Марио Корти В заметке начала тридцатых годов XIX столетия Пушкин приводит следующий эпизод: "В первое представление Дон Жуана, в то время, когда весь театр, полный изумленных знатоков, безмолвно упивался гармонией Моцарта, - раздался свист - все обратились с негодованием, и знаменитый Сальери вышел из зала - в бешенстве, снедаемый завистью". В этой маленькой заметке есть несколько неточностей. Вот три из них.
В те времена вряд ли весь театр безмолвно упивался гармонией. Тогда зрители, если их можно так называть, во время театрального действа ели, пили, играли в азартные игры, а в ложах, бывало, и совокуплялись. Время от времени зритель обращал внимание на то, что происходило на сцене. Особенно если на сцене выступал знаменитый певец или певица.
Первая постановка "Дон Джованни" состоялась в Праге. Кстати, в Праге на премьере присутствовал Казанова. Он держал игорный стол в партере. И в Праге действительно опера прошла с большим успехом.
Только┘ Сальери в Праге не было.
Допустим, Пушкин имел в виду не самое первое представление, а первую постановку "Дон Джованни" в Вене. Но и в этом случае он не прав. Потому что венской публике опера не понравилась.
Из этого эпизода Пушкин делает далеко идущее умозаключение: "Завистник, который мог освистать Дон Жуана, мог отравить его творца".
Известно отношение Сальери к опере "Дон Джованни". Франц Шуберт, ученик Сальери, говорил Ансельму Хюттенбреннеру: "Насколько я знаю, Сальери пропустил только одно представление "Дон Джованни". Видимо, эта опера его особенно интересовала; однако сказать, чтобы он когда-либо о ней говорил с энтузиазмом, не могу".
Пушкин не приводит источника эпизода со свистом, и, насколько мне известно, источник до сих пор не обнаружен. Но давайте рассмотрим другой эпизод со свистом Сальери, о котором рассказывает сам Моцарт.
30 июня 1783 года в Бургтеатре в Вене прошла премьера оперы Пасквале Анфоccи "Il curioso indiscreto", для которой Моцарт сочинил две арии. (Кстати, есть предположение, что эта опера Анфосси была позже показана в Санкт-Петербурге на русском языке под названием "Излишнее любопытство вредно".)
"Опера совсем не понравилась, за исключением моих двух арий┘ вторую даже повторили", - пишет композитор своему отцу 2 июля 1783 года. И в том же письме: ""Во время... репетиции (оперы Анфосси)... Сальери вызвал (певца) Адамбергера к себе. Он сказал ему, что граф Розенберг (Франц Ксавер фон Орсини-Розенберг - интендант Венского придворного театра. - М.К.) не одобряет включение арии... Самое обидное... в том, что граф Розенберг ничего об этом не знал - это была просто уловка Сальери".
В немецком тексте "nur so ein Pfiff des Salieri war".
По-немецки Pfiff в первом значении - "свист", в переносном (и в данном контексте) - "уловка", "трюк", "нечестный прием".
Таким образом, возможно, мы имеем факт, легший в основу пушкинской истории со свистом. Только Pfiff не в смысле "свист", а в смысле "уловка", "трюк", "нечестный прием", а опера, о которой идет речь, не "Дон Джованни", а "Излишнее любопытство вредно" (Il curioso indiscreto) Пасквале Анфосси, для которой Моцарт сочинил новые арии.
Вот этот эпизод в моцартовской подаче разросся до размеров легенды в подаче Пушкина.
