Александр Бартош
Попытка построить новое государство в Ливии обернулась хаосом и кровопролитным противостоянием многочисленных группировок. Фото Reuters
В заключительную фазу вступила подготовка к очередному саммиту НАТО 8–9 июля с.г. в Варшаве, где предстоит выработать совместную точку зрения на стратегический приоритет развития блока на предстоящие несколько лет. Подготовка итогового документа ведется в условиях глобальной политической нестабильности и хаотизации международных отношений, чему способствует острая конкуренция между стремящимся к глобальному доминированию Западом во главе с США и странами НАТО и набирающими экономический и политический вес новым центром силы – Китаем, Россией, странами БРИКС и ШОС. Конкуренция между государствами и их объединением во все возрастающей степени охватывает ценности и модели общественного развития, человеческий, культурный, научный и технологический потенциал.
ГЛАВНЫЕ УГРОЗЫ ДЛЯ НАТО
По словам председателя Военного комитета НАТО чешского генерала Петра Павела: «для альянса существуют две главные угрозы. Первая касается соперничества с Россией, ее авторитарного и иногда агрессивного поведения. Нам нужно сформулировать стратегию по отношению к России на самом высоком политическом уровне. Этот стратегический подход будет опираться на военные ресурсы с двумя основными направлениями действия: сдерживание и оборона (при неэффективности первого).
Вторая угроза, с юга, касается негосударственных образований, то есть терроризма, экстремизма и миграции. Она требует совершенно иного подхода. Мы определили общие рамки, но пока еще не выработали детали ответа на нее».
Таким образом накануне саммита еще раз подтверждается стратегическая антироссийская политика США и НАТО, которая развивается на основе конкурирующего видения миропорядка. Конкуренция обостряется в связи со снижением возможности и влияния Запада на фоне крепнущей тенденции по формированию полюса власти вне западного мира. В глобальном масштабе растущее размежевание сторон ведет к возникновению мирового раскола по оси российско-китайского сотрудничества, БРИКС и ШОС, с одной стороны, и западным блоком государств во главе с США с другой.
Как неоднократно отмечалось в публикациях «НВО», главный вектор военных усилий НАТО направлен против России. Он включает расширение НАТО, наращивание сил альянса и создание инфраструктуры для усиления в приграничных районах, создание стратегической ПРО. Против России ведется агрессивная и жесткая информационная война. Со ссылкой на надуманную «гибридную угрозу» со стороны России на саммите намечается утвердить планы защиты стран Балтии и других граничащих с Россией регионов от гибридной войны и кибератаки. Предусматривается всесторонняя координация действий с Европейским союзом.
Одновременно пытаясь сохранить за собой рычаги глобального управления, Запад параллельно с расширением НАТО создает новые экономические площадки «для своих». В перспективе такие площадки рассматриваются в качестве основы для формирования военно-политических союзов, направленных против России, Китая, Ирана, арабских и латиноамериканских государств.
В этом контексте мощным катализатором грядущих перемен является создание под эгидой Вашингтона двух глобальных экономических и финансовых структур – Транстихоокеанского партнерства и Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства. Китай, Россия и некоторые другие страны ШОС в этих партнерствах не участвуют, что в перспективе существенно сократит их возможности по доступу к западному рынку и может послужить причиной серьезного обострения отношений на глобальном уровне.
В целом мир входит в эру сложных конфликтов, в которых комбинированные действия предполагают сочетание традиционной военной мощи с политической, информационной, финансово-экономической и другими составляющими. В рамках подобных конфликтов масштабы планирования и управления социальными, государственными и политическими процессами могут быть разными – от отдельного государства или региона и вплоть до глобального охвата. Именно задаче обеспечения глобального охвата подчинены современные стратегии альянса.
УЗЛЫ КОНЦЕНТРАЦИИ УСИЛИЙ ЗАПАДА
Известный российский политолог Владимир Штоль говорит «о важнейшем аспекте американской стратегии, а именно – использование НАТО в качестве удобного и проверенного инструмента обеспечения своих претензий на лидерство не только на евроатлантическом пространстве, но и в глобальном масштабе. Отсюда стремление к глобализации задач альянса, к расширению его функций за пределы установленной географической сферы действий».
Поэтому на саммите в Варшаве предстоит продолжить дискуссию по дальнейшим шагам, нацеленным на расширение связей НАТО и возможностей организации влиять на обстановку в критически важных для интересов собирательного Запада регионах. Характерными являются целенаправленные действия по укреплению возможностей альянса выступать в роли своеобразного концентратора усилий союзников в нескольких ключевых регионах за счет создания новых форматов взаимодействия. Одна из главных задач стратегии сосредоточения усилий – не допустить наращивания влияния России в ключевых регионах мира.
Границы первых двух регионов близки к географии создаваемых под эгидой США упомянутых выше экономических партнерств – Транстихоокеанского и Трансатлантического.
В Североатлантической зоне влияние НАТО будет сохраняться и наращиваться, в том числе и за счет консолидации политики в отношениях с ЕС, а также попыток привлечения в альянс новых членов – Швеции и Финляндии, углубления партнерства с Украиной, Грузией и Молдавией, усиления военного приготовления блока.
Япония рассматривается в качестве ключевого опорного государства в проекте укрепления позиции альянса в Азиатско-тихоокеанском регионе. Не случайно канцлер ФРГ не так давно зондировала мнение Токио о возможном членстве страны в альянсе. Премьер-министр Японии ответил уклончиво, мол, идея интересная, но сейчас на фоне разговоров о Курильских островах не хотелось бы лишний раз провоцировать недовольство России.
Однако уже сегодня Япония использует НАТО в качестве дополнительного форума, позволяющего в большей мере привлечь внимание Европы к ситуации безопасности в АТР. Кроме того, японцы рассматривают НАТО как ценный дополнительный форум для сотрудничества с США в международных миротворческих операциях и в других областях. Со своей стороны, НАТО продолжает системную работу по развитию связей с другими контактными странами – Австралией и Новой Зеландией. За последние годы у НАТО сформировались двусторонние отношения с каждой из упомянутых трех стран.
Третий узел концентрации усилий с участием НАТО формируется на Ближнем Востоке с учетом декларируемого США сокращения присутствия в этом стратегически важном регионе. С этой целью альянс развивает тесные партнерские отношения со странами Средиземноморского региона и Большого Ближнего Востока, основываясь на двух проектах НАТО – Стамбульской инициативе и Средиземноморском диалоге.
Новый качественный шаг в отношениях между альянсом и рядом государств – участников Стамбульской инициативы был сделан 4 мая с.г., когда Североатлантический совет удовлетворил просьбу Бахрейна, Катара, Кувейта, Израиля и Иордании об учреждении на базе посольств этих государств в Бельгии миссий при штаб-квартире НАТО.
Подоплека таких действий, по-видимому, в том, что Вашингтон осознает собственную неспособность в одностороннем порядке определять ситуацию на Ближнем Востоке и в очередной раз использует альянс в качестве инструмента для сохранения влияния в стратегически важном регионе. Западу важно не допустить укрепления связей России с ключевыми государствами региона, по возможности снизить эффект от успешных действий России в Сирии.
Именно на придание альянсу новой возможности влиять на глобальную ситуацию, выступать в качестве серьезного рычага воздействия на Россию, Китай, Иран, арабские государства и направляются основные усилия по адаптации НАТО.
ДЕСТРУКТИВНЫЙ АЛЬЯНС
В результате проведенной трансформации современная НАТО превратилась в одну из немногих организаций обеспечения международной безопасности, которой удается совмещать разнообразный спектр задач и миссий в условиях глобализирующегося мира. При этом при лидирующей роли США меняются важнейшие функции военно-политического блока, масштаб изменения которого позволяет говорить о его эволюции от евроатлантического к глобальному альянсу. Одновременно усиливаются деструктивные для международной безопасности составляющие в его деятельности, которые наиболее рельефно проявляются в следующем:
– систематическое нарушение существующих международно-правовых норм;
– применение односторонних силовых подходов в международных отношениях;
– создание зон нестабильности и искусственно подогреваемого, управляемого хаоса в стратегически важных для Запада государствах и регионах.
В последние годы деструктивная направленность НАТО получила дальнейшее развитие в решении саммита альянса в Великобритании в сентябре 2014 года, которые предусматривают:
– повышение оперативности Сил реагирования НАТО за счет создания Объединенной оперативной группы повышенной готовности численностью около 5 тыс. человек;
– создание Объединенных экспедиционных сил для проведения операций высокой интенсивности;
– усиление постоянных соединений ВМС НАТО;
– подготовку инфраструктуры в странах Восточной Европы и Балтии для заблаговременного размещения материальных средств и создания новых военных баз;
– интенсификацию военных учений.
Реализация этих и некоторых других направлений развития НАТО нацелена на обеспечение возможно более полного соответствия альянса отведенной ему роли инструмента обеспечения глобального доминирования США за счет трансформации блока и придания ему нового измерения.
Таким образом, для деструктивных действий США и НАТО в конце XX – начале XXI века характерно целенаправленное обострение существующих и провоцирование новых региональных, внутригосударственных и межгосударственных конфликтов на основе поддержки негативной тенденции в развитии ситуации, усиление глобального информационного противоборства, поддержка националистического настроения, ксенофобии, эгоизма, сепаратизма и насильственного экстремизма, религиозного радикализма.
НАТО не останавливает полнейшее несоответствие действий альянса международным нормам.
 |
| Встреча глав государств-членов альянса в сентябре 2014 года продемонстрировала агрессивную политику блока. Фото Reuters |
Прежде всего у альянса нет юридического, политического, стратегического и морального основания для того, чтобы соответствовать положениям Устава ООН о формировании системы коллективной безопасности на глобальном и региональном уровнях.
С юридической точки зрения Североатлантический альянс не является региональной организацией по смыслу Главы VIII Устава ООН и находится вне системы органов ООН. В силу своей природы, как военно-политического блока, НАТО не способна выполнять широкий спектр миротворческих задач, связанных, например, с превентивной дипломатией, поощрением к миру, миростроительством и т.д.
Кроме того, НАТО не в состоянии играть и какую-либо легитимизирующую роль при проведении военной акции.
Практически отсутствует и международно-правовая основа претензии НАТО на осуществление миротворческой функции за пределами ответственности блока.
Таким образом, НАТО не признает себя региональной организацией в том смысле, как это определено в Уставе ООН, а стремится проецировать свое влияние далеко за пределы зоны своей ответственности.
За годы холодной войны альянс накопил опыт, создал соответствующие структуры для обеспечения европейской безопасности, что было, с объективной точки зрения, достаточно рационально при наличии и противостоянии социалистического лагеря. Однако современная громоздкая машина НАТО стала явно неадекватна сложившейся ситуации в мире.
Осознание альянсом подобной неадекватности формирует основу для комплекса шагов по внутренней и внешней трансформации блока с целью приведения альянса в соответствие с политическими реалиями и задачами современности. Наиболее деструктивным и опасным для обеспечения стабильности в мире является расширение НАТО и целенаправленное совершенствование альянсом своего силового потенциала для его применения далеко за пределами зоны ответственности блока.
УСТУПКИ КАК КАТАЛИЗАТОР ДЕСТРУКТИВНОЙ ЭВОЛЮЦИИ НАТО
Развитие альянса как деструктивной организации, деятельность которой представляет угрозу для международной безопасности и национальной безопасности России, стало возможным в результате весьма пассивной реакции международного сообщества на грубейшее нарушение альянсом Устава ООН, игнорирование им основополагающих принципов ОБСЕ.
Свою лепту в создание нынешней неприемлемой с точки зрения международного права ситуации с действиями НАТО внесла и позиция России в начале 90-х годов, когда после развала СССР и временного ослабления страны российским руководством была принята уступчивая стратегия по отношению к действиям альянса. В этом контексте следует выделить следующие этапы развития альянса в условиях бессилия международного сообщества и его безразличия к нарушению принципов и норм международного права.
1-й этап, 1989–1999 годы: глобальный тренд – расширение НАТО. Переход к практике прямого использования силы в обход существующих международных норм и правил.
2-й этап, 1999–2010 годы: глобальный тренд – расширение присутствия НАТО в стратегически важных регионах, в первую очередь у границ России, а также в АТР. Развертывание системы ПРО, угрожающей стратегическим ядерным силам России.
3-й этап, 2010 год – по настоящее время: глобальный тренд – дальнейшие шаги по формированию глобальной натоцентристской модели при теневом доминировании в ней США. Наращивание военного приготовления НАТО, ставка на политику сдерживания России, усиление конфронтационного антироссийского настроения в правящей элите Запада.
Таким образом, продолжающиеся попытки превратить НАТО в глобального игрока являются прямым следствием уступчивой и аморфной политики сил, выступающих за формирование многополярного мира под эгидой ООН и на базе безусловного соблюдения устава организации. В результате мир вновь поставлен на грань новой холодной войны при растущей вероятности развязывания масштабной кровопролитной войны в различных регионах.
Россия первой осознала пагубность подобного развития ситуации для международной и национальной безопасности. В начале XXI века в результате изменения в руководстве России произошел перелом в подходе к разработке стратегии национальной безопасности нашего государства, в основу которой были положены национальные ценности и интересы страны. Это ознаменовало переход от уступчивой к предохранительной адаптации, а нередко и неуступчивой адаптации в вопросах национальной безопасности. Характерным стало стремление России выйти на сбалансированные взаимовыгодные отношения с Западом, не прибегая к уступкам в принципиально важных вопросах. При отстаивании национальных интересов такая гибкая стратегия дает возможность для перераспределения национальных ресурсов с запросов международной сферы на внутригосударственные нужды и наоборот. Рациональность такого подхода показали события в Грузии в 2008 году, в Крыму, на Украине, в Сирии.
Однако многое еще предстоит сделать в интересах стабилизации международной обстановки и противодействия деструктивным силам.
АЛЬЯНС КАК УСТРОИТЕЛЬ НОВЫХ ГОСУДАРСТВ
Угрозы с юга занимают важное место в ряду озабоченности НАТО и включают международный терроризм, экстремизм и миграцию. В альянсе пока ищут подход к их нейтрализации, отвергая конструктивные предложения России по широкому спектру вопросов сотрудничества.
С учетом уроков Ирака и Ливии, в НАТО отдают себе отчет о невозможности решить проблему на юге военной силой и готовят пакет мер, включающий как военные действия так и, что является новым в стратегии военно-политического блока, строительство новых государств с использованием технологии цветной революции и гибридной войны.
Заметим, что новые государства НАТО уже строила в ходе агрессии против Югославии, бомбардировки Ливии и, похоже, не сделала вывод о недопустимости впредь вмешательства в дела суверенных государств. Пока единственным полезным уроком для блока стало понимание необходимости тесного взаимодействия с ЕС в подобной операции.
Сегодня в ряде разработок предварительного военного планирования альянс оценивает свои возможности по противостоянию угрозе с юга. Например, для стабилизации Ливии НАТО предлагает содействие в обеспечении безопасности морских и наземных границ, в подготовке и формировании ливийских вооруженных сил. Альянс готов также обеспечить защиту других сил, в частности, сил ЕС при их использовании в Ливии, а также поддержку при решении вопросов безопасности, развития и восстановления экономики.
Осознавая ограниченность ресурсов, альянс считает необязательным действовать повсюду и предлагает содействие в разработке глобального плана кампании, а на основе такого плана разработку индивидуального «пакета» мер для каждой страны региона, включая, где это окажется необходимым, предоставление военных сил, средств внутренней безопасности или меры по развитию экономики. В зависимости от страны лидирующую роль в операции может взять на себя НАТО, ЕС или коалиция заинтересованных стран–членов альянса и стран-партнеров.
Для дальнейшей «демократизации» Ливии, например, в качестве лидера операции считается эффективным возможный тандем в составе Италия – ЕС или Франция – НАТО. Рассматриваются варианты планирования возможных действий государств–членов НАТО в других странах региона, например, участие Великобритании в качестве нации-лидера в Иордании с последующим формированием коалиции из заинтересованных других союзников, совершенствования координации ЕС и НАТО в Тунисе.
Таким образом, на предстоящем саммите НАТО готова всерьез примерить на себя тогу миротворца на Ближнем Востоке и не останавливаться перед использованием силы для переформатирования государств региона по лекалам заказчика из Вашингтона. Международно-правовые нормы при этом считается возможным игнорировать и действовать на основе собственных внутренних процедур, как это было в Югославии или при бомбардировке Ливии. Наличие подобных амбиций ставит под серьезную угрозу мир и международную безопасность не только на Ближнем Востоке, но и в глобальном масштабе. Подобная «перекройка» ожидала и Сирию, где только решительные действия России, предпринятые в полном соответствии с международными правилами, позволили изменить ход событий.
ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ НАТО И РОССИЕЙ
На современном этапе для отношений между США, НАТО и Россией характерна жесткая и бескомпромиссная информационная война, нацеленная не на разгром противника, а на его «удушение». Сердцевиной информационной операции Запада является оголтелая русофобия и различная фальсификация, главная цель которых – занизить историческую значимость русского народа.
В рамках принятой гибридной стратегии Запада вклад России в мировую историю либо игнорируется совсем, либо занижается (как, например, в случае с фальсификацией истории Второй мировой войны), либо искажается. Задача состоит в размывании философской и методологической познавательной (когнитивной) деятельности российского народа, хаотизации его сознания, подрыва доверия к лидерам и уверенности в будущем, разрушении системы национальных ценностей и интересов, внедрении ложных экономических и нравственных установок.
В сфере обеспечения международной безопасности со стороны НАТО отсутствует готовность строить отношения с Россией на основе взаимности, уважения национальных интересов, при равной и неделимой безопасности для всех. Именно «неделимая безопасность для всех» является камнем преткновения для наших западных «партнеров», которые явно пытаются выстроить иную систему мировых ценностей, основанную на уничтожении не только отдельных стран, но и целой культуры.
В этих условиях наряду с последовательными мерами по укреплению экономики и оборонных возможностей России, подготовке и оснащению Вооруженных сил современными видами вооружения и военной техники особого внимания требует совершенствование российского потенциала «мягкой» силы для эффективного противодействия подрывной стратегии информационной войны.
В Российской Федерации должна быть создана идейная и идеологическая база для успешной реализации комплекса задач по противостоянию современным подрывным информационным технологиям на основе общенародной консолидации. Для этого нужны укрепление, а в отдельных случаях возрождение исторической памяти народа и его самосознания.
Многомерный характер ведущейся против России гибридной войны, которая сочетает информационное, финансовое, экономическое, дипломатическое и специальное воздействие на противника в реальном масштабе времени, требует глубокой интеграции Вооруженных сил и всего российского общества, продуманного построения системы военно-гражданских отношений, привлечения потенциала отечественного бизнеса, создания системы противодействия в первую очередь на культурно-мировоззренческом уровне.
