Лев Лопуховский ЮБИЛЕЙНЫЕ торжества в связи с 60-летием победы в Курской битве еще раз показали, что бои под Прохоровкой в массовом сознании по-прежнему ассоциируются только с танковым сражением 12 июля. Авторы многочисленных статей в СМИ усиленно считали танки - сколько их было, кто и сколько потерял, совершенно забывая о людях, которые в конечном счете решили исход семидневных боев. Успешное завершение Прохоровского сражения трудно далось нашим войскам. В ожесточенных боях погибли многие тысячи советских воинов. В этой статье хотелось бы вернуться к вопросу о цене успеха.
Вкратце напомним ход боевых действий. За первые два дня наступления противник сумел преодолеть главную и вторую полосы обороны, которые готовились в течение трех месяцев. Уже к исходу 6 июля ему удалось выйти на узком участке фронта к тыловой полосе в районе станции Прохоровка, до которой оставалось 10 км. 2-й тк СС, поддержанный всей авиацией группы армий "Юг", получил приказ захватить Прохоровку и развивать наступление на Курск в обход Обояни. Тыловой рубеж не был полностью готов к обороне и не везде занят войсками. Но благодаря принятым мерам по усилению угрожаемого направления, мужеству и героизму советских воинов противник за два дня - 10 и 11 июля - продвинулся всего на 6-7 км. Создалось впечатление, что он начал выдыхаться. Ватутин и Василевский пришли к выводу, что решительного срыва наступления врага и разгрома его вклинившейся группировки можно добиться только мощным контрударом войск Воронежского фронта, усиленного за счет стратегических резервов.
К сожалению, несмотря на ввод в сражение стотысячной группировки (численность 5-й гв. ТА на 10 июля - 42 901 чел., 5-й гв. армии - около 65 тыс.), в составе которой было более 700 танков и САУ, добиться решительного перелома в обстановке не удалось. Фронтовой контрудар 12 июля не достиг поставленной цели и вопреки устоявшемуся мнению не привел к разгрому танкового корпуса СС. Немцы подготовились к отражению контрудара и навязали нашим танкистам "танковую дуэль" в самых невыгодных для них условиях. Наш танк Т-34 не мог выиграть дуэль на открытой местности с немецким средним танком T-IV с его новой длинноствольной пушкой (48 калибров, начальная скорость снаряда в 1,5 раза выше, чем у нашей 76-мм пушки Ф-34), не говоря уже о тяжелом "тигре". И немцы в полной мере использовали свое качественное превосходство в танковом вооружении.
Ошибка с нанесением лобового удара по сильной танковой группировке противника не позволила реализовать наше двойное количественное превосходство в танках над противником. Основные силы танковой армии П.А. Ротмистрова, которой отводилась решающая роль в контрударе, - два танковых корпуса первого эшелона, введенные в бой на фронте максимум 5 км (заболоченная пойма р. Псел не в счет), так и не смогли вырваться из дефиле. Зажатые в узком коридоре между рекой и железной дорогой, они не смогли использовать преимущество своих танков в маневренности и подвижности. 5-я гв. ТА понесла огромные потери (около 500 подбитых и уничтоженных танков и САУ из 860 боеготовых), не сопоставимые с уроном, нанесенным противнику, и достигнутым результатом. Танковое сражение юго-западнее Прохоровки 12 июля закончилось неудачей, которая не превратилась в поражение только благодаря упорству и самоотверженным действиям танкистов, а также солдат и офицеров 5-й гв. и 69-й армий, которые сорвали замысел противника охватить фланги танковой армии и окружить ее основные силы. Не имело успеха и наступление соединений 5-й гв. армии в излучине р. Псел и западнее, которые без танков и при недостаточной поддержке артиллерии атаковали части танковых дивизий противника.
Противник также понес значительные потери, но сохранил боеспособность. Отказавшись от наступления на Курск, он провел частную операцию, попытавшись окружить соединения 69-й армии, оборонявшиеся в междуречье Северского и Липового Донцов. Соединения 48 ск сделали все возможное для удержания занимаемого района, который разъединял усилия двух ударных группировок врага. Однако недостаток боеприпасов и недостаточная поддержка со стороны командования 5 гв. ТА и фронта не позволили им и далее сдерживать противника. Несмотря на сложную обстановку, четыре дивизии корпуса в ночь на 15 июля организованно под прикрытием арьергардов вышли из "мешка" и заняли новый рубеж.
Ожесточенные бои под Прохоровкой продолжались вплоть до 16 июля. Врагу так и не удалось преодолеть нашу оборону. Отход противника вопреки очередному мифу был вызван не разгромом его ударной группировки, а невозможностью удержания района вклинения протяженностью по фронту до 160 км. Войска Воронежского фронта не смогли опрокинуть части прикрытия противника и сразу перейти в неотступное преследование, чтобы разгромить его отходящие главные силы не вследствие "исключительной переутомленности" (выражение Г.К. Жукова, которому цензура много крови испортила), а в связи с большими потерями. Некоторые дивизии, по существу, превратились в полки. Восстановив оборону по рубежу, занимаемому до начала немецкого наступления, войска фронта успешно завершили оборонительную операцию, создав условия для последующего перехода в решительное контрнаступление.
ЦЕНА УСПЕХА
По официальным данным, войска Воронежского фронта за 19 суток операции потеряли 73 892 чел. (безвозвратно - 27 542). Степной фронт за 15 суток (с 9 по 23 июля) - 70 058 (безвозвратно - 27 452). Общие потери двух фронтов на южном фасе Курского выступа составили 143 950 чел. Получается, что фронты понесли примерно одинаковые потери (даже цифры безвозвратных потерь одинаковые!). Хотя войска Воронежского фронта вели бои с начала и до конца операции, потеряв при этом 13,8% своего состава. А Степной фронт, состав и численность которого уважаемые авторы статистического исследования "Гриф секретности снят" не указали, фактически подключился к операции только с 19 июля. С таким раскладом потерь между двумя фронтами трудно согласиться, потому что это противоречит общему ходу и характеру боевых действий.
На 5 июля в боевом составе Воронежского фронта насчитывалось 417,5 тыс. человек. Сопоставление данных о его реальном составе по дням операции показывает, что численность личного состава фронта уменьшилась минимум на 155 тыс. человек (учтено, что фронт в ходе операции был усилен двумя армиям и, в свою очередь, передал Степному фронту две армии). Убыль личного состава можно объяснить только боевыми потерями. Официальные данные о потерях фронта в оборонительной операции в связи с этим вызывают большие сомнения.
Согласно докладу штаба Воронежского фронта от 24 июля 1943 года он потерял 100 932 человека (убитыми - 20 578, ранеными - 54 427, пропавшими без вести - 25 898). По отчетным данным, за месяц фронт - с 1 по 31 июля 1943 г. - потерял 99 596 солдат и офицеров. Цифры в обоих документах одного порядка. Но вот что странно: потери 7-й гв. и 69-й армий, переданных Степному фронту с 23.00 18 июля, в последнем документе полностью исключены из потерь Воронежского фронта! Но и в документах Степного фронта потери 7 гв. и 69-й армий вполне логично даны только за период с 20 по 31 июля. Командующему Степным фронтом И.С. Коневу ни к чему было брать на себя то, за что он не несет никакой ответственности. В результате из итоговых цифр обоих фронтов "выпали" потери этих армий за период с 1 по 20 июля!
До передачи в состав Степного фронта 7 гв. и 69-й армии потеряли свыше 56,7 тыс. человек, из них убитыми - около 11 тысяч, пропавшими без вести - 15,5 тыс. Огромные цифры! Как они могли "выпасть" из общих итогов? А всего в ходе операции обе армии потеряли более 80 тыс. солдат и офицеров, в том числе пропавшими без вести - 17,4 тыс., то есть столько же, сколько все остальные армии обоих фронтов! Известно, что И.С. Конев, с самого начала категорически возражавший против "раздергивания" своего фронта, был очень недоволен тем, что вместо двух полнокровных гвардейских армий Жадова и Ротмистрова получил крайне ослабленные 7-ю гв. и 69-ю армии. Не случайно он потребовал в августе для пополнения 69-й армии 20 тысяч, а 7-й гв. и 53-й армий - 15 тысяч человек. Воронежский фронт потерял, таким образом, порядка 156 тыс. солдат и офицеров, что соответствует цифрам, полученным на основе расчетов по убыли численности его войск. Они в основном совпадают с данными донесений и сводок в ходе боев.
В итоге общие потери войск Воронежского и Степного фронтов в ходе оборонительной операции, как и безвозвратные, оказались в 1,3 раза больше официальных. Особенно много оба фронта потеряли пропавшими без вести - около 35 тыс. человек (18% от общих потерь). Большая часть из них, несомненно, попала в плен. При этом, по немецким данным, 24 тыс. наших солдат и офицеров было захвачено в плен к 13 июля, остальные 10 тысяч - между 13 и 16 июля, когда 3 тк противника в районе Шахово соединился с танковым корпусом СС.
Если из официальных суммарных потерь двух фронтов вычесть потери Степного фронта, то на долю Воронежского фронта останется 109 тыс. человек, то есть 20% от общей численности войск фронта. Для сравнения: Центральный фронт потерял (опять-таки по официальным данным) 4,6% от первоначальной численности, Степной - 7,7%. Если же исходить из подсчитанных нами потерь (подтвержденных соответствующими документами), то они составят 24% численности Воронежского фронта (с учетом переданных ему резервов).
В этом и состоит, по нашему мнению, смысл представленного авторами книги "Гриф секретности снят" распределения потерь между двумя фронтами. Видимо, оно понадобилось для того, чтобы как-то сгладить тяжелые впечатления от огромных потерь Воронежского фронта, особенно при сопоставлении их с потерями противника. Расчет строится на том, что неспециалист не обратит внимания на то, что Степной фронт включился в операцию не с 9, а с 19 июля. И его войска вели боевые действия в течение 5-6 суток в условиях, когда противник отвел свои главные силы на исходный рубеж.
В средствах массовой информации не прекращается полемика по вопросу о цене Победы в Отечественной войне. Цифры при этом называются самые разные, но все они значительно превышают официальные. В последних публикациях на эту тему официальные данные о величине потерь (8,668 млн. человек) доверия в обществе не вызывают. Согласно картотеке персональных потерь солдат, сержантов и офицеров ЦАМО РФ безвозвратные потери Вооруженных Сил в минувшей войне составляют не менее 13,85 млн. человек, то есть на 60% больше! Опыт более чем десятилетней работы фонда "Народная память" (правопреемник научно-информационного центра "Судьба", данные которого использовались при издании Книг Памяти в регионах Советского Союза) показывает, что многие тысячи воинов вообще не числятся ни в каких картотеках и базах данных. Хотя в его электронном Центральном банке данных (ЦБД) "Книга Памяти" содержится почти 20 миллионов сведений (персоналий), полученных при обработке архивных документов трех центральных архивов России - ЦАМО, Военно-медицинского архива и Архива ВМФ по потерям личного состава в 1941-1945 гг.
Взяв за основу общие потери армий Воронежского фронта и донесения о потерях отдельных соединений, можно определить потери наших войск в семидневном сражении - с 10 по 16 июля - под Прохоровкой. Танковая армия потеряла около 10 тыс. солдат и офицеров (пропавшими без вести - не менее 2 тыс.); 33 ск (с учетом 52 гв. сд) 5-й армии - порядка 8 тыс. чел. (пропавшими без вести около 2 тыс.). Обе армии потеряли (с учетом приданных частей и соединений) порядка 18 тыс. солдат и офицеров, в том числе не менее 4 тысяч пропавших без вести. Огромные потери - следствие лобовых атак танков и пехоты на неподавленную оборону противника, усиленную танками. Больше всех пострадали соединения 69-й армии, которые вели бои в особо сложных условиях, отражая удары танковых дивизий противника зачастую на неподготовленных рубежах. Дивизиям 48 ск к тому же пришлось выходить из окружения. Части 48 ск и 92 гв. сд 35 гв. ск, принявшие самое активное участие в боях на подступах к станции, потеряли порядка 23 тысяч человек, из них до 11 тыс. пропавшими без вести.
В Прохоровском сражении с 10 по 16 июля соединения 33 гв. ск 5-й гв., 48 ск 69-й и 5-й гв. танковой армий потеряли порядка 41 тысячи солдат и офицеров (26% от общих потерь Воронежского фронта в операции), из них убитыми - примерно 6,3 тысячи человек, пропавшими без вести до 15 тысяч. Такой ценой было остановлено наступление врага на прохоровском направлении.
Эти цифры, возможно, вызовут сомнения. Но следует иметь в виду, что некоторые погрешности и допуски в наших расчетах (например, за счет небоевых потерь - заболевших, откомандированных, дезертиров, осужденных военными трибуналами и т.п.) с лихвой перекрываются за счет того, что в них не учтено пополнение, полученное фронтами в ходе операции. Будем только рады, если соответствующие лица, владеющие полной и достоверной информацией, с цифрами в руках докажут ошибочность наших расчетов.
Потери противника.
Э.Манштейн утверждает, что в ходе наступления обе его армии - 4-я ТА и АГ "Кемпф" потеряли всего 20 720 человек, из них убитыми - 3 330. Видимо, командующий ГА "Юг" "забыл" или не посчитал нужным включить в общий итог потери, понесенные в последующих боях, в том числе и при отходе на исходный рубеж. Попутно отметим, что немецкая сторона тоже не упускала случая преуменьшить свои потери. По данным военного архива ФРГ, в период с 4 по 20 июля 4 ТА Г.Гота потеряла 18 594 чел. (2 тк СС - 8 095, 48 тк - 6 541, 52 ак - 2 918), в том числе убитыми 3 032 чел. Войска армейской группы "Кемпф" за этот же период потеряли 15 960 чел. (3 тк - 8 489, ак "Раус" - 7 154, 42 ак - 317), в том числе убитыми - 5 549. Всего войска группы армий "Юг" в ходе операции "Цитадель" с 4 по 20 июля 1943 года потеряли 34 554 солдата и офицера. Соотношение потерь Воронежского и Степного фронтов (по официальным данным) и ГА "Юг" составляет 4:1 не в нашу пользу.
9-я армия ГА "Центр" с 5 по 31 июля потеряла 35 635 человек, из них с 5 по 11 июля - 22 273. Безвозвратные и санитарные потери Центрального фронта за этот же период, по официальным данным, составили 33 897 человек. Соотношение по потерям - 1,5:1 в пользу противника. По немецким данным, обе группы армий - "Юг" (с 5 по 20 июля) и "Центр" (с 5 по 11 июля) при осуществлении операции "Цитадель" потеряли 56 827 человек. В эти же сроки наши три фронта - Центральный, Воронежский и Степной, по официальным данным, потеряли 177 847 солдат и офицеров. Потери сторон в живой силе в курской оборонительной операции соотносятся как 3:1 в пользу противника. С учетом наших данных оно составит 4:1 не в нашу пользу.
Существуют и другие расчеты. Так, в опубликованных в Германии работах, в том числе и в мемуарах бывшего командующего группой армий "Юг" Э.Манштейна, говорится, что в ходе боев под Орлом, Курском, Белгородом и Харьковом немецкие войска потеряли около 200 тыс. солдат и офицеров. Согласно немецким трофейным документам, за период советского контрнаступления войска групп армий "Центр" и "Юг", действовавшие в орловском выступе и на белгородско-курском направлении, потеряли убитыми, пропавшими без вести и ранеными 113,9 тыс. человек. С учетом этих данных потери северной и южной группировок противника в период немецкого наступления могли составить 80-100 тыс. человек (Великая Отечественная война. Перелом. - М., Наука, 1998, с. 257). Тогда соотношение по потерям в живой силе составит порядка 2:1 в пользу противника.
По данным военного архива ФРГ, 2 тк СС с 10 по 16 июля потерял 4 178 человек (примерно 16% боевого состава), в том числе убитыми - 755, ранеными - 3 351 и пропавшими без вести - 68. В бою 12 июля он потерял: убитыми - 149 человек, ранеными - 660, пропавшими без вести - 33, всего - 842 солдата и офицера. 3 тк с 5 по 20 июля потерял - 8 489 человек, из них на подступах к Прохоровке с 12 по 16 июля - примерно 2 790 человек. Исходя из приведенных данных, оба корпуса (шесть танковых и две пехотных дивизии) с 10 по 16 июля в боях под Прохоровкой потеряли порядка 7 тыс. солдат и офицеров. Соотношение по потерям в людях порядка 6:1 в пользу противника. Удручающие цифры. Особенно если учесть, что наши войска оборонялись, обладая превосходством в силах и средствах над наступающим противником. К сожалению, факты говорят о том, что к июлю 1943 года наши войска еще не в полной мере овладели наукой побеждать малой кровью.
РЕАКЦИЯ СТАЛИНА
Потери в танках и личном составе, понесенные 5 гв. ТА за один день боя, вызвали гнев Верховного главнокомандующего. Для анализа причин неудачи контрудара и больших потерь по указанию Сталина была создана комиссия под председательством члена ГКО, секретаря ЦК партии Г.М. Маленкова. Материалы этой комиссии хранятся в Президентском архиве. Они до сих пор являются секретными и не подлежат публикации в открытой печати. Показательно, что подобные материалы по работе на других фронтах - Сталинградском (1942 г.), Центральном (начало 1943 г.) и Западном (1944 г.) хранятся в открытых фондах архива РГАСПИ (бывшем архиве ЦК КПСС). Основной вывод комиссии известен: боевые действия 12 июля 1943 года под Прохоровкой являются образцом неудачно проведенной операции. Работа комиссии Маленкова дала толчок к анализу недостатков в организации боевых действий, особенно взаимодействия, управления и связи, недочетов, которые в других подобных случаях остались бы за кадром. А недостатки были. Война - это тоже учеба, жестокая школа, за ошибки в которой расплачиваются большой кровью бойцов, слезами и горем их родных и близких.
Решение на контрудар (как оно было реализовано) - несомненная ошибка нашего командования. При таких огромных и, надо прямо сказать, ничем не оправданных потерях невольно возникает мысль: а стоило ли наносить фронтальный удар по наиболее сильному месту вражеской группировки, которая, как показал бой 11 июля, отнюдь не утратила своей ударной силы? Остановить противника, заставить его перейти к обороне можно было с меньшими потерями в людях, вооружении и боевой технике.
Несомненно, в штабе фронта обсуждалась целесообразность проведения контрудара 12 июля, предлагались различные варианты действий. Если согласиться с мнением, что Сталин больше всего боялся прорыва нашей обороны и выхода танковой армии Гота на оперативный простор, то почему бы не продолжить действовать по ранее принятому плану преднамеренной обороны, чтобы выбить танки противника огнем с места, а потом перейти к активным действиям? Время уже работало на нас. Видимо, Ставка настояла на проведении контрудара 12 июля, приуроченного к началу наступления Брянского и Западного фронтов. Кто кого убедил, доказал или приказал - еще предстоит выяснить. Подоплеку принятия решения на контрудар 12 июля можно было бы узнать из переговоров фронта и Ставки. Кстати, история свидетельствует, что никакие грифы секретности не могут до бесконечности скрывать правду.
Неоднократный перенос времени начала контрудара свидетельствует о колебаниях по поводу способов использования 5 гв. ТА в создавшейся обстановке. Если хотели упредить противника, то почему не начали атаку с рассветом? Назначив время атаки на 10.00 12 июля, скорее всего рассчитывали сначала выбить атакующие танки противника огнем с места, а уж потом нанести контрудар. Однако танковые дивизии "Адольф Гитлер" и "Рейх" противника, противостоящие основным силам 5-й гв. танковой армии, явно выжидали и утром так и не сдвинулись с места. Противник перешел к активным действиям только на флангах. Внезапный ночной прорыв обороны 69-й армии, захват противником переправы у села Ржавец и переход в наступление тд "Мертвая голова" с плацдарма спутали карты командованию Воронежским фронтом, поставив наши войска в невыгодное положение. Время атаки перенесли на 8.30.
Тезис Ротмистрова о превосходстве противника в танках в свете фактов не выдерживает никакой критики. На "танковом поле" юго-западнее Прохоровки нашим трем танковым корпусам (462 танка и САУ) противостояло не более 220 танков и штурмовых орудий противника. Это уж потом появились цифры - 700 и даже 800 танков противника, чтобы оправдать неудачу и наши высокие потери.
Горькую правду говорить тяжело и не всегда приятно. Но давно пора сказать общественности, ветеранам да и всему народу, какой ценой завоевана Победа, в том числе и победа под Курском. Иногда примитивно полагают, что патриотов можно воспитывать только на победах. Это заблуждение. Наоборот, горькое, но правдивое описание исторических событий быстрее затронет душу, например, молодого человека, оставит след в его сердце. Тем более требуется беспристрастный анализ событий Великой Отечественной войны для обучения и воспитания высокопрофессиональных военных кадров. Нельзя развивать военную науку на основе "отретушированного" опыта войны. Правильная оценка прошлого может уберечь от ошибок в будущем. Иначе опять возобладает принцип "мы за ценой не постоим". Опять будут появляться "лучшие министры обороны всех времен и народов", способные бросить танки на ночной штурм незнакомого города, в каждой подворотне которого сидит гранатометчик.
Основную роль в достижении победы в Прохоровском сражении и в Курской битве в целом сыграл советский солдат, от которого в конечном счете зависело осуществление всех замыслов и решений командиров. Это он своим потом и кровью компенсировал ошибки и просчеты командования, наперекор всему устоял перед натиском бронированных дивизий врага и заставил его повернуть вспять. В связи с этим хотелось бы подчеркнуть особую роль русского солдата в достижении Победы, которого, как говаривал прусский король Фридрих Великий, "мало убить, его надо еще и повалить". Русский солдат показал любовь к своей великой Родине, способность к преодолению неимоверных трудностей, взаимовыручку и готовность к самопожертвованию ради спасения своих товарищей.
В боях под Прохоровкой в числе 43 тыс. солдат и офицеров 5-й гв. танковой армии участвовали воины более 36 национальностей Советского Союза. Основную массу из них составляли русские (свыше 74%), украинцы и белорусы. Как ни странно звучит это в наше сложное время, но дружба народов Советского Союза выдержала серьезную проверку. Источником высоких морально-боевых качеств советских воинов был отнюдь не страх перед штрафными батальонами и заградительными отрядами, а чувство патриотизма, любовь к Отечеству и ненависть к врагу. И прекрасный мемориал, возведенный на Прохоровском "танковом поле", - это дань памяти ратному подвигу всех советских воинов - танкистов, артиллеристов, летчиков, связистов, саперов, водителей, ремонтников, медиков и других великих тружеников войны.
Дарья Гармоненко