Сергей Путилов Доходы России от экспорта вооружений за прошлый год, по данным Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству (ФСВТС), перевалили за 6 млрд. долларов. Однако при этом для сохранения «конкурентных преимуществ» отечественные торговцы оружием все чаще вынуждены заключать контракты с режимами весьма сомнительной репутации.
Можно вспомнить, например, контракт на поставку Судану 12 российских истребителей МиГ-29 стоимостью свыше 200 млн. долларов. Хотя именно суданские власти несут ответственность за геноцид, осуществлявшийся в провинции Дарфур. Только за последний год там погибли 30 тыс. мирных жителей и более миллиона превратились в беженцев, что недавно вынудило ООН принять решение об отправке в эту африканскую страну контингента миротворцев. Общее же количество жертв этнических чисток за время двадцатилетней гражданской войны в Судане перевалило за 2 млн. человек.
Впрочем, интерес российского ОПК к далекому государству понятен: объем запасов нефти Судана не уступает тем, что разведаны, к примеру, в Саудовской Аравии. По информации суданского Министерства энергетики и горного дела, к 2007 году страна рассчитывает увеличить годовой объем добычи «черного золота» с нынешних 10 млн. до 22,5 млн. тонн. А раз есть нефть, значит, будут и деньги на закупку оружия.
Суданская армия оснащена танками Т-62 и Т-72, боевыми машинами пехоты БМП-1, бронетранспортерами БТР-60ПБ, БТР-70, вертолетами Ми-4, Ми-8, самолетами МиГ-21. Однако к ним не хватает ни запчастей, ни боеприпасов. Москва готова весь этот парк, по словам министра обороны РФ Сергея Иванова, «довольно дешево» модернизировать, а также поставить Хартуму самые современные образцы ВВТ: самолеты МиГ-29, вертолеты Ми-17 и Ми-28, танки Т-80, БМП-3 и БТР-90.
В частности, сейчас между Суданом и ОАО «Казанский вертолетный завод» (КВЗ) ведутся переговоры о приобретении десяти вертолетов Ми-17 стоимостью более 50 млн. долларов. С конца 1990-х годов Хартум уже закупил у казанцев 12 таких же боевых машин. Эти вертолеты составляют основу ударной мощи исламистского режима при проведении карательных акций против жителей южных нефтеносных районов Судана, преимущественно христиан.
Кроме России, кстати, тому же Хартуму поставляют вооружение лишь Иран и Китай, которым нет дела до того, что в на суданской территории осуществляется подготовка боевиков для «мирового джихада». Однако военно-техническое сотрудничество с Хартумом Москвы, которой в Чечне приходится сталкиваться с арабскими наемниками, выглядит по меньшей мере странно.
Правда, причина подобной неразборчивости в клиентах объясняется легко. До 80% российского оружейного экспорта приходится всего на две страны – Китай и Индию. Однако оба эти государства традиционным вооружением уже обеспечены, а предложить потенциальным покупателям системы связи и управления боем следующего поколения, современную авионику ОПК России пока не в состоянии. Все это Пекин и Дели черпают на Западе. В частности, в том же Израиле, который давно уже ставит свою авионику на российские самолеты, поступающие на вооружение индийских ВВС, и, отодвинув на задний план Москву, сотрудничает с китайцами в деле создания истребителя нового поколения.
Предчувствуя скорое сокращение продаж вооружений и военной техники КНР и Индии, отечественная оборонка давно планирует прорыв на ближневосточном направлении. Но ведь проданное оружие может оказаться в руках покровителей и спонсоров исламистских террористов и экстремистов, что однажды может закончиться очень печально для России.
Константин Ремчуков 
