Последний довод императоров

Бог войны 1812 года. Артиллерия в Отечественной войне.// А.Б.Широкорад. – М.: Вече, 2012. – 336 с.; ил. – (Военный архив).

К 200-летию начала Отечественной войны Издательский дом «Вече» выпустил монографию Александра Широкорада «Бог войны 1812 года».

В войнах конца XVIII – начала XIX века именно артиллерия играла решающую роль, и современники недаром называли ее «Богом войны».

В июне 1812 года русскую границу пересекла 450-тысячная Великая армия, в составе которой находилось 1200 орудий. Им противостоял не менее грозный русский Бог войны – пушки и единороги образца 1805 года. К 1812 году русская полевая артиллерия состояла из 1620 орудий. В это число входили 60 орудий гвардейской артиллерии, 648 батарейных, 648 легких и 264 конных орудий. Личный состав насчитывал 52,5 тыс. человек. В парках было сосредоточено 296 560 артиллерийских снарядов.

В книге Александра Широкорада читатель найдет множество опровержений штампов известных историков, ставших к нашему времени аксиомами. Так, ряд военных историков именуют единороги орудиями навесной стрельбы, путая их с гаубицами ХХ века. Угол возвышения на единорожных станках не превышал 20–25 градусов. Поэтому о классической навесной стрельбе говорить не приходилось. Да и французские гаубицы не могли вести навесной стрельбы. Французские гаубицы и наши единороги имели принципиальные отличия. В итоге единороги имели лучшую баллистику, а гаубицы – большую мощность боеприпасов (бомб, картечи и зажигательных снарядов).

Особое место в артиллерии обеих армий занимала конная артиллерия. Это не пушки на конной тяге, а артиллерийские подразделения, придаваемые кавалерийским полкам и дивизиям. Естественно, что конная артиллерия может эффективно взаимодействовать с конницей, лишь имея на походе и в бою ту же скорость и проходимость по местности, что и у конницы.

Как же можно было достичь такой скорости езды, да еще по бездорожью? Во-первых, выбирались наиболее легкие полевые орудия, иногда их даже специально проектировали для конной артиллерии. Уменьшалось число выстрелов, возимых в передке, а главное, на походе с передка и лафета была навсегда убрана прислуга, которая скакала верхом рядом с орудием. Разумеется, лошади как в упряжку орудия и зарядного ящика, так для прислуги подбирались самые выносливые. Обычно по сравнению с орудием того же калибра в пешей артиллерии конное орудие имело в запряжке на пару лошадей больше.

Любопытно, что даже у классиков есть много ошибок по артиллерийской части. Вспомним хотя бы знаменитую батарею капитана Тушина из «Войны и мира». Дело в том, что артиллерийских батарей в русской армии в 1800–1815 годах попросту не было. Таким образом, у капитана Тушина в подчинении могла быть артиллерийская рота. Роты сводились в артиллерийские бригады. Ну а батареи представляли собой места расположения артиллерийских рот или бригад, подобно редутам.

Так почему же ошибся Лев Николаевич? Ведь он в Крымскую войну командовал артиллерийской батареей. Дело в том, что в 1833 году император Николай I повелел переименовать роты в артиллерийские батареи.

«История – не тротуар Невского проспекта», и «всей России притеснитель» граф Аракчеев оказался главным реформатором российской артиллерии. Именно ему мы обязаны венцом русской гладкоствольной артиллерии – системами орудий образца 1805 года.

Вообще, битвы 1812–1815 годов стали самыми грандиозными и последними сражениями гладкоствольной артиллерии. Далее начиная с Крымской войны в дело вступает нарезное оружие – винтовки и первые нарезные пушки.

В книге Широкорада рассказывается не только о главных сражениях Отечественной войны – битвах за Смоленск, Бородино, Малоярославец, но и о роли артиллерии во фланговых сражениях у Клястиц, Полоцка и под Ригой, что обычно вынесено за рамки современных военно-исторических изданий.

Русской артиллерии в 1812 году не удалось участвовать в штурме крепостей, поэтому автор, несколько нарушая хронологию, рассказывает о действиях нашей артиллерии при осаде немецких и польских крепостей в кампании 1813 года.

Отдельная глава посвящена пленению и дальнейшей судьбе артиллерии Великой армии.

К недостаткам книги можно отнести плохую полиграфию. Видно, что почти все иллюстрации были цветными. Да и не мешало бы показать надписи, гербы и барельефы орудий Великой армии. По ним можно изучать историю всей Европы: от Испании до Польши и от Голландии до Неаполитанского королевства.

Ну а в целом до сих пор в отечественной литературе крайне мало сказано об артиллерии в Отечественной войне, и аналогов монографии Широкорада попросту нет. К великому сожалению, большинство мемуаров артиллерийских начальников – участников войны состоят в основном из рассказов о деяниях Наполеона и Кутузова, в крайнем случае – действиях корпуса, но состояние материальной части, реальная эффективность огня, дистанции стрельбы, то есть работа артиллерии отражена крайне слабо.