Владимир Белоус Ровно 60 лет назад, 16 июля 1945 года, в пустыне Аламогордо (штат Нью-Мексико) впервые в истории было испытано ядерное взрывное устройство. Все прошло в обстановке строгой секретности, и, возможно, человечество еще долго не узнало бы о появлении нового оружия огромной разрушительной силы. Однако вскоре последовали взрывы атомных бомб над Хиросимой и Нагасаки, которые в одно мгновение стерли с лица земли оба японских города вместе с сотнями тысяч мирных жителей. Испытания в августе 1949 года советской атомной бомбы вызывали шок в Вашингтоне: там было принято решение о создании еще более мощного оружия - термоядерного (водородного). Эти работы возглавил один из участников "Манхэттенского проекта" - Эдвард Теллер, который уже давно вынашивал идею сотворить "супербомбу". Теперь пробил его звездный час.
КТО ЖЕ ТВОРЕЦ?
24 апреля 2001 года на страницах газеты "Нью-Йорк таймс" появилась статья журналиста Уильяма Брода под интригующим заголовком "Кто создал водородную бомбу? Полемика возобновляется". Автор публикации сообщал, что в 1979 году - после тяжелого сердечного приступа - отца американской термоядерной (водородной) бомбы Эдварда Теллера охватило желание "уладить дела перед лицом Всевышнего". И тогда ученый сделал неожиданное признание. В присутствии своего ближайшего друга он безапелляционно заявил: "Итак, эту первую конструкцию (водородной бомбы. - В.Б.) создал Дик Гарвин". Иначе говоря, Теллер оставлял за собой заслуги в деле разработки теоретических основ термоядерного оружия, в общем руководстве работами, а вот пальму первенства в конструировании нового оружия отдавал Ричарду Гарвину.
После выхода в свет сенсационного материала Рэй Киддер, один из основоположников атомного оружия, как-то заметил: "Всегда существовало противоречие подобного типа: у кого возникла идея создания водородной бомбы и кто ее создал. Теперь все сказано. Это исключительно правдоподобно и, смею заметить, точно". Действительно, делая такой красивый и впечатляющий жест, Теллер хорошо сознавал, что о его вкладе в дело создания грозного оружия широко известно и ничто не способно умалить его роль.
Однако среди ученых единодушия в отношении признания Теллером вклада двадцатитрехлетнего в ту пору Ричарда Гарвина в разработку термоядерной бомбы не было - прежде всего потому, что на протяжении почти трех десятилетий имя последнего никогда не упоминалось.
В интервью, посвященном той же теме, Гарвин отметил, что Эдвард Теллер не ошибся, включив его в состав конструкторов водородной бомбы: "Это была работа такого типа, которую я делаю хорошо". В 1951 году в Лос-Аламосе, вспоминал ученый, Теллер рассказал ему о научной идее, лежащей в основе создания будущего оружия, и попросил принять участие в разработке обеспечивающей ее работоспособность конструкции. Тогда далеко не все ученые разделяли взгляды Теллера, и для подтверждения правильности теоретических выкладок был необходим впечатляющий эксперимент. И тогда Теллер предложил Гарвину сконструировать ядерное взрывное устройство.
В дальнейшем, судя по всему, выдвинутые Гарвиным конструктивные решения, лежащие в основе термоядерного оружия, нашли свое воплощение в ходе экспериментального взрыва, проведенного 1 ноября 1952 года на острове Элугелаб (Маршалловы острова, Тихий океан). С соблюдением мер строжайшей секретности было испытано термоядерное устройство "Майк" мощностью около 10 мегатонн, выполненное в виде 50-тонного куба размером с двухэтажный дом. Ядерное горючее представляло из себя жидкий водород, сконденсированный - с помощью мощной холодильной установки - путем сильного охлаждения. Взрыв детонировался подрывом атомного заряда, который создал температуру в миллионы градусов, необходимую для возбуждения реакции синтеза. В результате остров полностью исчез, и на его месте образовалась огромная впадина.
Так, путем эксперимента основные положения теоретических исследований Теллера и конструктивные особенности прототипа водородной бомбы нашли подтверждение на практике. В августе 1981 года на международной конференции в Италии в присутствии многих видных ученых (в их числе был и Ричард Гарвин) создатель нового оружия заявил: "Взрыв прошел практически по конструкции Гарвина".
Однако в дальнейшем пути этих двух ученых разошлись. Особенно наглядно это проявилось в период осуществления рейгановской программы СОИ, когда Теллер стал одним из наиболее влиятельных сторонников "звездных войн", а Гарвин открыто критиковал их как весьма опасную фантазию.
В настоящее время последнему семьдесят семь лет. Широко известный как физик-экспериментатор, он длительное время работал во всемирно известной корпорации Ай-би-эм, входил в состав весьма авторитетного Совета по международным отношениям, показал себя активным сторонником контроля над вооружениями, борцом за строгое соблюдение международных соглашений в этой области.
ВЕНГЕРСКИЙ ЭМИГРАНТ
Эдвард Теллер родился в 1908 году в Будапеште в семье адвоката. Уже в раннем детстве у него проявились незаурядные математические способности. Закончив политехникум в Карлсруэ и Лейпцигский университет, он в течение нескольких лет работал в университетах Германии, славившихся своими научными физическими школами. Об эрудиции и широте научных интересов Теллера свидетельствуют защищенные им докторские диссертации (по химии и физике). Научным руководителем последней был выдающийся немецкий ученый, Нобелевский лауреат, впоследствии один из руководителей германского "Уранового проекта" Вернер Гейзенберг, мечтавший о появлении на свет "арийской атомной бомбы". История распорядилась таким образом, что в годы Второй мировой войны учитель и ученик оказались по разные стороны баррикад, вступив в ожесточенное соперничество за первенство в овладении ядерным оружием.
В начале 1930 годов Теллер проходил стажировку у еще одного выдающегося физика, нобелевского лауреата, основоположника квантовой механики Нильса Бора.
Приход Гитлера к власти в Германии и начавшиеся "чистки" в университетах подтвердили худшие опасения в отношении будущего Европы, и в 1935 году Теллер эмигрирует в США. В ту пору американская физическая наука, особенно фундаментальная, значительно уступала европейской, и прибытие молодого талантливого ученого, уже известного рядом работ, не могло остаться незамеченным. Он сразу же был приглашен на должность профессора физики в университет Джорджа Вашингтона.
В 1942 году, вскоре после запуска "Манхэттенского проекта", его научный руководитель Роберт Оппенгеймер пригласил Теллера на работу в Лос-Аламосскую лабораторию. Здесь в процессе создания атомного оружия ведущие роли играли эмигрировавшие в США европейские ученые.
Кстати, теперь известно, что еще задолго до приглашения Роберта Оппенгеймера Эдвард Теллер занимался изучением энергетических процессов, происходящих в глубинах солнца в результате синтеза атомов водорода. Эти исследования и были положены затем в основу теории разработки принципов действия "супербомбы".
Летом 1942 года, уже работая в Лос-Аламосской лаборатории над "Манхэттенским проектом", Эдвард Теллер собрал группу физиков, которых ознакомил с замыслом устройства и функционирования будущего сверхмощного оружия. Надо сказать, что на тот момент главная задача ученых, трудившихся в лаборатории, заключалась в создании атомной бомбы на основе реакции деления ядер урана или плутония. У Теллера, не желавшего заниматься претворением в жизнь чужих идей, с научным руководителем "Манхэттенского проекта" Робертом Оппенгеймером возникли разногласия.
Спустя некоторое время оказалось, что для столь незаурядного ученого, каковым, несомненно, был Эдвард Теллер, рамки "Манхэттенского проекта" стали тесными. Знакомство с некоторыми работами, связанными с изучением источников энергии, натолкнули его на мысль о возможности создания "супероружия" на основе термоядерных реакций, подобные которым происходят в глубинах Солнца. Эта идея так захватила воображение Теллера, что ничем другим он заниматься уже не мог.
Научный же руководитель "Манхэттенского проекта" был недоволен отвлечением молодого способного ученого от основной задачи - создания атомной бомбы на основе урана или плутония. И Роберта Оппенгеймера можно было понять. С одной стороны, торопила администрация США, с другой - угрожала неопределенность в оценке достижений немецких ученых, которые также занимались атомной бомбой. Оказавшиеся волею судеб в Соединенных Штатах исследователи с ужасом представляли себе, что произойдет, если нацистская Германия овладеет новым оружием раньше, чем Америка? Они были полны решимости приложить усилия для того, чтобы опередить в этом Третий рейх. Теллер, весь в плену своих идей, отвлекался от решения главной задачи - создания атомной бомбы. Но тем не менее Оппенгеймер, скрепя сердце, был вынужден дать возможность коллеге-подчиненному целиком посвятить себя теории термоядерных процессов.
Заметим, что именно после того, как Теллер отошел от работы в "Манхэттенском проекте", в отдел для укрепления научных возможностей были приглашены прибывшие из Великобритании Рудольф Пайерлс и Клаус Фукс. Естественно, никто из больших начальников в Лос-Аламосе и представить себе не мог, что последний в силу своих политических воззрений через некоторое время установит связь с представителем советской разведки, которому передаст важные сведения, касавшиеся конструкции атомной бомбы. Результатом такого сотрудничества стало создание и испытание в августе 1949 года первой советской атомной бомбы, которая, по признанию специалистов, была копией американского плутониевого "изделия", именовавшегося "Фэт Мэн".
ОСОБАЯ ПОЗИЦИЯ
В 1944 году, после высадки в Нормандии англо-американских войск, командование США предприняло широкомасштабную разведывательную операцию под кодовым названием "Алсос", основной целью которой было поиск и захват материалов "Уранового проекта" Германии. К всеобщему удивлению, все обнаруженные документы свидетельствовали о том, что работы по созданию в гитлеровском рейхе атомного оружия находились в зачаточном состоянии. Эта новость, с одной стороны, обрадовала ученых, с другой - поставила перед ними вопрос: стоит ли продолжать трудиться над атомной бомбой? И как поступить с ней, если она появится?
Тем временем воплощение в жизнь "Манхэттенского проекта" зашло уже слишком далеко, он обрел инерционность и стал оказывать влияние на внешнеполитические планы Вашингтона. 16 июля 1945 года, два месяца спустя после безоговорочной капитуляции нацистской Германии, в пустыне Аламогордо (штат Нью-Мексико) был произведен первый в истории атомный взрыв, подтвердивший выкладки ученых. Вместе с тем он дал мощный импульс началу широкой дискуссии о целесообразности применения нового оружия в военных целях.
По инициативе физика Лео Сцилларда было составлено обращение к президенту США Гарри Трумэну, сменившему на этом посту в апреле 1945 года скончавшегося Франклина Рузвельта. В своего рода декларации, подписанной тридцатью видными участниками "Манхэттенского проекта", содержался призыв не использовать атомное оружие против Японии. Ведь это оружие изначально создавалось в противовес аналогичному оружию Германии. Теперь Третий рейх разгромлен. Япония также вскоре сдастся. Для применения против нее атомного оружия нет никакой необходимости.
Особую позицию занял Эдвард Теллер, отказавшийся подписать обращение. В его письме на имя Сцилларда говорится следующее: "После наших бесед я некоторое время размышлял над твоими возражениями против немедленного военного использования оружия, которое мы можем создать. Я решил ничего не предпринимать┘ Я не вижу ни одного шанса поставить вне закона хоть какое-то оружие. Чем более внушительно оружие, тем более вероятно, что оно будет использовано в любом реальном конфликте, и тут не помогут никакие соглашения. Наша единственная надежда - довести результаты нашей работы до сведения людей. Это могло бы помочь убедить всех в том, что следующая война будет фатальной".
Теллер считал, что наиболее радикальный способ устрашить человечество огромной опасностью ядерного оружия - заставить воочию убедиться в ужасающих последствиях его применения. При этом ученик Бора полагал необходимым руководствоваться давней истиной: "Богу - богово, кесарю - кесарево". Эти слова он истолковывал просто: задача ученых состоит в создании атомного оружия, а решение вопроса о его применении - компетенция политиков.
В своем письме Сцилларду Теллер выразился на сей счет вполне определенно: "То обстоятельство, что мы работали над этой ужасающей штукой, не наделяет нас правом голоса в вопросе, как она должна быть использована". В дальнейшем все произошло так, как и предсказывал Теллер: атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки явились апофеозом "Манхэттенского проекта", и их результаты вскоре легли в основу политики ядерного устрашения по отношению к Советскому Союзу и стратегии Вашингтона на протяжении десятилетий.
ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС
После окончания Второй мировой войны многие участники "Манхэттенского проекта", в том числе и Теллер, сочли, что свою задачу они выполнили - обеспечили Америке атомную монополию (по крайней мере на 10-15 лет), - и покинули Лос-Аламос.
Но в августе 1949 года неожиданно произошло событие, заставившее политическое руководство США серьезно призадуматься: СССР провел успешное испытание атомного оружия. Это коренным образом меняло военно-политическую ситуацию в мире. В ответ на действия Советского Союза президент Трумэн принял (не обошлось здесь без влияния со стороны ближайшего окружения) решение, которое в январе 1950 года нашло свое воплощение в директиве о развертывании работ по созданию "супербомбы".
Настал звездный час Теллера. Ученый возглавил осуществление проекта, связанного с претворением в жизнь его давнего замысла по изобретению термоядерной бомбы. В то же время предпринятые Белым домом шаги вызвали раскол в рядах ученых. Непримиримую позицию занял "отец атомной бомбы" Оппенгеймер, выступавший против создания нового оружия. Это обстоятельство серьезно осложняло работу Теллера по конструированию "супербомбы", и он убедил руководство США в необходимости учреждения новой ядерной лаборатории, специально предназначенной для выполнения поставленной задачи.
Такая лаборатория была основана в июле 1950 года недалеко от Сан-Франциско, в небольшом городке Ливермор. Во главе нее (вплоть до 1980 года) стоял, конечно же, Теллер. Сюда перебрались и некоторые участники работ над атомной бомбой. В дальнейшем Ливерморская лаборатория заняла ведущие позиции в создании и совершенствовании американского ядерного оружия.
Испытания термоядерного устройства на острове Элугелаб, как уже упоминалось, подтвердили главные теоретические предпосылки, лежащие в основе нового оружия. Однако требовалось еще создать конструкцию, которая обладала бы транспортабельностью, приемлемыми массо-габаритными характеристиками и не нуждалась в громоздком рефрижераторе.
Правда, вскоре Вашингтону было суждено пережить еще один шок. Причем как раз тогда, когда руководство страны уверовало в то, что термоядерное оружие уже у него "в кармане". Неожиданно 8 августа 1953 года правительство СССР заявило о том, что "Соединенные Штаты не обладают монополией на производство водородной бомбы". Спустя четыре дня американский авиационный патруль обнаружил в небе вблизи границ Советского Союза радиоактивные частицы, анализ которых не оставлял сомнений в их термоядерном происхождении.
Без промедления принимается решение расширить фронт работ в Ливерморской лаборатории. В результате предпринятых усилий появилась новая разновидность ядерного оружия чрезвычайно большой мощности (десятки мегатонн), действующего по принципу "деление-синтез-деление". Основное энерговыделение происходило за счет деления быстрыми нейтронами термоядерного синтеза ядер сравнительно дешевого изотопа уран-238, из которого изготовлялась оболочка заряда. В начале марта 1954 года США провели на атолле Бикини испытание такого "трехфазного" заряда мощностью около 15 мегатонн. Невиданный доселе взрыв выбросил в атмосферу около 10 млн. тонн грунта, была заражена радиоактивными веществами огромная территория.
Однако монополию на термоядерное оружие Соединенные Штаты все же утеряли, и власти обвиняли Оппенгеймера в противодействии разработкам "супербомбы", вследствие чего, мол, СССР опередил в ее создании США. На развернувшемся судебном процессе по делу о "нелояльности" по отношению к государству человека, вчера еще считавшегося едва ли не спасителем Америки, все ученые, выступавшие в качестве свидетелей, давали высокую оценку Роберту Оппенгеймеру. Теллер оказался единственным среди своих видных коллег, кто выступил против бывшего соратника, что послужило причиной почти единодушного осуждения его позиции в научном сообществе США. Некоторые из его членов не простили этого Теллеру до конца своей жизни.
НА СКЛОНЕ ЛЕТ
Отойдя от руководства Ливерморской лаборатории (но оставаясь ее почетным директором), Теллер продолжал активно заниматься научной работой, политической и общественной деятельностью. Об этом, в частности, свидетельствовало его активное участие в российско-американской конференции по разоружению.
По ходу докладов и выступлений иногда создавалось впечатление, что Теллер далек от обсуждаемых проблем и по-стариковски попросту дремлет. Однако его вмешательство в дискуссии, когда он, не пользуясь никакими записями, живо реагировал на высказывания присутствующих, свидетельствовало о напряженной умственной работе. Интеллект одерживал победу над старческой немощью. Вместе с тем по словам и репликам Теллера было довольно сложно судить о том, какие метаморфозы произошли в его сознании за минувшие к тому времени пятьдесят лет атомной эры. Во всяком случае, он с огорчением признал, что ядерная проблема, довлеющая над миром, обнажила огромную инерционность человеческого мышления, особенно коллективного. Люди, по мнению Теллера, так и не осознали всей глубины той опасности, которую представляет распространение ядерного оружия.
До распада СССР Теллер придерживался явно антикоммунистических взглядов, которые он высказывал довольно откровенно: "С коммунистами нельзя спорить, как думают некоторые наивные ученые. Коммунизм не может быть побежден ничем иным, кроме силы". Неприятие Теллером коммунизма вполне объяснимо с позиций его жизненного пути, особенно на фоне антикоммунизма более высокой пробы, демонстрируемого некоторыми представителями нашей бывшей партноменклатуры.
В процессе дискуссии Теллер излагал свои взгляды на роль ядерного оружия в современном мире, на те опасности, которые исходят от него. По его мнению, распад СССР, крушение коммунистических режимов в странах Восточной Европы снизили вероятность ядерного конфликта между Россией и США. Однако ядерная угроза переместилась с глобального уровня на региональный, и теперь двум супердержавам необходимо сотрудничать в деле обеспечения международной безопасности.
В выступлении Теллера выражалась уверенность в том, что возврат к прежней конструкции биполярного мира отныне невозможен. Реальностью становится многополярный мир, который является наиболее сложной и динамичной системой прежде всего в силу разнонаправленности геополитических векторов стран мирового сообщества. Трудно было не согласиться с Теллером в отношении того, что для укрепления режима нераспространения необходимо устранить искушение обладанием ядерным оружием со стороны других стран с целью обеспечения своей безопасности. Представляется справедливым его предостережение о том, что вряд ли возможно рассчитывать на радикальное решение возникших мировых проблем одним махом. Главным в последнее время является последовательное движение вперед к намеченной цели - обеспечению международной безопасности. До последнего времени Теллер оставался активным сторонником продолжения ядерных испытаний, что, впрочем, неудивительно. Среди специалистов-ядерщиков России есть также немало тех, кто придерживается такого же мнения.
Исходя из того, что ядерное оружие будет существовать по крайней мере еще несколько десятилетий, испытания являются необходимым условием поддержания его безопасности. Другим аргументом в пользу продолжения ядерных испытаний Теллер считал "интересную физику" взрывных процессов. Уже в ту пору он высказывался о необходимости создания ядерных боезарядов сверхмалой мощности - "микроньюксов", боевое применение которых представлялось более вероятным в новых геополитических условиях.
Содержание выступлений американских участников конференции и особенно непреклонная позиция Теллера были в немалой степени направлены на то, чтобы убедить российских оппонентов в необходимости построения так называемой Глобальной системы защиты мирового сообщества от ракетно-ядерных ударов (ГСЗ). Парадокс ситуации состоял в том, что впервые идея ГСЗ официально была озвучена президентом Борисом Ельциным в январе 1992 года на заседании Совета Безопасности ООН, которая должна была послужить альтернативой планам СОИ по созданию противоракетной обороны территории США. Представляется, что тот, кто готовил для президента материал по этому вопросу, оказал ему медвежью услугу.
Выступая в поддержку ГСЗ, Теллер напомнил, что в китайском языке есть иероглиф, обозначающий "кризис": первая половина его означает "опасность", а вторая - "возможность". Это-де как нельзя лучше подходит к оценке в ракетно-ядерной сфере, когда "опасность" внезапного удара может быть устранена с помощью оборонительных "возможностей" ГСЗ. И хотя мировое сообщество стоит перед сложной научно-технической проблемой, необходимо, по мнению Теллера, приложить максимум усилий для развертывания Глобальной системы защиты.
Теллеру принадлежит также идея об использовании орбитальных спутников системы обнаружения стартующих ракет для экологического мониторинга окружающей среды. Подлинный смысл этого предложения, на наш взгляд, состоял в стремлении придать миролюбивый характер НИОКР по программе СОИ. Таким образом, ее хотели сделать привлекательной в глазах мировой общественности. Не вдаваясь в детали, следует напомнить, что немало российских ученых указывали на абсурдность этой затеи, на серьезные политические, экономические и военные издержки, связанные с претворением ее в жизнь. Будущее вскоре подтвердило их правоту.
Весьма любопытным явилось своеобразное толкование Теллером проблемы милитаризации космоса. Он, в частности, утверждал, что пролет через космос баллистических ракет является не чем иным, как его милитаризацией. Размещение же в космосе ударного оружия для их уничтожения наоборот представляет его демилитаризацию, и, следовательно, это вполне целесообразно. Можно было лишь восхищаться находчивостью атомного патриарха в такой вольной интерпретации основополагающих понятий.
Когда после окончания конференции мы прощались с Теллером, невольно думалось, что его сложная и противоречивая фигура - это живое воплощение истории ядерного оружия. Особенно это было заметно, когда он медленно двинулся к выходу, тяжело опираясь на свой знаменитый лос-аламосский посох. После этого пройдет около десяти лет, и он уйдет в небытие, навечно сохранив за собой титул "отца американской термоядерной бомбы".
