Владимир Мухин
Большинство кораблей ВМФ России построено 20–30 лет тому назад.
Фото из книги "Оружие России"
В преддверии обнародования положений новой военной доктрины Фонд содействия научным исследованиям проблем безопасности «Наука-XXI» подготовил экспертно-аналитическое обозрение «Безопасность России-2010». Среди авторов данного труда – заместитель председателя Государственной Думы Артур Чилингаров, заместитель начальника Генерального штаба Вооруженных сил РФ генерал-полковник Анатолий Наговицын, президент Академии военных наук генерал армии Махмут Гареев, известные эксперты.
Вот некоторые из тем, которые подняты в книге.
ЧЕМ ЧРЕВАТА МОРСКАЯ НЕМОЩЬ
Данную проблему в книге поднял председатель комиссии Совета Федерации по национальной морской политике, бывший командующий Северным флотом адмирал Вячеслав Попов. В частности, он считает, что в современных условиях руководство страны не уделяет должного внимания укреплению ВМФ. Ослабление военно-морского потенциала несет реальную угрозу национальной безопасности России, уверен адмирал.
«В 90-е годы XX века произошли события, в корне изменившие общественно-экономическую ситуацию в России и геополитическую расстановку сил на планете. Крайне негативно это отразилось на морском потенциале нашей страны, положило начало ряду негативных тенденций и создало реальные угрозы национальной безопасности России», – пишет Вячеслав Попов. По его мнению, особую опасность представляют усиление международного давления на Россию в целях ограничения ее морской деятельности, выхода РФ к ресурсам Мирового океана, развернутые на постоянной основе боевые группировки кораблей США и НАТО там, откуда возможно эффективное применение баллистических и крылатых ракет по российской территории.
«Учитывая протяженность наших морских границ, площади исключительной экономической зоны и континентального шельфа, перед ВМФ стоит колоссальная по своей значимости задача защиты национальных интересов России на море», – отмечает адмирал. Он озабочен тем, что сегодня в составе ВМФ РФ практически нет новых боевых кораблей основных классов. По заключению экспертов, Россия на региональных направлениях уступает в морской мощи Швеции и Финляндии – в два раза, Германии – в три-четыре раза, Турции – в два раза; в целом ВМС Франции и Великобритании – в пять-шесть раз, ВМС США – в 20–30 раз. «На Дальнем Востоке у нас надводных кораблей в три раза меньше, чем у Японии», – подчеркивает Вячеслав Попов.
Он делает вывод: «При сохранении существующего положения дел следует ожидать к 2015 году обвального вывода кораблей океанской и дальней морской зоны из боевого состава и, как следствие, резкого сокращения боевых возможностей ВМФ России». По мнению адмирала, это рубеж, перейдя который ВМФ окончательно утратит черты океанского флота и трансформируется в ограниченно боеспособный прибрежный флот, неспособный в современных войнах и конфликтах эффективно отражать удары с океанских и морских направлений, защищать жизненно важные интересы России в Мировом океане.
Попов назвал главной причиной сложившейся критической ситуации отсутствие должного финансирования ВМФ: «Выделяемых средств не хватает для серийного строительства новых кораблей дальней морской и океанской зоны и одновременно поддержания в боеспособном состоянии наличного корабельного состава». Следствием такого подхода стало резкое ухудшение количественных и качественных показателей ВМФ: «За последние десять лет флоту сдан лишь один корвет водоизмещением около 2 тысяч тонн».
В то же время адмирал отмечает, что в соответствии с новой государственной программой вооружения до 2015 года ВМФ выделяются более значительные, чем в прежних программах, финансовые средства. «Но, к сожалению, это только программа вооружения, а не кораблестроительная программа», – сетует Вячеслав Попов.
ПРОТИВОБОРСТВО В ИНФОРМАЦИОННОМ ПРОСТРАНСТВЕ
Определяя место информационной безопасности в системе национальной безопасности РФ, доктор военных наук генерал-полковник Анатолий Наговицын считает, что для России в современных условиях возрастает роль информационных угроз. Это «обусловливается попытками ряда стран к доминированию в мировом информационном пространстве, вытеснением России с внешнего и внутреннего информационного рынка; разработкой рядом государств концепции информационных войн, предусматривающей создание средств опасного воздействия на информационные сферы других стран мира; нарушением функционирования информационных и телести информационных ресурсов, получением несанкционированного доступа к ним».
Оценивая источники угроз, Анатолий Наговицын детально «раскладывает» их на внешние и внутренние. И если с внешними мы так или иначе знакомы, то внутренние очень даже заставляют задуматься. По мнению генерала, внутренними источниками информационных угроз являются: критическое состояние отечественных отраслей промышленности; неблагоприятная криминогенная обстановка, сопровождающаяся тенденциями сращивания государственных и криминальных структур в информационной сфере, получения криминальными структурами доступа к конфиденциальной информации, усиления влияния организованной преступности на жизнь общества, снижения степени защищенности законных интересов граждан, общества и государства в информационной сфере; недостаточная координация деятельности федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации по формированию и реализации единой государственной политики в области обеспечения информационной безопасности России; недостаточная разработанность нормативной правовой базы, регулирующей отношения в информационной сфере, а также недостаточная правоприменительная практика; неразвитость институтов гражданского общества и недостаточный государственный контроль за развитием информационного рынка России и т.д.
УРОКИ ВОЙНЫ В ЮЖНОЙ ОСЕТИИ
Оценивая состояние национальной безопасности России, генерал армии Махмут Гареев пишет: «В прежние годы, особенно в Первую и Вторую мировую войну, мы имели союзников, теперь, например, даже в таком незначительном факте, как признание независимости Южной Осетии или Абхазии, Россия поддержки не получила. Здесь имели значение не только оглядка на США, Запад, но и в ряде случаев недостаточно убедительная позиция самой России. Теперь некоторые политологи говорят, что США использовали Грузию как штрафной батальон для проведения разведки боем, а Россию втянули в эту провокацию, как в 1979 году в Афганистане».
«Можно сказать, – продолжает автор, – что с точки зрения обеспечения своей безопасности Россия еще никогда (может быть, со времен 1612 года) не была в таком сложном положении, которое сложилось в последнее время».
Махмут Гареев обращает внимание, что «в печати появился ряд статей, где утверждается, что наши войска воевали на Кавказе по-старому и не применяли современные способы боевых действий, свойственные демократическим странам и армиям. Образцом до сих пор считается агрессия США и других натовских стран против Югославии в 1999 году, когда ракетными и бомбовыми ударами по городам были разрушены электростанции, больницы, мосты, другая инфраструктура страны, что вынудило руководство страны капитулировать, а Сухопутные войска практически не были задействованы».
Далее президент Академии военных наук с иронией замечает: «Если следовать такому примеру и воевать сугубо «демократически», то Российской армии следовало разбомбить Тбилиси, Батуми, Кутаиси, Поти, всю инфраструктуру страны и вынудить Грузию капитулировать. Но это не «демократический», а варварский способ ведения войны».
У ТЕРРОРИСТОВ ЕСТЬ СОЦИАЛЬНАЯ БАЗА
К такому неутешительному выводу приходит доктор исторических наук генерал-полковник Валерий Баранов.
«Возможно, что социальная база террористической деятельности будет расширяться. В основе этого процесса могут лежать неблагополучная ситуация в экономической и политической сферах, социальные противоречия в обществе, формирование движений экстремистского характера. Не исключается, что деятельность прямо или косвенно поддерживающихся из-за рубежа подрывных сепаратистских, религиозных и экстремистских группировок, направленная на подрыв конституционного строя Российской Федерации, разжигание национальной розни, создание угрозы территориальной целостности РФ и безопасности ее граждан в период до 2020 года, активизируется», – пишет недавний заместитель главнокомандующего Внутренними войсками МВД России по военно-научной работе.
Он также обращает внимание на другие аспекты террористических угроз для общества. «Рост масштабов проводимых зрелищных мероприятий, устойчивая тенденция к увеличению их количества, особенно в крупных городах, при определенных условиях могут приводить к неуправляемым негативным явлениям, сопряженным с массовыми беспорядками и погромами», – делает вывод Баранов. Вместе с тем, по данным одного из последних опросов молодых людей призывного возраста, только около 20% респондентов считают военную службу необходимой, примерно 50% – просто потерей времени, а около 30% имеют желание уклониться от службы.
Баранов считает, что серьезную опасность российскому обществу представляет «культурный империализм». Этот термин взят из французских исследований. Он был введен в оборот в 1982 году Жаком Лонгом.
Культурный империализм – это империализм, который захватывает большие территории тем, что подчиняет себе сознание, образ мышления, образ жизни. Культурный империализм убеждает, что один набор ценностей лучше другого. Самым унизительным видом поражения является культурное поражение. Это единственное поражение, которое никогда нельзя забыть, потому что его нельзя объяснить невезением или варварством врага. Оно влечет за собой не только признание собственной слабости, но и унижение в необходимости спасать себя, учась у победителя, которому приходится подражать, ненавидя его».
В книге подняты и другие проблемы национальной безопасности РФ – пограничные, чисто экономические и т.д., которые вызовут интерес у экспертного сообщества и специалистов. Причем кроме постановки этих проблем в представленном издании сделана попытка выработать алгоритм их решения, предложены наиболее оптимальные пути преодоления как комплексных, так и отдельных угроз национальной безопасности.
Дарья Гармоненко 