Владимир Спасибо Боеприпасное производство является самым затратным из военных отраслей. Но перед войнами об этом почему-то забывают. Возможно, потому, что боятся признаться себе и сказать другим о колоссальном бремени снабжения войск.
Перед началом Первой мировой войны противоборствующие стороны предполагали длительность военного конфликта не более 3-4 месяцев, а расход выстрелов на одно орудие - примерно 1000 единиц. Фактически в Германии было израсходовано почти в 30 раз больше боеприпасов, чем запасено перед войной - почти 9 млн. т, из них около 7 млн. т на Западном фронте. Это почти вдвое меньше, чем использовали армии Франции и Великобритании - 5 и 7 млн. т соответственно. При этом Германия до самых последних дней боев билась на равных с объединенными силами союзников, включая США.
Россия израсходовала за войну не более 1 млн. т боеприпасов, а Австро-Венгрия и Германия на Восточном фронте - порядка 3 млн. т.
В Советском Союзе решили поправить положение и развить военную промышленность до невиданного уровня, в том числе и боеприпасное производство. Если в 1937 г. снарядные корпуса изготавливали 44 предприятия с устаревшим оборудованием, то в 1939 г. была поставлена задача впятеро увеличить выпуск боеприпасов - это практически мобилизация. Начали строительство еще 28 соответствующих заводов и одного комбината, реконструкцию 28 старых предприятий. К производству элементов боеприпасов привлекались также еще 235 предприятий с переводом на новую технологию.
К началу войны в СССР запас по 76-мм выстрелам по отношению к фактическому среднегодовому военному составил 63%, по 122- и 152-мм гаубичным - 100%, по 50-мм минам - 183%, по 82-мм минам - 36%. Общий запас боеприпасов - примерно 100%, или около 2,5 млн. т. Только в 1940 - первой половине 1941 г. было изготовлено более 1,5 млн. т.
Германия не имела ничего подобного. В ходе Польской кампании 1939 г. выявился дефицит боеприпасов и были предприняты меры по увеличению запасов выстрелов полевой артиллерии за счет сокращения производства морских и зенитных выстрелов. Однако сражения на Западе 1940 г. потребовали необычно мало боеприпасов. За 43 дня боев сухопутные войска Германии израсходовали 88460 т. При определении количества боеприпасов для войны против СССР немцы решили, что необходим годовой запас, а расход в период французской кампании будет примерно соответствовать предполагаемому среднемесячному расходу в будущем "Восточном походе". Запас выстрелов для полевой артиллерии германских сухопутных войск к 22 июню 1941 г. составил 1050 тыс. т. Это значительно больше, чем германские запасы перед Первой мировой войной (удельные запасы выстрелов на одно орудие колебались от 1080 штук для 81-мм миномета до 3685 для 105-мм гаубицы), но намного меньше советских запасов.
Начало войны, столь чудовищно драматичное и неожиданное для нашей страны, сопровождалось крайним дефицитом боеприпасов. Во-первых, запасы были в значительной степени утеряны в первые недели и месяцы войны. А во-вторых, огромный урон понесла сама боеприпасная промышленность. На оккупированных территориях размещались основные производственные мощности по выпуску гильз, порохов, корпусов снарядов (здесь уместен резонный вопрос: почему они не находились на Урале, в Сибири?) Вдобавок сильнейший урон понесли черная металлургия и химия связанного азота.
Однако за период с 22 июня 1941 г. по 19 ноября 1942 г. в советскую действующую армию было поставлено 113 тыс. вагонов боеприпасов (это 2,37 млн. т при средней грузоподъемности грузового вагона в тот период 21 т) - примерно по 7 тыс. вагонов в месяц. В самый трудный для промышленности период - с декабря 1941 г. по март 1942 г. включительно - в среднем в месяц поступало по 6 тыс. вагонов.
Германские сухопутные войска с 22 июня 1941 г. по 31 июля 1942 г. израсходовали 745 тыс. т артиллерийских боеприпасов (около 57 тыс. т ежемесячно), а с учетом других видов боеприпасов расход составлял в среднем 85 тыс. т - почти в два раза меньше, чем у Красной Армии. По данным Главного артиллерийского управления, поставки боеприпасов советским войскам в первом полугодии 1942 г. были ниже их запросов в 5-6 раз, а во втором полугодии - в 3-4 раза. То есть если бы была возможность, то наши войска расходовали бы боеприпасов в десять раз больше, чем противник. Очевидно, что германские войска, у которых в наличии было 1,42 млн. т артиллерийских боеприпасов (предвоенный запас плюс 370 тыс. т текущего производства в рассматриваемый период), добивались военных успехов без чрезмерных материальных и людских затрат.
Всего на Восточном фронте германские сухопутные войска израсходовали примерно 5 млн. т боеприпасов (советские - около 9 млн. т). Максимальное годовое производство боеприпасов во Второй мировой войне составило в СССР и Германии примерно по 3,5 млн. т, в США - 8 млн. т. И это далеко не второстепенный фактор, предопределивший конечный разгром фашистских агрессоров.
А как обстоит дело с производством боеприпасов ныне? Опыт войны во Вьетнаме отразился в развитии мобилизационной базы боеприпасной промышленности Соединенных Штатов. К середине 80-х годов основу ее составляли 46 государственных заводов, которые при работе на полную мощность в год в состоянии произвести продукции на 14 млрд. долл. Если во время боевых действий в Индостане тонна боеприпасов обходилась в 2 тыс. долл., то есть американские казенные заводы способны выпускать ежегодно порядка 7 млн. т боеприпасов. В случае необходимости Пентагон мог привлечь для производства 165 типов боеприпасов около 3000 предприятий частных фирм, в том числе 131 крупное. Это позволило бы довести максимальный годовой объем производства боеприпасов в США в середине 80-х гг. до 15 млн. т.
В последнее десятилетие много разговоров идет о том, что высокоточное оружие должно обеспечить сокращение потребностей в обычных боеприпасах. На самом деле борьба именно с высокоточными видами вооружений потребует огромного расхода обычных средств поражения. Первый опыт применения высокоточного оружия в конфликте в Персидском заливе показал, что среднемесячный расход авиабомб был сопоставим с пиковым значением 1969 г. во Вьетнаме. При этом результативность американских высокоточных бомб лишь вдвое превзошла результативность авиабомб обычных. Правда, стоимость управляемых авиабомб относительно невелика, на два порядка ниже цены крылатых ракет. Низкий процент попадания компенсировался массированным применением и психологическим эффектом. Можно, кстати, вспомнить, что в послевоенный период уже велась дискуссия о том, что ПТУРы полностью дискредитируют танки как вид оружия. Выпустили сотни тысяч управляемых противотанковых ракет нескольких поколений, а в ответ на танках появились системы активной и динамической защиты, с высоким расходом поражающих элементов.
Есть данные, что поражение точечных целей на поле боя и в ближнем тылу требует 10-15 гаубичных выстрелов с осколочно-фугасными снарядами. Правда, подготовленным расчетом, с использованием разведки и корректировщиков. Весьма перспективны беспилотные корректировщики. А также современные радиолокационные системы управления огнем. Одновременно продолжается проникновение элементов искусственного интеллекта в сами артиллерийские боеприпасы. Но, повторимся, расход боеприпасов - и в массовом, и в денежном выражении - будет расти.
И здесь пора задаться вопросом о российской боеприпасной промышленности. В советские времена это была крупная отрасль - сотни заводов, под миллион работников, годовой выпуск различных боеприпасов на уровне военного времени. Сейчас все стоит. Что делать? Естественно, нет и разговора о возвращении к прежнему порядку вещей - до сих пор никак не могут решить проблему утилизации (то есть уничтожения) того, что с большими затратами изготовлено и хранилось на случай военной угрозы. Но армии так или иначе нужны боеприпасы, если считать, что нужна сама армия. И обычные, и высокоточные. А сколько?
Сейчас речь идет о существенном сокращении Вооруженных сил. Если будет реализована концепция создания 10-12 дивизий постоянной готовности с примерно 1000 тактических самолетов поддержки, то для них необходимо иметь около 1 млн. т боеприпасов в запасе. В случае нежелательного расширения военного конфликта потребуется усиление армии, наращивание ее материального обеспечения. Сразу развернуть производство невозможно. Поэтому запас должен быть. Примерно 4-5 млн. т для варианта регионального конфликта (вьетнамского или иракского типа). Промышленность сейчас не получает заказов. Выход в том, чтобы восстанавливать бездарно утраченные зарубежные рынки. Причем наша продукция весьма неплохого качества может реализовываться по относительно невысокой цене. Соотношение внутренних заказов и экспорта оптимально на уровне 1:2. Это означает задействованные мощности в 3 млн. т, или примерно половину от того, что было в СССР.
Дарья Гармоненко 