От "Пиявки" до "Сирены"

В.Л.Щербаков. Подводные камикадзе: Боевые «пиявки» Второй мировой. – М.: Яуза: ЭКСМО, 2011. – 144 с., ил.

Сегодня ни один фильм и ни одна книга об истории военно-морского спецназа, да и по теме истории создания и боевого применения сил специальных операций, не обходится без описания ставших на долгие десятилетия классикой действий итальянских боевых пловцов в годы Второй мировой войны, а также их, пожалуй, самого известного – ставшего почти легендарным – оружия, широко известного как человеко-торпеда. Им же – подчиненным Юнио Валерио Боргезе, знаменитого «Черного князя», – приписывают и честь изобретателей данного чудо-оружия.

Однако первым, кто выдвинул идею подводного средства движения, которое затем и стало называться человеко-торпедой, был британский офицер, предложивший свой проект еще до начала Первой мировой войны. С другой стороны, именно итальянские диверсанты стали первыми, кто сделал из неуклюжей «торпеды-переделки» достаточно грозное оружие, способное оказывать влияние на обстановку на целом театре военных действий. Опыт итальянцев оказался настолько привлекателен, что военно-политическое руководство Великобритании, несмотря на имевшиеся трудности военного периода, смогло найти время, средства и людей для создания своих собственных человеко-торпед, первой целью водителей которых был определен грозный немецкий линкор «Тирпиц», прозванный Уинстоном Черчиллем чудовищем. Хотя буквально несколько лет назад тот же Черчилль резко отрицательно отнесся к предложенной британскими военно-морскими офицерами идее человекоуправляемой торпеды – носителя боевых пловцов. Вскоре свои человеко-торпеды появились у немцев и японцев, а после войны – в советском флоте, а также в ряде других стран мира.

При этом, однако, следует различать два принципиально разных вида человеко-торпеды. Первый – это групповой подводный носитель торпедообразного типа, созданный обычно на базе какой-то боевой торпеды и предназначенный для транспортировки под водой боевых пловцов и их вооружения и снаряжения (причем боевые пловцы могут выполнять широкий круг задач, а не только минирование вражеских кораблей и судов при помощи боевого зарядного отделения). Второй же вид – это фактически сверхмалая подводная лодка, созданная на базе реальной боевой торпеды (с той или иной степенью заимствования ее конструктивных элементов) и являющаяся самостоятельным носителем минно-торпедного вооружения. Единственным исключением из этого ряда стали японские кайтены, которые, являясь по своей сути сверхмалыми подводными лодками, на деле становились живыми торпедами, единственной целью которых было уничтожение врага.

В целом, если проанализировать практическую эксплуатацию всех изложенных выше видов человеко-торпед, можно сделать вполне однозначный вывод: наиболее целесообразным является применение первого вида – то есть группового подводного носителя, который позволяет ускорить передвижение легководолаза-диверсанта под водой и обеспечивает ему возможность доставки к месту проведения специальной акции большей массы полезной нагрузки (вооружения, боеприпасов и снаряжения). А вот применение примитивных, созданных на базе торпеды, сверхмалых подводных лодок наподобие немецких негеров и мардеров или же живых торпед наподобие японских кайтенов является малоэффективным и высокорискованным занятием, позволяющим разве что доказать наличие у их водителей высокого мужества и преданности своему воинскому долгу.

Об истории зарождения, о становлении и боевом применении этого вида военно-морского чудо-оружия теперь можно узнать в одном произведении, подготовленном традиционным автором «НВО». Причем автору данного произведения удалось даже найти, мягко говоря, нестыковку в принятой на Западе и перекочевавшей затем в нашу военно-морскую историческую литературу версии создания британского группового подводного носителя типа «Чериот», что само по себе уже ценно – по прошествии более чем полувека после окончания Второй мировой войны все труднее находить истину относительно тех или иных событий. Хотя и без такой изюминки книга-справочник по человеко-торпедам военного и послевоенного периода – пусть и не претендующая на совершенную полноту изложения данного вопроса – для российского рынка военно-морской исторической литературы имеет хорошую ценность.