Заезд в ширину

Азарт был свойственен военным во все времена.
Фото PhotoXPress.ru

Почему-то сегодня с утра все никак не ладилось.

Во-первых, сам опоздал на службу, за что по полной программе получил от шефа, начальника одного из ведущих отделов НИИ Минобороны, полковника Логинова. Он, видимо, тоже не с той ноги утром встал.

Во-вторых, сотрудник нашей группы майор Виталий Ребров так и не закончил порученную еще неделю назад, на мой взгляд, плевую работу. И мне как старшему группы еще придется за это отдуваться вечером перед начальством.

И в-третьих – до сих пор не появился на работе майор Аркадий Макеев (Аркан), неплохой программист, самый старший по возрасту и по сроку пребывания на военной службе. Весьма беспечный малый, давно разведенный и, как он себя называет, свободный стрелок-художник. Это третий член нашей группы, который по уважительной причине отсутствовал почти неделю, но сегодня уже должен был быть на месте.

В комнате было тихо. Виталий обиженно сопел над своим заданием после моего серьезного с ним разговора, а я готовился к вечернему разбору полетов и придумывал, как мне казалось, неотразимые аргументы в нашу защиту.

Ровно в 12.00 в комнату влетел вечно улыбающийся Аркадий, а мы, молча, уставились на него.

– Салют, коллеги, – сказал он таким тоном, как-будто на нас с его появлением обрушилось что-то неожиданно хорошее.

– Ребята, сразу говорю, готов за все проставиться. Анатолий, не осуждай за опоздание. На днях на бегах выиграл около трехсот рублей, так что капитал имеется. Вот и сейчас, чувствую, что пошло, завтра приглашаю вас на бега, к этой сумме постараюсь немного добавить. Эх, и гульнем тогда┘ Было начало перестроечного времени и эти деньги представляли довольно приличную сумму.

Когда мы спрашивали у него, откуда у простого советского офицера с инженерным образованием такая любовь к лошадям и скачкам, тем более что, по нашим данным, никто из его родственников к дворянскому сословию никакого отношения не имел, то он вполне правдиво рассказывал:

– Мой дед воевал в Гражданскую у Буденного, в Первой конной армии, и лично его знает. До войны его перевели служить в Москву. Здесь он и пристрастился постоянно ходить на ипподром, а меня, еще совсем маленьким, все время брал с собой. Вот и я полюбил этот спорт.

Мы в это верили, тем более что видели у него дома фотографии, где его дед в форме полковника-кавалериста красуется верхом на лошадях.

После прозвучавшего приглашения Аркадия до сих пор молчавший и обиженный Виталий вдруг оживился и, посмотрев на меня, сказал:

– Толя, один хрен – ни сегодня да и завтра закончить эту работу мы не успеем, а хороший расслабон нам только на пользу пойдет. Может, потом какие-нибудь новые идеи по тематике появятся. Шефу можно сказать, что мы приглашены свидетелями на свадьбу к моему брату. Хоть одну субботу проведем нормально.

Честно говоря, мне и самому уже давно хотелось увидеть, что же это такое – скачки, ипподром. А тут такая возможность представляется – не только посмотреть, да еще и погулять на дармовщину. Я спокойно согласился. Договорились встретиться на работе, а потом уже действовать по плану, разработанному Аркадием.

На следующий день, наскоро закончив дела, мы убыли на ипподром. Не знаю, как Виталию, но мне обстановка, царившая там, почему-то не очень понравилась. Царило какое-то всеобщее нервное возбуждение. Это все напоминало мне атмосферу вокзала, где радость приезжающих и встречающих соседствовала с грустью расставания отъезжающих и провожающих.

Судя по тому, сколько человек поздоровались с нашим товарищем, он являлся здесь личностью известной. Аркадий попросил нас немного постоять, а сам куда-то скрылся. Мы стояли и молча разглядывали снующих туда-сюда людей, делающих, видимо, ставки и громко обсуждающих между собой достоинства и недостатки участвующих в забегах скакунов.

Откуда-то с другой стороны неожиданно появился наш предводитель и пригласил на трибуну. Здесь уже царило напряженное ожидание, все были как бы наэлектризованы.

Мы с Виталием поддались общему состоянию и стали спрашивать Аркадия о разных нюансах проведения скачек. Но он был сосредоточен и серьезен, общался только с некоторыми соседями по трибуне, а нам коротко отвечал:

– Потом, ребята, потом, еще будет время, все расскажу, а сейчас не мешайте!

Я никогда раньше, даже на работе, не видел его таким собранным. И мы решили до окончания бегов его не тревожить.

Первый заезд прошел, и, судя по выражению лица нашего друга, охарактеризовать его можно было его же любимым выражением – мы пролетели как фанера над Парижем.

Поддавшись общему настрою публики, мы также стали что-то выкрикивать и вроде бы вписались в ритм людей, находящихся на трибуне. Между тем от заезда к заезду лицо Аркана светлело, и к концу этого праздника он уже довольно благосклонно кое-что нам пояснял.

Когда все закончилось, Аркадий, отойдя от кассы, подошел к нам и весело сказал:

– Готов солидно проставиться, у нас приличный плюс. Погуляем здесь же в ресторане «Бега», там и кухня отличная, и знакомые есть. Мы последовали за ним и разместились за столиком возле окна.

Подошедшая официантка, поздоровавшись, передала меню Аркадию и вопросительно уставилась на него.

– Привет, красавица, – явно польстил ей Аркан. – Как зовут-то тебя?

– Наталья, – улыбнувшись, как старому знакомому, ответила она.

– Ну, вот что, Наташенька, для начала бутылочку коньяка и лимончик, а дальше всего самого вкусненького из закусочек на твой выбор, обязательно шашлычка и замена горячительного по мере опустошения. Понятно? И прошу тебя, поторопись.

Она забрала меню и, пообещав все сделать быстро, ушла.

Тем временем Аркадий встал и, сказав, что пошел в туалет, испарился.

Через минут пять официантка принесла коньяк, закуски и, расставив все на столе, спросила:

– А где же ваш старший?

Удивившись, как она быстро определила, кто из нас самый кредитоспособный и будет расплачиваться за этот шикарный ужин, спокойно ответили, что он скоро будет, а сами сидели и, с тоской поглядывая на блестяще сервированный стол, терпеливо ждали Аркана.

– Ну что он так долго животом вроде не маялся, – предположил Виталий.

– А может, что случилось? – заволновался и я. – Слушай, Виталий, а сколько у тебя денег?

– А что?

– Да так, на всякий случай. Вдруг нам придется платить за всю эту вкуснятину.

Виталий достал кошелек и, покопавшись в нем, сказал:

– Ровно одиннадцать рублей.

Я посчитал свои шесть рублей с копейками и в который раз оглядел богато и празднично сервированный стол на 60–70 рублей. Взгляд невольно остановился на моих немецких часах, подарке тестя. Конечно, штамповка, но для залога до завтра пойдет, успокоил я себя.

Подошла Наталья и осведомилась:

– А что это, ребятки, вы не начинаете?

– Да друг вот-вот должен подойти, – ответил Виталий.

– Так его до сих пор еще не было? – удивилась официантка.

– Ну-ка, парни, пойдем посмотрим, где он? А то наказывали-то много, а кто будет рассчитываться? Сеня, пойдем со мной,– пригласила она какого-то парня боксерского сложения, – а то вдруг кто-то захочет слинять и не расплатиться. Посторожишь их.

Намек был понятен. Дело принимало совсем не праздничный оборот. Официантка осталась у входа в туалет, а мы втроем вошли вовнутрь этого дворца гигиены. Там никого не было. Мы остолбенело смотрели друг на друга, ничего не понимая.

– Ну и где же ваш корешок? – ехидно спросил Сеня.

Вдруг из одной кабинки послышался шорох. Виталий резко дернул дверь, и мы увидели сидящего на унитазе Аркадия. Лицо и руки у него были в крови. Было видно, что он недавно пришел в себя.

– Ребята, помогите встать, – пробормотал он.

Мы взяли его за руки и медленно подняли. Он, покачиваясь и осторожно ступая, дошел до раковины, открыл воду и стал смывать кровь с рук и лица. Семен, до сих пор стоявший в стороне, вдруг произнес:

– Кто это тебя так, дружище?

Аркадий поднял голову с двумя большими сизыми синяками под обеими глазами, с сильно распухшим носом и хрипло произнес:

– Да по ошибке. Не за того приняли. Я только-только сел на унитаз, вдруг кто-то как дёрнет дверь, крючок сорвался, она распахнулась, а там два мужика стоят. Один, тот, что поздоровее, спрашивает у другого: «Он?» – «Кажись да», – ответил второй. Дальше удар – и, уже теряя сознание, я услышал: «Кажись, обознался. Тот вроде посветлее был». Вот так и получилось...

Радость о том, что мы нашли пусть побитого, но живого Аркадия, сменилась небольшой тревогой и предположением о его ограблении. Но он, будто прочтя наши мысли, успокоил компанию:

– А деньги-то не взяли, не знали придурки, что я сегодня с выигрышем. Ну что, пошли, отметим все сразу.

И рассмеялся, как только умеет он.

В этот вечер мы набрались по полной. С нами за столом сидел и Семен – нештатный вышибала ресторана. Он потом обеспечил нам такси, которое развезло всех по домам.

По понятным причинам с понедельника Аркадий не был на службе около двух недель. Через пару лет он уволился из армии по выслуге лет. За ним, защитив кандидатскую диссертацию, в середине 90-х уволился Виталий, устроился в частную фирму, помогая развитию капитализма в России. Вот так распался наш дружный маленький коллектив.

С тех пор я больше никогда не был на ипподроме.