Геннадий Константинов-Синица 180 лет назад, в декабре 1825 года, дворянские революционеры открыто выступили с оружием в руках против самодержавия и крепостничества, которые тормозили дальнейшее развитие России. Это событие вошло в историю страны как восстание декабристов. После его разгрома к дознанию наряду с сотнями других членов тайных обществ было привлечено 32 офицера флота, 18 из них Верховный уголовный суд приговорил к длительным срокам каторги и поселения в Сибири, 14 - наказали в административном порядке.
НЕРАВНОДУШНЫЕ ЛЮДИ
Только и исключительно положительные оценки, дававшиеся декабристскому движению в недавнем прошлом, ныне сменили иные выводы - порой резко негативные. Однако бесспорно одно - по своим воззрениям, высокому чувству долга, культуре моряки-декабристы принадлежали к наиболее прогрессивной, смелой и мыслящей части офицеров Российского флота. Они по праву считали себя наследниками его основателя Петра Великого, боготворили выдающихся русских флотоводцев, известных мореплавателей, мечтали послужить Отчизне на морском поприще. Страстно желая блага России, будущие "мятежники" стремились прославить Родину подвигами и открытиями, совершать "дела и поступки к ее украшению". Недаром знаменитый адмирал Василий Головнин, лично знакомый со многими из этих молодых людей, назвал их "лучшей надеждой русского флота".
Об основных замыслах и планах моряков-декабристов по укреплению и развитию Российского флота, о направленности их практической деятельности рассказывают сохранившиеся до наших дней документы, письма, воспоминания. Рассматривая ВМФ в качестве гаранта обеспечения безопасности России, поддержания авторитета Отечества на международной арене, эти офицеры хотели видеть флот в числе самых могучих в мире. Ему отводилась также важная роль в укреплении ближних и дальних рубежей империи, изучении малоисследованных регионов.
Одной из наиболее ярких, колоритных фигур в декабристской среде, "самым энергичным действующим лицом" был капитан-лейтенант Николай Бестужев. Как рассказывали современники, он являлся незаурядной личностью, человеком с многообразными блестящими дарованиями. В нем великолепно сочетались таланты писателя, историка, художника, естествоиспытателя, изобретателя. С "младых лет" и до конца жизни его тесно связывали близкие дружеские отношения с сокурсником по Морскому корпусу капитан-лейтенантом Константином Торсоном. Оба они прошли школу флотской службы на кораблях балтийской эскадры.
Бестужев был строевым офицером в Кронштадте, участвовал в заграничных плаваниях, несколько лет преподавал в Морском корпусе штурманское дело, теорию морского искусства, морскую практику. Торсон, будучи еще гардемарином, приобрел боевой опыт. В 1808 году он сражался со шведами у острова Пальво, вел себя смело, мужественно, за что досрочно был произведен в мичманы. Отличился юный офицер и в ходе Отечественной войны 1812 года, за что его наградили орденом святой Анны III степени.
Николай Бестужев и Константин Торсон хорошо знали многие проблемы Российского флота, который в период царствования Александра I переживал тяжелые времена. Организация морской службы в ту пору приобрела уродливые формы. Военные корабли, по оценке Василия Головнина, "гнилые, худо и бедно вооруженные и еще хуже и беднее снабженные", редко выходили в море для боевой подготовки, на отработку задач одиночного и совместного плавания. Их экипажи в основном занимались на плацу шагистикой, использовались в качестве рабочей силы на различных береговых работах. Начальство злоупотребляло своим положением. Даже те небольшие средства, которые выделялись из казны на флотские нужды, разворовывались чиновниками морского ведомства.
Размышляя над плачевным состоянием флота, Николай Бестужев и Константин Торсон часто обсуждали вопросы улучшения конструктивных параметров кораблей, их оборудования, повышения мореходных качеств при одновременном снижении затрат на строительство, сокращении расхода дефицитных материалов. По раскладу офицеров, прочность корабля можно отчасти обеспечить за счет более рационального расположения внутренних помещений. Бестужев и Торсон уделяли также много внимания эффективности использования корабельной артиллерии.
Один из первых проектов Торсона связан с модернизацией галиота "Торнео", которым он командовал. Собрав все необходимые сведения о кораблях этого класса и разрабатывая затем соответствующий проект, офицер ставил целью повышение мореходных качеств "Торнео", расширение его боевых возможностей. Это потребовало изменения конструкции, перевооружения галиота. Торсон сам руководил работами, внедряя некоторые собственные новации. Опыт "Торнео" был использован на других кораблях.
Николай Бестужев первым в истории Российского флота предложил использовать паровой двигатель на военных кораблях. В 1823 году он опубликовал статью "Нечто о пароходах". В ней говорилось о преимуществах, которые они будут иметь по сравнению с парусными судами, особенно в боевых условиях. Позднее в связи с этим автор высказывал предположения о существенных изменениях в тактике морского боя.
Заслуженную славу ученого и писателя-мариниста Николаю Бестужеву принесли фундаментальный труд "Опыт истории Российского флота", "Записки о Голландии 1815 года", повести и документальные очерки. Его исторические работы отличаются богатством содержания и глубиной раскрытия проблем.
Тесно увязывая историю флота с развитием Русского государства, обеспечением его защиты, Бестужев обосновал возможности наращивания морской мощи страны с ее экономическими и политическими потребностями. Адмиралтейский департамент, отмечая научные успехи Бестужева, единогласно избрал его своим почетным членом, считая "сего достойного офицера по всей справедливости заслуживающим чести принадлежать к сословию нашему".
ТРУДЫ ВО БЛАГО ОТЧИЗНЫ
В начале 1820-х годов руководство Адмиралтейства поручило "одному из самых отличных и ученых флотских офицеров" капитан-лейтенанту Константину Торсону произвести "необходимые работы" на строящемся 84-пушечном корабле "Эмгейтен". К этому времени за его плечами была долголетняя служба на флоте, длительное плавание на шлюпе "Восток" в Антарктиду. В помощники к себе он пригласил лейтенанта Михаила Бестужева, брата Николая. Используя все свои знания и опыт в вопросах судостроения, реальные возможности технического совершенствования корабля, они с энтузиазмом взялись за дело.
По их признанию, "нищенское ничтожество Адмиралтейства" создавало "утомительные хлопоты по вооружению корабля". Преодолевая трудности, Торсон и Михаил Бестужев успешно воплотили несколько рациональных предложений, связанных с улучшением конструкции "Эмгейтена", парусного и навигационного вооружения. Они выполнили большую работу по подготовке такелажа корабля. Торсон составил инструкции и рекомендации для команды по использованию разнообразного, частично обновленного, оборудования и вооружения, рассчитал различные таблицы по навигационной, штурманской и артиллерийской части.
На строительстве "Эмгейтена" благодаря капитан-лейтенанту Торсону, "рыцарю честности на служебном и частном поприще" (по оценке Михаила Бестужева), удалось сэкономить более одного миллиона рублей, что вызвало сильное раздражение у "адмиралтейских крыс", учуявших "конец своего безотчетного грызения казенных интересов". Перед царским смотром "Эмгейтена" его командиром был назначен офицер из числа приближенных ко двору. Он же получил и государеву награду за отлично подготовленный корабль. После испытательного плавания руководство флота признало, что новый многопушечный гигант по своему оснащению, вооружению, боеспособности, мореходности превосходил не только русские, но и самые новые заграничные корабли.
Вопросам улучшения организации службы на кораблях, совершенствования их конструкции, вооружения и боевого использования много внимания уделяли также декабристы лейтенанты Дмитрий Завалишин, Антон Арбузов. В своих воспоминаниях Завалишин рассказывал о том, как он посещал "заводы и мастерские, изучал производство" с целью пополнения знаний в области судостроения. Прославленный впоследствии командующий Черноморским флотом Михаил Лазарев привлек его к подготовке фрегата "Крейсер" к кругосветному плаванию. В течение весны и лета 1822 года молодой офицер выполнял "все работы по линии Адмиралтейства". Корпус корабля был обшит медью. Частично заменены мачты, обновлен рангоут и такелаж, внесены изменения в расположение внутренних помещений, укреплены переборки, уменьшены "штульцы и кормовые окна". "По новому устройству" претерпела преобразования артиллерия фрегата.
"Крейсер" успешно выдержал испытания трехлетнего похода, и в этом, по признанию командира корабля, немалая заслуга Завалишина. Начальнику Морского штаба Михаил Лазарев писал: "┘Я обязанностью себе поставлю рекомендовать г. Завалишина как весьма исполнительного и ревностного к службе офицера┘ Его служения под моим началом он благородным поведением своим, так и усердным исполнением всех возложенных на него обязанностей приобрел право на совершенную мою признательность".
Позднее лейтенант Завалишин некоторое время исполнял обязанности коменданта Нового Адмиралтейства. На этой должности он сделал немало полезного, что позволило улучшить условия судостроительных работ, внедрить в ходе строительства новых кораблей ряд важных разработок.
Человеком пытливой мысли зарекомендовал себя лейтенант Антон Арбузов. Он изобрел эффективный способ закалки стали, принятый в производство и нашедшей в дальнейшем применение в кораблестроении. Арбузов нередко выступал инициатором внедрения некоторых технических новшеств, обеспечивавших лучшие условия для кораблевождения, использования артиллерии, ведения боя.
В ДАЛЬНИХ ПЛАВАНИЯХ
Говоря о службе моряков-декабристов, необходимо сказать также об их участии в длительных заграничных и кругосветных плаваниях, ставших в начале ХIХ века доброй традицией офицеров Российского флота (в десятилетие, предшествующее восстанию декабристов, было предпринято, например, 15 кругосветных плаваний, 10 экспедиций в Арктику). В эти экспедиции отбирались наиболее подготовленные и умелые специалисты. Тогда русские открыли шестую часть света - Антарктиду, исследовали многие районы Северного Ледовитого океана, Колымского и Чукотского края, Камчатки, Русской Америки┘ В составе экипажей кораблей, совершивших дальние плавания, в том числе с научными целями, входили Торсон, Бестужев, Завалишин, другие декабристы.
"Ветер дальних странствий" постоянно манил Николая Бестужева. Он участвовал в трех заграничных плаваниях на русских кораблях, побывал в Голландии, Франции, Гибралтаре, описал их берега, места базирования иностранных флотов. Находясь в составе экипажа фрегата "Проворный" летом 1824 года, Бестужев наряду с обязанностями корабельного офицера исполнял также "должности по части историко-географической и по части дипломатической". Он собирал "полезные и любопытные сведения" об устройстве портов и гаваней, техническом вооружении кораблей, системе подготовки флотских кадров, быте моряков" и др. Все это легло в основу отчета о плавании начальнику Морского штаба.
Константин Торсон, по отзыву прославленного Фаддея Беллинсгаузена, во время плавания на борту "Востока" в 1819-1821 годах проявил себя одаренным исследователем, лично выполнил "с высоким качеством большое число всевозможных измерений, наблюдений по части астрономии и географии". Кроме научной работы, на него еще возлагались ответственные обязанности вступать от имени начальника экспедиции "в сношения с иностранными капитанами, администрацией в попутных портах, с островитянами". Его именем был назван один из островов в районе Южной Георгии. За труды и отличия в экспедиции Торсон был награжден орденом Владимира 4-й степени. Сохранились свидетельства, что начальник Морского штаба в 1824 году предложил ему возглавить "ученую экспедицию к Северному полюсу", и он строил планы, но, к сожалению, им не суждено было сбыться.
В изучение русского Севера внесли немалый вклад декабристы лейтенанты Николай Чижов и Михаил Кюхельбекер. В 1821 году в составе научной экспедиции под руководством Федор Литке Чижов в тяжелых ледовых условиях совершил плавание на Новую Землю. На основе материалов разнообразных наблюдений, измерений он подготовил и опубликовал в журнале "Сын Отечества" (# 4 за 1823 год) большую статью-отчет. Впервые в этом труде содержались подробные сведения о бухтах и заливах западного побережья острова, водах и льдах восточной части Баренцева моря, климатическая характеристика. Автор ставил вопрос о необходимости широкого хозяйственного использования природных богатств Русского Севера, развитие промыслов в арктических водах.
Важный вклад в исследование Заполярья внес также лейтенант Михаил Кюхельбекер. Он успешно выполнил поручение по доставке в отдаленные северные районы специального оборудования для проведения научных исследований. Во время плавания офицер регулярно вел метеорологические наблюдения, подготовил полный отчет. В 1821 году Кюхельбекер участвовал в кругосветном плавании на шлюпе "Аполлон", занимался изучением островов, бухт, проливов, течений и глубин, приливов и отливов у северо-западных берегов Русской Америки. Он также уделил немало внимания быту, нравам жителей Камчатки и других мест, где ему довелось бывать. Начальство аттестовало Кюхельбекера как образованного моряка, дельного и знающего офицера, пытливого исследователя.
Много важных материалов и ценных сведений собрал Дмитрий Завалишин во время кругосветного плавания на фрегате "Крейсер" (1822-1825 годы) под командованием Михаила Лазарева. В записке на имя императора Александра I Завалишин изложил интересные суждения об освоении свободных земель Северной Америки, устройстве там русских поселений, расширении хозяйственной деятельности Русско-американской компании. Позднее на основе материалов плавания офицер подготовил и опубликовал в столичном журнале большую статью с постановкой ряда актуальных проблем.
Значительную роль в исследовании Дальнего Востока, развитии географической науки сыграл капитан-лейтенант Владимир Штейнгель. После окончания Морского корпуса он служил в Охотском порту, командовал военным транспортом. Штейнгель изучал состояние русских дальневосточных владений, составил их подробное описание. Он несколько раз бывал в устье реки Амур, вынашивал планы ее исследования.
Труды моряков-декабристов способствовали познанию нашей планеты и населяющих ее народов. Наблюдения за атмосферными и магнитными явлениями, океанологической и гидрологической обстановкой, метеорологическими и погодными условиями в разных районах Мирового океана - все это в конечном счете послужило развитию науки. Ниспровергатели существовавшего в России строя имели также большие возможности для расширения своих профессиональных знаний, навыков, опыта кораблевождения, изучения мореходных качеств кораблей, разрабатывали конкретные предложения по совершенствованию их конструкции, парусного и навигационного вооружения.
ПРОЕКТЫ ИЗ ЗАСТЕНКОВ
Моряки-декабристы были сторонниками самой широкой программы преобразований и реформ на флоте, но они понимали, что их планам не суждено быть реализованными, пока во власти находятся сановники, которые считают "флот для России обременительной роскошью". Уже после разгрома восстания на Сенатской площади на допросах "злоумышленников" Николай I часто заявлял, что он "тоже за реформы на флоте" и готов ознакомиться с предложениями арестантов. Некоторые из них откликнулись на этот призыв и слали царю из казематов Петропавловской крепости свои записки. Там наряду с обличением тиранства, насилия, взяточничества и прочих злоупотреблений при Александре I излагались проекты преобразований на флоте, его развития и укрепления, технического перевооружения с учетом тогдашних достижений науки и опыта в кораблестроении. Владимир Штейнгель и Константин Торсон, по мнению современника, более всех подсудимых высказали самодержавному владыке самые горькие для него истины.
Обстоятельную оценку положения дел в России и на ВМФ дал в своих честных и мужественных письмах к новому императору капитан-лейтенант Штейнгель. Вскрывая причины "разрушения и упадка флота", он указал на язвы самодержавной крепостнической системы, "на разложение государственного организма и всех его частей". "Правительство отделяло себя от государства, - писал узник, - и, казалось, верило, что оно может быть богато и сильно, хотя все сословия государственные, и особенно народ, в изнеможении". По мнению автора писем, только устранив все отмеченные безобразия, удастся "возродить величие России, укрепить все составные элементы ее государственного устройства" и "воскресить" важнейшую его часть - флот.
Константин Торсон, находясь под арестом, продолжал заботиться об улучшении состояния Российского флота. Он представил Николаю I обстоятельную записку "о разных собранных им полезных сведениях касательно флота". Капитан-лейтенант обрисовал состояние ВМФ России, отметил многие "недостатки и злоупотребления начальства", предложил меры по исправлению положения дел на флоте, указал пути его подъема.
Свои предложения по "совершенствованию всей системы строительства флота" изложил царю лейтенант Дмитрий Завалишин. Наряду с вопросами управления, комплектования, подготовки офицерских кадров, снабжения ВМФ он также затронул вопросы кораблестроения. Декабрист сформулировал требования к военному кораблю, который должен "совершенно соответствовать тому назначению, для коего он строен", быть прочным и долговечным. Узник справедливо полагал, что морские офицеры обязаны хорошо разбираться в конструкции своего корабля, поэтому "знания по кораблестроительной части для них" необходимы. Завалишин писал, что надо "завести школу, в коей бы можно было приготовлять хороших мастеров", знающих мачтовое, рулевое, шпилевое, шлюпочное, блоковое и другие виды ремесел.
Писать новому самодержцу из крепостных казематов моряков-декабристов заставляли, подталкивали "великая потребность служения России", боль за судьбу родного флота, а не желание добиться милости монарха. Их предложения имели большую практическую ценность для Российского флота в ходе его реформирования в середине 20-х и начале 30-х годов ХIХ века. Многое из планов и проектов революционеров было тогда реализовано.
Уже в Читинском остроге Николай Бестужев решил усовершенствовать морской хронометр. Эта работа заняла у него долгие годы. Он справился с ней, используя примитивный инструмент.
Бестужев размышлял над тем, как улучшить и другие навигационные приборы, разрабатывал чертежи, конструировал отдельные их элементы. В этот нелегкий период своей жизни он также плодотворно занимался литературной деятельностью, проявил себя талантливым художником. Им создана прекрасная портретная галерея декабристов, сохранившая облик "товарищей по каторге"для истории.
Вместе с Торсоном Бестужев занимались изобретательством. У них возникла мысль о создании гидравлического (водометного) движителя для военного корабля. Позднее они разработали оригинальный проект такого устройства. Ссыльные моряки внимательно изучали конструкции первых русских пароходов с целью практического использования парового двигателя на ВМФ.
Моряки-декабристы до конца жизни сохраняли в своих сердцах верность флоту. Даже "во глубине сибирских руд" они не забывали о "благе русских моряков".
