заявляют о якобы «экономической выгоде» такого решения и даже приводят цифры. Это глубочайшие заблуждения. ВКО – сложнейшая самостоятельная система и «попутно» либо «дополнительно» к чему-то ее не создать и никуда не внедрить или не пристроить.
Во-первых. В президентской «Концепции ВКО РФ» сказано, что важнейшей частью всей национальной безопасности страны является ее воздушно-космическая безопасность, главной военной составляющей которой является воздушно-космическая оборона. Это не попутная задача видов ВС. Она обрела ранг общегосударственной задачи. Ее организация в целом должна быть заботой органов государственной власти, а по военным мерам – функцией стратегических органов управления ВС РФ. Отсюда и подготовка специалистов ВКО должна быть «надвидовой», а ВА ВКО быть самостоятельным военным вузом в системе высших учебных заведений Вооруженных сил.
Во-вторых. Идеология подготовки специалиста воздушно-космической обороны требует обучения его комплексу знаний о формах и способах применения всех компонентов ВКО (системы предупреждения о ракетном нападении, противоракетной и противокосмической обороны, контроля космического пространства, зенитного ракетного огня, истребительного авиационного прикрытия, разведки и радиоэлектронной борьбы) и о способах управления ими. Подготовка интегрированного специалиста такого рода может быть организована только под единым руководством и в общей образовательно-обучающей среде.
Лишь ВА ВКО имени Г.К.Жукова осуществляет подготовку военнослужащих одновременно для систем ПВО и РКО. Только в ней проводятся исследования вопросов строительства и применения системы ВКО в целом. Вся современная теория ВКО разработана в ее стенах. Ни в прошлом, ни в настоящем в России не было и нет другого учреждения, где работали бы специалисты обеих ветвей ВКО – противовоздушной и ракетно-космической обороны. А реформаторы этого и не допускают. Но при ликвидации ВА ВКО или исключении из ее структуры одного из компонентов (ПВО или РКО) продолжать исследования в области комплексной ВКО и реализовывать военные вопросы президентской «Концепции ВКО РФ» будет негде и некому. Любое расчленение погубит цельное.
В-третьих. Все переносы подготовки специалистов из одних вузов в другие всегда приносили очевидный вред при неочевидной пользе. Вузы, куда планируется перевести подготовку в системы ПВО и РКО специалистов с высшим военным образованием, для этого не создавались, а из-за отсутствия там комплексной потребности в них не было и нет ни соответствующих преподавателей, не говоря о научных школах, ни необходимых учебно-методических баз. Им надо начинать «с нуля». А для чего, когда это есть?
 Cкоро некому будет управлять работой зенитных ракетных комплексов отечественной ПВО. Фото из книги «Оружие России» |
ПОТЕРИ И ВЫГОДЫ
ВА ВКО располагает научно-педагогическим потенциалом, костяк которого составляют ученые, каких нет в других учебных заведениях. С ее ликвидацией большая часть этого потенциала будет потеряна. Не многие уйдут на новые места, а то и сменят профессии в свои 40–60 лет (диапазон возрастов руководителей научных школ, ученых высшей квалификации).
Реформаторам следовало бы принять во внимание, что научные школы и просто педагогические коллективы по проблематике ВКО, равно как и уникальная учебно-материальная база, в основном удовлетворяющие потребностям, будут ни с того, ни с сего ликвидироваться и необъяснимо, почему создаваться заново в других местах. Во имя чего это делать и что это за занятие?
Потерю времени на создание хотя бы равноценных новых коллективов можно определить по становлению ВА ПВО имени Г.К.Жукова. Ей понадобилось 10–15 лет. Лишь на 11-м году был подготовлен из участников войны первый доктор наук. Мы что, сознательно идем на повторение подобного провала в науке и в образовании?
А сколько средств потребуется на передислокацию учебно-материальной базы, в своей основе стационарной? Подготовка специалистов осуществляется на уникальной учебно-материальной базе, аналогов которой в России нет (оборудованные средствами автоматизации и сведенные в единую систему учебные командные пункты всех систем ракетно-космической и противовоздушной обороны, а также реальная материальная часть вооружения). При ликвидации ВА ВКО демонтаж и передислокация даже только основной учебно-материальной базы из Твери в любое другое учебное заведение невозможны. Ее придется просто бросать.
Специалисты, которые такое в жизни делали, хорошо знают, что новые затраты «ради экономии» всегда многократно превышают текущие расходы.
В-четвертых. ВА ВКО им. Г.К.Жукова вместо объекта расходов может быть превращена в реальный источник доходов. Уже вчера и сегодня в ее стенах обучались и обучаются военнослужащие более 20 стран мира. Ни в какой академии такого показателя нет. Это реальная валюта.
Среди профессорско-преподавательского состава ВА ВКО были и есть специалисты, способные оказывать и конкретную индивидуальную помощь любому развивающемуся государству в создании и рациональном построении его группировки ПВО, выработке эффективного замысла отражения воздушной агрессии исходя из конкретно складывающейся там обстановки, и это уже много раз ими успешно делалось в называвшихся государствах.
Проведение названного комплекса интеллектуальных работ может повлечь за собой и значительные практические результаты и выгоды:
– закупку вооружения государствами на предприятиях ВПК России;
– интеллектуальное и материально-техническое сопровождение процесса совершенствования создаваемых в них систем ПВО и их обслуживания;
– широкое представительство российских военнослужащих в роли военных советников и инженеров на территориях (в системах ПВО) государств;
– естественное расширение видов, форм и масштабов подготовки специалистов по ПВО для иностранных армий.
И все это – также деньги. Но поступят ли от иностранных государств заявки на обучение специалистов не в престижной и авторитетной ВА ВКО имени прославленного полководца, а в никому не понятном «учебном центре» или «на курсах» «где-то в России»? Отрицательный ответ очевиден.
Борьба за дешевый российский интеллект уже идет. В нее включился ряд государств, и только руководство в России не знает, что с этим интеллектом делать. В упомянутых российско-американских учениях по «нестратегической ПРО» основными участниками являлись преподаватели ВА ВКО. Повторим, что все расходы на проведение учений брали на себя США. А американцы умеют считать деньги и оценивать выгоду. От нас они получили гораздо больше, чем дали нам. Они получили наш уникальный опыт в одной из областей ВКО, а мы лишь убедились в лучшем финансировании их работ.
Ряд азиатских и африканских стран, поняв, что является главным оружием современной войны, сделали приоритетным создание и развитие своих систем ПВО. Они готовы купить не только наше первоклассное вооружение, но и наши опыт и «мозги», понимая, что нигде в мире организация не воздушных агрессий, а противовоздушной обороны от них не освоена так глубоко, как в России.
США и страны НАТО всегда делали ставку на ударные силы ВВС и действительно имеют опыт в подготовке и осуществлении воздушных агрессий. А мы с 1960–1970-х годов занимаемся вопросами подготовки и отражения этих агрессий во Вьетнаме, в Корее, Лаосе, Сирии, Египте и в других странах. И выполняли этот интернациональный долг в основном выпускники ВА ПВО имени Г.К.Жукова.
Экономическое состояние России 1990-х годов могло служить частичным оправданием сокращения боевого и численного состава группировок войск (сил) ВКО страны. Но это явление временное. У нас есть что оборонять. Скоро, может, будет и чем оборонять. А будет ли кому – зависит от того, как взвешенно мы подойдем к сохранению системы военного образования и военных кадров.
Объяснимо, когда для сокращения числа невостребованных специалистов из 30 юридических институтов и факультетов оставляют 15. Это вузы, выпускающие одинаковых специалистов в избытке, и из них надо отобрать лучшие. А чем оправдать уничтожение единственного, комплексного учреждения, готовящего уникальных специалистов ВКО да еще и не только для одной своей страны?
Зреет сомнение, зачем вообще были нужны начавшиеся семь лет назад разговоры о создании ВКО страны, если Борис Ельцин, ликвидировав самостоятельные Войска ПВО страны, уничтожил и уже имевшуюся систему воздушно-космической обороны и никто из его преемников даже не пытается ее восстанавливать, а их нынешние соратники уничтожают и дееспособную имеющуюся академическую науку ВКО?
Кто же из них прав? Нужна или не нужна ВКО России или она нужна только другим? Тогда зачем президент утвердил «Концепцию ВКО РФ» – неужели не для ее реализации и в России, а как очередную теоретическую «дань моде на ВКО», о которой еще раз поговорим и вновь забудем?
Работающие и работавшие дипломированные специалисты ВА ВКО после коллективного профессионального анализа сути бесконечно и спонтанно проводимых «реформ», «сокращений», «реорганизаций», «модернизаций», а теперь «перемен» в ВС с приданием им «нового облика» подозревают, что это совсем не плоды военной науки. Таких просто не может быть.
Это всего лишь ориентируемые каждым часто меняющимся и, естественно, некомпетентным в области ВКО руководителем его волюнтаристские экспромты. Они опираются не на разработки и рекомендации официальной военной науки, а на советы и подсказки своего рода «тайных серых кардиналов» и, не успевая даже реализовываться во время его служебной бытности, отвергаются после его ухода следующим «преемником», тоже желающим успеть показать себя каким уж получится, но лишь бы новатором да пооригинальнее предшественника.
