Борис Хавкин В Германии день 20 июля до недавнего времени сопровождался лишь минимальной торжественностью. На памятных мероприятиях, посвященных событиям 20 июля 1944 г., присутствовали главным образом бывшие участники антигитлеровского Сопротивления и общественные союзы. Возлагались венки на могилы казненных, произносились речи, но символические памятники сопротивленцам не устанавливались. Во-первых, потому что по формальным признакам офицеры, покушавшиеся на Гитлера, считались нарушившими военную присягу и чуть ли не предателями. Родственники расстрелянных и повешенных борцов Сопротивления не получали пенсий, в отличие от вдов некоторых гитлеровских палачей. Во-вторых, монополию на борьбу с фашизмом пытались присвоить себе коммунисты, и в этой среде офицеры-сопротивленцы выглядели изгоями.
В последние годы отношение к заговорщикам начинает меняться. Организацию покушений на Гитлера с целью его физического устранения во все большей мере оправдывают традициями неповиновения преступному приказу - эти традиции закреплены в Конституции ФРГ.
ЗАГОВОРЩИКИ
На 20 июля 1944 г. в ставке Гитлера "Волчье логово" было назначено важное совещание, на котором с докладом должен был выступить начальник штаба армии резерва полковник граф Клаус Шенк фон Штауффенберг. В портфеле, с которым граф вылетел в ставку, было взрывное устройство. Оставив портфель под столом, с другой стороны которого стоял Гитлер, Штауффенберг под благовидным предлогом покинул зал заседаний. Вскоре раздался страшный взрыв. Штауффенберг был абсолютно уверен, что Гитлер убит. Прилетев в Берлин, полковник немедленно приступил к выполнению плана государственного переворота. Но Гитлер чудом остался жив: жизнь ему спас массивный дубовый стол, отделявший его от портфеля Штауффенберга.
Уже вечером 20 июля 1944 г. Штауффенберг был схвачен на своем рабочем месте - в Генштабе сухопутных сил на Бендлерштрассе в Берлине. Его ждал немедленный расстрел. Вместе с ним были казнены генерал пехоты Фридрих Ольбрихт, полковник Мерц фон Квирнхейм и обер-лейтенант Вернер фон Хефтен.
Генерал Хельмут Штиф, передавший Штауффенбергу бомбу для фюрера, был арестован. В гестапо его жестоко пытали. 8 августа 1944 г. Штиф был приговорен к смерти и распят в берлинской тюрьме Плетцензее в соответствии с пожеланиями Гитлера, чтобы "этого ядовитого гномика повесили, как вешают мясо в мясных лавках". Вицлебен, Гепнер, Штюльпнагель и многие другие военные были расстреляны. Всего приведено в исполнение свыше 200 смертных приговоров, около 7 тысяч человек было арестовано. Некоторые участники заговора (например, генералы Бек и Тресков) покончили с собой, чтобы не попасть в руки палачей.
Но гитлеровцы сумели схватить не всех участников заговора. Майор Генштаба сухопутных сил Иоахим Кун через неделю после провала покушения на Гитлера добровольно сдался в советский плен, где рассказал о подготовке антигитлеровского государственного переворота.
Заговор против Гитлера был явлением крупномасштабным. В нем участвовали люди разных политических и религиозных убеждений, чиновники, военные, промышленники и ученые. Большинство заговорщиков-военных являлись сторонниками ориентации на Восток и возобновления мирных и взаимовыгодных германо-советских отношений. Сталинский режим они не считали препятствием для послевоенной германской демократии: ведь Веймарская республика успешно сотрудничала с СССР, в частности в военной сфере. Так называемый "штатский сектор" организации, политическим лидером которого был бывший обер-бургомистр Лейпцига Карл Фридрих Герделер, ориентировался на Англию. Прозападную позицию Герделера разделяли президент рейхсбанка Ялмар Шахт, рейхскомиссар прусского министерства финансов Йоханнес Попиц и многие другие. Исключение составлял бывший посол Германии в Москве граф Фридрих Вернер фон дер Шуленбург - сторонник сотрудничества с СССР.
Однако все заговорщики сходились в том, что после устранения Гитлера необходимо немедленно заключить компромиссный мир и отвести германские войска на территорию рейха, образовать временное правительство, разъяснить немцам преступную роль Гитлера и его клики, провести всеобщие демократические выборы в рейхстаг.
ОХОТА НА ФЮРЕРА
Еще в 1938-1939 гг. оппозиция в среде консервативной элиты рейха стала преобразовываться в движение Сопротивления, в котором видную роль играли военные круги. Среди них и созрел антигитлеровский заговор. Во главе заговорщиков стояли генерал-полковники Людвиг Бек, Курт фон Хаммерштейн, Франц Гальдер, а также шеф военной разведки (Абвера) адмирал Вильгельм Канарис и его заместитель полковник (с 1941 г. - генерал-майор) Ханс Остер. Молодежная группа заговорщиков включала офицеров Дитриха Бонхеффера, Фабиана фон Шлабрендорфа, Ханса фон Донаньи, Отто Йона и многих других.
Черчилль в своих воспоминаниях подтверждает, что уже в 1938 г., перед нападением на Чехословакию, был заговор против Гитлера, в котором участвовали "генералы Гальдер, Бек, Штюльпнагель, Вицлебен (командующий берлинским гарнизоном), Томас (заведующий вооружением), Брокдорф (командующий потсдамским гарнизоном) и граф Гельдорф, стоявший во главе берлинской полиции. Главнокомандующий генерал фон Браухич был осведомлен и одобрил". Напомним, что летом 1938 г. Бек покинул свой пост начальника Генштаба сухопутных сил в знак протеста против агрессивных планов Гитлера в отношении Чехословакии, а Гальдер стал преемником Бека на этом посту; генерал Штюльпнагель был оберквартирмейстером (заместителем начальника) Генштаба.
Заговорщики собирались свергнуть Гитлера 14 сентября 1938 г. в 8 часов вечера. Танковая дивизия генерала Гепнера должна была войти в Берлин и занять узловые пункты города. Гитлера намечалось захватить живым, судить Народным трибуналом, затем, признав душевнобольным, отправить в сумасшедший дом. Заговорщики пытались заручиться поддержкой Лондона. Однако британский премьер-министр Невилль Чемберлен трижды летал в Германию на переговоры с Гитлером, что нарушало планы заговорщиков. Поэтому реализация "Берлинского путча" была сначала отложена, а потом, когда стало известно, что Чемберлен вылетает в Мюнхен для подписания соглашения с Гитлером, и вовсе отменена. 29 сентября 1938 г. состоялся "Мюнхенский сговор". Таким образом, Англия и Франция в 1938 г. не только отдали Гитлеру часть Чехословакии, но и спасли его самого.
Однако о подготовке свержения Гитлера никто из генералов не проговорился: Гитлер о заговоре не узнал, а генералы стали искать другого случая "устранения" своего фюрера и Верховного главнокомандующего.
После начала Второй мировой войны люди из окружения Гальдера желали инсценировать "скрытое" покушение, имитирующее налет вражеской авиации или железнодорожную катастрофу. Офицер Абвера юрист Ханс фон Донаньи и его друзья настаивали на том, чтобы сместить диктатора и придать его законному суду. Остер собственноручно вписал в план заговора имена тех нацистских "фюреров", которых следует поставить к стенке: Гитлер, Геринг, Риббентроп, Гиммлер и Гейдрих.
Летом 1940 г. командующий германскими войсками во Франции фельдмаршал Эрвин фон Вицлебен и трое офицеров его штаба собирались застрелить Гитлера во время пребывания в Париже в связи с празднованием победы над Францией. Затем, получив известие, что "припадочного Чингис-хана", как Гитлера окрестил Герделер, больше нет в живых, заговорщики в Берлине должны были, действуя по плану Остера, взять власть в свои руки. Но в последний момент покушение сорвалось.
Новая попытка военного переворота, назначенного на декабрь 1941 г., была связана с поражением вермахта под Москвой. Руководил ей шеф Генштаба Гальдер. Для захвата или же уничтожения Гитлера предполагалось использовать танковую и авиадесантную дивизии. Но эти войсковые части по приказу Гитлера были срочно переброшены на Восточный фронт, где вскоре и были разбиты. Путч не состоялся. Провалились и попытки свергнуть Гитлера в 1942 г.
13 марта 1943 г. в личный самолет Гитлера, на котором диктатор прибыл на оперативное совещание в штаб группы армий "Центр" в Смоленск и должен был через несколько часов вернуться в Берлин, генералом Хеннигом фон Тресковом была подложена взрывчатка замедленного действия, замаскированная под две бутылки коньяка. Один из сопровождавших фюрера офицеров согласился захватить эти бутылки в Берлин и передать их в подарок генералу Фридриху Ольбрихту. Но взрывной механизм не сработал┘
21 марта 1943 г. офицер штаба группы армий "Центр" барон Рудольф-Кристоф фон Герсдорф должен был взорвать себя вместе с Гитлером во время посещения последним выставки трофейного советского оружия, которую группа армий "Центр" устроила в берлинском цейхгаузе. Но взрывной механизм в кармане шинели Герсдорфа был установлен на 10 минут, а Гитлер провел на выставке всего лишь 2 минуты. Герсдорф едва успел скрыться в туалете, чтобы извлечь взрыватель из адской машины┘
В сентябре 1943 г. генерал-майор Хельмут Штиф с группой офицеров штаба ОКХ, среди которых был и майор Кун, пытался осуществить убийство Гитлера в Растенбурге. Но бомба, установленная заговорщиками в водонапорной башне, взорвалась преждевременно. Виновных не нашли: расследование по этому делу вели офицеры Абвера, сами связанные с заговорщиками┘
26 декабря 1943 г. Штауффенберг был приглашен в ставку Гитлера в Растенбург для доклада. Он принес туда в портфеле взрывное устройство замедленного действия, которое изготовил и хранил Кун. Однако Гитлер по своему обыкновению в последний момент отменил совещание, и Штауффенбергу пришлось увезти бомбу обратно в Берлин. Штауффенберг разработал план "Валькирия", по которому предусматривалось убийство Гитлера и немедленная организация военного правительства в Берлине, которое должно было с помощью вермахта нейтрализовать самые опасные органы нацистского режима: СС, гестапо и СД.
Следующая попытка убить диктатора была 20 июня 1944 года...
ПРОПАВШИЙ ЗАГОВОРЩИК
20 июля 1944 г., в день покушения на Гитлера, майор Кун находился на фронте, в Польше, в штабе 28-й Егерской дивизии. За месяц до этого рокового дня, 22 июня 1944 года, Кун был назначен на должность начальника штаба этой дивизии, которой командовал генерал-лейтенант Густав фон Цильберг. Через неделю после провала заговора, 27 июля 1944 г., получив приказ арестовать Куна как близкого соратника Штауффенберга, Цильберг, хорошо относившийся к своему начштаба, предложил Куну "решить вопрос по-офицерски". Кун же, вместо того чтобы застрелиться, сел в штабную машину и направился в сторону линии фронта. В тот же день он добровольно сдался в плен под Белостоком наступавшим войскам Красной армии.
Цильберга, отца пятерых детей, которым тогда было от 1 года до 14 лет, нацисты в 1945 г. казнили за то, что тот немедленно не арестовал Куна, дав ему возможность перебежать к русским.
Советские инстанции не дали Куну возможности связаться с Национальным комитетом "Свободная Германия" (НКСГ) и "Союзом немецких офицеров". Это обстоятельство объяснялось тем, что работавшие с военнопленными советские структуры конкурировали между собой. Кун в итоге попал не в руки "курировавших" НКСГ и СНО организаций - Главного политуправления Красной армии и ГУПВИ, а в объятия Главного управления контрразведки (ГУКР) "Смерть шпионам" (Смерш): перебежчик, к тому же офицер Генштаба, рассматривался как возможный шпион.
Первая публичная реакция на покушение на Гитлера появилась в СССР в конце июля - начале августа 1944 г. Она была весьма осторожной. Лейтмотив был таков: крысы бегут с тонущего корабля┘
Со сталинских времен сохранились стереотипные оценки заговора 20 июля 1944 г. как "результата деятельности западных спецслужб", "милитаристского заговора не только против СССР, но и против немецкого народа", "оппозиции сплошной реакции" и "попытки спасти германский империализм от полного поражения".
Гитлер как символ нацистской Германии был нужен Сталину живым. Бывший глава разведывательно-диверсионного управления НКВД-НКГБ СССР генерал-лейтенант П.А. Судоплатов отмечал: "В 1943 году Сталин отказался от своего первоначального плана покушения на Гитлера, потому что боялся: как только Гитлер будет устранен, нацистские круги и военные попытаются заключить сепаратный мирный договор с союзниками без участия Советского Союза".
2 сентября 1944 г., находясь в ГУКР Смерш в Москве на Лубянке, Кун напечатал на немецкой пишущей машинке "Собственноручные показания", первый экземпляр которых был направлен в Государственный Комитет Обороны СССР (ГКО).
23 сентября 1944 г. начальник ГУКР Смерш генерал-полковник Виктор Абакумов направил члену ГКО Георгий Маленкову письмо следующего содержания: "В Берлине на процессе по делу о покушении на Гитлера, как известно из прессы, одним из активных участников заговора фигурировал майор немецкой армии Кун Иоахим, который германским судом был заочно осужден к смертной казни. Немцы также сообщили, что Кун бежал на сторону Красной Армии и в связи с этим объявлен изменником родине┘ Будучи доставлен в Москву в Главное управление Смерша и тщательно допрошен, Кун в собственноручных показаниях изложил известное ему о заговоре против Гитлера и своем участии в нем. Особый интерес представляют показания Куна в части известных ему участников заговора либо сочувствовавших заговору, которые не были репрессированы Гитлером и до последнего времени продолжали находиться на руководящих военных постах... Большую осведомленность в делах заговора и близкие связи с высокопоставленными лицами германского военного командования Кун объясняет своим служебным положением в Генеральном штабе, прошлым своих родителей (дед был генералом от кавалерии) и тем, что начальники рассматривали его как способного и растущего офицера. Имея в виду, что Кун объявлен в Германии изменником и активным участником заговора и к тому же в показаниях несколько выпячивает свою роль в заговоре, не исключена возможность, что он под предлогом всего этого заброшен немцами на нашу сторону с какими-либо специальными целями┘ Об изложенном доложено товарищу Сталину. При этом представляю перевод собственноручных показаний Куна".
В конце сентября 1944 г. "Собственноручные показания" Куна лежали на рабочем столе председателя ГКО и Верховного главнокомандующего Красной Армией Сталина. Таким образом, Сталин был подробно информирован о ходе подготовки германскими офицерами покушения на Гитлера.
В действительности Кун приговорен к смерти не был: 4 августа 1944 г. майор Генштаба ОКХ Иоахим Кун по предложению суда чести сухопутных сил и приговору народного трибунала Третьего рейха был лишь исключен из рядов вермахта "как перебежчик и в связи с событиями 20.VII.1944 года". Но в дальнейшем нацисты все же вынесли Куну смертный приговор. 6 февраля 1945 г. 3-й Сенат имперского военного трибунала под председательством судьи Шмаусера заочно приговорил Иоахима Куна к смерти "за измену родине, боевому знамени, воинскому долгу и переход на сторону врага". 20 февраля 1945 г. Гитлер лично утвердил смертный приговор Куну и потребовал "немедленно привести его в исполнение, как только преступник попадет в немецкие руки".
ТАЙНИК В ЛЕСУ
С 12 августа 1944 г. до 1 марта 1947 г. военнопленный Кун содержался во внутренней тюрьме НКГБ на Лубянке и в Бутырской тюрьме в Москве. "Из соображений оперативной необходимости" ему было дано другое имя. В тюремном деле Кун значился как Иоахим фон Маловиц. Обращение с заключенным и условия его содержания были относительно хорошими. В госпитале Бутырской тюрьмы ему оказывалась необходимая медицинская помощь. Все это время контрразведка Смерша вела с особо ценным пленным немецким офицером активную "оперативную работу". С целью "оперативной работы" военнопленный Кун согласно указаниям Абакумова от 15 февраля 1945 г. и от 28 февраля 1947 г. дважды вывозился на "особые объекты".
Сотрудничество Куна с советской военной контрразведкой дало сенсационный результат. 17 февраля 1945 г. офицеры Смерша с помощью вывезенного на "особый объект" Куна откопали в занятой к тому времени советскими войсками Восточной Пруссии в лесу Мауэрвальд под Растенбургом (ныне город Кентшин, Польша), рядом с бывшей штаб-квартирой верховного командования сухопутных сил (она находилась примерно в километре восточнее Растенбурга, неподалеку от ставки Гитлера "Волчье логово"), тайник, который нацистские спецслужбы, несмотря на долгие поиски, так и не смогли найти. В тайнике были спрятаны секретные документы, составленные офицерами из группы Штауффенберга, намеревавшимися осенью 1943 г. убить Гитлера во время посещения им ставки "Волчье логово". Готовить взрывчатку для уничтожения Гитлера и рассчитать силу и направление взрыва должен был военный инженер Кун, умевший профессионально обращаться со взрывчатыми веществами. После того как это покушение на Гитлера сорвалось, Кун по личному указанию Штауффенберга закопал в землю в Мауэрвальде две банки - железную и стеклянную. В банках была спрятана вся секретная документация заговорщиков.
Офицеры Смерша извлекли из земли составленный в 1943 году "календарь мероприятий по реализации плана смены главы германского государства и Верховного главнокомандующего", приказ о смерти Гитлера, постановление о введении в рейхе чрезвычайного положения в связи со смертью Гитлера, приказы войскам, обращения к армии и народу, оперативные распоряжения участникам военного переворота. Среди авторов этих документов был и Кун. Им совместно с другими офицерами были подготовлены 4 оперативных приказа по I военному округу (Восточная Пруссия), которые предусматривали захват ставки Гитлера и штаб-квартиры верховного командования сухопутных сил.
Интересно отметить, что Абакумов еще в феврале 1945 г. предлагал опубликовать найденные с помощью Куна документы заговора 1943 года против Гитлера, однако они оставались секретными до конца 90-х годов.
ПОХОРОНЕННЫЙ ПРИ ЖИЗНИ
В 1947 г. по указанию Абакумова, который в это время возглавлял МГБ, Кун был помещен на "особый объект" - подмосковную дачу, где находился с 1 марта 1947 г. до 22 апреля 1948 г. На даче он готовился к репатриации в Восточную Германию в качестве будущего сотрудника новой администрации. На "особом объекте" Кун находился под наблюдением. По сообщению следившего за ним "информатора", Кун "критиковал советскую власть": в частной беседе он якобы сказал, что сыт по горло сотрудничеством с советскими властями и хочет по возвращении в Германию податься к американцам. Разумеется, что после этого о репатриации Куну пришлось забыть.
Весной 1948 г. Куна вновь поместили в тюрьму. Он сидел в московских тюрьмах: в Лефортове с 22 апреля 1948 г. и в Бутырке с 5 апреля 1950 г. Парадокс состоял в том, что юридически он в это время арестованным не считался. Ордер на его арест был выписан лишь 30 августа 1951 г. Капитану И.С. Мамаеву предписывалось обыскать Куна и арестовать его "по месту нахождения". Местом нахождения Куна в это время была Бутырская тюрьма.
Юридическое оформление ареста Куна последовало сразу же за июльскими событиями 1951 г.: исключением из ВКП(б), снятием с должности, а затем арестом и расстрелом министра госбезопасности СССР Абакумова, которого среди прочего обвинили в затягивании расследования особо важных преступлений. В августе 1951 г. новым министром госбезопасности был назначен партийный работник Семен Игнатьев, который стал "наводить порядок" и готовить к передаче в судебные инстанции следственные дела на всех находившихся в распоряжении МГБ немецких военнопленных, которых, как правило, приговаривали к 25 годам лишения свободы.
Иоахим Кун был обвинен на основании "пункта 1 (а) статьи II Закона, # 10 Контрольного совета в Германии" и признан виновным "в подготовке и ведении агрессивной войны против СССР". 17 октября 1951 г. Особое совещание при МГБ СССР приговорило Куна к 25 годам тюремного заключения, срок которого исчислялся со дня его сдачи в плен - 27 июля 1944 г.
Участие Куна в заговоре против Гитлера сталинские следователи и судьи рассматривали в качестве доказательства его вины. Как гласило обвинительное заключение, "установлено, что участники заговора имели следующую цель: уничтожение Гитлера; заключение сепаратного мира с Англией, Францией и США; продолжение войны против Советского Союза совместно с этими государствами".
6 октября 1951 г., то есть за 11 дней до вынесения приговора по делу Куна, его следователь майор госбезопасности Кичигин принял решение: "Куна Иоахима, как военного преступника, после осуждения направить для отбытия наказания в особую тюрьму". Особой тюрьмой, в которой сидел Кун с 1951 по 1956 гг., был известный во всей России Александровский централ - каторжная тюрьма близ Иркутска. По иронии судьбы немецкий офицер, участвовавший в путче против Гитлера, сидел в той же тюрьме, что и русские офицеры, участники заговора против царя в 1825 г.
В Александровском централе Кун страдал от недоедания - у него началась дистрофия. Офицеры МГБ предполагали также, что он заболел психически. Кун то ли симулировал душевное расстройство, то ли на самом деле постепенно сходил на каторге с ума. Тем не менее его продолжали использовать на общих каторжных работах. Но в 1954 году появились и послабления режима: с июня 1954 г. Кун получил возможность писать и получать письма и принимать посылки. В тюремном деле есть отметки о получении им 43 посылок от матери.
На основании указа Президиума Верховного Совета СССР от 28 сентября 1955 г. заключенный Иоахим Кун подлежал досрочному освобождению. Но в сентябре 1955 г. его не освободили, а перевели в тюрьму г. Первоуральска, где он провел последние, самые тягостные месяцы заключения, продолжавшегося до 7 января 1956 г.
16 января 1956 г. Кун был передан в распоряжение правительства ФРГ. 11 лет заключения превратили его в тяжелобольного и морально надломленного человека. С прежними друзьями он никогда более не встречался.
В Германии Кун жил замкнуто и одиноко и умер 6 марта 1994 г. в баварском городке Бад-Брюкенау, прожив 80 лет. Как отметил Айнзидель, говоря о личной трагедии Куна, "выжившие заговорщики о нем просто умалчивали, как будто под страхом смерти. Он же больше не имел сил (возможно, он действительно страдал шизофренией), чтобы оправдаться и рассказать свою историю, какой она была на самом деле. В ФРГ нужно было вечно стыдиться того, что ты перешел к русским┘ Человека, который был так сломлен жизнью, как он, не хотели представлять в качестве борца Сопротивления. Да и то, что среди заговорщиков были люди, которые рассматривали СССР как возможного партнера, было в 50-е годы, в разгар холодной войны, запретной темой. Итак, его похоронили еще при жизни. Он пал жертвой не только Гитлера и Сталина, но и жертвой насквозь лживой исторической легенды".
Дарья Гармоненко 