Сергей Хайтун В газете "Известия" от 22 ноября 2002 г. утверждалось, что академика-математика Фоменко не существует в природе, что это своего рода поручик Киже. Сообщаю, что это не так. Анатолий Тимофеевич отнюдь не миф, вполне даже числится в академическом справочнике, причем в двух разделах: просто как член Российской академии наук и как член Бюро Отделения математики РАН. Кроме того, он еще и заведующий Отделением математики мехмата МГУ имени М.В. Ломоносова. И работ в области математики у него действительно много, причем на самом серьезном уровне.
С этим разобрались. Постараемся разобраться с фоменковской "новой хронологией". Специалисты-историки "уничтожают" Фоменко и его соавторов, доказывая, и совершенно справедливо, их, скажем так, недостаточную компетентность в исторических вопросах и несостоятельность предлагаемых ими хронологических "сдвигов". Я, однако, предлагаю взглянуть на "феномен Фоменко" менее негативно.
Статистические дубликаты
Да, Фоменко с его "новой хронологией" абсолютно неправ. Но наука вся соткана из ошибок. Ошибались, зачастую в ключевых вопросах, многие выдающиеся ученые, которые, однако, пришли к своим замечательным результатам в значительной степени именно благодаря своим ошибкам. Достаточно назвать Сади Карно, работы которого лежат в основании классической термодинамики и который опирался на ошибочную концепцию теплорода. Постараемся выявить в изысканиях Фоменко позитив.
Начнем с изложения основных пунктов концепции Фоменко, как она представлена в его гигантской двухтомной монографии "Методы статистического анализа исторических процессов. Приложение к хронологии" (М., 1999).
Фоменко работает с историческими текстами разных эпох, выискивая в них средствами математической статистики "похожие куски", то есть фрагменты текстов, повторяющие, дублирующие друг друга. Разновременные исторические события, описываемые такими "похожими кусками" ("статистическими дубликатами") текстов, Фоменко объявляет одним и тем же событием, выбирая из двух датировок более достоверную. Поскольку, как правило, более достоверна датировка более новых документов, постольку у него древняя история и подтягивается к современности.
Результаты такого отождествления и на самом деле поражают воображение. Практически все документы, говорит он, которые считаются сейчас "древними" и описывающими события якобы ранее 900 года нашей эры, "являются, вероятно, фантомными дубликатами оригиналов, описывающих события X-XVII веков н.э.". Первая Римская империя (так он называет римские царства) накладывается, по Фоменко, на Третью Римскую империю (III-VI вв. н.э.) со сдвигом на 1053 года. Именно с этого параллелизма "начинается "длинный" параллелизм между средневековой империей Рима и "античной" империей Рима, тянущийся на протяжении около полутора тысяч лет". Еще он говорит о наложении Второй Римской империи (I-III вв. н.э.) на Священную Римскую империю X-XIII вв. и на Империю Габсбургов XIV-XVII вв. н.э. со сдвигами на 1053 года и на 1400 лет соответственно. Иисус действует у него в XI веке н.э. И т.д. и т.п.
Совсем нехорошо, что для объяснения возникновения "обнаруженных" им хронологических сдвигов Фоменко прибегает к "теории заговора".
Практически все дошедшие до нас древние документы, пишет он, основаны на древних, возможно, утраченных подлинниках. "Эти древние подлинники были написаны отнюдь не в целях введения в заблуждение будущих историков, а в целях фиксации реальных событий XI-XVI вв. н.э. Более ранние документы до нас, по-видимому, просто не дошли. Однако подавляющее большинство древних оригиналов XI-XVI веков было либо уничтожено, либо подвергнуто тенденциозному редактированию в XVI-XVII веках (выделено мной. - С.Х.)".
Попытаемся тем не менее отнестись ко всему этому спокойно. Признаем, что параллелизмы между разновременными историческими текстами действительно существуют. Впрочем, об этом говорили и некоторые предшественники Фоменко. Его же заслуга состоит в том, что он не просто обратил на них внимание, но и подвергнул их систематическому научному анализу. Теперь задача состоит в том, чтобы эти исторические параллелизмы исследовать и объяснить, и эта задача вполне научная.
Вариации на тему параллелизма
Исторические параллелизмы - частные случаи социальных параллелизмов, которые мы сравним с органическими параллелизмами, хорошо известными в теории органической эволюции, где они обсуждаются в великом множестве работ.
Здесь параллелизм - это независимое развитие сходных признаков в эволюции разных групп организмов. Мы обопремся на работы двух известнейших авторов - Л.С. Берга, который преимущественно обсуждал параллелизмы в мире животных, и Н.И. Вавилова, уделившего много внимания параллелизмам среди растений (так называемые гомологические ряды Вавилова).
Берг различал собственно параллелизм, то есть независимое приобретение сходных признаков родственными животными, конвергенцию, то есть приобретение сходных признаков неродственными животными (скажем, млекопитающие дельфины похожи на рыб), гомоплазию и аналогичную вариацию. Мы здесь их различать не будем.
Примеров органических параллелизмов среди животных, по Бергу, множество. Некоторые виды тараканов из рода Holocomsa весьма напоминают окраской, строением и жилкованием крыльев и надкрыльев клопов семейства Capsidae. Два параллельных ствола представляют двоякодышащие рыбы и амфибии. Крокодилы обнаруживают ряд сходств с птицами. Лошади семейства Equidae проделали в Северной Америке эволюцию, во многом подобную той, что независимо от них пережили на равнинах Аргентины вымершие копытные формы из отряда Litopterna. Ихтиозавры обнаруживают как во внешних, так и во внутренних признаках ряд сходств с китообразными. И т.д.
Столь же многочисленны и разнообразны, по Вавилову, и параллелизмы среди растений. Каждый из видов пшеницы Triticum vulgare (обыкновенная пшеница), Tr. compactum (карликовая пшеница) и Tr. spelta (полба) образует формы:
остистые и безостые;
белоколосые, красноколосые и черноколосые;
с опущенным колосом и с гладким;
белозерные и краснозерные;
озимые и яровые.
Те же закономерности наблюдаются у ячменей. Как Hordeum vulgare, так и H. distichum образуют формы:
плотноколосые, рыхлоколосые и с колосом промежуточной плотности;
черноколосые, желтоколосые, красноколосые (с антоцианом);
с колосковыми чешуями опушенными и гладкими;
голозерные и пленчатые;
озимые и яровые.
Все колосовые злаки делятся на рыхлоколосые, плотноколосые и с промежуточной плотностью. И у ржи, и у пшеницы, и у ячменя имеются три ясно выраженных типа плотности соцветия. И т.д.
Органические параллелизмы сегодня объясняют канализированностью эволюции. Канализированность же эволюции одни авторы объясняют параллелизмом векторов естественного отбора в сходных условиях среды (скажем, И.И. Шмальгаузен), тогда как другие делают упор на конституцию организма, которая позволяет ему изменяться только в определенных направлениях (скажем, А.Лима-де-Фариа). Лично я считаю, что естественный отбор здесь ни при чем, хотя скорее всего в канализации играют роль и внутренний паттерн (конституция) организма (системы), и внешние условия.
Однако в контексте нашей статьи не суть важно, из-за чего возникают органические параллелизмы. Важно другое - что органические параллелизмы имеют место быть и что эволюция органического и социального миров имеет во многом единую природу. Раз параллелизмы существует в первом из них, то должны существовать и во втором. И они таки здесь существуют.
Похождения "математического кретина"
Есть параллелизмы разных масштабов - похожим образом организована жизнь на уровне цивилизаций, народов, племен, семей, индивидов. У разных народов Земли, ранее не пересекавшихся, возникало примерно одно и то же социальное устройство - семья, государство, армия, церковь. Между Китайской и Римской империями поразительно много общего. Примерно по одним принципам устроена жизнь разных племенных народов. Все народы любят детей, люди всех народов переживают одинаковые радости и горести. Мы все люди, говорим мы.
Отражением факта социальных параллелизмов являются бытующие представления о том, что "все уже было под Луной". Сюда же относятся так называемые стереотипы поведения. Удивительно сходные мифы (архетипы мифов) возникают независимо у разных народов в разных временных пластах. Много общего между разными универсальными религиями. Поразительно похожи сказки разных народов разных времен. В мире науки со времен античности живут архетипы научных идей, набор которых не очень велик. В мировой литературе кочует, условно говоря, две дюжины одних и тех же сюжетов. Аналогичную ситуацию имеем в мире музыки. Это порождает родственные феномены ложного плагиата в литературе, музыке и кино (совпадение сюжетов и пр.). Любовные истории всюду и всегда повторяют одни и те же коллизии. Однотипны приемы соблазнения, различаясь разве что историческим фоном.
В жизни разных людей постоянно происходят, как мы говорим, мистические совпадения. Эти совпадения особенно запоминаются, когда речь идет об исторических персонажах. Скажем, президенты США Линкольн и Кеннеди убиты с разницей в 100 лет: в 1861 г. и 1961 г. Годы рождения их убийц тоже разнятся ровно на 100 лет: 1839 г. и 1939 г. Обоих сменили вице-президенты по фамилии Джонсон. У Линкольна секретарем был Кеннеди, у Кеннеди - Линкольн. Линкольн был убит в Театре Форда, Кеннеди - в автомобиле Форда. Произойди это 1000 лет назад и попади эта информация в руки Фоменко, он бы не преминул отождествить этих президентов.
Дежа вю - проявление социальных параллелизмов на уровне истории жизни индивида.
Как разновидность социальных параллелизмов, естественно, должны иметь место и параллелизмы исторические. Они имеют двойную природу: а) параллелизмы между самими историческими событиями; б) параллелизмы в описаниях этих событий (летописцы и переписчики-редакторы невольно подгоняют дублируемые тексты под известные им современные события).
Понятно, что органические параллелизмы не означают тождественности сравниваемых видов (таксонов). Никому и в голову не приходит отождествить пшеницу с рожью или тараканов с клопами на основании параллелизмов между ними. Фоменко же делает именно это, только в социальной области. В этом и состоит его ошибка.
Параллелизмы осуществляются на фоне прогрессивной эволюции, то есть на фоне разных и направленно изменяющихся во времени событий и явлений. В данном случае - социальных (общественных). Вот этого-то фона (исторического "мяса") Фоменко и не замечает.
Прогрессивный фон параллелизмов делает некорректными фоменковские сдвиги хронологий. Уже один только короткий ("испанский", или "иберийский") меч, принятый на вооружение в Древнем Риме, делает абсурдным отождествление последнего с империей Карла Великого с ее длинным мечом. А римские военные лагеря, которые так детально описаны Полибием и культура которых исчезла уже в Византии Прокопия Кесарийского (VI в. н.э.)! И т.д. и т.п. Отождествить один полнокровный мир, запечатленный множеством литературных и археологических памятников, с другим не менее полнокровным миром, существовавшим на 1000 лет позже, может только человек, который, используя малое количество текстов, пренебрегает этой их исторической полнокровностью.
"Феномен Фоменко" может быть объяснен, мне кажется, феноменом так называемого "профессионального кретинизма". Это часто используемый термин, за которым не стоит ничего плохого. Имеется в виду, что каждая профессия накладывает на ее носителя определенный отпечаток. Ученый - зануда. Журналист поверхностен и бесцеремонен. Учитель любит объяснять простые вещи. И т.д.
В числе прочего, на мой взгляд, можно говорить о "математическом кретинизме". Проявляется он, впрочем, не только у математиков, но отчасти, к примеру, и у физиков, выражаясь в чрезмерной опоре на "логику" и "строгую математику". Между тем класть математику в основу какой бы то ни было теории реальных явлений, естественных или социальных, крайне рискованно.
Ведь что делает математик? Выдумывает несколько аксиом/постулатов и "логически строго" строит на них здание теории, о стройности и логичности которого он только и печется. Степень соответствия аксиом реальности нашего "математического кретина" заботит мало, так уж он устроен. Ему обычно кажется, что ничего "естественнее" его аксиом не существует. Он легко говорит о четвертом и пятом пространственных измерениях, о множестве вселенных и т.д., будучи в этом плане вполне безответственным субъектом.
Приведу известный пример такого рода логики. В высшей степени замечательный ученый Альберт Эйнштейн приходит однажды к выводу, что необратимые (несимметричные по времени) процессы не могут описываться симметричными по времени уравнениями механики, включая уравнения ОТО (общей теории относительности). Какой же вывод он отсюда делает? Эйнштейну и в голову не приходит усомниться в справедливости этих симметричных по времени уравнений механики в области необратимых явлений. Нет, он предпочитает "отменить" реальность. Необратимость наблюдаемого мира, говорит Эйнштейн, - это иллюзия. Уравнениям он доверяет больше, чем реальности. Не исключено, впрочем, что именно эта особенность мышления Эйнштейна сыграла положительную роль в его столь продуктивной научной деятельности.
Вот и Фоменко такой же. С логикой у него все в порядке, у него разлад "только" с реальностью. Впрочем, обратив внимание широких научных и околонаучных масс на феномен социальных параллелизмов, Фоменко, несомненно, принес немалую пользу науке.
Что касается Эйнштейна, то он спустя десятилетия отказался от отождествления необратимости с иллюзией как ошибочного. Фоменко тоже может отказаться от своего отождествления.
Дарья Гармоненко 