Геннадий Фалунин
Антишахская манифестация в Тегеране.
В феврале 2009 года в Иране широко отметили 30-ю годовщину исламской революции. А вот за пределами страны, в том числе и в России, этой дате не уделили достаточно серьезного внимания, хотя иранские события конца 1978-го – начала 1979 года коренным образом изменили не только Иран, но и оказали огромное влияние на обстановку как на Среднем и Ближнем Востоке, так и в мире. О них вспомнили лишь несколько месяцев спустя, когда в Тегеране прошли массовые выступления против якобы имевших место подтасовках в ходе президентских выборов. Однако размах и характер этих протестных акций не могут идти ни в какое сравнение с тем, что происходило в стране три десятилетия тому назад.
НЕФТЕДОЛЛАРЫ НЕ ВПРОК
С начала 1960-х годов в Иране стало шириться недовольство широких слоев населения режимом шаха Мохаммеда Реза Пехлеви и закабалением страны. В этот период США обладали исключительным влиянием во всех структурах Ирана. Фактически внутренняя и внешняя политика, проводимая шахом, осуществлялась под диктат Вашингтона.
В середине 1970-х годов в стране стала нарастать борьба против режима. Политические и экономические последствия деятельности шахского правительства и господства иностранцев в стране были таковы, что, несмотря на беспрецедентное увеличение национального дохода в связи с высокими темпами добычи нефти и быстрым ростом цен на черное золото, жизненные условия абсолютного большинства иранцев не только не улучшались, а постоянно ухудшались.
За пять лет (1972–1977 годы) шахское правительство получило от продажи нефти 100 млрд. долл., однако почти 80 млрд. из них было затрачено на закупки дорогостоящего вооружения и содержание армии. В это же время десятки миллионов городских и сельских тружеников не имели элементарных жизненных условий: не хватало продуктов питания, жилья, одежды, народ был лишен возможности получать медицинскую помощь, образование.
Недовольство в стране возрастало день ото дня. Произвол шахских властей, засилье американцев, превращающих Иран в полуколонию, тяжелые условия жизни, инфляция и постоянный рост цен на предметы первой необходимости, растущая безработица и коррупция, получившая небывалый размах среди крупных чиновников шахского окружения, привели страну к социально-экономическому кризису.
Народное движение, имеющее обширную социальную базу, возглавлялось шиитским духовенством, лидер которого Рухолла аль Мусави Хомейни придавал очень важное значение пробуждению общественного сознания иранцев. В связи с этим он уделял большое внимание просвещению и обучению, разоблачению несправедливости и угнетения, зависимости от иностранцев, борьбе режима с исламом, разъяснял позиции ислама, пропагандировал идею исламского правления, вскрывал преступления властей и призывал людей к борьбе. Авторитетные священнослужители через мечети, играющие исключительную роль в жизни мусульман, оказывали большое влияние на умонастроения основной массы населения.
Таким образом, именно мечети стали источником воодушевления и основой развития исламской революции.
Помимо религиозных деятелей в борьбе против правящего режима принимали участие сторонники таких общественных и политических формирований, как Национальный фронт, Движение за свободу Ирана (ДСИ), Народная партия Ирана (ТУДЕ), Организация моджахединов иранского народа (ОМИН), Организация федаинов иранского народа (большинство) (ОФИН(б). Однако, например, марксистская ТУДЕ или лево-демократическая ОМИН не находили общего языка с народными массами и проповедовали идеи, не отвечающие вере и культуре народа, а потому их влияние на иранское общество было незначительным.
Основными лозунгами исламской революции были: «Аллах акбар» («Господь всемогущ»), «Смерть шаху», «Смерть Америке», «Смерть Израилю», «Смерть Советскому Союзу», «Ни Запад, ни Восток – Ислам», «Независимость, свобода, исламское правление!»
НАЧАЛО...
Несмотря на то, что шахская модель модернизации дала глубокую трещину, приведшую к окончательному подрыву массовой веры в режим, монархия по-прежнему продолжала прибегать к карательным акциям. Создавалась почва для жестокой конфронтации с мусульманским народом. С помощью прозападно настроенных интеллектуалов режим намеревался устранить духовенство с социально-политической арены и ограничить его влияние узкими рамками частной жизни. Так же предполагалось поступить и с национально-патриотическими группировками.
В конце октября 1977 года стало известно о загадочной смерти в Неджефе (Ирак) старшего сына сосланного Рухоллы Хомейни – аятоллы Мостафы Хомейни. Духовенство считало, что его физическое устранение осуществлено иранской тайной полицией САВАК по решению шаха.
В связи с гибелью Мостафы Хомейни в Тегеране вышло траурное заявление, подписанное 93 религиозными деятелями, представителями бизнеса и национальных патриотических кругов. Это свидетельствовало о сближении позиций различных политических сил страны. Во всех мечетях произошли траурные собрания, на которых выражались протесты против властей и призывы к народу на борьбу с режимом.
30 ноября 1977 года, на сороковой день гибели аятоллы, тысячи мусульман собрались в мечети Азам в Куме (религиозный центр Ирана) и приняли резолюцию, призывающую к расширению антишахской борьбы. Шахский режим незамедлительно ответил на происходящее: в газете «Эттелеат» была опубликована статья под названием «Иран и красно-черный колониализм». Статья была полна оскорблений в адрес Рухоллы Хомейни и антимонархического народного движения, которое обвинялось в предательстве идеалов национального прогресса, аграрным реформам и т.д.
Сразу же последовала реакция оппозиционных кругов, высших религиозных деятелей и революционных организаций. Иранская молодежь, студенты университетов, учащихся медресе, широкие слои мусульман активно и открыто выражали протест по поводу публикации этой статьи. Занятия в университетах и медресе были приостановлены. Вечером 10 декабря в Куме состоялись массовые демонстрации под лозунгами: «Да здравствует Хомейни!», «Долой правительство!» и т.п. Произошли столкновения с полицией, в которых были убиты десятки человек.
После столкновений в Куме тегеранское духовенство объявило недельный всеобщий траур. Столичный базар приостановил свою работу. Траур также был объявлен во всех крупных иранских городах. В соответствии с исламской традицией поминки по усопшим проводятся на третий, седьмой и сороковой дни и в годовщину смерти. Это определило дни, когда народные выступления получали новый импульс в развитии. По сути, протесты продолжались непрерывно. Количество участников траурных мероприятий увеличивалось с каждым днем.
...И ПРОДОЛЖЕНИЕ
Весной 1978 года шах находился в противоречивом положении. С одной стороны – он рассуждал о смягчении репрессий и общественной несвободы, а с другой – народ под предводительством Рухоллы Хомейни стремился только к одному – смене власти. Движение так стремительно шло к своей высшей точке, что правительство было вынуждено летом 1978 года впервые объявить чрезвычайное положение в Исфахане.
Мечети сплачивали народные массы и организовывали все более мощные демонстрации и иные акции протеста. Исламские ораторы по призыву Хомейни говорили народу о преступлениях шаха и подчеркивали, что только его свержение может спасти иранцев. В большинстве иранских городов народ после собраний, проводившихся по окончании дневного и вечернего намаза, выходил на демонстрации под лозунгами «Смерть шаху!», которые сопровождались стычками с полицией и гибелью молодых мусульман.
События в стране принудили шаха и его американских советников сменить правительство. Под предлогом борьбы с коррупцией и выполнения требований духовенства и народа в июле 1978 года к власти был приведен кабинет Шарифа Эмами. Шах предписал новому премьеру выдавать себя за набожного мусульманина, снова ввести исламское летоисчисление по Хиджре, закрыть казино и притоны, ввести празднования исламских знаменательных дат, осудить действия САВАК в предшествующие годы. Шариф Эмами должен был арестовать наиболее одиозные фигуры из политических деятелей, приближенных ко двору, и проповедовать национальное примирение и свободу, чтобы направить в другое русло все возрастающее революционное движение.
Политика нового премьер-министра ясно показывала, что режим готов пойти на серьезные уступки народу и надеется на свое спасение. Однако Хомейни сразу же после назначения нового правительства высказал четкую точку зрения в отношении его политики: «В этот решающий момент иранской истории шах с помощью своих экспертов затеял новый опасный заговор┘ Сейчас стало ясно, что с помощью пушек, танков и угроз невозможно справиться с восставшим народом, он придумал дьявольскую хитрость и решил одурманить народ, чтобы продолжить свою преступную, предательскую деятельность┘ Иранский народ ненавидит этот режим и его приспешников, которые служат главному противнику┘ Политические круги, фронты и наше движение не пойдут на примирение и не могут это сделать, так как примирение будет означать новое рабство народа и предательство национальных интересов┘»
Таким образом, деятельность правительства Эмами была обречена на провал, антишахское движение продолжало расти.
ПРОТИВ – МИЛЛИОНЫ
В сентябре 1978 года в день праздника Фитр (окончание поста – разговение) жители многих иранских городов после торжественного праздничного намаза вышли на антиправительственные демонстрации. Беспрецедентной оказалась манифестация в Тегеране, в которой приняли участие 4 млн. человек.
Ранним утром в пятницу 8 сентября по радио было передано правительственное заявление о введении военного положения в Тегеране и других крупных городах страны (Исфахан, Мешхед, Шираз, Тебриз, Ахваз, Абадан, Джахром, Казерун, Кум, Казвин, Керманшах). Но жители Тегерана по призыву духовенства вышли в тот день на улицы с лозунгами: «Аллах велик, Хомейни – наш вождь!» и «Смерть шаху!». Армейские части открыли по ним огонь... Шах попытался воспрепятствовать продолжению народного движения, прибегнув к военной силе.
После массового побоища 8 сентября 1978 года, когда число жертв достигло, по разным оценкам, от 4 до 8 тыс. человек, стало очевидным, что революция развивается так быстро, что режим не в состоянии ее предотвратить ни репрессиями, ни вынужденными уступками.
В середине сентября в стране начались забастовки. Хомейни призвал народ к прекращению работ, рассматривая это как одно из средств борьбы с режимом. Одними из первых в забастовки включились торговцы, учащиеся и преподаватели учебных заведений.
С присоединением к забастовкам рабочих промышленных предприятий был нанесен еще один весьма чувствительный удар по правящему режиму. Наибольшее значение имела стачка нефтяников, в связи с которой фактически полностью прекратили работы все иранские нефтепромыслы и нефтеперерабатывающие заводы. Обеспечение страны бензином было парализовано. Прекратились поставки иранской нефти на внешний рынок. Режим лишился важнейшего источника своих доходов. Нарушилось снабжение населения предметами первой необходимости. Цена на нефть на мировом рынке возросла в два раза. В конечном счете эта забастовка стала всеобщей, и она продолжалась вплоть до падения режима. В ней приняли участи служащие учреждений отрасли и даже воинские части.
Следует отметить, что народные выступления, собрания, митинги, демонстрации и забастовки отличались тщательной подготовкой и высокой организованностью. Во время шествий в городах на соответствующих магистралях перекрывалось движение транспорта, осуществлялись меры по обеспечению безопасности участников и исключению возможных провокаций. Демонстранты по пути следования обеспечивались питьевой водой и продуктами питания, сопровождались бригадами скорой медицинской помощи.
Особенностью манифестаций в Иране было и то, что мужчины и женщины следовали отдельными стройными колоннами одна за другой, в каждой колонне – около 120 человек. Над ними – транспаранты с революционными лозунгами и призывами.
Особо многолюдными были манифестации в столице. Со всех районов города колонны участников стекались на центральную улицу Шах Реза (ныне улица Хомейни – одна из самых протяженных магистралей, пересекающая весь Тегеран с востока на запад) и многотысячной общей колонной следовали на площадь Азади, останавливаясь по пути следования на всех других значительных площадях для проведения молитв, проповедей и митингов. На площади Азади, на территории Тегеранского университета проводились грандиозные молебны.
 Хомейни вернулся из изгнания в Иран. Фото с сайта ru. wikipedia.org |
НИЧТО НЕ ПОМОГАЕТ
В сентябре 1978 года режиму стало ясно, что гражданское правительство не сможет переломить ситуацию, и было принято решение заменить его военным. 5 октября Шариф Эмами ушел в отставку, новое правительство возглавил генерал армии Азхари, начальник генерального штаба.
До объявления нового состава кабинета министров шах в своем радиотелевизионном обращении попытался представить себя защитником ислама и монархом, думающим о благе народа и неотделимым от него. Он просил прощение у народа и исламских улемов и обратился с просьбой дать ему возможность в соответствии с конституцией царствовать, а не править.
Вместе с тем в Тегеране и других городах были введены жесткие ограничения прав и свобод населения. Но забастовки и манифестации продолжались. Все выступления жителей пресекались и расстреливались. Газеты не издавались. Прошахские структуры продолжали действовать. С наступлением темноты городское освещение отключалось, и Тегеран погружался во тьму. По улицам (особенно в центральных и южных районах столицы) курсировали танки шахской гвардии. Однако жители собирались на крышах своих домов и непрерывно под гусеничный лязг провозглашали лозунги «Аллах акбар!» («Господь всемогущ»), «Смерть шаху!», «Да здравствует Хомейни!»
16 ноября 1978 года шах выступил с очередной речью, в которой признал некоторые свои ошибки и заявил о своей приверженности установлению справедливости и свободы и борьбе с коррупцией. Эта речь шаха не только не оказала отрицательного влияния на революционный процесс, более того, она способствовала ускорению революции.
Военное правительство генерала Азхари не смогло изменить ситуацию. Все усилия, предпринимавшиеся в стране и за рубежом с целью преодолеть кризис различными мерами, были обречены на провал вследствие стойкости революционного руководства и влияния исламского мировоззрения на вооруженные силы. Многомиллионные демонстрации в дни религиозных траурных годовщин ашура и тасуа в месяце мохаррам стали причиной отставки правительства Азхари и передачи власти в руки так называемого правительства национального примирения под руководством Шахпура Бахтияра, который в прошлом был членом руководства Национального фронта. Новое правительство рассматривалось как последний рычаг политического решения проблемы или подготовительного этапа к военному перевороту. По американскому плану предусматривалось бесшумное вытеснение шаха с политической арены. Основная задача Шахпура Бахтияра заключалась в том, чтобы путем любых уступок предотвратить установление в стране исламского правления во главе с Хомейни.
ВОССТАНИЕ В ТЕГЕРАНЕ
16 января 1979 года шах, сознавая, что накал обстановки в Тегеране сбить не удастся, вместе с семьей вылетел за рубеж. Едва его самолет оторвался от земли (это было в середине дня – около 14 часов), Тегеран охватило всеобщее торжество. Отовсюду слышалось: «Шах бежал!» Весь автотранспорт следовал по улицам столицы с включенным светом и звуковой сигнализацией. Собравшиеся толпы уничтожили памятники династии Пехлеви.
Власть в стране была парализована, но комендантский час в столице не отменили. А новый премьер-министр Шахпур Бахтияр лихорадочно пытался переломить ход событий и давал всевозможные обещания. Вместе с этим Бахтияр угрожал, что если он не сможет управлять государством, армия произведет военный переворот и устроит кровавую баню или в стране победит коммунизм, а сам Иран попадет под власть русских и будет разделен.
Однако Хомейни незамедлительно объявил правительство Бахтияра незаконным, а народные массы во время манифестаций, которые вопреки обещаниям премьера по-прежнему расстреливались, провозглашали лозунги: «Нам не нужен ни шах, ни Шахпур!», «Бахтияр, Бахтияр, ты – безвольный слуга!».
Бегство шаха из Ирана, неуправляемость страны и ненадежность армии серьезно ослабляли правительство Бахтияра. Сообщение о решении Хомейни возвратиться на родину застало его врасплох. Это не входило в планы премьера, нуждавшегося в определенном промежутке времени, чтобы решить свои задачи. Хотя Бахтияр ранее заявлял, что Хомейни может беспрепятственно прибыть в страну, он отдал приказ о закрытии аэропортов, чтобы помешать прилету имама. Однако большая группа священнослужителей села в бест (сидячая форма забастовки, которую нельзя подавить силой) в мечети Тегеранского университета, поставив условием прекращения акции возвращение Хомейни. Широкие слои населения Тегерана единодушно поддержали духовенство.
Утром 1 февраля 1979 года в Иран из Франции после почти пятнадцатилетней зарубежной эмиграции возвратился Хомейни. В тегеранском аэропорту Мехрабад его восторженно встретили многие сотни тысяч человек. Из аэропорта он направился на кладбище Бехеште-Захра (место захоронения жертв революционных событий), где произнес свою знаменитую речь, в которой обратили на себя внимание следующие важные моменты:
– противозаконность правления династии Пехлеви;
– незаконность деятельности меджлиса и правительства, сформированных противозаконной монархией;
– захват США иранской нефти и превращение Ирана в американскую базу;
– негативная оценка последнего шахского правительства (Бахтияра) и требование его отставки;
– призыв народа к бдительности, ибо «враги Ирана вынашивают планы по возвращению Пехлеви, они хотят, чтобы иранцы подчинялись США»;
– обращение с призывом к армии быть независимой от иностранных советников и агентов, последовать примеру подразделений, присоединившихся к народу (им была выражена признательность за это).
Таким образом, выступление Хомейни, по сути, явилась призывом к антишахской, антиимпериалистической, народной революции. Правда, о революции исламской не было сказано ни слова.
После возвращения Хомейни события развивались с нарастающей быстротою. Жители столицы, приезжие из других иранских городов и сел непрекращающимся потоком шли к его дому, чтобы увидеть и услышать своего вождя. С Хомейни встречались бывшие крупные чиновники, мэр Тегерана и ряд депутатов Меджлиса при шахском режиме, подавших ранее в отставку.
3 февраля персонал военно-воздушной базы в Дезфуле выступил против шахского режима, осудил правительство Бахтияра и объявил о своей приверженности исламской революции. Хомейни тут же заявил: «Я прошу армию как можно быстрее встать на нашу сторону». 4 февраля он назначил премьер-министром своего Временного правительства инженера Мехди Базаргана, руководителя Движения за свободу Ирана. Широкие слои населения с одобрением восприняли это назначение. В стране образовалось двоевластие: правительство Мехди Базаргана, назначенное Хомейни, и правительство Шахпура Бахтияра, последнего ставленника шаха. В этот же день главный советник США в Иране генерал Хайзер, разуверившись в возможности Бахтияра удержаться у власти, покинул страну.
Между тем Бахтияр продолжал давать всевозможные обещания и заявлять об опасности, угрожая военным переворотом, кровавой «бойней», возможным приходом к власти коммунистов. Но повсюду продолжались выступления в поддержку правительства, назначенного Хомейни, и столкновения с полицией. В этот период делегация военнослужащих базы ВВС в Доушан-Тепе (восточная часть Тегерана) посетила имама и, провозглашая лозунг «Хомейни – главнокомандующий вооруженными силами!», поклялись ему в верности.
Однако ночью 9 февраля танковая дивизия шахской гвардии подошла к базе Доушан-Тепе и открыла по ней огонь. Жители столицы, отряды организаций моджахединов и федаинов иранского народа бросились на помощь гарнизону базы. Танки поджигались бутылками с «коктейлем Молотова» в узких местах улиц, на эстакадах и туннелях, блокируя перемещение военных формирований. На базе ВВС авиаторы вскрыли оружейные склады и обеспечили сторонников революции оружием. Бои продолжались до самого утра...
В 14 часов 10 февраля по правительственному радио было объявлено о введении в Тегеране с 16 часов военного положения и категорическом запрете передвижений по городу. Но в ответ последовало обращение Хомейни, в котором он призвал народ не подчиняться военному положению, отменял его и указывал на необходимость оставаться на городских улицах.
Тегеран забурлил. На улицах возводились баррикады. Людские волны с оружием захлестнули все городские кварталы. Начались бои вооруженного народа и присоединившихся к нему армейских подразделений с шахской гвардией, полицией, жандармерией и прочими сторонниками монархии. 10 февраля армия заявила о своем нейтралитете.
В кульминационный момент иранской революции – во время вооруженного восстания в Тегеране 9–11 февраля 1979 года – важнейшую роль сыграли члены молодежных лево-демократических организаций ОМИН и ОФИН(б), боевые отряды которых проявили исключительную отвагу и решимость. Однако их самоотверженные действия не только не были оценены шиитским руководством Ирана, но и всячески замалчивались. Более того, многие члены ОМИН и ОФИН(б) впоследствии были репрессированы правящим духовенством.
11 февраля был убит командующий шахской гвардией генерал Рийахи. Кабинет Шахпура Бахтияра пал.
Необходимо отметить, что после победоносного восстания в Тегеране Хомейни по понятным причинам настойчиво потребовал, чтобы восстание и само движение называть не иначе как «исламская революция» и не использовать такие определения как «народная», «демократическая» и т.п. При этом он указывал, что свержение шахского режима не конец, а только начало исламской революции. Шиитское духовенство стало твердо и последовательно проводить эту линию в жизнь...
Дарья Гармоненко