Александр Гаевский ОДНАЖДЫ осенним вечером я прогуливался на некогда знаменитым Ходынском поле вместе со своим другом. Мне и раньше приходилось бывать здесь то на различных авиационных выставках и авиашоу, то на полетах радиоуправляемых моделей самолетов. В памяти остались весьма теплые воспоминания об этом времени конца 80-х - начала 90-х годов. Даже личный состав воинской части, в ведении которой находился этот ближайший к центру Москвы аэродром, воспринимался мной с юмором, несмотря на присущее всем военным довольно специфическое понимание идей индивидуальной свободы и предпринимательства. Неоднократно мне вместе с другими авиамоделистами приходилось находить компромиссы между обостренным чувством долга представителей отечественных ВВС и нашим обостренным желанием пилотировать своими руками изготовленные миниатюрные самолеты. Всякое бывало, но то, что я увидел на этот раз, совершенно не укладывается в сознании.
ВЫСТАВКА ВРЕМЕННО ЗАКРЫТА
На КПП, преграждавшем ранее въезд на летное поле, теперь дежурили представители местного частного охранного агентства, а расположенная справа от них экспозиция авиационной техники поразила меня своим совершенно заброшенным видом. На выцветших щитах еще можно было разобрать некогда броские надписи, подчеркивавшие превосходство отечественного авиастроения, но вход на демонстрационную площадку был перегорожен и снабжен такой же вылинявшей запретительной табличкой, в которой указывалось, что выставка самолетов временно закрыта по техническим причинам. По-видимому, представления о времени у хозяев экспозиции несколько своеобразны, так как никаких следов реконструкции, ни огороженной площадки, ни самих, расположенных на ней экспонатов, заметно не было. Мы довольно быстро обнаружили проделанный кем-то лаз в заборе и устремились к видневшимся за ним нескольким десяткам фрагментов отечественной авиационной истории.
Сначала мы пытались как можно дольше не обнаруживать себя, так как хотели максимально подробно осмотреть образцы авиатехники, но постепенно чувство возмущения, которое вызвал у нас жалкий вид самолетов, совершенно вытеснило желание прятаться от тех, кто смог допустить такое. В конце концов мы и не собирались делать что-либо предосудительное или незаконное. Несколько фотоснимков уникальных, с точки зрения отечественной военной истории, боевых машин вполне бы удовлетворили наше любопытство. Даже прикасаться руками к экспонатам мы не могли, так как воспринимали их (оба мы по образованию историки) исключительно как фрагменты прошлого, называемые в академическом сообществе "историческими источниками". Невозможно передать словами то ощущение, которое мы испытывали от созерцания истребителя МиГ-21 с проломанным фонарем кабины, или МиГ-19 с отсутствующими вместе с обтекателями крыльевыми пушками. В целом создавалось устойчивое впечатление, что мы попали скорее на авиационную свалку, чем на экспозицию, посвященную истории авиации. Практически все самолеты на ней находятся на положении автомобилей, которые после аварий отвозятся в специально отведенное место, чтобы любой желающий мог за определенную плату откручивать с них сохранившиеся детали. Об этом свидетельствуют вскрытые лючки и следы демонтированных приборов МиГов "Сушек" и прочих представителей отечественной авиационной истории.
Разумеется, мне могут возразить "умудренные жизненным опытом люди", что на Ходынке нет каких-либо особенно редких и ценных образцов авиатехники, а общее количество старых и списанных самолетов в России так велико, что проблема их утилизации гораздо актуальнее, чем какие-то "вскрытые лючки" и "демонтированные приборы" хорошо известных летательных аппаратов. Я, как историк, совершенно не способен согласиться с такого рода точкой зрения. Сколько бы ни было в моей стране списанных самолетов в настоящее время, печальный опыт их предшественников показывает, что для истории их много не бывает.
Нелишне было бы вспомнить судьбы таких боевых машин, как И-16 (не сохранилось ни одного экземпляра, несмотря на их многочисленность), Ил-2 (единственный, да и то восстановленный на основе сбитого во время войны из более чем 36 тысяч поставленных промышленностью в войска), МиГ-15 (экспозиция в музее ВВС в Монино представлена лишь опытным образцом МиГ-15ИШ, выпущенным в количестве 12 штук), которые вполне можно считать символами своего времени. Увидеть их в оригинале можно только в кинохронике.
ЗАКРАШЕНЫ ДЛЯ ЭСТЕТИКИ
Но не только отсутствие оригиналов авиатехники свидетельствует против практики уничтожения списанных машин. Проблему необходимо рассматривать также и с позиций науки, для которой любой исторический источник бесценен сам по себе, вместе со всем тем, что на нем запечатлено. Никто не может предугадать какая информация потребуется в будущем исследователям истории отечественного авиастроения (или военной истории). По этой причине особенно важным представляется сохранение не просто образца авиатехники определенного типа, но именно такого, который несет на себе следы истории в виде различных надписей, опознавательных знаков, а также групповых и индивидуальных эмблем. В связи с этим можно привести следующее сопоставление.
Имеющийся в экспозиции музея в Монино истребитель-перехватчик Су-15 окрашен полностью в серебристый цвет и несет на себе стандартные опознавательные знаки некоего условно-безымянного самолета советских ВВС 50-60-х гг. Что можно сказать о таком экспонате? Только то, что написано на табличке перед ним (то есть краткие ТТД, дату начала производства и количество выпущенных машин). К самолету, разумеется, прилагается (для сотрудников музея) формуляр, в котором содержится некоторая информация о его истории. Но попробовать на основании этой скудной информации составить представление об историческом значении данного типа боевых машин практически невозможно без проведения специальной исследовательской работы и привлечения архивных материалов. Но даже и в этом случае маловероятно, чтобы полученные сведения отражали историю конкретных людей, летавших на данной машине, выполнявших на ней боевые задания и даже находившихся в эпицентре исторически значимых событий (как, например, Су-15, сбивший в 1982 г. печально знаменитый южнокорейский "Боинг").
Закрашивая серебрянкой оригинальную ("боевую") раскраску самолетов со всеми надписями, эмблемами и индивидуальными особенностями, сотрудники отечественных музеев лишают исследователей возможности изучать собственно историю авиации, а не только конструктивные особенности ее материальной части. Это можно считать равнозначным скалыванию иероглифов со стен древнеегипетских пирамид, с последующей их облицовкой новейшими отделочными материалами. На Ходынке имеется несколько Су-15, сохранивших еще свою оригинальную окраску и маркировку. В подобном же положении находятся образцы Су-17, которые в отличие от тех, что стоят в Монино, еще несут характерные для этого самолета-ветерана (участника многочисленных конфликтов на Ближнем Востоке, а также в Афганистане) камуфляж и вооружение. То же самое можно сказать о трех МиГ-17, у которых сохранились даже серийные номера на деталях крыльев.
Помимо вышеупомянутых самолетов бывшая экспозиция на Ходынке содержит около десяти МиГ-25 (в том числе и двухместных), пару МиГ-29, один Су-27, один Л-29 "Дельфин", несколько Су-76, Як-38, ранние модификации вертолета Ми-24, один экземпляр вертолета Ми-1, беспилотные самолеты-разведчики типа "Стриж" и "ТБР-1", один из первых типов советских крылатых ракет, а также другую авиатехнику, подробно рассмотреть которую мы не успели. Никаких следов реставрации мы не заметили.
Когда я уже собирался запечатлеть на фотопленке афганского ветерана Су-17МЗ, из сторожки, расположенной рядом с забаррикадированным входом на смотровую площадку, вышел молодой человек, которому была поручена охрана бывших экспонатов. Приблизившись к нам, он сказал, что фотосъемка на территории экспозиции запрещена, так как не урегулированы взаимоотношения между владельцами самолетов и хозяевами территории, на которой они расположены. Кому именно принадлежит техника он сообщить не смог, но сказал, что экспозиция закрыта, так как экспонаты будут в течение ближайшего месяца отправлены на слом. Отказав нам в просьбе сделать еще пару снимков, он предложил каждому из нас заплатить ему по сто рублей и "делать что угодно". Сразу же стали понятны причины происхождения вскрытых лючков, демонтированных приборов и разбитых фонарей.
СОХРАНИТЬ ДЛЯ ПОТОМКОВ
Представляется необходимым указать на то, что осуществляемые нынешней властью попытки воспитания патриотизма и гражданского самосознания в России не принесут позитивного результата без использования соответствующего исторического материала. Однако лишь книг, статей и кинофильмов в наше время для этого совершено не достаточно. Необходимы и вещественные, наиболее наглядные и впечатляющие фрагменты исторического наследия. Не случайно, еще император Петр I, хорошо понимавший значение истории для воспитания своих подданных, издал указ, запрещавший уничтожать отслужившие свой срок боевые корабли, и предписавший сохранять их в качестве музейных экспонатов. Возможно, пришло время издать новую редакцию этого закона, наравне с кораблями запрещавшую бы уничтожение любых образцов списанной боевой техники без особого распоряжения главнокомандующего, одной из обязанностей которого должна стать забота о формировании и развитии соответствующей музейной инфраструктуры. Маловероятно, чтобы это стоило налогоплательщикам каких-либо значительных сумм денег. В любом случае, сохранение фрагментов прошлого является прямой инвестицией в будущее.
Вскоре трудно будет объяснить согражданам, ради чего пилоты МиГов защищали небо Северной Кореи, сбивая американские бомбардировщики, зачем экипажи "Сухих" обшаривали ущелья Афганистана в поисках бандитских караванов с оружием и наркотиками. Весьма затруднительно было бы представить, как летчикам истребителей-перехватчиков удавалось добиваться того, что небо над их Родиной оставалось чистым, голубым и свободным от какой-либо угрозы.
Любопытно, о чем будет мечтать какой-нибудь среднестатистический юный житель Москвы лет через 20-50, когда с детства будет видеть на месте авиационного музея какую-нибудь торговую точку? Нужна ли ему будет страна, для защиты которой требовались какие-то непонятные машины с крыльями, пушками и ракетами, которые он мельком видел только на плохих фотографиях? Как объяснить тогда сегодняшним молодым и уверенным в себе людям, что были времена, когда его страна производила не только дерево, нефть, меха, золото и алмазы, но и сложнейшие технические системы? Тому, для кого цвет неба не имеет значения, не нужны ни авиация, ни авиационная история.
