Борис Миланов Раньше все-таки жить было веселее и интереснее. Я не о цирке, театрах и кинотеатрах, билеты в которые были доступны каждому. Я о партсобраниях. Не реже одного раза в месяц, хочешь не хочешь, мы являлись участниками этих замечательных и совершенно бесплатных представлений. Почитатели «Дома-2» мне скажут, что мы якобы не имели возможности наслаждаться реалити-шоу. Могу возразить: ой как ошибаетесь! Не придумано еще такого реалити-шоу, которое могло бы сравниться с партсобраниями, к примеру, в каком-нибудь НИИ. Даже оборонном или военном.
Обитатели «Дома-2» опять скажут: «Кастинга не было!». И опять будут неправы. Всегда существовал кастинг, и еще какой! В комсомоле побегай, потом в кандидатах годик покрутись. И то не сразу в кандидаты попадешь. Для нас, научных сотрудников, требовалось найти двух «могильщиков капитализма» и сагитировать их вступить в партию. Соотношение представителей рабочего класса и интеллигенции в партии строго соблюдалось.
И только после такого «кастинга» можно было попасть в кандидаты, а там открывались двери и на закрытые партсобрания. А они были зачастую очень интересными, особенно те, на которых заслушивались персональные дела с «любовным оттенком».
Мы в кругу бывших коллег до сих пор с улыбкой вспоминаем обсуждение на собрании нашего НИИ персонального дела одного довольно немолодого старшего научного сотрудника. Угораздило же его в поздравительной открытке с 8 Марта в адрес молоденькой сотрудницы вычислительного центра после стандартных пожеланий счастья, здоровья, успехов в работе и оставаться всегда такой же красивой, подписать комплимент: «Всегда мечтал лобызать твои пышные девичьи груди!». И что это ему, женатому человеку, отцу троих ребятишек, в голову стукнула? А она, тоже дуреха, – сразу в партком побежала...
В результате наш «Ромео» отделался выговором по партийной линии, правда, без занесения в учетную карточку – учли его немалые заслуги в научной работе, направленной на обеспечение обороноспособности страны. А красавица сделала себе неплохую рекламу. Уже на следующий день после собрания мы, молодые инженеры, любопытства ради помчались в вычислительный центр института, чтобы взглянуть на ставшую знаменитой обладательницу пышных форм. Так что и реклама в прежние времена была весьма действенной. Только слово «пиар» мы до перестройки в стране еще не знали.
Ну и отчетно-выборные партсобрания тоже были по-своему увлекательны. Они напоминали ритуальные танцы, а отчетные доклады секретарей, за редким исключением, без сомнения, могли представить живой материал для известного и всенародно любимого сатирика Михаила Задорного.
В памяти сохранились воспоминания о таком собрании, состоявшемся в нашем НИИ в начале эпохи перестройки и гласности. Слово предоставляю секретарю объединенного парткома Борису Никитовичу.
– Для ведения общего партийного собрания института необходимо избрать президиум. Какие будут предложения по количественному составу?
– Семь человек, – прокричали с места.
– Кто за? Кто против? Воздержавшихся нет? Хорошо. Единогласно. По персональному составу слово для предложения предоставляется Руслану Борисовичу.
– Предлагается в состав президиума нашего собрания избрать следующих товарищей: Сидорова, Петрова, Иванова, Козлова, Панова, Попова и Соколова.
– Как будем голосовать?
– Без обсуждения кандидатур, списком! Всех знаем! – потребовал зал.
– Голосуем. Единогласно. Названных товарищей прошу занять свои места в президиуме. Вести сегодняшнее отчетно-выборное собрание попросим Петрова. Пожалуйста, Анатолий Михайлович, начинайте, – передал свои полномочия секретарь.
– Слово для отчетного доклада предоставляется секретарю парткома Борису Никитовичу, – объявил ведущий собрания, взяв бразды правления в свои руки. Попрошу внимания. Нам необходимо оговорить регламент работы. Докладчик просит 25 минут. В прениях предлагается выступающим предоставить до 5 минут.
– До трех! – единодушно зашумели присутствующие в зале.
– Хорошо. Голосуем! Большинство – за. Принимается.
Секретарь приступает к изложению текста доклада. В зале – приподнятое настроение, шумок, хихиканье, никто не дремлет.
– Повнимательнее, соблюдайте тишину, – требует ведущий. – Продолжайте, Борис Никитович!
Зачитывание доклада продолжается. В зале не утихают смешки и шушуканье, мешающие работе собрания.
Секретарь просит зал набраться терпения и внимательно дослушать доклад:
– Если кому-то что-то непонятно, вопросы можно будет подать в президиум. Если кто-то и что-то желает сказать, то, пожалуйста, в прениях, – добавил секретарь, обернувшись в сторону президиума за поддержкой.
Зал дружно засмеялся. Секретарь, не понимая причины всеобщего веселья, обращал свой взор то в зал, то в сторону президиума. Наконец до него дошла причина непривычного настроения: за его спиной красовались семь лысых голов членов президиума.
– Все теперь, кажется, понятно, – продолжил секретарь. – Я прошу, однако, тишины. Трудно работать в такой обстановке. Вы сами отнимаете у себя драгоценное рабочее время.
Зал немного успокоился, а в перерыве этого ставшего уже таким увлекательным мероприятия секретарь поманил к себе пальцем Руслана.
– Ты что за цирк из собрания устроил, Руслан Борисович! – стараясь быть построже с молодым членом партии, начал секретарь.
– Какой цирк, Борис Никитович? Вы поручили выдвинуть в состав президиума достойных товарищей по одному из каждой первичной организации. Я четко выполнил все, как вы просили. Что, разве люди недостойные?
– Не прикидывайся, Руслан, и не говори глупостей, – начал сердиться секретарь. – Они все, безусловно, достойны, но у нас служат и много других достойных людей, иначе бы они к нам в институт не попали. Но они необязательно все лысые. Но не должны они собираться все разом в одно время и в одном месте. В обществе, как и в природе, и нам, ученым людям, это хорошо известно, господствуют симметрия и равновесие, – секретарь пытался направить беседу в воспитательное русло. – Достаточно взглянуть на историю нашего государства. Кто сначала стоял во главе? Ленин. Кудрявым его не назовешь. А следующий кто? Сталин. Полная противоположность. Его сменил лысый Никита Сергеевич. Потом во главе партии и государства 18 лет находился Леонид Ильич. И шевелюра у него и брови были знатные. Дальше посмотрим. Его сменил Юрий Владимирович, за ним последовал Константин Устинович – полные противоположности. А сейчас у нас кто? Михаил Сергеевич, который провозгласил эпоху перестройки, гласности и ускорения. Я ему здоровья, успехов и долголетия желаю, но никто не вечен. И кто придет на его место – не знаю. Но почему-то думаю – только не лысый. Такова ведь диалектика развития природы и общества. Этому нас учили классики. Дошло до тебя наконец, Русланчик?
Голос Бориса Никитовича стал помягче – он хорошо относился к этому способному, перспективному и немного своеобразному молодому офицеру.
– Дошло! – по-военному коротко подтвердил Руслан. – Больше ни одного лысого в президиуме не появится.
– Вот и прекрасненько, – партсекретарь явно остался доволен результатом воспитательной беседы. – Предоставляю тебе возможность реабилитироваться в глазах коллектива. Сейчас будем выдвигать счетно-редакционную комиссию в составе пяти человек. Предложишь собранию достойные кандидатуры. Ну только давай уже, пожалуйста, без лысых обойдемся. Вопросов нет? Все понятно?
– Так точно, – согласился Руслан.
После перерыва собрание перешло ко второй повестке дня – выборам членов нового состава парткома. Слово для предложения по кандидатурам в счетно-редакционную комиссию ведущим собрание было предоставлено все тому же Руслану Борисовичу.
– Предлагаются Белов, Чернов, Светлов, Краснов и Зеленов, – четко произнес он громким голосом.
Голосовали единогласно.
Названные товарищи поднимались из зала на сцену, чтобы занять места за столом счетно-редакционной комиссии. Секретарь с беспокойством разглядывал каждого: ни одного лысого среди них! Вот она, воспитательная роль партии, эффективное воздействие словом на молодежь, с удовлетворением подумал он.
Работа собрания продолжилась. Из зала с мест назывались фамилии для внесения в список для тайного голосования. Велись обсуждения по каждой кандидатуре. Вместе с тем атмосфера в зале вновь складывалась какая-то необычная: все опять улыбались, переглядывались, шутили. Секретарь спинным мозгом опять почувствовал что-то неладное. И сразу все понял: за рабочим столом комиссии сидело пять рыжих ее членов.
– Ну где он только их раскопал? – посетовал секретарь на ухо ведущему собрания. – Даже я не знал, что их у нас так много. И что теперь предлагаешь делать с Русланом Борисовичем?
– А давайте-ка порекомендуем шутника на новое место службы, то есть в другую партийную организацию, – предложил его непосредственный начальник Анатолий Михайлович. В аппарате главка место освободилось. Принцип «пас в сторону с повышением» официально никто еще не отменял. А парень он толковый. Справится!
