Под газом – в Газу

В ЦАХАЛе служат обычные люди. Но не только люди.
Фото Виктора Литовкина

В первой половине дня на военной базе в расположении бригады «Голани» назначены учения. Активные приготовления ведутся с самого утра. Прапорщик Дуду, марокканец по происхождению, руководит проверкой и погрузкой обмундирования: «Так, те два тента тоже возьмем. Федор, Натан┘ Кто еще? Михаил, Костя, сверните их и погрузите в пятую машину». Затем прапор собрал еще одну четверку – двух марокканцев и двух эфиопов, направил их за полевым госпиталем, который уже должен быть собран на складе.

Четверо наших ребят быстрым шагом направились к тентам. Так было заведено, что они часто выполняли различные задания вместе. На самом деле и офицерам так удобнее руководить: русские, марокканцы и эфиопы группами по четыре-пять человек работают слаженно, лучше понимают друг друга.

– Тент рваный, – кричит прапорщику Михаил, Костя повторяет за ним громче, но ветер дует в другую сторону.

– Не понял. Идите сюда.

– Этот тент рваный, – Михаил жестами показывает, что здесь что-то не так.

– Не может быть, – кричит в ответ прапорщик, когда понимает, о чем идет речь. Начинается беготня, и теряются драгоценные 15 минут времени перед учениями. Дуду считает, что все должно быть четко, и малейшая неполадка вызывает у него недоумение. Наконец он решает заменить порванный тент.

Армейские грузовики уже стоят «под парами». Готовится к выходу и второй эшелон – танкетки М-113, переоборудованные для пустынной местности. На часах 09.30 утра, к выступлению все готово, условный противник будет находиться в 25 км от базы. Солдаты уже чувствуют, как солнце начинает припекать. К полудню жара станет невыносимой. Хорошо, если к этому времени удастся развернуть в пустыне палатки, тогда будет полегче. Начинается посадка на грузовики и БМП. Костя и Михаил первыми забираются в танкетку и занимают лучшие места. В отличие от других их вещмешки забиты до отказа. Израильтяне только пожимают плечами – чего там набрали эти русские? На самом деле ответ прост: ребята уже затарились. Конечно, никому не придет в голову квасить во время учений. А вот после их завершения┘ Уж тут даже прапорщик Дуду им не помеха. Первыми выходят с базы скрипучие М-113, за ними двигается колонна грузовиков. Водители автомобилей нервничают. Они неохотно едут вслед за медлительными танкетками.

К пяти вечера все основные задачи выполнены, условный противник разбит, раненые размещены в полевом госпитале, резервные части заняли позиции. Хотя некоторые действия были отыграны с опозданием на 10–20 минут, в целом учения признаны успешными и про них наконец можно забыть.

В семь вечера наши солдаты уже отмечают окончание учений. Раньше всех дошел до кондиции Федор, водитель М-113.

– Поехали в славный город Газа.

– Федя, сядь┘ Так, этому больше не наливать.

– Заводи машину, Миха, щас мы туда, в Газу. Ты со мной или как?

– Нас там очень ждут.

– Да мы там только на рынок сходим. Закусон купим. У арабов вот такой закусон.

Через несколько минут Федя, шатаясь, вышел из казармы. Посиделки без него продолжались:

– Слушайте, он там ничего не натворит? Еще увидит Дуду или Шахар, влетит ему.

– Да, проветрится и спать пойдет.

– Нет, ты присмотри за ним.

– Сейчас, допьем. Давай! (Чокаются.) Все равно он далеко не уйдет.

Они выходят и оглядываются по сторонам. Никого нет.

– Странно. Где наш товарищ?

– Давай ты – туда, я – туда. Возвращаемся к казарме.

Проходит минут пять–семь. Оба возвращаются к условленной точке, но один сильно встревожен:

– Нет его нигде. И не хватает одного танка!

– Какой танк, ты чего прикалываешься?

– Да нет на месте М-113, не догоняешь?

К этому времени Федор на своей боевой машине уже достиг границы сектора Газа. Смотрят палестинцы и не понимают, что происходит. Поначалу испугались – подумали, началась очередная операция возмездия. Затем, увидев, что едет М-113 без всякого сопровождения (передвигается зигзагами, и пулемет направлен куда-то в небо), решили выждать. Несколько человек спрятались в руинах поблизости, еще двое отошли на дальний рубеж и засели в доме с гранатометом и двумя автоматами Калашникова. Танкетка приближается, делает небольшой маневр, задевая правым бортом каменную постройку и издавая жуткий скрип. Даже те, кто сидел в засаде, поморщились. Наконец М-113 останавливается и глушит двигатель. Среди клубов пыли палестинцы пытаются разглядеть хоть что-нибудь. Выходит Федор, осматривается. Достает недопитую бутылку «Столичной», пластиковый стаканчик. С минуту пошатывается, берет бутылку в руки, снова ставит на броню своей танкетки. Палестинский гранатометчик прицелился, но не стал стрелять.

– Кто это? Что ему здесь нужно? – спросил он своего товарища.

– Понятия не имею.

– Он вооружен?

– Ты еще спрашиваешь? У него целый танк.

Подул сильный южный ветер. Федор слегка приободрился, снова огляделся и увидел двух молодых палестинцев, прячущихся в руинах. Именно в этот момент они с удивлением уставились на Федора.

– Иди сюда, – поманил одного из них к себе рукой Федя.

Палестинец не сдвинулся с места. Его окликнул товарищ, который находился здесь же, на руинах. Сейчас им не нужен новый инцидент в этом районе, к тому же им ясно, что приехавший на танке человек неадекватен. Федор продолжил:

– Иди сюда, не бойся.

Ребята подошли поближе:

– Послушай, друг, тебе нельзя здесь находиться.

– Чего ты такой злой? Будь проще, и люди к тебе потянутся, – ответил Федор.

– Езжай домой, попей водички, поспи, все будет в порядке, – дружелюбно сказал другой палестинец, чтобы разрядить обстановку.

– Ребята, выпейте со мной! – Федя достает еще пластиковые стаканчики.

– Нам по вере нельзя пить, и вообще. Как ты не понимаешь┘

– Ну тогда я один выпью. Ваше здоровье! – выпивает залпом.

Так они простояли почти час. Федор наконец осознал, что происходит, и стал садиться в танк. Палестинцев собралась уже целая толпа. Они ничуть не сердились на Федора, напротив, желали ему удачи и называли своим другом. Федор завел М-113 и на малой скорости двинулся в направлении своей базы. По пути он был остановлен военной полицией. Танкетку отогнали на базу, а Федора арестовали. К счастью, в ходе инцидента никто не пострадал, поэтому военный суд смягчился и Федору дали всего 28 дней гауптвахты и обязали выплатить небольшой штраф. Зато по окончании отбывания срока наказания товарищи встречали его на базе как героя. И хотя Федор получил самое непрестижное назначение – грузчиком на склад, его все уважали.