Алексей Исаев В БЛОКАДНОМ Ленинграде в 1942 г. производилось взрывчатое вещество под названием "МШ". Означала эта аббревиатура молотые шишки, которые были одним из компонентов суррогатной смеси. Если мы попробуем развить на основе этого факта теорию о том, что следовало с конца 30-х производить это замечательное взрывчатое вещество из природного сырья, то нелогичность такого подхода будет вполне очевидна. "МШ" будет уступать тротилу по бризантности, сроку хранения и любым другим характеристикам. Однако в менее очевидных случаях предложения осваивать в мирное время "молотые шишки" кажутся вполне обоснованными. Несомненно, Владимир Спасибо в своей статье "Состязание танковых заводов" ("НВО" # 22, 2003 г.) обратился к актуальной проблеме взаимодействия армии, промышленности и политического руководства страны. Но при этом изменения в составе вооружения Красной армии, происшедшие с началом войны, объясняются исключительно ошибками планирования, допущенными в предвоенный период. Предположение, что эти изменения есть следствие обстоятельств вступления в войну, отметаются с порога. Однако пристальное изучение вопроса показывает, что не боевой опыт был главным действующим фактором.
МИФ О ПРОТИВОТАНКОВЫХ РУЖЬЯХ
Характерным примером является вопрос с противотанковыми ружьями (ПТР). Тухачевский открыто называл ПТР оружием слабейших армий. Простота и эффективность противотанковых ружей всего лишь миф, навеянный кинематографом. При освещении перипетий принятия на вооружение в 1939 г. ПТР Рукавишникова с последующим снятием в августе 1940 г. часто забывают о проблеме боеприпаса. Обычно приводят цифру 20 мм брони на дистанции 500 м, предоставляя читателю самому додумывать ТТХ патрона на дистанции 100 или 200 м. На полигонных испытаниях в 1940 г. ПТР Рукавишникова с 400 м действительно пробило по нормали броневой лист толщиной 22 мм. Но на дистанции 200 м и 100 м при испытаниях лист толщиной 30 мм пробит не был вообще (хотя должен был быть пробитым). Проблема была в 14,5-мм патроне с пулей Б-32 со стальным сердечником. Патрон с пулей БС-41 с металлокерамическим сердечником был принят на вооружение только в августе 1941 г. (а производство его началось только в октябре), и отсутствие эффективного боеприпаса было существенным аргументом против противотанковых ружей в предвоенный период. Кроме того, ПТР Рукавишникова было на колесном лафете (мотоциклетные колеса) и с расчетом из четырех человек. Вариант на сошках, фотографии которого кочуют по страницам книг и журналов, был, но стрелять из него вследствие большого веса ружья было невозможно. Неудивительно, что армия от такого "сокровища" с невысокой бронепробиваемостью отказалась.
В 1941 г. писали в рекомендациях по использованию ПТР: "патрон с пулей БЗ-39 к 14,5-мм ружью и патрон Б-32 к 12,7-мм ружью пробивает только нижнюю боковую часть корпуса между первым и вторым катками, поражая водителя, и между пятым и шестым катками, пробивая радиатор". И не надо думать, что появление БС-41 радикально решило проблему, оно лишь дало возможность уверенно поражать немецкие танки в борт и корму. При этом мало было попасть, мало было пробить броню, нужно было поразить экипаж или жизненно важные части танка. Обычно немецкие танки и сопровождающие их пехотинцы безнаказанно расстреливали выдававших себя облаками пыли или снега от дульных тормозов ПТР бронебойщиков. Бойцы откровенно не любили свои "удочки", говоря: "Ствол длинный, жизнь короткая".
Единственным достоинством ПТР по сравнению с противотанковой пушкой была дешевизна и простота производства. Однако по мобилизационному плану 1941 г. МП-41 РККА была полностью укомплектована 45-мм противотанковыми пушками и 76-мм дивизионными пушками, и потребности в сверхштатных противотанковых средствах не было.
АВТОМАТИЧЕСКИЕ ПУШКИ
В этих условиях высшее руководство РККА считало целесообразным принять на вооружение стрелковых рот нечто более совершенное, чем ПТР. В 1940 г. взгляды военных обратились к автоматическим пушкам. Конкурентом ПТР Рукавишникова стала 23-мм пушка Таубина-Бабурина. Она весила ненамного больше, 78 кг, и монтировалась на том же колесном станке, что и ружье Рукавишникова. Работы над ПТР приостановили, поскольку "результаты с пехотной пушкой Таубина-Бабурина с приемником на 9 патронов более предпочтительны". Идея витала в воздухе, немцы разработали для аналогичных целей 2 cm ErdKampfGeraet (буквально - "устройство для наземной борьбы"), созданное на базе 20-мм зенитного автомата. Другой аналогичной разработкой был автомат 2-cm-MG. C/34 фирмы "Рейнметалл", весивший всего 45 кг. Но перспективная ротная зенитно-противотанковая пушка до начала войны в СССР доведена не была.
Глубоким заблуждением представляется тезис, что принятие на вооружение и производство ПТР перед войной могло уберечь СССР от немецких мотоциклистов в Химках. Перед летней кампанией 1941 г. у РККА было более чем достаточно противотанковых средств, превосходящих по своим возможностям противотанковые ружья: 12 470 45-мм пушек образца 1937 г. и 4900 45-мм пушек образца 1932 г. Противотанковыми свойствами обладали также свыше 8 тыс. 76-мм дивизионных пушек. Если бы к этому количеству прибавилось несколько тысяч ПТР, то судьба у них была бы та же самая - они были бы потеряны в боях лета 1941 г. с сомнительным эффектом воздействия на панцерваффе. Точно так же, как не помогли Польше в сентябре 1939 г. 7610 штук 7,92-мм противотанковых ружей Марошека образца 1935 г. Причины успехов танковых войск Германии в 1941 г. и в 1939 г. лежат в плоскости тактики и оперативного искусства, а не в плоскости системы вооружения их противников.
ВЫНУЖДЕННЫЕ РЕШЕНИЯ
Причиной, побудившей начать массовое производство противотанковых ружей, была отнюдь не эффективность этого оружия, осознанная после начала войны, а необходимость восполнять огромные потери лета 1941 г. Сходные причины побудили начать производство ПТР Германию. Войну вермахт в сентябре 1939 г. встретил с┘ 62 штуками 7,92-мм ПТР Pz.B.38, что выглядит скорее как эксперимент. Необходимость быстро насытить войска противотанковыми средствами вынудила производить ПТР в огромных количествах. В 1940 г. было выпущено 9645 Pz.B.39 и 705 Pz.B.38 в 1941 г. - 29 587 Pz.B.39. В 1940-1941 гг. к ним прибавились тяжелые ПТР Pz.B.41 с коническим стволом. Утверждая: "в германской армии в ходе войны отказались от ПТР в пользу реактивных противотанковых гранатометов и безоткатных орудий, которые эффективно применялись для борьбы с танками на малых дистанциях" Владимир Спасибо несколько торопит события. На смену Pz.B.41 было даже разработано тяжелое ружье Pz.B.42 с коническим стволом калибра 27/37 мм, доставшееся впоследствии в небольших количествах эсэсовцам. В 1942-1943 гг. продолжали производиться Pz.B.41 и Gr.B.39 (ружье-гранатомет, выстреливавшее из мортирки на конце ствола противотанковую гранату холостым патроном калибра 7,92 мм). В войсках это оружие находилось до 1945 г.
Однако вернемся в 1941 г. Катастрофическое развитие событий вынудило советское руководство пойти на шаги, которые до войны не могли привидеться даже в тяжелом сне. К таким решениям относится, в частности, производство копий немецкого противотанкового ружья Первой мировой войны под патрон калибра 12,7 мм (так называемое ПТР Шолохова) и попытка скопировать Pz.B.39 в сентябре 1941 г. (которое Спасибо почему-то "принял на вооружение" Красной армии). За этими импровизациями последовали вполне полноценные "молотые шишки" - 14,5-мм противотанковые ружья Дегтярева и Симонова. Приписывать ПТР успехи Красной армии под Москвой было бы ошибкой: куда более значимым фактором были установленные на прямую наводку 76-мм и 85-мм зенитки ПВО Москвы, способные поражать любые немецкие танки на дистанции свыше 1000 м.
Если проследить место ПТР в организационной структуре стрелковой дивизии, то довольно четко проглядывает роль этого оружия как замены противотанковых пушек. Если до войны ПТР рассматривали как оружие роты, то в декабре 1941 г. в штате # 04/750 взвод ПТР был введен на полковом уровне. Всего в дивизии по штату было 89 ПТР, а 45-мм пушки были исключены из батальона еще в июле 1941 г. Расцветом "молотых шишек" стал 1942 г. По мартовскому штату #04/200 на уровне полка была рота ПТР (27 ружей), по роте ПТР получил также каждый из батальонов стрелкового полка (вместо довоенных 45-мм ПТП), еще одна рота ПТР была в противотанковом дивизионе. Всего штат предусматривал 279 ПТР. 45-мм противотанковых пушек было 30 единиц вместо 54 орудий по предвоенному штату. Впрочем почти три сотни ПТР в стрелковой дивизии не помешали немцам дойти до Волги и Кавказа. К 1943 г. звезда ПТР в Красной Армии начала клониться вниз. По декабрьскому штату # 04/550 1942 г. стрелковая дивизия получала сорок восемь 45-мм пушек, "сорокапятки" вернулись в батальоны, а количество ПТР просело до 212 единиц. Это количество ПТР осталось в дивизии и по штату # 04/550 июля 1943 г. Доведение количества 45-мм пушек до довоенных 54 штук в декабре 1944 г. привело к уменьшению числа ПТР до 111 единиц.
Достаточно объективной характеристикой востребованности оружия является расход боеприпасов. Например, в 1-й танковой армии в сражении на Курской дуге ПТР были лидером снизу с большим отрывом. За период оборонительной фазы сражения было израсходовано всего 0,5 боекомплекта 14,5-мм патронов. Винтовочных патронов было израсходовано 1,2 боекомплекта, 76-мм выстрелов - 2,1 боекомплекта, а 45-мм выстрелов всех типов - 1,5 боекомплекта. Аналогичная картина наблюдается и в вермахте. Начав войну с 25 тысячами ПТР и 14 тысячами 37-мм противотанковых пушек, немцы к концу 1941 г. израсходовали боеприпасов к Pz.B.39 в 2,4 раза меньше, чем к 37-мм ПАК 35/36. Расход боеприпасов к Pz.B.41 за тот же период равнялся расходу выстрелов к┘ 305-мм трофейной французской мортире. Комментарии, как говорится, излишни.
Одной из причин задержки с производством ПТР Рукавишникова в 1940 г. была загруженность предназначенных для него производственных мощностей срочным заказом - пистолетом-пулеметом Дегтярева (ППД). Излагая перипетии принятия на вооружение ППД, Спасибо совершенно упускает из виду те аргументы, которые выдвигались против оружия этого типа заказчиком. Претензии были не политического, а тактического характера: "Пистолет-пулемет непригоден для огневого боя на дистанциях, превышающих 200 м. Вооруженные этим оружием должны, следовательно, оставаться в бездействии на этих дистанциях, в то время как самозарядная винтовка может работать превосходно" ("Техника и вооружение" # 10. 1937 г.). Кроме того, цена плановой закупки ППД-34 в 1936 г. составляла аж 1350 руб. Для сравнения, 7,62-мм винтовка обр.1891/1930 гг. в том же году заказывалась армией по цене 90 руб., револьвер Нагана - 50 руб., автоматическая винтовка Симонова - 1393 руб., а ручной пулемет Дегтярева - 787 руб.
ПЕРЕОЦЕНКА
Пистолет-пулемет в свете всего этого представлялся роскошью с весьма сомнительными тактическими возможностями. Куда более перспективной была самозарядная винтовка Токарева, стоившей перед войной 880 руб. и обладавшая высокими характеристиками на всех дистанциях боя. Но неудачи в Зимней войне привели к переоценке пистолетов-пулеметов. Реально "Суоми" были у финнов эрзацем, неравноценной заменой станковых и ручных пулеметов. Для сравнения, по штату в полку финской армии было 72 пистолета-пулемета, 72 ручных и 36 станковых пулеметов. Штат советского полка 1939 г. предусматривал 142 ручных и 54 станковых пулемета. Противотанковые и 75-76,2 мм пушки в финском полку отсутствовали вовсе. Невооруженным глазом видно качественное и количественное превосходство РККА. Однако по итогам финской кампании заказчик в лице армии попытался списать промахи боевой подготовки на промышленность и потребовал оружие, аналогичное финскому "Суоми". Оружейники пошли навстречу армии, поддержанной высоким политическим руководством.
С тактической точки зрения пистолеты-пулеметы в РККА дублировали самозарядные винтовки. Отделение стрелковой дивизии штата # 04/400 апреля 1941 г. состояло из 11 человек. Командир отделения вооружался самозарядной винтовкой (СВТ-40). Ручной пулемет ДП-27 обслуживали пулеметчик с пистолетом или револьвером в качестве личного оружия и помощник пулеметчика с самозарядной винтовкой. Два бойца-автоматчика в отделении вооружались пистолетами-пулеметами ППД-40, остальные вооружались поровну обычными и самозарядными винтовками. Таким образом, в отделении было 5 (пять!) самозарядных винтовок.
Иная ситуация была в вермахте. В составе немецкого пехотного отделения из десяти человек было девять рядовых и один унтер-офицер, вооруженных семью карабинами 98к, двумя пистолетами, одним пистолетом-пулеметом МП-40 (у командира отделения) и одним пулеметом МГ-34. Фактически помимо традиционного для обеих армий пулемета в немецком отделении было единственное оружие с высоким темпом стрельбы, да и то применимое только на коротких дистанциях боя. Решение, которое выглядит отнюдь не идеальным. Оно было вполне оправдано лишь экономически, МП-40 стоил 60 рейхсмарок, что было даже меньше, чем цена карабина 98к - 70 рейхсмарок. Советская система была более оправдана тактически. Сталин совершенно справедливо в своем выступлении перед выпускниками военных академий 5 мая 1941 г. заметил: "Один боец с самозарядной винтовкой равен 3 бойцам, вооруженным обыкновенной винтовкой". Добавим - "на всех дистанциях боя".
Дальнейшее развитие событий было связано с переводом военного производства на мобилизационные рельсы в условиях эвакуации промышленности. Доводить СВТ-40 до 1944 г., как американцы доводили свой Гаранд, у СССР возможностей не было. Отрицательную роль сыграла также технологическая сложность и высокая стоимость самозарядной винтовки Токарева в условиях, когда в "котлах" исчезали целые армии. Пистолеты-пулеметы оказались в более выгодном положении. Благодаря усилиям Шпагина появилось оружие высокой технологичности и низкой стоимости - ППШ-41. Его цена в 1941 г. составляла 500 руб., что уже было вполне сравнимо с ценой винтовки образца 1891-1930 гг. в тот же период - 163 руб. Это позволило пойти по немецкому пути и отказавшись от самозарядных винтовок разбавлять винтовки пистолетами-пулеметами, сознательно исключая вооруженных ППШ бойцов из боя на дальних дистанциях.
Вскоре пришлось отказаться и от последнего пережитка предвоенного хай-тека - дискового магазина. Дисковый магазин - это высокое качество пружинной стали, точность изготовления, высокая стоимость и, что самое главное, опытные пользователи, не практикующие запрещенное в инструкциях переставление магазинов с одного экземпляра оружия на другой.
Если бы у нас была третьесортная армия вроде польской, которой в мирное время нужны противотанковые ружья вместо противотанковых пушек и пистолеты-пулеметы вместо пулеметов, то останавливать немецких мотоциклистов в Химках уже не пришлось бы, они бы сами остановились на линии Архангельск-Астрахань.
Не нужно выдавать нужду за добродетель. Отказаться от многих предвоенных решений вынудило не запоздавшее тактическое "прозрение", а жестокая необходимость.
Дарья Гармоненко