Александр Широкорад
Офицер и солдаты польской армии. 1939 год.
Рисунок из журнала «Солдат»
На днях из США пришло известие: художественный фильм Анджея Вайды «Катынь» выдвинут на соискание премии «Оскар» Американской киноакадемии. Картина, по словам ее создателя, призвана показать зрителям не только расстрел польских офицеров в Катыни, но и «исторические и политические аспекты правды и лжи об одном из самых страшных преступлений ХХ века».
Слов нет, в 1940-х годах под Смоленском было совершено чудовищное злодеяние. Однако действительно ли вина за эту трагедию ложится на руководителей СССР, как утверждается в новом произведении пана Вайды?
ОЧЕВИДНЫЕ НЕЛЕПОСТИ
Вначале напомню читателям некоторые факты.
1 сентября 1939 года германские войска вторглись в Польшу. Через считанные дни польская армия потерпела сокрушительное поражение, а правительство Речи Посполитой бежало из Варшавы. 17 сентября советские соединения вступили на земли Западной Белоруссии и Западной Украины, принадлежавшие фактически прекратившему свое существование государству.
С 17 сентября по 2 октября частям РККА сдались 452 536 военнослужащих Войска польского, из них 18 789 офицеров. Все нижние чины – уроженцы мест, занятых Красной армией, были отпущены по домам, а остальные поляки оказались в лагерях военнопленных.
Минуло больше трех лет. Третий рейх вместе со своими сателлитами напал на СССР. Дивизии вермахта и союзных Германии государств, захватившие поначалу огромные территории Советского Союза, покатились вспять. И тут весной 1943 года немцы вдруг объявили, что в Катынском лесу ими обнаружены могилы польских офицеров, расстрелянных НКВД в 1940 году.
23 сентября 1943-го Смоленск был освобожден Красной армией, и уже с 5 ноября в Катыни работала советская комиссия под руководством академика Николая Бурденко. Она подготовила открытое сообщение и совершенно секретную справку для руководства страны. В обоих документах отмечалась безусловная вина гитлеровцев за смерть польских офицеров. Однако после 1945 года Катынское дело стало любимой темой западных пропагандистов.
Правда, 2 августа 1993 года комиссия экспертов российской Главной военной прокуратуры признала, что польские офицеры были убиты подчиненными Лаврентия Берии в 1940 году, а не немцами в 1941-м. Тем не менее у ряда отечественных историков возникли серьезные сомнения относительно выводов последней экспертизы. Причем на то имелись веские основания.
Известно, что еще в 1943 году министр пропаганды нацистской Германии доктор Йозеф Геббельс инструктировал своих подчиненных, участвовавших в эксгумации трупов поляков в Катыни: «Некоторые наши люди должны быть там раньше, чтобы во время прибытия Красного Креста все было подготовлено и чтобы при раскопках не натолкнулись бы на вещи, которые не соответствуют нашей линии».
Текстологическая экспертиза советских документов 1940 года, выдаваемых комиссией 1993 года за подлинные, выявила целый ряд перлов типа «23-му самостоятельному стрелковому пехотному корпусу┘», «даже до обнаружения корпуса документов НКВД┘» и т.д. Понятно, что это перевод каких-то иностранных «первоисточников».
Первоначально, в 1943 году, немцы утверждали, что поляки были убиты из русского оружия. Но привезенные в Катынь представители Польского Красного Креста (ПКК) видели лишь пули и гильзы германского производства. Председатель комиссии ПКК Водзинский писал: «┘все пулевые ранения были произведены из пистолета при использовании боеприпасов фабричной марки «Geco 7,65D»┘ почти в 20 процентах случаев у жертв руки были связаны за спиной плетеным шнуром».
Позже комиссия Бурденко выявила пули и гильзы от пистолетов калибра 6,35; 7,65 и 9,0 мм. Такие же боеприпасы обнаружены в ходе раскопок 1990-х годов.
В разных изданиях, начиная с германских отчетов 1943 года, опубликованы фотографии найденных в Катынском лесу боеприпасов. И ни каких-нибудь, а именно немецких.
Итак, все стороны едины в одном – ни одного советского боеприпаса на месте расстрела поляков откопать не удалось! Замечу, что к 1940 году на вооружении Красной армии и войск НКВД состояли 7,62-миллиметровые револьверы «Наган», 7,62-миллиметровые пистолеты ТТ и – в небольшом количестве – 7,63-миллиметровые пистолеты системы маузер. Причем 7,62-миллиметровый патрон пистолета ТТ был копией 7,63-миллиметрового патрона маузера. Так что перепутать патроны невозможно.
Мало того, руки пленных поляков были связаны шпагатом, не изготовлявшимся в СССР до 1941 года. Остается предположить, что хитрые чекисты, очевидно, мудро предвидя в скором будущем войну между СССР и Германией и оккупацию советской земли (хотя данное «пророчество» неизбежно сулило высшую меру наказания), специально завезли пистолеты и шпагаты из Третьего рейха для обмана мирового общественного мнения.
Кроме Катыни несколько сот польских офицеров были расстреляны под Харьковом и под Медным. С 1991 года раскопаны и многие могилы советских граждан, казненных сотрудниками НКВД. Казалось бы, следует сравнить останки русских и поляков, погибших в иных местах, с катынскими и установить «почерк» убийц. Это азы криминалистики. Но почему-то таким образом расследование не проводилось.
Да, действительно, в СССР были безвинно репрессированы сотни тысяч людей. Но на них на всех заводились уголовные дела, им выносили приговоры, пусть даже несправедливые. И на польских офицеров, окончивших жизнь под Медным, Харьковом и т.д., все документы оформлены. Кто же мешал сотрудникам НКВД, состряпавшим в 1937–1940 годах великое множество «расстрельных» дел, оформить их на 4–12 тыс. «катынских» поляков?
Наконец, у палачей НКВД был давно опробованный способ казни (пусть простят мне читатели эту жуткую подробность) – выстрел из нагана сверху вниз в 1-й шейный позвонок. А вот немецкие каратели стреляли из табельного оружия в затылок своим жертвам. В ходе осмотра черепов, найденных под Харьковом и Медным, обнаружено 40% выстрелов в голову и 60% в шею, и все из наганов. А в Катыни – 98,5% в голову и 1,5% в шею, и все из пистолетов германского производства.
ЖЕРТВЫ «МЕДВЕЖЬЕЙ БЕРЛОГИ»
И вот что еще настораживает: перед раскопками 1990-х годов наша Генеральная прокуратура наложила категорический запрет на какие-либо вскрытия или эксгумации советских массовых захоронений, находившихся рядом с польскими, а таковых насчитали не менее 55. Как-то поляки принялись за вскрытие одной могилы, приняв ее за польскую, но как только ошибка выяснилась, им было немедленно приказано закопать, не производя обследований. Точно так же вели себя и немцы в 1943 году. Они показали ПКК ряд захоронений, но рядом потребовали ничего не трогать. Почему?
Группа отечественных историков в июне 2004 года обнаружила в архивах неизвестные ранее документы 1940-х годов, подтверждающие факт существования к западу от Смоленска трех так называемых «лагерей особого назначения», в которых содержались бывшие польские военнослужащие и государственные чиновники, вывезенные в апреле-мае 1940 года из трех спецлагерей НКВД СССР для военнопленных.
Выяснилось, что указанные «лагеря особого назначения» в 1940–1941 годах ни в коей мере не являлись лагерями для военнопленных, а представляли из себя территориально-производственные структурные единицы Вяземского исправительно-трудового лагеря НКВД СССР (Вяземлага), так называемые «асфальто-бетонные районы».
Вяземлаг НКВД в 1936–1941 годах занимался строительством новой автомагистрали Москва–Минск. С конца 1939 года в составе Вяземского ИТЛ имелись 11 «асфальто-бетонных районов» (АБР).
Польские военнопленные офицеры, которые были осуждены весной 1940 года постановлениями Особого совещания при Наркоме внутренних дел СССР на сроки от 3 до 8 лет исправительно-трудовых лагерей по упрощенной юридической процедуре, предусмотренной решением политбюро ЦК ВКП(б) № П13/144-ОП от 5 марта 1940 года, с начала апреля 1940-го содержались в трех следующих лагерных отделениях Вяземлага:
Купринский АБР № 10 (в 1940 году – Купринский АБР № 9), он же лагерь особого назначения № 1-ОН или Тишинский лагерь;
Смоленский АБР № 9 (в 1940 году – Смоленский АБР № 10), он же лагерь особого назначения № 2-ОН или Катынский лагерь;
Краснинский АБР № 11 (в 1940 году – Краснинский АБР № 8), он же лагерь особого назначения № 3 или Краснинский лагерь.
Основную часть польского контингента трех вышеуказанных «асфальто-бетонных районов» составляли бывшие польские военнопленные из Козельского, Старобельского и Осташковского спецлагерей Управления по делам военнопленных НКВД СССР, осужденные в марте-апреле 1940 года.
По данным из рассекреченных архивных источников, общая численность польского контингента трех указанных лагерных отделений Вяземлага составляла, по состоянию на 26 июня 1941 года, около 8000 человек. Еще какое-то количество осужденных польских военнопленных (до нескольких тысяч человек) предположительно могли содержаться после марта 1941 года на девяти так называемых «отдельных лагерных (лесозаготовительных) пунктах» Вяземлага. Самым крупным из трех лагерей особого назначения был Краснинский АБР № 11 (лагерь № 3-ОН). В нем содержалось больше 3000 польских военнопленных.
При отступлении советских войск большинство этих поляков эвакуировать не удалось. Возникает естественный вопрос: а куда они делись?
Недалеко от Катынского леса, на правом берегу Днепра, в Красном бору, находятся остатки огромного бункера Гитлера «Медвежья берлога». Фактически это небольшой город на глубине до 27 м. Вход в него в настоящее время забетонирован, а все материалы о нем засекречены. Неизвестно, что стало с людьми, которые сооружали бункер. Ряд исследователей, в том числе Эдуард Репин, полагает, что в районе Гнездово было убито немцами около 37 тыс. строителей подземной резиденции фюрера. Как были убиты возводившие ставку Гитлера под Винницей на Украине советские военнопленные.
Не исключено, что в создании «берлоги» участвовали и умерщвленные в Катынском лесу поляки.
В статье использованы материалы сайта
http://katynbooks.narod.ru
