Еще раз о планах гитлеровцев

Дюков Александр. «Русский должен умереть!» От чего спасла нас Красная Армия. – М.: Яуза, Эксмо, 2011. – 480 стр.

«Русский должен умереть!» – под этим лозунгом гитлеровцы и их прихвостни со всей Европы начали свой «крестовый поход на Восток», этот приговор они вынесли всем народам Cоветского Союза. Они не собирались разбираться в «подвидах» населявших СССР «недочеловеков»: русский и еврей, белорус и украинец равно были обречены на уничтожение. Нацисты явились убить десятки миллионов, а немногих оставшихся превратить в рабов. Они не щадили ни грудных детей, ни женщин, ни стариков и добились в деле истребления несомненных «успехов» – освобождая от оккупантов наши села и города, Красная Армия повсюду находила следы чудовищных зверств: сожженные вместе с жителями дома, набитые трупами колодцы, огромные рвы с телами убитых.

И сегодня, когда наследники гитлеровцев стараются вычеркнуть правду о Великой Отечественной войне из народной памяти, когда европейских обывателей стращают сказками об «ужасах советской оккупации», когда сносят памятники нашим воинам-освободителям и хотят приравнять их к нацистским палачам, – предлагаемая читателю книга, выпущенная московскими издательствами «Яуза» и «Эксмо» в популярной серии «Великая оболганная война», может стать эффективным противоядием от ревизионистской лжи, доказывая, какая участь была уготована нам немецко-фашистскими захватчиками и от чего спасла Россию и весь мир Красная Армия.

Изучая историю Великой Отечественной войны, разбираясь в целесообразности оперативных и тактических решений командования вермахта и РККА, подсчитывая соотношение сил и средств противоборствующих сторон, выстраивая схемы управленческих структур, восхищаясь изысканностью многоходовых разведывательных комбинаций, увлекаясь всем этим, мы порой забываем о том, что это была за война, начинаем относиться к ней, как к обычной, одной из многих в истории нашей Родины.

Всем содержанием своей книги автор подчеркивает, что Великая война, завершившаяся 66 лет назад, не была обычной войной. Это была война на уничтожение и порабощение нашего народа.

Сейчас уже хорошо известно, что германское руководство рассчитывало к осени 41-го оккупировать европейскую часть Советского Союза и приступить к ее освоению. Методы этого освоения с истинно немецкой педантичностью планировались столь же детально, как и военные операции. И хотя нацистам не удалось выполнить план блицкрига, они сумели, хоть и частично, претворить в жизнь свои людоедские замыслы – заблаговременно спланированные мероприятия по очистке оккупированной территории. Жестокость оккупационного режима была такова, что, по самым скромным подсчетам, каждый пятый из оказавшихся под оккупацией 70 млн. советских граждан не дожил до Победы. Практически вся оккупированная территория была превращена в гигантский лагерь смерти. Около 7,5 млн. человек были расстреляны и сожжены, 2,1 млн. умерли на принудительных работах в Германии, более 4 млн. – на оккупированных территориях от голода и отсутствия медицинской помощи. Кроме того, нацистами были уничтожены около 3 млн. советских военнопленных. По официальным данным, на советской территории полностью или частично было разрушено 1710 городов и поселков городского типа, 70 тыс. сел и деревень, 30 тыс. промышленных предприятий, около 100 тыс. колхозов, 40 тыс. больниц и лечебных учреждений, 84 тыс. школ. Крова над головой лишились около 25 млн. человек.

Свидетельства воплощенному на нашей земле кошмару убедительно прозвучали на Нюрнбергском процессе. Так, помощник главного обвинителя от СССР Лев Смирнов констатировал: «На всем протяжении громадного фронта, от Баренцева до Черного моря, во всю глубину проникновения немецко-фашистских орд на землю моей Родины, всюду, где ступила нога немецкого солдата или появился эсэсовец, совершались неслыханные по своей жестокости преступления, жертвами которых становились мирные люди: женщины, дети, старики┘

Возвращаясь в родные места, солдаты армии-освободительницы находили села, деревни, города, превращенные гитлеровскими полчищами в «зоны пустыни».

У братских могил, где покоились тела советских людей, умерщвленных «типичными немецкими приемами», у виселиц, на которых раскачивались тела подростков, у печей гигантских крематориев, где сжигались умерщвленные в лагерях уничтожения, у трупов женщин и девушек, ставших жертвами садистских наклонностей фашистских бандитов, у мертвых тел детей, разорванных пополам, постигали советские люди цепь злодеяний».

Словам советского обвинителя вторил американский представитель обвинения Тейлор: «Зверства, совершенные вооруженными силами и другими организациями Третьего рейха на Востоке, были такими потрясающе чудовищными, что человеческий разум с трудом может их постичь. Почему все эти вещи случились? Я думаю, анализ покажет, что это было не просто сумасшествие и жажда крови. Наоборот, налицо имелись метод и цель. Эти зверства имели место в результате тщательно рассчитанных приказов и директив, изданных до или во время нападения на Советский Союз и представляющих собой последовательную логическую систему».

В ноябре 41-го в беседе с итальянским министром иностранных дел Геринг произнес фразу, потрясшую его собеседника. «В этом году в России умрет от голода от 20 до 30 миллионов человек, – сказал рейхсмаршал. – Может быть, даже хорошо, что так произойдет, ведь некоторые народы необходимо сокращать».

И это были не отвлеченные рассуждения – это был план. Когда Геринг беседовал с итальянцем, сотрудники его ведомства заканчивали разработку «Общих основ экономической политики в оккупированных восточных областях». А особоуполномоченный министра по делам оккупированных территорий Розенберга, беседуя позже с командующим группой армий «Центр» фон Боком, изложил последнему цели оккупационной политики гораздо более откровенно: «Русских (читай – советских людей. – В.А.) примерно на 40 миллионов больше, чем нужно, и они должны исчезнуть».

К сожалению, в последнее время в ряде изданий, посвященных Второй мировой войне, о геноциде советского народа со стороны германского фашизма предпочитают не говорить, причем не где-нибудь на Западе, где об этом не очень-то и знали, а в нашей собственной стране. А коли уж и скажет кто сквозь зубы про «подвиги» нацистов, то тут же перескочит к обличению сталинизма в частности и советского тоталитарного строя в целом. В связи с этим автор подчеркивает, что правда о минувшей войне является для нас, сегодняшних, для тех, кто не видел ее, горьким, но целительным лекарством.