Юрий Лурье
Генерал Бирюзов с женой и дочерьми. Снимок лета 1941 года.
Фото из книги "Творцы Победы"
В годы Великой Отечественной войны Сергей Семенович Бирюзов, занимая ответственные посты командира дивизии, начальника штаба армии, начальника штаба фронта, принимал активное участие в ряде крупных военных операций, в том числе в разгроме фашистских войск в великой битве на Волге, в Миусской, Крымской, Ясско-Кишиневской операциях. Будучи командующим 37-й армией, Сергей Семенович принимал участие в освобождении Болгарии и Югославии.
После окончания войны маршал Бирюзов был командующим войсками Приморского военного округа, главнокомандующим Центральной группой войск, главнокомандующим Войсками противовоздушной обороны страны, главнокомандующим Ракетными войсками, первым заместителем министра обороны – начальником Генерального штаба Вооруженных Сил СССР.
Сергей Семенович Бирюзов активно участвовал в общественно-политической деятельности.
Письма маршала Бирюзова – это ценнейшее свидетельство силы духа тех, кто победил фашизм, не щадя собственной жизни, отстаивал родную землю, кто был примером выполнения своего долга перед Родиной.
Эти весточки с фронта со штемпелем полевой почты, написанные между боями и атаками жене, дочерям -Ольге и Валентине, племяннику, предельно просты и правдивы.
Письма прославленного военачальника, которым более 65 лет, далеко выходят за рамки семейной хроники, они учат мужеству, чуткости к чужой боли, ненависти к врагам, любви и дружбе.
Итак... Предоставим слово ему.
Начнем с письма, написанного в самые тяжелые месяцы 1942 года и адресованного жене.
«24.07.42
Завтра у нас «концерт», поэтому уже секрета не представляет. В общем, фрицам будет пропета веселая музыка. Не одна сотня из них найдет себе могилу на нашей русской земле. Как я их ненавижу, всеми фибрами своей души. Вот если бы все воспылали такой ненавистью, до единого человека, то мы бы разделались с ним значительно раньше. Враг коварен, подлый и ненасытный. Я свидетель десятков сожженных и стертых с лица земли сел, поселков и многих городов. Я видел обездоленных, приниженных и несчастных русских людей. Я видел, как люди впрягались в плуга и сохи, пахали на себе. Я видел людей, которые похожи скорее на зверенышей, живущих в ямах, раздетых, почти что голых и голодных. Я видел десятки малышей, которые везли повозки самодельные, а на этих повозках лежал их скарб. Посмотришь на все это, и так становится больно, больно┘ В каждом ребенке видишь свою Ольгу, Валентину, а в каждой женщине – тебя. И во всех них видишь наших родных, близких нам русских людей и других наций, но Советских. А сколько сволочей, сколько шпионов образовалось из советской молодежи, из трактористов, колхозников и даже рабочих, которые немцами засылаются к нам. Диву даешься и не понимаешь: неужели мы не сумели в таких людях воспитать коллективное начало и чувство патриотизма своей страны? Слишком широко развиты были свободные и подчас эгоистичные интересы каждой в отдельности индивидуальной личности. И тем не менее при всех этих отрицательных порочных явлениях победа нашего народа должна быть и будет обеспечена. И эта война научит нас многому. Эта суровая действительность является выявлением наших ошибок и их исправлением.
Теперь о себе. Живу и работаю, радуюсь и ругаюсь, нервничаю все вокруг одного – вокруг того, как можно лучше бить немцев, и каждый успех даже действует лучше твоего письма, так как вы частицы меня, а я весь частица целого общего.
Личная жизнь, есть ли она вообще здесь? По-моему, у большинства ее нет. Она неразрывно слита с общим».
Нередко строки писем адресованы дочерям генерала Бирюзова. Здесь и теплые слова и рассказы о боевой жизни.
«24.07.42
Полевая почта 1962
Ну, здравствуйте, милые ребята!
Если бы вы знали, как я об вас соскучился. Я иногда в свободные минуты вспоминаю вас с предельной ясностью и все ваши шалости и проказы, которые вызывали некоторое раздражение. Все это, ребятки, забыто. Осталось одно, самое хорошее, самое дорогое, это ваши «мордочки», ваш смех и резвые бегающие фигурки.
Буду надеяться, что мы все счастливые и после победы встретимся. Моя судьба, ваша судьба неразрывно связаны с судьбой нашей Родины. Растите хорошими патриотками, настоящими советскими девчатами.
Юлечка, меня беспокоит: в чем дело с деньгами, получаешь ли ты по аттестату? Если не хватает – продавай мое последнее барахлишко, оно мне не нужно. Мне здесь сшили костюм, шинель, фуражку, которых на мою жизнь хватит с остатком.
Начал писать я днем, имел перерыв, продолжил с 12 ночи. Сейчас уже 1 час. В блиндаже уютно, чисто, стоят две кровати, большой стол, несколько табуреток, печка-чугунок, телефоны и даже бутылка портвейна, которую принесли врачи как необходимое лечебное средство. Водку пить до сего времени так и не научился, да и не хочу.
Изредка в блиндаже доносятся раскаты орудийных залпов, несколько раз пролетали самолеты. Позванивают телефоны.
Сейчас все затихло, и вот в ближайшее время должно все развернуться и начаться концерт. По телефонам донесли, что все готово. Верю в успех. Штабные командиры рассажены на аппараты, телефоны и радиостанции. Думаю, поздравлять новое начальство и всех (опять летит самолет) с победой.
Вот видите, ребята, сколько я вам накатал, что и за полмесяца не прочтете. Самолет сбросил несколько штук бомб, которые разорвались левее нас и безрезультатно.
Ну, дорогие мои, желаю вам успеха и счастливой жизни!
Крепко целую вас, папа Сергей. До свидания».
«15.08.42
Добрый день дорогие Юлечка, Валечка, Олечка!
Пишу вам в ночное время. Сижу в домике, горит электричество. В селе жителей почти нет. Ночь прекрасная, августовская, и здесь довольно-таки холодная. Перед наступлением темноты проехал на американском «Форде»-восьмерке трофейном. Посмотрел некоторые пункты. Чудный вечер. Прекрасные поля. Много цветов. И еще не скошенные поля. Перед темнотой периодически бороздили наше небо вражеские самолеты. Глухо доносились отголоски отдельных и групповых разрывов снарядов и мин. Все это показывало, что есть и существует война – самое страшное слово для человечества. Скоро, возможно сегодня, тишина разразится грохотом взрывов. Немцы шевелятся, готовятся к действию, но крепко держим мы свою землю. Придет время, когда мы пойдем вперед и большими темпами. Враг силен, у него много техники, но рано или поздно мы победим.
Сейчас очевидно, прекрасные вечера в Алма-Ата. (Семья Сергея Семеновича Бирюзова: жена Юлия Ивановна Бирюзова и дочери – находилась там в эвакуации. – Ю.Л.) Было бы хорошо, чтобы она никогда не ощутила жуткого ужаса войны. Сейчас там все в зелени, благоухает. Гремит музыка, есть кино, идут пьесы┘
Если бы все дрались так, как требуют интересы, то мы не имели бы таких событий на юге. Юг, юг, ты его хорошо помнишь. Ты помнишь Краснодар, и ты помнишь Новочеркасск – все это теперь топчут вражеские полчища немецких свиней. Я верю в то, что мы их уничтожим и все эти горемыки города воспрянут вновь от кошмара. Мне стыдно за нашу Красную армию, за наш народ, что мы пока никак не сможем остановить и немедленно разгромить врага. Он пока нападает, а мы обороняемся. Мы иногда даем возможность врагу захватить тот или другой населенный пункт, а жителей его отдать на поругание. И вот это тяжелее всего переносить. Правда, я должен сказать, это к тому участку, где нахожусь я, не относится, но здесь нет личностей, а есть все вместе, всеобъемлющее целое, частицей которого является каждый боец-командир. И поэтому неуспех одного затрагивает другого.
Опишу я вам один бой, который провели недавно наши подразделения. Наступал вечер, все стихло, готовясь погрузиться во мрак августовской ночи. Вдруг на головы бойцов посыпались снаряды, мины, а за их разрывами показались танки, а за танками шли цепь за цепью в своих серо-зеленых мундирах немцы. Шло их много, до 800 зверей. Все они стреляли и кричали «хох». Все они были пьяные. Шли они на недавно отбитую у них высоту. Там находилось наших 60 бойцов. Завязался неравный бой 800 против 60, да еще не считая танков. Но вот подбит один, второй танк. Остальные поспешно прячутся в лощине. Пехота идет все ближе и ближе. Ее косят пулеметы и пули из винтовок, редеют ряды наступающих, но редеют ряды и обороняющихся. На помощь движется рота наших бойцов. К этому времени завязалась рукопашная на высоте в окопах и ходах сообщениях. Битва идет холодным оружием. На одного политрука наседают десятка полтора немцев и в конце концов одолевают его и в ярости начинают отпиливать ему тесаком голову. И вот за этим занятием их застают пришедшие на помощь бойцы. Враг разбит и позорно бежал, но свой звериный след пребывания на высоте оставил. Он оставил и не успел унести отрезанную голову политрука. Бойцы истребили их поголовно, и вот двое из этой падали предстали предо мной как пленные. Как было мерзко и неприятно смотреть на этих волков, так и хотелось их уничтожить. Но нужны «языки». Когда они бессильны, тогда они заявляют, что воевать не хотят и о войне слышать также не хотят. Теперь они прикидываются тихими и мирными, но у всех у них волчье сердце. Они вот таких, как Олечка, берут и сажают на штыки. Вот то, что я описал, это обычные картины. Смерть живет среди бойцов и командиров каждую секунду и минуту. Вот ты знала Корякина, а говорят, что он уже убит. Погиб случайно. Ехал километрах в 20 от переднего края. Артналет противника. Осколком снаряда убит, а все остальные, а с ним было восемь человек, целы и невредимы.
Вчера у меня гостил Павел Иванович Батов. Посылает тебе привет и вам, ребята. Семья его в Ташкенте. Помнишь Ермакова, комиссара штаба в Харькове, работает по соседству. Семья в Ташкенте.
Ну, вот, пожалуй, и хватит с вас. Пишите чаще. Письма ваши получил, твои и Валюшино. Очень благодарен. Когда их получаешь, то как будто бы вы тут, рядом».
Буквально в каждом письме беспокойство о детях, трудностях в тылу, добрые советы и воспоминания.
«29.10.42
Добрый день дорогие Юлечка, Валюша, Олечка!
Олечка! Я тебя прошу, сходи с мамой к зубному врачу, пусть он поможет твоим зубкам роста. На боль не обращай внимания. Будь такая, как я. Когда меня ранили, и ты знаешь, что не один раз, мне было больно, а я продолжал бить фашистов, так ты тоже учись терпеть и быть храброй. Иди смело к врачу и садись на стул. Если ты этого не сделаешь, то обидишь меня.
Ну, Юлечка, старый друг. Не везло тебе всю нашу жизнь, мы всё были врозь: лагеря, маневры, поездки и т.п.
Наша жизнь шла, как в калейдоскопе. Жаль, что жизнь повернуть вновь нельзя. Ну, да нам с тобой хватит. Лишь бы довелось ее продолжить.
Пиши подробно, в чем трудности. Если и не смогу, так хоть буду знать и вместе переживать.
Крепко, крепко тебя целую и моих славных дочек».
«01.11.42
Поздравляю вас с 25-й годовщиной Октябрьской революции. Пусть 25-я годовщина будет такая же победная, как первая и ряд последующих.
Сегодня у нас чудная погода. Солнце и тепло, как будто бы начало осени. Сегодня я проехал верхом по опустевшим полям, и вспомнилась мне осень 15 ноября 1928 г. Какое невозвратимое пространство отделяет эти даты. Невольно после этих воспоминаний тянет к стихам Пушкина и осеннего направления. Ну вот, пожалуй, и все мое душевное настроение.
Работаю и живу для уничтожения немцев. Каждый день наши снайпера их уничтожают сотни, но все же мало, их нужно уничтожить всех, и вот тогда будет все хорошо.
Ну, ребята, как живете? Какие отметки принесла Валюша? Как успехи Олечки? Смотрите, чтобы не подкачали».
В декабре 1942 года Сергей Семенович Бирюзов назначается начальником штаба 2-й гвардейской армии, которая под командованием генерала Малиновского громила немцев в великой битве на Волге.
 Подлинник одного из писем Сергея Бирюзова. Фото предоставлено Юрием Лурье. |
«15.12.42
Добрый день, дорогой Виктор!
(Виктор Бирюзов – племянник маршала, воевал на Черном море, на крейсере «Киров». Был машинистом-турбинистом. – Ю.Л.)
Несказанно рад твоему письму. Очень и очень рад, что ты жив и продолжаешь бить немцев. Будем бить дружнее и рано или поздно разобьем это чудовище. На море его зверств не видно, т.к. все поглощает вода, а вот на земле здесь следы его чудовищных представлений видишь на каждом шагу. Сожженные города и села, обездоленные мирные жители, а сколько я видел следов его издевательств, идя по следам его отступления. Всего этого забыть невозможно. С каким остервенением я проводил и провожу бои, особенно когда командовал дивизией, т.к. там к бою ближе. На том участке, где я нахожусь сейчас временное затишье, так, периодические каждодневные небольшие бои. В этих боях очень многие показывают геройство и боевой дух русского народа.
О себе могу сказать, что воюю с 5.7.41 г. Имел перерыв в результате ранений. Всего я их получил пять. Два, полученных в разное время, не потребовали моей эвакуации, и я оставался в строю с небольшим пребыванием в своем госпитале. А три последующих ранения вынудили эвакуироваться в тыловой госпиталь. Сейчас чувствую себя хорошо. И способным бить немца, как в первые дни.
Сколько пленной сволочи прошло через мои руки. Вот и сейчас ожидаю привоза пленных.
Сегодня с танками пошел в наступление, в итоге, кроме трупов своих и подбитых танков, ничего не получилось. В общем, эпизод небольшой, но стоил ему свыше 500 человек. Это у нас считается по мелочам.
Да, жизнь идет своим чередом. Семья моя в Алма-Ата. Дочки растут, одной 12, другой 7.
У меня уже масса седых волос. Скоро запишусь тоже в старики. Шутишь, что ли, – ведь 38 лет.
Крепко жму руку и целую тебя, Виктор.
С приветом, Сергей».
20 октября 1943 года Южный фронт переименован в 4-й Украинский, начальником штаба которого до мая 1944 года был генерал Бирюзов.
«24.10.1943
Добрый день дорогие Юля, Валичка и Олечка!
Работаю я начальником штаба фронта, раньше он назывался Южный, а теперь 4-й Укр. фронт. Поэтому все то, что читала в приказах Верховного главнокомандующего о Южном фронте, есть частица и моего труда. За этот год наши войска и я с ними отшагали зимой 800 км, и летом два раза по 300 км, итого 1400 км. За эти операции я в этом году дважды награжден высокими наградами, а всего трижды, включая медаль «За оборону Сталинграда». Не так удовлетворяли награды, как успехи которые мы проделали.
Сейчас ко мне часто заезжает запорожец Дорофеев.
В Запорожье я не был, наши части прошли несколько южнее до Очакова и Перекопа. Гнали немца очень сильно.
Летом раза два был в Боково – Антраците, месте вашей эвакуации. Там проходила наша оборона, как говорят, передний край. Оба раза меня немцы обстреливали, но я тщательно все-таки ознакомился с этим местом.
Жителей почти там не было. Из отдельных подвалов вылазили испуганные изможденные дети, и в каждом из них мне казались мои дети. Я очень жалею и переживаю за всех крошек, и когда еду, то всех находящих на дороге детишек сажаю в машину. Посадил я однажды двух маленьких мальчиков и вез их 25 км. Интересные дети. Один из них назвался Мишка, при разговоре картавил, ему лет шесть, и вот он изрек: вот если бы нам сейчас убитого немца, мы бы с него штаны и ботинки содрали, а то, говорит, у меня худые штаны, а у Гришки нет ботинок. Страшная жизнь: едешь и видишь то там, то там валяются трупы убитых людей и животных, и как-то чувства огрубели и не воспринимают, а вот от поселков уничтоженных дотла бежит по коже мороз. Пойманных поджигателей-факельщиков вешаем.
На днях у нас были тяжелые бои, сотни танков противника ходили в атаку, но ни одного метра ему не удалось взять, а десятки танков были подожжены. Сейчас идет дождь и туман. На улице очень грязно, а война не останавливается ни на одну минуту.
Здоровье в основном хорошее. Чувствую себя хорошо. Условия работы и сама работа нервная. Все 24 часа звонки, а не каждый звонок несет радостные вести. Часто бываю на передовых в 2 и менее км. С линии наблюдаю бой и руковожу им, что бывает только на самых ответственных направлениях. Несколько раз пришлось быть под непосредственной бомбежкой, не говоря уже об обстреле. У нас это обычное явление. Хлопцы со мной ездят храбрые. Шофер имеет три награды, адъютант две или три, да и сам не промах».
«21.01.44
Добрый день, дорогой Виктор!
Благодарю за письма. Видимо и у вас началась активная работа. Хотелось бы, чтобы пространство было быстро завоевано и враг был на вашем фронте разбит.
Будешь писать папе, передай ему мой горячий братский привет. Большое желание встретиться с ним, надеюсь, что после войны встретимся все за одним большим родословным семейным столом.
А пока суровая действительность войны, которую нужно победно закончить.
И так пока пожелаю всех лучших успехов.
Крепко целую. Сергей».
В мае 1944 года упраздняется 4-й Украинский фронт. Генерал Бирюзов назначается начальником штаба 3-го Украинского фронта. В этой должности он пребывает до октября 1944 года, участвует в Ясско- Кишиневской операции, освобождении Крыма, Румынии, Болгарии, Югославии.
«24.06.1944
Добрый день дорогой Витя!
Благодарю за теплое письмо. По-моему, как раз теперь у вас начинается самая активная работа за всю войну. Ваш род или вид войск на вашем направлении получает полную возможность обеспеченных боевых действий. Топить немцев побольше, да и на наибольших глубинах, чтобы этому ошибочному созданию природы был безусловный конец. А вот если допустить мысль, что они бы победили, то нашу нацию они бы умертвили.
Но счастлив наш народ, что имеет такого стального и мудрого вождя, который вывел народ на окончательный победный путь над коричневой чумой.
Кто-кто, а я видел живые следы действий этой коричневой чумы.
Все же за три года величайших страданий нашего народа мы отплатили.
Кратко о себе. Юля с ребятами сейчас гостит в одном из ваших специфических городов, а для многих моряков и особенно утесовцев он самый любимый город.
Привет всем через твои письма. Ну будь здоров, пиши не ленись.
Целую, Сергей».
«17.10.44
Добрый день, дорогой Витя!
Мы упорно поддерживаем связь, чему я очень рад. Очень сожалею, что не так много приходится тебе воевать, однако я думаю, что такая возможность еще представится. Пожелаю тебе и твоим боевым товарищам боевых успехов.
В отношении меня и моего места пребывания ты прав. Я нахожусь в южной столице. Скоро буду в столице несколько севернее. Немцев бьем везде, где только встретим. Бьем хорошо, по-русски. Как удар, так стремительно. Объездил все вплоть до моря. Красивые места. Но беднота. Румыны же значительно богаче. Беднее болгары, еще беднее югославы. А по-настоящему бедные это греки. Какой только нищеты не встретишь! Пашут на коровах и сохой. Обуви нет совершенно. Ходят в деревянных башмаках. Сравнивая их убожество с нашими былыми богатствами, становится их очень жаль.
Наш русский человек, освобождая себя и их, полил своей кровью не только свою землю, но и далеко лежащие от наших земель скалы и горы времен Суворова, Скобелева, Героев Плевны, Шипки и др. места. Мы можем гордиться: великие дела может делать и творить только великий народ. Только великий народ делает настоящую историю и вписывает в нее прекрасные страницы.
Целую, Сергей».
В октябре 1944 года генерал-полковник Бирюзов назначается командующим 37-й армией и председателем Союзной контрольной комиссии в Болгарии.
«11.11.44.
Добрый день, дорогой Виктор!
Ну, как твои морские дела? С моряками я познакомился. Ведь освобождал Азовское и начало Черного, дело наших рук. Вот закончим войну, соберемся обязательно в г. Москве у самого старшего нашего рода – твоего отца и моего брата. Он твой отец, но и мне он был тоже вроде отца. Я много взял от него: трудолюбие, прямоту и честность.
Я теперь вроде как на мирном положении. Командую войсками, которые не воюют, и одновременно возглавляю Союзную контрольную комиссию в Болгарии. Стою на страже интересов нашей страны. На вашем морском языке звучит – несу вахту».
Дарья Гармоненко 