Дорога войны

ЖЕЛЕЗНАЯ дорога имеет огромное значение для освобожденных районов Чечни. Основная часть перевозок идет именно этим путем. Используется она и для снабжения Объединенной группировки войск (ОГВ). Хотя командование ОГВ предпочитает использовать грузовики. Однако передислокация сил из Дагестана в Чечню - это заслуга Федеральной службы железнодорожных войск.

Основная нагрузка по сопровождению эшелонов, разминированию и ремонту полотна на участке Северо-Кавказской железной дороги, проходящем по Чечне, легла на экипажи спецпоездов. Всего их здесь два. Один базируется в Кизляре, другой - в Моздоке.

Моздокский спецпоезд #2, конечно, совсем непохож на бронированных монстров времен Гражданской войны. Он состоит из нескольких платформ с рельсами, шпалами и инструментами для ремонта пути. На передней платформе построено нечто вроде блиндажа из шпал, где сидят впередсмотрящие во главе со старшиной, которого все зовут Кузьмич. Он знает о железной дороге все и, как говорят сослуживцы, чувствует ее. Тепловоз, кабина которого прикрыта броней, прицеплен между контрольными платформами и раскрашенной в "камуфляж" теплушкой. Судя по надписи на борту, этот вагон был построен более сорока лет назад - в 1958 г. По бокам у него два бронеотсека, в середине - нары, где во время движения находится команда саперов. Взвод охраны располагается на нескольких платформах, вооруженных крупнокалиберными пулеметами, зенитными спарками ЗУ-23, автоматическими гранатометами. Также спецпоезду приданы две БМП, экипаж которых состоит из десантников. Сердце поезда - товарный вагон со спрятанной полевой кухней. Также в состав входят два плацкартных вагона, где живет личный состав поезда, и платформа с радиостанцией. Экипаж - около 100 человек, среди них ремонтники, минеры, саперы, стрелки. По маршруту Моздок-Гудермес этот необычный состав курсирует несколько раз в неделю.

Интересная деталь - по правилам МПС, железнодорожный вагон не может передвигаться без проводника. Поэтому и на базе в Моздоке, и в составе спецпоезда во время боевых рейсов купе проводников не пустует. Кого-то отправляют на войну за провинности, но большую часть проводников (в основном это, конечно, женщины) приводит на Северный Кавказ хроническое безденежье.

Со станции Моздок мы отправляемся еще затемно. Осетию проскакиваем в темноте, с рассветом въезжаем в Чечню. Первая станция на территории, где недавно хозяйничали боевики, - Ищорская. Она имеет типичный для нынешней Чечни вид - полуразрушенные станционные строения, ржавые рельсы, разбитые светофоры, сгоревшие товарные и безжизненные, без стекол пассажирские вагоны. Контактный провод на всей дороге чеченцы сняли и сдали как цветной металлолом. Выкопан даже кабель связи, который проложен вдоль полотна.

Червленная-Узловая. Здесь мы стоим два часа. Станцию "держат" москвичи из отрядов

ОМОНа на железнодорожном и воздушном транспорте, а также ребята из Сибири. Дежурный офицер, по имени Олег, из московской "воздушки" (так называют ОМОН на воздушном транспорте) устраивает нам экскурсию по станции. Пост электрической централизации полностью разрушен и разграблен. Однако жизнь здесь постепенно налаживается - возвращаются железнодорожники, начинается восстановление станционных зданий, сюда уже доходит пригородный поезд из Моздока. "Подкидыш", как его называют, состоит из нескольких пассажирских вагонов и вагона-магазина. Эта лавка на колесах - единственная торговая точка для жителей придорожных поселков, и как только она прибывает на станцию, у магазина тут же собирается очередь.

В полуразрушенном доме за станцией омоновцы оборудовали себе импровизированную баню. Дальше - позиции милиционеров. Место довольно опасное - в лощине за станцией начинаются густые заросли. Местами "зеленка" выжжена, но кое-где она вплотную подходит к окопам омоновцев.

Еще одна местная достопримечательность - дом боевика. По словам наших провожатых, самого хозяина убили. Его жена, собирающая во дворе сгоревшего дома оставшиеся пожитки, утверждает, что супруг за Тереком пасет скот и федералы не пускают его домой. Во дворе - сгоревшие "Жигули" с московскими номерами.

- Вернемся в Москву - обязательно номера по компьютеру пробьем. Машина наверняка числится в угоне, - говорит Олег.

На Червленной-Узловой к нашему спецпоезду прицепляют несколько вагонов с омоновцами и эшелон с гуманитарной помощью для Гудермеса. После этой станции мы едем на платформе с "зушкой" и АГС-17. Командир - старший лейтенант Виталий - показывает нам расположенные по сторонам от дороги аппараты местных "самогонщиков" - мини-нефтезаводы, как их называют в официальных сводках.

Обед. У теплушки с кухней собирается личный состав. Столовой здесь нет, прием пищи происходит по-походному, поэтому, получив миски с супом, мы дружно стучим ложками, стоя на полотне.

Следующий важный пункт нашего путешествия - мост через Терек. Его охраняют солдаты внутренних войск. Чумазые бойцы из окопчиков вдоль полотна с какой-то тоской во взгляде провожают проходящий спецпоезд. По сравнению с военными железнодорожниками, ночующими в вагонах, "вэвэшники" живут в палатках, и в поле им приходится несладко.

Этот мост - самый важный объект участка Моздок-Кизляр. В советское время постройка моста заняла 10 лет, и если бы чеченцам удалось его повредить, железнодорожное сообщение удалось бы восстановить очень нескоро. Однако ни в прошлую, ни в эту войну боевики этого не сделали. Правда, в 1996 г. они предприняли неудачную попытку диверсии с помощью начиненного взрывчаткой локомотива, которым управлял смертник.

За мостом мы останавливаемся на ужин. Командир спецпоезда майор Александр сообщает, что здесь придется заночевать - в Гудермесе неспокойно. Шамиль Басаев пообещал оставить от нашего поезда одни колеса. Однако на этой ночевке мы находимся под надежной охраной - слева от полотна стоит танковая рота, справа - БТРы внутренних войск. Где-то юго-западнее Брагунского хребта находится Грозный. Оттуда доносятся звуки канонады - федеральная артиллерия "обрабатывает" позиции боевиков.

Из вагонов выпрыгивают бойцы московского транспортного ОМОНа. В дороге они несколько расслабились и выражают бурную радость при виде земляков. В разговоре выясняется, что в отряде сложилась довольно напряженная обстановка: бойцы не довольны своим командиром. Он, что называется, "заелся" - обустроил отдельную квартирку, куда ему носят еду. В общем, оказался совсем не настоящим полковником и нарушил неписаный закон войны, согласно которому командир должен разделять все тяготы и лишения подчиненных. А отсутствие спайки между людьми, находящимися в экстремальных условиях боевых действий, приводит зачастую к весьма трагическим последствиям.

Утром мы едем дальше. Теперь спецпоезд идет в сопровождении двух БТРов внутренних войск, специально выделенных для охраны состава. Следующая остановка - мост через Сунжу. Спецпоезд замедляет ход перед этим сооружением. На полотно соскакивают саперы и начинают тщательное обследование. Однако ничего подозрительного не обнаружено.

Станция Гудермес - второй в Чечне по значимости после Грозного железнодорожный узел. Он встречает нас привычным "пейзажем после битвы": вокзал с пустыми глазницами окон и закопченными стенами, сожженные вагоны... Гуманитарную помощь - два вагона с продовольствием и учебниками и 10 - с углем отцепляют и загоняют на запасной путь. Спустя некоторое время на вокзал приезжают с десяток грузовиков. Из них выпрыгивают чеченцы. Возраст - от 15 до 30 лет. Они быстро грузят мешки с мукой, консервы, учебники, школьные принадлежности и уезжают. Офицеры спецпоезда едины во мнении - это боевики. Продукты, очевидно, уйдут на их базы, жители города вряд ли увидят этот гуманитарный груз.

Второй раз мы оказываемся в Гудермесе спустя два дня. В город, который, похоже, действительно станет новой столицей освобожденной республики, приезжают глава РАО "ЕЭС России" Анатолий Чубайс, вице-премьер Николай Кошман и муфтий Чечни Кадыров. Накануне в город начал поступать газ, главный энергетик страны пообещал в срочном порядке начать электроснабжение Гудермеса.

На центральной площади города соседствуют два памятника: воинам-афганцам и жертвам геноцида чеченского народа. Перед первым из них Анатолий Чубайс зажигает символический вечный огонь. Газовое пламя, разгоревшись в присутствии высоких гостей, под улюлюканье мальчишек предательски потухает, как только они отходят. На цоколе второго монумента белой краской выведено: "Мир под сенью сабель!", традиционное "Аллах акбар" и несколько неуместное "Иншаалла", что, как известно, в переводе с арабского означает "Если бог даст". На этом, видимо, набор лозунгов борцов за веру заканчивается.

В составе делегации высоких гостей дефилируют вооруженные люди в штатском. Особенно впечатляет бородач в длиннополом кожаном пальто, перепоясанном пулеметной лентой.

- Это кто ж такие? - интересуется Серега, командир сопровождающих спецпоезд БТРов. Ему объясняют, что это личная охрана муфтия.

- Во дают, - удивляется он. - Увидел бы таких в поле - завалил бы, не задумываясь.

В процессе ожидания Чубайса на главной площади Гудермеса к нам подходит офицер нижегородского СОБРа. Мы интересуемся обстановкой в городе. По его словам, в Гудермесе неспокойно. Зачистка была проведена весьма поверхностно, жители, которые по принуждению боевиков или по собственному желанию воевали против федералов, вернулись в город и попрятали оружие. Судя по всему, были они и на площади во время церемонии зажжения вечного огня.

Собровец начинает рассказ о нелегком житье-бытье. Нижегородцев в Гудермесе как-то забыли. Когда представители отряда, который долгое время не получал провизию и боеприпасы, приехали на базу, начальство встретило их удивленными вопросами: "Вы кто такие и что в Гудермесе делаете?" Обещанных денег в отряде не получают - бойцам начисляют лишь командировочные. Неважно обстоят дела и со связью - не только позвонить домой невозможно, но и подкрепление в случае необходимости вызвать будет непросто.

...Когда мы покидали Моздок, участок дороги от границы с Северной Осетией до Гудермеса желдорвойска уже передали в ведение Министерства путей сообщения, которое завершит восстановление путей, контактной сети, автоматизации. Однако экипаж спецпоезда # 2 не останется без работы: ему предстоит сделать еще немало рейсов в Гудермес и дальше, до взорванного моста через реку Аксай, который сейчас восстанавливают военные железнодорожники.

Моздок-Гудермес-Москва