Сухопутные войска Украины

Украинская армия, как и российская хороша на парадах.
Фото Reuters

Сухопутные войска (СВ), день которых Украина ежегодно отмечает 12 декабря, по праву составляют основу боевой мощи национальных Вооруженных сил. Это вполне естественно для континентальной державы, окруженной мощными в военном отношении государствами и коалициями государств. В условиях превосходства почти всех «эвентуальных противников» (впрочем, автор предпочитает более ясную, хотя и менее «политически корректную» формулировку «потенциальный противник») Украины в количестве и качестве военных сил и средств (как в целом, так и по всем и основным видам в отдельности), а также прочих возможностей для ведения войны они являются поистине последним инструментом защиты национальной независимости, суверенитета, территориальной целостности и территориальной неприкосновенности Украины в случае вооруженного конфликта – особенно средней, а тем более высокой интенсивности.

И вопреки всем модным (да-да, в военном строительстве также существует своя «мода»!) «воздушно-космическим» и «спецназовским» веяниям нет оснований предполагать, что таковая роль Сухопутных войск для Украины сколько-нибудь существенно изменится не только в ближайшие годы, но даже и в ближайшие десятилетия. При этом одновременно именно Сухопутные войска являются главным, а подчас и единственным компонентом Вооруженных сил Украины (ВСУ), привлекаемым для решения задач «ниже уровня войны» – включая сюда в первую очередь разного рода миротворческие и военно-гуманитарные операции.

Поэтому на развитие Сухопутных войск (70 753 человека военнослужащих при штатной численности 73 тыс. человек, что составляет 48,7% всей численности военнослужащих ВСУ – это по штату 150 тыс. человек – на конец 2009 года) следовало бы обратить особое внимание. Тем более что в 1992–2009 годах (даже несмотря на то, что 2009-й был объявлен годом Сухопутных войск) вопросы их боеспособности оставались в тени и формально, и фактически пользовавшихся большим приоритетом воздушного и морского компонентов ВСУ. Впрочем, есть еще одна причина, заставляющая обратить особое внимание на реформирование и развитие национальных СВ – это наиболее «консервативный» элемент отечественной военной машины.

Сухопутные войска являются самым многочисленным видом ВСУ не только по численности личного состава, вооружения и боевой техники, но и по числу соединений. В их составе два оперативных командования (фактически – отдельных армии), одно территориальное управление (военно-административный округ), 17 боевых бригад (две танковые, восемь механизированных, воздушно-десантная, две аэромобильные, ракетная и три артиллерийские), 14 отдельных боевых полков (механизированный, аэромобильный, три специального назначения – включая Президентский полк, три реактивных артиллерийских, три зенитно-ракетных, два вертолетных Армейской авиации и полк РЭБ) и девять отдельных полков боевого обеспечения (четыре инженерных, четыре – связи, один – радиационной, химической и биологической защиты), значительное количество других отдельных частей и учреждений уровня от полка и ниже, а также 169-й учебный центр «Десна» (примерно соответствует отдельной механизированной дивизии). При этом СВ Украины имеют в своем распоряжении практически все виды оружия (кроме боевых самолетов и флота), включая бригаду тактических ракетных комплексов типа «Точка-У» (24 пусковые установки) с баллистическими ракетами «земля-земля», 735 основных боевых танков, 2155 боевых бронированных машин, 892 артиллерийских орудия, миномета и реактивные системы залпового огня крупных (более 100 мм) калибров, 126 боевых и транспортно-боевых вертолетов, 12 беспилотных летательных аппаратов.

ПРОБЛЕМЫ И НЕСТЫКОВКИ...

Все эти данные хорошо известны. Не раз уже говорилось и об известной «неэкономичности» организационно-штатных структур СВ с управленческой точки зрения (впрочем, это в не меньшей степени относится и к другим видам ВСУ). Во-первых, речь идет об излишнем количестве сверхштатного вооружения (одних танков в распоряжении национальных Вооруженных сил имеется 2978 штук при штатной численности, напомню, 735 единиц), некоторые образцы которого (например, средние танки Т-55 или бронетранспортеры БТР-60) совершенно устарели. Во-вторых, имеет место относительно низкая численность соединений и частей: в СВ Украины имеется 6,33 так называемых расчетных дивизий, что дает укомплектованность (даже без учета отдельных учреждений и частей) не более 11 тыс. человек на расчетную дивизию). Но гораздо меньше внимания обращается на тот факт, что имеющаяся организационная структура и характер вооружения Сухопутных войск не позволяют этому компоненту Вооруженных сил успешно решать боевые задачи.

Причем речь идет о «системной» неспособности – Сухопутные войска Украины неизбежно будут сталкиваться с серьезными проблемами при ведении боевых действий даже против примерно равного по численности и качеству технического оснащения противника, даже если развернуть их до штатной численности и выделить достаточно финансовых и материальных средств на боевую подготовку.

Примеров тому множество. Обычно считается, что главные проблемы организационного реформирования СВ коренятся в уровнях армия/оперативное командование – армейский корпус – дивизия – бригада/полк и соответственно в целом уже решены. Значительная доля правды в этом есть. Но это – правда не вся. Вся же правда в том, что даже наиболее целесообразно организованная бригада есть не более чем очень дорогостоящая игрушка, если структура ее батальонов, дивизионов, рот и батарей не соответствует требованиям боевых действий. А в СВ Украины танковые части не могут действовать мелкими подразделениями потому, что организация, например, танковой роты такова, что она может вести бой только как единое целое. Более того, и танковый батальон танковой бригады самостоятельно действовать не может, поскольку не имеет в своем составе других огневых средств, кроме самих танков, опять-таки механизированной пехоты. Соответственно любая противотанковая позиция, недоступная для огня бронированных машин, превращается для него практически в неодолимое препятствие.

Сравнение армейского корпуса СВ Украины со стандартной механизированной пехотной дивизией армии США наводит на интересные размышления. Так, если у нас 155 танков (если взять для примера 8-й армейский корпус, организационная структура которого считается наиболее совершенной) распределены по пяти танковым батальонам, то там в шести батальонах 174 танка, но одновременно в них же еще 12 механизированных пехотных рот, шесть минометных взводов по восемь 120-мм самоходных минометов в каждом (каждый такой взвод соответствует нашей минометной батарее) и шесть взводов по четыре «боевые машины с тяжелым вооружением» (фактически это легкий танк с вооружением среднего танка на шасси боевой машины пехоты) М7 в каждом. Механизированная пехотная дивизия «по-вашингтонски» имеет три бригады и девять боевых батальонов, наш 8-й армейский корпус – четыре бригады и 19 боевых батальонов, но при этом общая численность личного состава в механизированной пехотной дивизии США даже несколько выше (примерно 16 000 человек против примерно 15 500 человек). Однако вряд ли кто-то возьмется утверждать, что эффективность использования личного состава в Сухопутных войсках Украины выше, чем в армии США┘

Организация батальонов и бригад в виде автономных тактических боевых групп не является каким-то ноу-хау. Таким образом организовывала свои сухопутные войска Федеративная Республика Германия вплоть до начала 1990-х годов. В сухопутных войсках бундесвера были танковые (три танковые роты), смешанные танковые (две танковые и одна мотопехотная роты), смешанные мотопехотные (две мотопехотные и одна танковая роты), мотопехотные (три мотопехотные роты) и пехотные батальоны (три пехотные роты). По такому пути на протяжении более полувека шли сухопутные войска Франции, где, помимо однородных танковых и пехотных полков, имелись мотопехотные (три мотопехотные и танковая роты) и механизированные (три танковые и мотопехотная роты) полки. По этому пути шли и СВ Украины в начале 2000-х годов.

Впрочем, лучше предоставить слово одному из авторов батальонной реформы, генерал-лейтенанту Николаю Николаевичу Пальчуку, в 2000–2003 годах занимавшему пост первого заместителя начальника Генерального штаба Вооруженных сил Украины: «Если раньше они (механизированные и танковые батальоны. – С.Г.) были практически в чистом виде, то сейчас мы переходим к тактическим боевым группам. Кроме трех механизированных рот будут танковая рота, минометная батарея, инженерно-саперный взвод, разведывательный взвод, взвод ракетно-артиллерийских установок. Эта батальонно-тактическая группа в состоянии действовать самостоятельно, автономно, в отрыве от главных сил». Аналогичная структура предлагалась и для танковых батальонов (только с тремя танковыми и одной механизированной ротами соответственно). Менялась и организация танковых рот – в них должно было быть 13 танков (три взвода по четыре машины).

Но потом – по не вполне понятным и до сих пор причинам – было решено переформировать батальонные тактические группы опять в практически чистые батальоны. Вернулась к «десятитанковой» и структура танковой роты. Кстати интересно, что Военно-морские силы Украины – в отличие от СВ – концепцию «батальонной тактической группы-2002» сохранили: 36-я отдельная бригада береговой обороны войск береговой обороны национальных ВМС организована именно по такому типу. Так, может, налицо тот случай, когда армии стоит поучиться у флота?

Положение усугубляется и тем, что и большее количество оружия в боевом соединении совсем не всегда означает большую огневую мощь. Нельзя же, в самом деле, сравнивать 122-мм самоходную гаубицу 2С1 «Гвоздика» (максимальная дальность стрельбы около 22 км), для которой не имеется у Ракетных войск и артиллерии СВ корректируемых (управляемых) снарядов, с современными 155-мм высокоавтоматизированными самоходными артсистемами┘

ЗАПАС КАРМАН НЕ ТЯНЕТ – ЗАПАСОВ НЕТ

Над Сухопутными войсками страны также постоянно довлеет угроза истощения старых запасов. Да, после распада СССР на базах хранения и в арсеналах много чего осталось. Но от времени портятся не только консервы, но и тринитротолуол. И рано или поздно возникнет проблема: где взять боеприпасы?

При этом следует подчеркнуть, что современный опыт европейских стран в строительстве сухопутных войск должен восприниматься Украиной с большой осторожностью. Связано это с тем, что современные СВ государств – участников НАТО и ЕС строятся из расчета на совсем другую войну, чем та, к которой должны готовиться СВ Украины. Например, европейцы ориентируются на то, что при ведении наземных боевых действий они будут пользоваться поддержкой мощных высокоэффективных воздушных сил, обеспечивающих господство в воздухе, а также полагают, что их вооруженных силы будут вести в основном «экспедиционные» операции (на удаленных, как правило – заморских, театрах военных действий).

Украина же должна готовить национальные СВ в первую очередь к защите территории страны и исходя из перспективы, что господство в воздухе будет, к сожалению, не за нами (что, в частности, ставит под вопрос эффективность применения нами в вооруженном конфликте танковых бригад и аэромобильных формирований крупнее батальона). Именно поэтому Украина не может пойти путем, которым идут в вооруженных силах крупных европейских государств, сводящих свои СВ к минимуму (например, британцы собираются оставить в боевом составе своих СВ всего шесть боевых бригад, французы – 10, итальянцы и испанцы – по 12 боевых бригад). Были названы государства, примерно соответствующие Украине по численности населения, но и в менее крупных странах Европы тенденция к сокращению СВ также заметна – более того, проявляется порой в еще более сильной степени. Например СВ Польши сведены к восьми боевым бригадам, Румынии – к девяти, СВ Венгрии и Словакии вообще насчитывают две и три боевые бригады соответственно.

Если говорить об изучении и заимствовании зарубежного опыта, то наиболее актуальным для нас является опыт стран НАТО 1980-х годов, когда альянс вынужден был строить свои коалиционные СВ из расчета на противоборство с численно превосходящим и (как минимум) малоуступающим по всем основным видам технического оснащения противником, способным побороться и за господство в воздухе. В общем же совершенно очевидно, что существует насущная потребность продвигать реформу отечественных СВ на «низовой» уровень: батальон–рота, а в перспективе, возможно, и взвод–отделение. При этом зарубежный опыт должен восприниматься, как уже говорилось, осторожно, с обязательной оглядкой на национальные геостратегические, военно-политические и военно-технические реалии.

Киев