Виль Быков Нос военного корабля торчит над поверхностью воды. Видна труба, оснастка палубы. Кадры сняты с разных ракурсов. Еще снасти каких-то потопленных судов попали в объектив. Вдали, у горизонта, дымятся верхушки мачт крупного судна. И подпись под фотографией его рукой - "Варяг".
Хорошо всем известен Джек Лондон - писатель, смелый золотоискатель, отчаянный бродяга-путешественник, упорный исследователь трущоб английской столицы, великий плаватель по Южным морям, автор известных на весь мир превосходных очерков, романов и рассказов. Многие знают этого необыкновенного человека, умевшего глядеть в глаза опасности. И меньше знают о Лондоне - военном корреспонденте Русско-японской войны.
За две недели до объявления военных действий в конце января прибыл Джек Лондон в Йокагаму. Далее были Токио-Кобе-Нагасаки-Модзи-Кокура-Симоносеки. Писатель мыкался по японским городам и весям, пытаясь отплыть в Корею, где стояли два русских военных корабля и можно было ожидать схватки.
Джек торопился изо всех сил. Слышал, что хотя война еще не объявлена, но там в тихом нейтральном порту обложенные превосходящими силами японской эскадры заперты русские суда - крейсер "Варяг" и канонерка "Кореец". Русские не сдадутся, обязательно будет бой. Японские военные патрули то и дело проверяли документы, задерживали, запрещали фотографировать, наконец, арестовали, отобрали у него камеру, но через день вернули. Добились того, что он опоздал на пароход в Корею, ему предстояло пересечь Японское море и обогнуть в непогоду Корейский полуостров.
9 февраля, когда Лондон на утлой джонке пробирался вдоль изобилующего островами и непроходимыми рифами всклокоченного побережья Желтого моря к Чемульпо, японский флот в боевом строю внезапно атаковал Порт-Артур.
Напрасно коварной атакой в день нападения на Порт-Артур японцы пытались захватить стоявшие в чемульпском порту русские корабли. Весь мир ныне знает о воспетом в песнях бессмертном подвиге моряков "Варяга" и "Корейца".
Пошел снег. Уши, руки и ноги у него обморожены. Но досадно, что он не успел. Ему помешали стать свидетелем беспримерной самоотверженности русских моряков. Историческая трагедия уже свершилась. Джек и сопровождавший его фотограф Данн две недели спустя снимали арену смертельной битвы.
В зале манускриптов Хантингтонской библиотеки, в пригороде Лос-Анджелеса, благостная тишина. Я перелистываю альбом сотен фотографий Джека Лондона, снятых им в Корее и Маньчжурии. Он первым из иностранных корреспондентов вопреки запретам ближе всех проник к местам боев. Его профессиональное мужество и решимость отмечали все спецкоры. "Я не боюсь смерти, хотя люблю жизнь, - повторял он, - не боюсь болезни, не боюсь ранений, правда, не переношу боли".
В Чемульпо он закупил лошадей, провизию на дорогу, нанял переводчика, двух кули.
Железный нос, труба и обрывки корабельной оснастки над спокойной гладью вод - это останки потопленной командой канонерки "Кореец". "Погибаю, но не сдаюсь!" - таков был девиз доблестных воинов. Они дружным огнем пустили ко дну японский миноносец и два повредили. Эти сжавшие болью сердце снимки потопленных российских судов сделаны в феврале 1904 г. военкором американской газеты "Сан-Франциско экзаминер" Джеком Лондоном в корейском порту Чемульпо.
А вот еще фотографии военкора Лондона: улочки поселка Чемульпо, японская инфантерия на марше, торпедный залп их эсминца, сотни беженцев с жалкой поклажей, группка русских плененных - все в бинтах, раненые. Артиллерия агрессора изготовилась вести огонь. Их солдаты перебираются через реку. Еще беженцы-корейцы: женщины, дети. Кресты над русскими могилами. Газета: через всю полосу - на операционном столе раненый в окружении врачей. Подпись: это первая фотография русского, оперируемого японскими хирургами.
Военные эпизоды и оценки даются автором в основном с японской стороны. Лондон обратил внимание на хорошую оснащенность телефонной связью, дисциплинированность и выносливость японских солдат, на предусмотрительность и военную хитрость их командиров, тщательную организацию вооруженных сил: флота - по английскому образцу, армии - по немецкому. "Японцы, - делает заключение Джек Лондон, - сумели использовать все достижения Запада".
Из Сеула верхом по скользким от грязи дорогам он пробирается в Пхеньян. В который раз патруль осматривает его фотокамеру. Джек в кепке, охотничьей куртке, в сапогах, сдерживая себя, внешне спокойно предъявляет документы. Снимать нельзя, и дальше ехать нельзя, японцы заставляют его вернуться в Сеул. Они не дают нам видеть войну - злится Джек. Нетрудно догадаться, какие чувства водили его пером. Не мог он, сторонник честной борьбы, одобрять вероломного агрессора.
"До сих пор считалось, - с сарказмом пишет Лондон, - обязательным соблюдать формальности: объявлять войну. А потом можно убивать, и все тогда было в порядке.
Японцы преподали нам урок. Они не объявляли войну России. Они послали флот в Чемульпо, уничтожили много русских. А войну объявили потом. Такой прием убийц ими введен в международный принцип. Он гласит: убивай вначале побольше живой силы, а потом заявляй, что будешь уничтожать еще больше." ("Бостон пост", 20 декабря 1904 г.).
В репортажах Лондон рассказывал о первом столкновении казаков с японскими силами, о храбрости русских солдат, дерущихся до последнего патрона, но вынужденных отступать под давлением значительно превосходящих сил неприятеля. Писатель показывает наивность и ошибки русских офицеров, которые то разбивают лагерь и ставят орудия на открытых и легко уязвимых позициях, то попадаются на довольно примитивную уловку японского командования.
Строгая японская цензура обязывала военкора быть сдержанным в симпатиях русской стороне и весьма умеренным в критике японцев. И все же в его репортажах ощущаются чувства, идущие от справедливости, а в оценке тактики и нравов японской армии звучит настороженность и серьезное беспокойство. Джек Лондон предостерегал об опасности вымуштрованной и образцово оснащенной милитаристской машины Японии, об уроке Порт-Артура и Чемульпо. Не прошло с той поры и сорока лет, как коварное японское нападение на американский флот, стоявший в Перл-Харборе на Гавайях, повторило трагический урок и подтвердило тревоги прозорливого писателя.
А тогда... японцы его трижды арестовали, выслали в Сеул и вынудили слишком дотошного корреспондента, почти не скрывавшего к тому же симпатий к противнику, убраться из страны. Вскоре из-под его пера появились и более откровенные статьи и рассказы (например, фантастическая история "Беспримерное нашествие", статья "Желтая опасность") с предостережениями об угрозе человечеству с Дальнего Востока.
И на многие десятилетия этот приобретающий широкую известность литератор, прошедший тяжкий путь от разнорабочего, золотоискателя и фермера до литературного поденщика и публициста, знаменитого писателя-гуманиста, переведенного на 70 языков, попал в Стране восходящего солнца в число нежелательных авторов. Долгие годы Джек Лондон не издавался в Японии.
Однако притяжение истинных ценностей искусства и стремление людей к правде неудержимы. И вот, ныне в Японии создано общество Джека Лондона. Издаются его сочинения, обсуждаются его произведения, японские специалисты участвуют в посвященных писателю ежегодных международных литературных симпозиумах.
Дарья Гармоненко