Первый бокал за первый виток

Сталь Денисов – ракетчик. Конструктор. Изобретатель. Как говорят его коллеги, конструктор от Бога. Осенью 1953 года он был направлен на преддипломную практику в ОКБ-1. Сергей Павлович Королев, принимая студентов МАИ в своем кабинете, говорил им такие слова: «Останетесь со мной – не пожалеете». «Трудно было тогда предположить, – вспоминает Сталь Викторович, – что всего через четыре года я буду участником пуска первого в мире искусственного спутника Земли». Сегодня Сталь Денисов, заслуженный изобретатель РКК «Энергия», готовит новое поколение ракетчиков в Королёвском колледже космического машиностроения и технологий.

– Сталь Викторович, вы хорошо помните, что происходило на полигоне 4 октября 1957 года?

– Кстати, 4 октября, 22 часа 28 минут 34 секунды – это дата и точное время вывода на орбиту первого в мире ИСЗ, но – по московскому времени. А на полигоне в момент старта наступило уже 5 октября. Ночной старт – великолепнейшее зрелище... Звездная полночь. Тихая осенняя погода. Ракета-носитель на старте, освещенная прожекторами, дымится живительными парами кислорода. Пуск. Из динамика голос информатора сообщает, что все идет нормально, вплоть до отделения «шарика» от носителя через 314,5 секунды после старта. Но это происходит уже вне радиовидимости полигонных средств. Придется ждать примерно полтора часа до завершения первого витка вокруг Земли. Наш первый спутник, огибая Землю, посылал всему миру сигналы «Бип-бип-бип...», но люди, совершившие это чудо, пока его не слышали.

По русскому обычаю у нас в «гостинице» – одноэтажном бараке – все готово, чтобы отметить удачу. На закуску – жаркое из сайгака. Ждем благополучного окончания первого витка. Часовые стрелки очень медленно ползут к заветной черте. У меня нервы не выдерживают, бегу к автофургону, в котором стоит приемная радиостанция. Там – ведущий конструктор космических объектов Хомяков, оператор, главный конструктор спутникового передатчика Рязанский. Слышатся звонки: «Ну как?» Ответ: «Рано». Торжественная тишина. И вдруг, как будто из глубин Вселенной, сначала тихо с перебоями, затем все уверенней и четче: «Бип-бип-бип...» «Идет над нашей широтой! Ура-а-а!» Поздравляем, обнимаем, целуем друг друга. Я бегу в гостиницу. Там коллеги из 4-го конструкторского отдела – Арсентьев, Антонов, Савин. Я им: «Бип-бип-бип», но они уже все знают: «Успокойся, садись, сайгак стынет». Через некоторое время вбегает Александр Сергеевич Кашо, ведущий конструктор носителя: «Вы знаете, он как?! Бип-бип-бип!» Все хохочут. Мы поднимаем первый бокал за первый виток Спутника. За начало Космической Эры».

Тогда на орбиту было выведено сразу три тела: первым летел конусный головной обтекатель, вторым – собственно спутник, а третьим и самым крупным летающим объектом была вторая ступень ракеты-носителя. Визуально наблюдать можно было только ее. Первый ИСЗ просуществовал как небесное тело в течение 92 суток, вторая ступень – 58 суток, а сколько головной конус – никто не знает.

– Что вы лично делали для успешного запуска первого ИСЗ?

– Для запуска спутника нужна прежде всего ракета-носитель. Это была знаменитая «семерка». Так вот я разработал для нее пояс нижних силовых связей боковых блоков с центральным блоком, воздушный руль для четырех боковых блоков, защитные кожухи на поворотные узлы рулевых реактивных двигателей боковых и центрального блоков. Это была сложная работа, поскольку пакетная схема проектировалась впервые.

Когда после очередного осмотра Сергей Павлович остановился у моего кульмана, он долго смотрел, а затем произнес: «Кто предложил?» Все отшатнулись (мало ли чего, а вдруг не понравилось?). Эдуард Иванович Корженевский, начальник 4-го конструкторского отдела, вытолкнул меня вперед: «Давай рассказывай». Пояснять пришлось недолго. Королев сразу уловил суть: «Наконец я вижу конструкцию ракетную, а не паровозную. Это должно летать». И хлопнул меня по плечу: «Так держать!»

– Я слышал, что в работе вы пользовались даже медицинскими инструментами┘

– Это было, когда носитель первого искусственного спутника Земли находился в МИК (монтажно-испытательном корпусе). При прокачке рулевых двигателей в тишине зала вдруг раздался механический скрежет. Военный заказчик заподозрил, что скрипят подшипники в поворотных узлах. Но я-то знал, что дело в пружинных механизмах, где впервые в ракетной технике были применены свитые пружины. Но как это доказать? Пришлось мчаться в медсанчасть за стетоскопом. И, только прослушав (в позе врача) поворотные узлы, я смог доказать военным, что звук исходит от пружинных механизмов.

Позже появилось изобретение «Способ сброса головных обтекателей на активном участке траектории ракеты и устройство для его осуществления». Поскольку оно давало огромную экономию полезного груза, выводимого на орбиту ИСЗ, коллективу авторов и участникам внедрения изобретения была вручена единовременная премия. Посоветовавшись с родителями, я успел за несколько недель до очередного повышения цен купить автомобиль «Волга М21». Она служит мне до сих пор┘