Владимир Журавель Аспект
В 1938 Г. ПОСЛЕ Мюнхенского сговора СССР оказался под угрозой полной политической изоляции и германского нападения. Советское руководство пошло тогда на резкое улучшение отношений с нацистским Третьим рейхом. Этому способствовал номинальный отказ обоих государств от экспорта своих идеологий и прекращение пропагандистской борьбы. В основу укрепления советско-германских торгово-экономических связей легли принципы терпимости и прагматизма во внешней политике. В результате стало возможно заключение кредитного соглашения между СССР и Германией от 19 августа 1939 г. и Советско-германского пакта о ненападении от 23 августа 1939 г.
ВСЕ ЕЩЕ ОТСТАЮЩИЕ
Но не только военно-политические реалии диктовали необходимость подобных шагов официальной Москвы. К 1939 г. Кремль пришел к выводу о несоответствии экономических возможностей нашей страны потребностям современной войны, там начали понимать, что советское народное хозяйство испытывает острый недостаток в передовых технологиях и высокопроизводительном оборудовании. В техноэкономическом анализе импорта металлорежущих станков по Наркомату тяжелой промышленности за 1933-1938 гг., отмечалось, что в СССР "тяжелые токарные станки, лоботокарные, продольно-строгальные, крупные зуборезные станки и расточные необходимых размеров вовсе не изготавливаются. Кругло-шлифовальные, карусельные и вальцетокарные станки изготовляются единицами. Рассчитывать на более или менее удовлетворительное отечественное снабжение этими станками тяжелой промышленности на ближайшие 2-3 года не приходится". Далее прямо говорилось, что "потребность в этих видах станков может быть удовлетворена в 1939 и отчасти в 1940 году в основном за счет импорта┘ ибо организация и освоение производства названных выше станков в лучшем случае потребует не менее двух лет".
Советский Союз намеревался использовать намечавшееся сближение с Германией прежде всего для удовлетворения потребностей своей экономики в высокотехнологичном оборудовании. Так, в постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) от 21 января 1939 г. за # 67/182 указывалось: "Обязать тт. Микояна, Кагановича Л.М., Кагановича М.М., Тевосяна, Сергеева, Ванникова и Львова к 24 января 1939 года представить список абсолютно необходимых станков и других видов оборудования, могущих быть заказанными по германскому кредиту". (Перечисленные выше товарищи в это время занимали должности наркомов СССР, соответственно - внешней торговли, путей сообщения, авиапромышленности, судостроения, боеприпасов, вооружения и машиностроения.)
Причем разразившаяся в Европе война практически разрушила мировой хозяйственный рынок, что отрицательно сказалось на внешней торговле СССР. Следует, кстати, обратить внимание на следующие факты. Как отмечается в материалах о торгово-экономических отношениях с Англией и Германией в январе-октябре 1940 г., хранящихся в Российском государственном архиве экономики, для Советского Союза фактически отпали рынки Великобритании, а также Франции, Бельгии, Голландии и других стран, которые были оккупированы вермахтом и включены в экономическую сферу Германии. Третий рейх расширил сырьевую базу своей экономики и получил возможность развивать ее за счет промышленных предприятий захваченных государств.
По мнению специалистов Конъюнктурного института Наркомата внешней торговли (НКВТ) СССР, немцы вполне могли обойтись в 1940/41 сельскохозяйственном году без импорта пшеницы, ржи и хлопка. Германская экономика стала меньше испытывать потребности в советских поставках цветных металлов, железной руды, металлического лома и т.д. В то же время она превратилась в полного монополиста в Европе по производству целого ряда товаров, что вело к повышению цен на немецкую продукцию и негативно сказывалось на торговых отношениях с Советским Союзом.
В записке Конъюнктурного института НКВТ Анастасу Микояну от 27 декабря 1940 г. обращалось внимание на свертывание мирового экспорта станков. В это время только Швеция и Швейцария были единственными европейскими экспортными рынками станков, на которых возможности реального размещения заграничных заказов ни в коей мере не обуславливались сколько-нибудь серьезными внеэкономическими факторами.
ВОЗЬМЕМ НЕМЦЕВ В ПРИМЕР
Еще в мае 1939 г. германское правительство согласилось на выполнение заводами "Шкода" советских заказов (в том числе и военного назначения). Судя по отчетам командированных в Чехословакию в 1939-1940 гг. инженеров, хранящимся в Российском государственном архиве экономики, СССР смог получить не только уникальное оборудование и вооружение, но и познакомиться с новейшими технологиями производства вооружений и боеприпасов. В это же время, между прочим, из немецкой прессы исчезла антисоветская пропаганда, таким образом, сложилась благоприятная обстановка для советско-германских торгово-экономических переговоров.
Осенью 1939 г. в Германию была отправлена специальная комиссия во главе с тогдашним наркомом черной металлургии Иваном Тевосяном для выяснения экспортных мощностей германской промышленности и отбора качественной продукции. С 25 октября по 15 ноября 48 высококвалифицированных специалистов - членов комиссии побывали на крупнейших германских предприятиях: заводах, судоверфях, полигонах. Они ознакомились с производством, технологиями, оборудованием, управленческими отношениями.
Все увиденное в Германии комиссией Тевосяна удостоилось ее высокой оценки. К примеру, по мнению известного советского авиаконструктора Николая Поликарпова, высказанному им на заседании Технического совета Народного комиссариата авиационной промышленности (НКАП) 27 декабря 1939 г., "германское самолетостроение шагнуло весьма далеко и вышло на первое место мировой авиационной промышленности". Николай Николаевич достаточно тщательно проанализировал причины таких успехов. Внимательное изучение опыта войны в Испании, отмечал он, позволило Германии создать определенную военную доктрину и наметить долговременную систему вооружения своих воздушных сил. В выступлении Поликарпова утверждалось, что такая определенность доктрины, разработанной на длительное время, давала возможность фирмам и конструкторам очень серьезно заниматься исследовательскими работами. Кроме того, было подчеркнуто, что в авиационную промышленность Германии вкладывались огромные деньги, а это привело к развитию как производства, так и научно-экспериментальной базы. Особый акцент был сделан на системе взаимодействия структур военного ведомства рейха и производителей и разработчиков машин.
В целом среди причин, позволивших немецким авиаконструкторам за несколько лет добиться превосходных результатов, советскими специалистами назывались высокие инвестиции в отрасль, система управления производством, общая высокая культура производства, хорошая организация труда, отличная научно-экспериментальная база конструкторских бюро, важная роль авиационных научных центров в Геттингене и Рохлине в развитии авиационной техники.
Большую озабоченность у советских руководителей вызвали сведения о темпах выпуска самолетов в Германии. По оценке помощника начальника НИИ ВВС Ивана Петрова, данной им в книге "Авиация и вся жизнь", немецкие заводы вместе с предприятиями оккупированных Германией Чехословакии и Польши могли при необходимости выпускать 70-80 самолетов в день. Тогда как советские авиационные заводы производили 26 боевых самолетов в день. По воспоминаниям тогдашнего наркома авиационной промышленности Алексея Шахурина, "поездки в Германию, пополнившие наше представление о немецкой авиации и авиапромышленности, привели нас к важным выводам┘ Если взять все заводы┘ в Германии и┘ в оккупированных ею странах или зависимых от нее, то можно считать, что гитлеровцы имеют значительно более мощную авиапромышленность, чем наша".
Советским Союзом закупались самые современные образцы немецкой техники. До 22 июня 1941 г. Германия поставила СССР 30 новейших самолетов - целый авиационный полк. Это были типичные машины, стоящие на вооружении люфтваффе, они вместе с другим "специальным оборудованием" тщательно изучались советскими инженерами.
На протяжении 1939-1941 гг. передача немецких технологий СССР носила интенсивный характер и происходила путем передачи вещественных элементов, документации, обучения, командирования персонала и т.п. Советский Союз вел активное изучение германских ноу-хау и широко использовал их для развития своей экономики и обороноспособности. Наиболее ярко это просматривается в области самолетостроения.
Так, исследование достижений немецкой авиапромышленности показало, что машины люфтваффе заметно превосходят советские по эксплуатационным качествам. В отчете НИИ ВВС СССР отмечалась такая характерная особенность всех немецких самолетов, как максимальное облегчение их эксплуатации в полевых условиях и удобства выполнения боевых заданий. С этой целью в конструкциях образцов авиационной техники предусматривался ряд автоматов, облегчающих работу летчика. Второй неотъемлемой характеристикой немецких машин было широкое внедрение стандартных образцов вооружения, спецоборудования, агрегатов винтомоторной группы, деталей самолета и материалов. Эти мероприятия приводили к значительному упрощению проектирования опытных самолетов, их эксплуатации, снабжения запчастями и обучения летно-технического состава ВВС. Все немецкие самолеты резко отличались от советских своими большими запасами устойчивости. Это также значительно повышало безопасность полета, живучесть машин, упрощало технику их пилотирования и освоения строевыми летчиками низкой квалификации.
На основе исследований германских самолетов, проведенных в НИИ ВВС и других научно-исследовательских организациях, в 1940 г. были предприняты шаги по внедрению некоторых немецких технических решений в советскую авиапромышленность. Испытание немецкой авиационной техники и изучение опыта ее применения в войне не только заставили внести конструктивные изменения, но и повлияли на судьбу отдельных советских машин. Так, самолет "100" (Пе-2), создававшийся как истребитель-перехватчик, в мае 1940 г. было решено переделать в пикирующий фронтовой бомбардировщик.
Весной 1940 г. был создан Летно-исследовательский институт, оснащенный новейшим оборудованием, в том числе и немецким. Были приняты меры по усилению научной и экспериментальной базы в конструкторских бюро.
С точки зрения изучения достижений советской авиационной промышленности в 1939-1941гг., интересен отчет о посещении заводов НКАП СССР германской комиссией в период с 29 марта по 16 апреля 1941 г. Немецким специалистам в области самолетостроения, моторостроения, авиационного вооружения, приборостроения и летного дела были показаны ЦАГИ и заводы, производящие истребители МиГ, пикирующие бомбардировщики Пе-2, авиамоторы АМ35, М25, М105, подшипники, алюминиевые листы. Как признавались члены комиссии, они "не ожидали того, что увидели. По имевшимся в Германии сведениям, ожидали увидеть значительно худшее, против того, что увидели┘ технологический процесс налажен хорошо. Рабочие работают очень интенсивно". Большое впечатление на немцев, в частности, произвели самолеты МиГ и Пе-2, организация производства, качество литья, большая аэродинамическая труба ЦАГИ, размеры подшипникового завода и пр. Согласно высказыванию члена комиссии инженер-полковника Швенке, "СССР технически прогрессирует и имеет сырье".
По воспоминаниям наркома авиационной промышленности Алексея Шахурина, деятельность советских внешнеторговых организаций помогла "оснастить уникальным оборудованием, которое в нашей стране не производилось, наши заводы, что сыграло свою роль в налаживании массового производства новой авиационной техники".
СТАНОЧНЫЙ ПОТОК
Подобное стремление использовать германские высокие технологии было характерно и для других областей советской промышленности. Немецкие разработки применялись в области производства вооружений и боеприпасов, машиностроении и оптики, химии и металлургии.
Советскими специалистами заказывались десятки и даже сотни самых современных станков. Материалы советских архивов, а также данные, предоставленные немецкими компаниями, имевшими торгово-экономические сношения с Советским Союзом в 1939-1941 гг., позволили провести комплексный анализ технических характеристик германского оборудования, поставленного в СССР, и сделать вывод, что оно, как правило, отличалось высокой производительностью при максимальном упрощении обслуживания. СССР получал необходимые ему специализированные станки, автоматические, многорезцовые, с инструментом из твердых сплавов, с рациональными приспособлениями и т.д.
Применение многорезцовых и многошпиндельных станков резко увеличивало производительность предприятий, т.к. одновременная работа нескольких инструментов позволяет при одной установке изделия выполнять параллельно различные операции вместо последовательного выполнения их на различных станках. Токарная обработка крупных валов, тяжелых орудийных стволов и т.п. обычно требовала длительного времени при необходимости высокой квалификации токаря. Многорезцовые станки в несколько раз сокращали рабочее время на подобных операциях. В сверловочных операциях крупную экономию рабочего времени давали многошпиндельные станки, просверливающие одновременно несколько отверстий различного диаметра и в разных направлениях.
Согласно данным немецкой статистики, в 1940-1941 гг. Германия поставила СССР 6430 металлорежущих станков на 85,4 млн. марок, а в 1939 г. общее число импортированных Советским Союзом из всех стран станков составило 3458 штук. Если учитывать, что в 1940 г. СССР произвел 58,4 тыс. металлорежущих станков, значительно уступавших по качеству и инновационной значимости германским, а также, что подавляющее большинство видов импортированных станков в СССР вообще не производилось, то значение поставок из Германии будет совершенно ясно.
Использование режущего инструмента из твердых сплавов, патентами на которые обладали в основном германские фирмы, также способствовало повышению производительности станков. Твердые сплавы не только допускают большое увеличение скорости резания металлов, но и требуют менее частой переточки инструмента, уменьшая тем самым простои станка и повышая точность обработки. Благодаря этим сплавам стала возможной обработка резанием таких материалов, как марганцевая сталь, закаленный чугун, стекло, фарфор и др. Твердые сплавы позволяли увеличить скорость резания по сравнению с быстрорежущей сталью по чугуну - в 3-4 раза, по цветным металлам - в десятки раз. До 1940 г. в СССР Комбинатом твердых сплавов Главредмета производились вольфрамовые и титановольфрамовые сплавы для обработки чугуна и стали. Эти сплавы значительно уступали немецким сплавам видиа (widia). При металлообработке приходилось работать при скоростях резания примерно в два раза меньших, чем со сплавом видиа. Это не давало возможности полностью использовать мощность парка станков и добиться его полной производительности.
Значение спецсплавов для развития экономики хорошо представляли себе и германская, и советская стороны. Так, решение о продаже Советскому Союзу крупповских патентов на изготовление видиа и титанита принималось непосредственно германским правительством, о чем было сообщено лично Сталину. (По заявлению фирмы Крупп, состав сплавов видиа и титанита аналогичен. Фирма "Дейче Эдельштальверке", выпускавшая сплав титанит, изготовляла видиа под другим названием.) Факт жесткого государственного контроля в Третьем рейхе над крупповскими технологиями подтвержден и официальным представителем Исторического архива Круппа доктором Куне-Линденлаубом.
ПРОВЕРКА НА КАЧЕСТВО
Закупаемые в Германии высокотехнологичные изделия подвергались жесткой экспертизе советскими специалистами. Например, материалы, предоставленные архивом фирмы "Карл Цейс Йена Гмбх" свидетельствуют, что уникальная продукция этого концерна (большие дальномеры и перископы) перед приемкой проходила обязательное тестирование на "дождь", "жару" и "холод", всего по 14 пунктам. Кроме того, судя по Техническому отчету о заграничной командировке в Германию инженера Михаила Серова и целому ряду подобных документов, советские инженеры совмещали обязанности приемщиков изготовленной по советским заказам продукции с практическим изучением технологических процессов на немецких заводах.
Иностранные отделы и сектора промышленных и оборонных наркоматов тщательно отслеживали использование на предприятиях прибывшего импортного оборудования. Руководством наркоматов накладывались строгие взыскания за задержку его монтажа. На технику же, которая не могла быть использована в ближайшее время, составлялись подробные спецификации с указанием предполагаемого срока монтажа для возможной передачи другим организациям. За короткий промежуток времени (с 1 июня по 1 октября 1941 г.) только в Наркомате черной металлургии было сдано в эксплуатацию 117 высокопроизводительных импортных станков немецкого производства.
Высокие технологии, предоставляемые Германией Советскому Союзу в предвоенный период, являлись по своей сути специфическим товаром. Из Третьего рейха СССР получил разработанные на основе передовых достижений науки и техники совокупности средств, процессов, операций, методов, с помощью которых входящие в производство элементы преобразуются в выходящие - современнейшие машины, механизмы и инструменты, навыки и знания. На условиях лицензионных соглашений (а иногда и без таковых) наша страна приобрела возможность использования изобретений и соответствующей технической документации. Советский Союз получил своевременную техническую помощь и инжиниринговые услуги. Ему поставлялись машины и различное промышленное оборудование. Управленческий состав советской экономики смог познакомиться с менеджментом и особенностями хозяйства Германии.
Благодаря этому фактору СССР экономил огромные, с трудом поддающиеся подсчету средства на разработку аналогов этих высоких технологий собственными силами. Эти средства представляли собой: время, необходимое для решения поставленных задач, которые уже были решены в Германии; материальные ресурсы, затрачиваемые на содержание научно-технических комплексов, решающих поставленные задачи; интеллектуальный, научно-технический потенциал, людские ресурсы, отвлекаемые на решение проблем, уже решенных в Германии. В результате применения высоких технологий, импортированных из Германии, резко увеличивалась производительность персонала, увеличивался удельный вес продукции на единицу рабочей площади цеха и, следовательно, освобождалось значительное количество людских и временных ресурсов.
Например, в советской авиационной промышленности, по свидетельству сталинского наркома Алексея Шахурина (за счет расширения, интенсификации производства и применения высоких технологий), производительность возросла с 20 устаревших по тактико-техническим характеристикам машин в сутки в 1939-1940 гг. до 60 боевых самолетов новых конструкций в сутки в июле 1941 г. Использование германских научно-технических разработок, а также производственно-технологических процессов в качестве производительного капитала позволило СССР выпускать продукцию, обладавшую повышенной конкурентоспособностью и уникальными тактико-техническими характеристиками, экономя значительные средства за счет меньших издержек производства на единицу готовой продукции.
В это время СССР удалось значительно увеличить количество и мощность промышленных предприятий, провести реорганизацию управления экономикой, расширить производство, увеличить объем стратегических запасов, укрепить Вооруженные силы. Таким образом, можно утверждать, что поставки, осуществленные Германией в СССР в 1939-1941 гг., носили не только информационный и инвестиционный, но и инновационный характер, в значительной мере обеспечивая смену поколений техники и технологии в ряде отраслей промышленности Советского Союза.
В результате, как ни парадоксально, гитлеровский Третий рейх сам же внес значительный вклад в развитие и совершенствование оборонной мощи своего главного противника во Второй мировой войне. Почему? Очевидно, в Берлине явно недооценивали СССР, его способность цепко и по-деловому использовать все новое и передовое в народном хозяйстве.
