Штабное поветрие

В случае возникновения любой нештатной ситуации в Российской Федерации, как то масштабный террористический акт, стихийное бедствие, эпидемия, техногенная катастрофа и тому подобное, населению страны тут же сообщается: "Создан оперативный штаб".

МАСЛО МАСЛЯНОЕ

Для начала отметим, что термин "штаб" - изначально военный. Так именуется основной орган управления войсками в боевой обстановке и в повседневной деятельности в мирное время. Как известно, главные принципы управления - это непрерывность, оперативное и гибкое реагирование на изменение обстановки. Поэтому называть штаб (как орган управления чем бы то ни было) "оперативным" - вопиющая безграмотность.

И в самом деле - разве применимы к термину "управление" прилагательные "медлительное" или же "неторопливое". Управление не может быть другим - только оперативным.

Далее. Любой армейский штаб жестко структурирован. Там, например, обязательно присутствуют разведывательный, оперативный, организационно-мобилизационный отделы, служба военных сообщений, оперативное оборудование ТВД. У всех штабных подразделений есть свои четко очерченные функции, а офицеры, их возглавляющие (равно как и подчиненный им личный состав), наделены десятилетиями отшлифованными обязанностями (кто за что отвечает и что обязан делать).

Если же в так называемом "оперативном штабе" отсутствует четкая продуманная структура, так это тогда уже и не штаб. А коли у властей все-таки есть намерение создавать чрезвычайные органы по борьбе с наводнениями, птичьим гриппом или нашествиями саранчи, то их в этом случае вовсе не обязательно называть штабами. Имеется масса других, более подходящих и соответствующих обстановке терминов - комиссия, комитет, комиссариат, наконец. Хотя, конечно, короткое военное слово "штаб" звучит более весомо, убедительно и даже приятно на слух.

КТО НАЧАЛЬНИК? И КТО КОМАНДИР?

В этой связи непонятен и еще один нюанс - когда в России по любому поводу создаются оперативные штабы, то возникает вполне естественный вопрос: кто в каждом конкретном случае разрабатывает обязанности для вновь срочно собираемых "штабных" работников и кто их утверждает? Да и вообще надо разобраться - руководствуются ли какими-либо обязанностями наспех собранные люди в "оперативных штабах"? Ведь их созывают каждый раз в связи с новыми обстоятельствами. Складывается впечатление, что мобилизованные в "штаб" работники исполняют обязанности по наитию, по совести, или же - как Бог на душу положит.

Функции штаба любого уровня в вооруженных силах всех государств достаточно объемны. Но в первую очередь он занимается оценкой обстановки и подготовкой предложений для принятия решения командиром. А после того, как оно принято, всю свою дальнейшую энергию штаб направляет на претворение его в жизнь.

И тут возникает следующая группа вопросов. Если формируется какой-либо штаб, то в этом случае должен быть, как минимум, назначен его начальник. Органа оперативного управления без руководителя не бывает. А если назначен начальник штаба, то должен существовать и тот командир, для которого он готовит соответствующие предложения.

Теперь попробуйте среди сообщений о создании по стране оперативных штабов доискаться, кто в каждом конкретном случае исполнял обязанности начальника штаба, а кто был соответствующим командиром (командующим, руководителем). Сразу скажем - вряд ли это получится. На практике оперативные штабы существуют, но упоминания о первых двух лицах - командире и начальнике штаба - не найти нигде. Складывается впечатление, что немедленное сколачивание по мало-мальски значимому поводу оперативных штабов - чрезвычайно удобный способ ухода от персональной ответственности и запуска концов в воду.

Один из самых ярких тому примеров - Беслан. Так называемый "оперативный штаб" появился практически сразу после захвата заложников. Однако нигде и ни разу не был упомянут его начальник. Самые тщательные попытки отыскать это должностное лицо и сейчас, похоже, окажутся безрезультатными. Тем более непонятно, кто в Беслане стал "командиром". Его выявить еще труднее. Для кого готовил предложения "оперативный штаб" и чью волю он воплощал в жизнь на практике - до сих пор неясно.

Складывается впечатление, что штаб в Беслане существовал сам по себе. Наконец, любой штаб в немалой степени строит свою работу на основе решения вышестоящего начальника. Доискаться же, какие указания отдавал "оперативному штабу" в Беслане вышестоящий начальник - и вовсе сегодня не представляется возможным.

Наконец, еще одно немаловажное обстоятельство. Штаб не может существовать без соответствующего пункта управления (командного пункта), оснащенного соответствующей связью и средствами автоматизации. В противном случае он не является штабом и не может выполнять свои функции. Если обратить внимание на места, где собираются так называемые "оперативные штабы" (это касается всей страны), то сразу становится очевидным - они не являются органами управления. У них, как правило, нет ни современной связи, ни средств отображения обстановки, ни, наконец, приличного помещения. Почему не показали в свое время по телевидению оперативный зал бесланского "штаба"? Да потому, что его, наверняка, просто не было.

Кстати, в практику окончательно вошло еще одно далекое от здравого смысла, управленческой науки и элементарной штабной культуры понятие "представитель оперативного штаба". В штабе любой армии мира нет такой штатно-должностной категории - "представитель". Если же он все-таки только "представитель", то, естественно, он не может владеть обстановкой в полном объеме и не знает, чем занимаются те или иные управления, отделы, службы штаба. Как правило, так и происходит - стоит случайный человек перед телекамерами и мучается от полного незнания происходящего.

Опять-таки после бесланской трагедии на "представителя" все и свалили. А ведь в городе во время трагедии присутствовали и министр внутренних дел, и директор ФСБ. Кто из них был командующим, кто начальником штаба, неясно до сих пор. Но сам "оперативный штаб" вроде бы как существовал. Подобная практика ведет только к одному - к коллективной безответственности.

РАСПИСЫВАЕМСЯ В СОБСТВЕННОМ БЕССИЛИИ

Итак, чуть что случится в РФ - и вот вам, пожалуйста: стихийное бедствие - оперативный штаб, птичий грипп - оперативный штаб, захват заложников - оперативный штаб. А где же в этих случаях находятся штатные органы управления страной, ее регионами, силовыми структурами? Они что, в подобных ситуациях абсолютно беспомощны, если приходится прибегать к уже ставшей привычной для современной России чрезвычайщине?

Тут есть еще один аспект. Что такое "оперативный штаб" по своей сути? Это самая натуральная импровизация. Как известно, любые органы управления для своей нормальной жизнедеятельности требуют элементарного слаживания. Хуже всего со своей работой справляются вновь созданные или импровизированные управленческие структуры - это многократно доказанный факт.

Вновь обратимся к военной сфере. Любой штаб после его формирования как орган управления войсками еще некоторое время остается неработоспособным организмом. Зачастую его "шестеренки" на первых этапах существования вращаются вхолостую - происходит элементарное знакомство должностных лиц, притирка друг к другу отделов и служб, налаживается взаимодействие и связь. Тут, кроме всего прочего, надо даже учитывать национальный менталитет - россияне очень плохо подчиняются малознакомым людям и нередко очень много делают для того, чтобы спустить их указания на тормозах. Задействовать подобный, еще не окрепший орган управления в боевой операции - преступление. Он элементарно не сможет оказывать эффективную помощь своему командованию. А ведь от подготовленности и слаженности, например, фронтового штаба во многом зависит успех сражения - и это аксиома.

В нынешней России происходит что-то совершенно невероятное, с точки зрения элементарных законов и правил управления. Скажем, террористы захватывают заложников - и спешно, с бору да с сосенки, мобилизацией кого попало, создается "оперативный штаб". В возникшей кризисной ситуации, когда счет идет буквально на секунды, надо без малейшего промедления решать множество важнейших вопросов по организации освобождения мирных граждан. Однако большинство рекрутированных в "штаб" сотрудников даже не знают друг друга в лицо. Плюс постоянно идет выяснение отношений между силовыми ведомствами - которое из них круче. Горы трупов при спецоперациях в подобных случаях являются не случайностью, а трагической закономерностью.

Давайте применим давно известный прием. Любая ситуация становится более понятной, если ее характеристики и параметры увеличить до гигантских масштабов (или же довести до гротеска). Представим себе на минуту - после 22 июня 1941 года из газет и сообщений радио население Советского Союза узнает: для руководства обороной страны создан "оперативный штаб". При этом не названы ни командующий, ни начальник, ни работники самого "штаба". То есть тем самым была бы размыта персональная ответственность соответствующих должностных лиц за отражение германской агрессии.

Между тем тогда в Кремле отдавали себе отчет, что для управления страной и армией в сложившейся обстановке действительно требуется орган, наделенный чрезвычайными полномочиями. И такая структура - Государственный комитет обороны - возник всего через неделю после начала военных действий. Причем сразу был персонализирован кадровый состав этого чрезвычайного высшего органа СССР, в котором сосредоточилась вся полнота государственной власти. Председатель ГКО - Сталин, заместитель - Молотов, члены - Маленков, Ворошилов, Берия. Иными словами, народу и армии стало ясно, кто несет полную и единоличную ответственность за ход и исход вооруженного противоборства. И никаких "оперативных штабов", где концов найти нельзя, в течение всей Великой Отечественной войны не появлялось. Результат - 9 мая 1945 года.

В современных российских условиях следует признать, что создание по любому поводу импровизированных чрезвычайных органов - своеобразная расписка в полной неэффективности существующей системы управления. В случае появления очередного сообщения о рождении нового оперативного штаба есть все основания полагать, что в ход вновь пущено средство коллективной безответственности и на практике (вольно или невольно, осознанно или неосознанно) многое делается для того, чтобы пустить любое дело под откос. И ответственных - нет.