Послесловие к пожарам и взрывам

В Тамбове пожарным пришлось работать 10 часов.
Фото Евгения Зуева(НГ-фото)

Август в России уже традиционно «черный» месяц, отмечаемый серьезными катастрофами и ЧП на суше, в море и в воздухе. В нынешнем году последний месяц лета ошарашил катастрофическим прорывом на Саяно-Шушенской ГЭС и вспышкой авиационных происшествий, самым резонансным из которых стало столкновение двух истребителей накануне авиасалона МАКС-2009. А уже в сентябре практически одновременно в воинских частях произошли два пожара, повлекшие человеческие жертвы. Оба – типичные, какие случаются ежегодно не только в России, но и на постсоветском пространстве, в частности, в Казахстане и Украине.

ВЗРЫВЫ ПОД КАРАБАШЕМ

В Челябинской области 14 сентября примерно в 12.00 по местному времени (10.00 по московскому) в 7 км от города Карабаш на одной из открытых площадок артиллерийских складов возник пожар. Склады занимают обширную территорию, поросшую лесом, и представляют собой подземные хранилища в толще гор Южного Урала. На открытой площадке, по всем правилам огороженной земляным валом, были выложены снаряды с истекшим сроком хранения, предназначенные для отправки на утилизацию.

По словам помощника по связям с общественностью командующего Приволжско-Уральским военным округом Константина Лазуткина, «на складе находились два вагона с порохом и ящики со снарядами, которые планировалось отправить на утилизацию. И там произошло возгорание, которое попытался предотвратить погибший военнослужащий». Всего в пламени оказалось 2104 гаубичных снаряда калибра 152 мм в деревянных ящиках.

Вагон – условная мера счета боеприпасов, принятая еще добрую сотню лет назад, соответствует 20 тоннам. Таков был объем вагона начала ХХ века. Таким образом, на площадке находилось до 40 тонн артиллерийских порохов. Именно с возгорания пороха и начался пожар с последующей детонацией снарядов.

Виноватого уже нашли – это солдат-срочник Кирилл Дейнекин, призванный в мае нынешнего года. Он уже сознался в нарушении правил пожарной безопасности: покурил на площадке, а горящий окурок бросил в порох. Солдаты тут же разбежались, а на место ЧП прибыли заместитель командира воинской части 96493 подполковник Андрей Цепляев, майор и младший сержант. Они попытались собственными силами потушить огонь. Тут начали взрываться снаряды, все трое получили тяжелые травмы и ожоги. Их отправили в больницу, где подполковник Цепляев скончался.

Возникает вопрос: кто был старшим в команде солдат, занятых дезактивацией снарядов, и позволил им курить? Если виноват только солдат, которому уже пообещали условный срок, то начальники всех уровней могут спать спокойно. Оргвыводы будут минимальные. Возможно, никто и не вспомнит, что первая версия звучала так: нарушение правил хранения боеприпасов. Быстрое солдатское признание позволяет не затрагивать этот неприятный вопрос.

Взрывы продолжались до утра следующего дня. Местное население не эвакуировалось, поскольку разлет осколков не превышал 500 м, а ближайшие жилые дома находятся в 3,5 км от воинской части. О серьезном материальном ущербе говорить не приходится, поскольку взорвались списанные старые снаряды, а единственным пострадавшим сооружением стал земляной вал. Есть даже циничное мнение, что «самоутилизация в пожарном порядке», наоборот, сэкономила средства на перевозке боеприпасов и их фабричной утилизации. Но никто не компенсирует близким потерю Андрея Цепляева.

Понадобится 2–3 недели для обследования и зачистки территории саперами. Гораздо дольше продлится следствие по уголовному делу, которое открыл военно-следственный отдел СКП РФ по Челябинскому гарнизону по ч. 2 ст. 217 УК РФ (нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах, повлекшее по неосторожности смерть человека).

Как заметил министр по радиационной и экологической безопасности Челябинской области Геннадий Подтесов, причиной случившегося скорее всего стал человеческий фактор – к пожару могла привести непотушенная сигарета. Как назло, не было ни грозы, ни лесного пожара, на которые можно было бы списать случившееся. Но местный министр как в воду глядел...

ПРОБЛЕМЫ УТИЛИЗАЦИИ

Раньше утилизацией снарядов занимались сами воинские части. В основном – просто подрывали в ближайшем карьере или овраге. Иногда поступали проще – закапывали в землю или топили в болотце. Сейчас, как пояснил помощник по связям с общественностью командующего ПУрВО Константин Лазуткин, согласно международной конвенции создано специальное утилизирующее предприятие, на которое военные обязаны отправлять боеприпасы.

Местные жители утверждают, что на склады непрерывно идут эшелоны списанных снарядов. Но это мнение субъективное, и не могут аборигены знать, что везут в арсенал. Не исключено, что вагоны вообще приходят пустые и заняты, наоборот, вывозом боеприпасов. Но вот падение дисциплины среди военнослужащих окружающих воинских частей заметно всем. Правда, это в первую очередь относится к артиллерийскому полку, ныне вошедшему в бригаду постоянной готовности. Дислоцируется он рядом и «прославился» уголовными делами. В прошлом году здесь судили группу сержантов, занимавшихся вымогательством, кулаками выбивавшими деньги из подчиненных. Еще раньше под суд попал офицер за сексуальные домогательства к солдатам. И это контрактная часть!

Про воинскую часть 96493 мнение, впрочем, не многим лучше. Про ее командира жители говорят, что он больше озабочен торговлей лесом с подведомственной территории. Но после пережитых страхов чего только нельзя наговорить от больших обид.

В условиях кампании «распогонивания», когда сокращаются офицерские должности и перспективы на будущее не ясны, не только дисциплина падает. Появляется горячее желание подзаработать перед «дембелем». Впрочем, подобный соблазн существует с тех пор, как жизненный уровень военнослужащих в начале 1990-х годов упал и не торопится подняться. Тут в дело может пойти и красная медь снарядных поясков, и порох для пиротехники. Остается надеяться, что военные дознаватели установят действительные причины нынешнего пожара и взрыва. Потому что если ограничатся констатацией «стечения обстоятельств», подобные ЧП продолжатся.

«НВО» после таких же взрывов на складах уже писало, что деревянная тара для боеприпасов – один из основных факторов распространения огня. Стандарты на нее существуют уже семь десятилетий, если не больше. О переходе на негорючие металлические контейнеры никто и слышать не хочет. Сейчас пустые снарядные ящики – определенный «ресурс», а металлические контейнеры на дачу не увезешь – их нумеровать и учитывать придется. Промышленности это тоже не очень надо. Ну, изготовят потребное количество металлических контейнеров, а потом лет 40 можно следующего заказа ожидать – это же многоразовая упаковка. Так что гореть боеприпасной ящикотаре еще много раз и на многих складах. Кроме той, что сгниет прямо в штабелях.

Некоторое время тому назад было принято решение убрать за черту разрастающихся городов склады боеприпасов. Шаг правильный, всеми поддерживаемый. Однако новые арсеналы не строятся, все свозится на старые, где, в свою очередь, идет сортировка по сроку годности. Столкновение двух потоков при недостаточном количестве квалифицированных специалистов может привести к подобным взрывоопасным ситуациям. Тем более если из-за спешки, как это нередко бывает, начинают нарушать меры безопасности. Ведь если все делать по правилам – это значит, делать не торопясь.

ТАМБОВСКИЙ ПОЖАР

Ровно за сутки до взрывов под Карабашом в воскресенье, 13 сентября, в 10.00, в Тамбовское управление МЧС поступил сигнал о возгорании в здании штаба 16-й бригады спецназа ГРУ, расположенного на улице Бориса Васильева областного центра. Трехэтажный кирпичный дом, построенный чуть ли не до Октябрьской революции, 17 пожарных расчетов тушили десять часов. Огонь ушел в деревянные перекрытия и перегородки, поэтому борьба была столь долгой. Первый и второй этажи выгорели полностью, в том числе сгорела вся документация в секретной части, в первую очередь личные дела военнослужащих. Удалось спасти знамя части, вынести оружие и боеприпасы, некоторые компьютеры и что-то из документации. Как ни прискорбно, но на третьем, уцелевшем, этаже погибли люди.

В воскресный день в штабе не должно быть много народа, но, к несчастью, как раз прибыли молодые бойцы и с ними беседовали офицеры на третьем этаже (обычно там располагается актовый зал). Поэтому погибли заместитель командира части по воспитательной работе, психолог части и офицер по воспитательной работе, а также два девятнадцатилетних солдата-срочника. Четверо солдат госпитализированы с повреждением дыхательных путей, двоих из них привезли в реанимацию в коматозном состоянии. Всего в здании штаба находилось около 20 человек.

Причиной гибели военнослужащих стал токсичный дым, выделяемый пластиковыми панелями. Выжившие солдаты рассказывают, что они теряли сознание в густом черном дыму. На «гражданке» отделка общественных зданий подобными материалами запрещена. За этим следит пожарный надзор. Но у военных ситуация другая. Они сплошь и рядом занимают здания, построенные десятки лет назад. Ремонтируют собственными руками и стараются сделать это попроще, поскольку профессиональных строителей не имеют. Пластиковые панели как раз позволяют сделать все быстро и аккуратно, что больше всего ценится начальством.

Та же ситуация с электропроводкой. Именно замыкание считается основной и наиболее вероятной причиной возгорания старого здания. Всякие бредовые версии вроде столкновения «молодых» с «дедами», переросшего в пожар, принимать во внимание не стоит. Проводка в большинстве штабов и казарм прокладывалась десятки лет назад, когда никто не мечтал о киловаттном электрочайнике. Почти наверняка, когда тянули проводку в тамбовском штабе, бывшем в то время училищем химзащиты, то рассчитывали ее по советским стандартам на два киловатта общей нагрузки на группу кабинетов. В те времена речь могла идти лишь о настольных лампах. Сейчас, когда на те же розетки навесили компьютеры и массу другой оргтехники, провода стали греться гораздо больше, вплоть до возгорания изоляции или деревянных стен.

Вторая типичная проблема электрических сетей в воинских частях – неквалифицированное обслуживание и ремонт. Электрик, как правило, это солдат-срочник с никаким стажем и опытом. Кто его инструктирует и экзаменует? На «гражданке» – главный энергетик предприятия вкупе с инженером по технике безопасности. В обычных воинских частях таких должностей никогда не было. Как нет того, что есть на каждом заводе, – своей пожарной машины, которая прибывает через минуту после вызова и глушит пожар в самом начале.

Придание нового облика Вооруженным силам сильно оторвалось от старого облика зданий и сооружений, в которых они располагаются. Не только штабы размещаются в зданиях вековой и полувековой постройки. Инструкции и положения сплошь и рядом без изменения существуют десятки лет, бухгалтерский и материальный учет ведется по канонам, которые на «гражданке» попросту вызывают удивление на грани шока.

Новое вино не стоит вливать в старые меха. Если меняется структура воинского подразделения, происходит перевооружение, меняется форма одежды и рацион питания, идет насыщение различной аппаратурой и техникой, вполне логично, если изменяться будет и среда обитания. Она должна приспосабливаться под потребности военных, а не наоборот. Настало время подумать о новых стандартах жилых и штабных помещений, их эргономике и отделке, энергообеспечении, новых технологиях связи и прочем, что отличает XXI век от середины прошлого.