Алексей Кобцев Приближается 22 июня – уже 65-я годовщина начала Великой Отечественной войны. Но и для ее ветеранов, и для людей младших поколений по-прежнему остается актуальным вопрос: почему Красная армия в 1941–1942 годах «выравнивала» фронт до Ленинграда и Москвы, до Сталинграда и Северного Кавказа, а потом героически, укладывая миллионы солдат под Ржевом и Смоленском, на Курской дуге, под Харьковом и на Днепре, наступала до Берлина?
Что, весь этот тернистый и кровавый путь – свидетельство мудрости и уникальных способностей Сталина, в чем до сих пор не перестают убеждать российскую общественность очень многие историки, публицисты, литераторы, военачальники? Используя только открытые источники, предлагаю им, да и нам самим, определить, был ли «вождь всех народов» выдающимся полководцем. Причем возьмусь за освещение лишь одной проблемы – хотя и чрезвычайно важной для армий всего мира.
Итак, по уставам РККА, действовавшим в 1941 году, обеспечение связью вооруженных сил возлагались на... Наркомат связи. При этом в западных областях Белоруссии и Украины проводная магистральная связь шла через... Варшаву. Например, через оккупированную немцами столицу разгромленной вермахтом Польши проходил звонок из Львова в Брест.
Только с началом германской агрессии против СССР Народный комиссариат связи сформировал Центральное управление полевой связью. Аналогичные управления были созданы при штабах округов (фронтов). Между тем наступление немецких дивизий стремительно развивалось, они взяли Минск, ворвались в столицы прибалтийских республик, оказались на подступах к Киеву и Ленинграду... И это неудивительно. Ведь очень быстро части и соединения Красной армии превратились в массу разрозненных, раздробленных групп, слабо вооруженных людей. То, что удалось в конце концов остановить победный марш гитлеровцев, можно отнести только к мужеству народа, на который они напоролись.
Судя по всему, мало чему научили Сталина уроки 1920 года, когда под Варшавой наступающие советские войска лишились связи, а, кроме того, польская радиоразведка, использовав ложный узел связи, заставила Тухачевского быстро возвратиться вплоть до Житомира. Сталин высоко ценил наработки Триандафиллова, одного из основоположников теории маневренной войны, но, похоже, не усвоил до конца простейшую истину: потеря связи с подчиненными войсками влечет за собой потерю управления, что чревато тяжелым поражением.
Кстати, столь же «уважительно» относились к связи не только в руководстве РККА. Так, командир 774-го стрелкового полка 222-й стрелковой дивизии 33-й армии Западного фронта капитан Э.Н. Гольдштейн категорически запретил работу радиостанций на передачу, а командира радиовзвода и радистов приказал направить в боевые порядки полка в качестве стрелков. (Архив МО СССР, ф. 208, оп 2559, д.69, л. 99.)
Увы, подобный случай был далеко не единичным. Командиры РККА привыкли к проводной связи и навыков использования радиосвязи не имели. Влияние этого фактора было настолько значительным, что 23 июля 1941 года появился специальный приказ народного комиссара обороны «Об улучшении связи в Красной Армии».
В качестве большего достижения принято считать организацию радиосвязи для командующих фронтами и армиями, а впоследствии и для командиров соединений. Все они получили в свое распоряжение личные радиостанции, которые сопровождали их при всех выездах в войска с середины 1942 года. Для сравнения достаточно заглянуть в книгу Гудериана «Внимание, танки». Там любознательный читатель с удивлением обнаружит, что в танковом полку у немцев было минимум 4 командирских танка, оснащенных очень даже приличными средствами радиосвязи, а главное, командиры танковых рот и тем более командир полка умели этими средствами пользоваться.
Интересно, что немцев удалось впервые серьезно потрепать неподалеку от Вязьмы. Почему? Оказалось, что этот городок был пунктом пересечения нескольких магистральных линий связи. Данное обстоятельство позволило бесперебойно осуществлять управление войсками в ходе ожесточенного оборонного сражения. А ведь только осенью 1941 года Главное управление связи Красной армии издало специальную директиву, в которой излагалась методика организации связи, причем, внимательно читая ее, можно утверждать, что этот вариант годился только для создания узлов связи в обороне.
К началу войны вопросами связи в РККА ведали три органа: Управление связи Красной армии, отдел связи Оперативного управления Генерального штаба и Народный комиссариат связи СССР. Управление связи занималось главным образом вопросами боевой подготовки частей связи, вопросами планирования находились в ведении Оперативного управления Генерального штаба. На Наркомат связи было возложено обеспечение проводной связью Генерального штаба со штабами франтов, отдельных армий.
Такая система руководства средствами связи, как показали первые недели войны, не отвечала требованиям управления войсками в современных операциях. Именно поэтому 23 июля 1941 года советское правительство решило сосредоточить руководство всеми вопросами связи в стране и ее вооруженных силах в одних руках. 5 августа 1941 года создается Главное управление связи Красной армии.
Вместе с тем не надо забывать, что командир немецкого корпуса мог связаться по релейной связи даже с войсками, находившимися в Африке.
В качестве справки приведу следующие факты: в конце 1941 года вместо положенных 63 стрелковые дивизии РККА получали по 10–12 радиостанций; советские танки, самолеты были обеспечены нормальной связью лишь к 1943 году, что сыграло свою решающую роль в воздушной битве над Кубанью и сражении на Курской дуге. В обеспечении связью авиации особенную роль сыграли поставки по ленд-лизу. Даже в битве под Москвой не было возможности обеспечить всем положенным имуществом связи соединения 20-й и 1-й ударной армий. Оборудование снималось с Центрального телеграфа и вывозилось в войска.
Дарья Гармоненко 