Александр Лучанинов
Ветераны и сейчас готовы встать во главе воинского строя и отправиться на защиту Отечества. Фото Reuters
«Вот парадный подъезд» Генерального штаба. Я стою у ограды минут 20, вызывая подозрение дежурного. Этот второй подъезд – самый «рабочий» из всех четырех – через него в здание проходит большинство офицеров. Я приехал сюда с одной целью – увидеть защитников Отечества. Нет, не тот офисный планктон, который 23 февраля получает от гламурных коллег «валентинки для защитников», а настоящих. Я их очень хочу посмотреть живьем. Страна готовится воевать Америку и Европу. А кто пойдет на войну? Прошедшие Отечественную деды почти все умерли. Их сыновья уже не в призывном возрасте. А внуки, бегающие по клубам и стадионам с флагами, косят от армии.
И как их узнать, защитников? Решил, что очень просто: на Руси всегда встречают по одежке. Офицер на службе – значит, в военной форме. 110 лет назад по инициативе Николая II были приняты Гаагские конвенции, в которых определялось, что военная форма является обязательной для военнослужащих вооруженных сил государства. Потом, в Великую Отечественную войну, это стало поводом для немцев расстреливать партизан как бандитов: они не носили униформы. Но эти прописные истины, известные каждому офицеру, никогда не понять гражданским. Как и то, что высшим достижением человеческого гения является персональное воинское звание.
ОФИЦЕРСКИЕ ПОГОНЫ ДАЮТ ПРИВИЛЕГИЮ УМЕРЕТЬ СТОЯ
Но меня ждало разочарование: я не увидел у Министерства обороны РФ ни одного военного. Как не видно их и по всей Москве. В различных униформах ходят все: судебные приставы, эмчеэсовцы, следователи, прокуроры, судьи и т.д. и т.п. Только недавно Татьяна Голикова отменила форму в Счетной палате. Вот только военных нет в городе. Российскую армию вывели за пределы столицы. Москве офицеры не нужны. Мимо меня шныряют какие-то молодые люди в куртках и пальто. Не умеют они носить цивильное платье – это видно и вызывает жалость. Въезжают иномарки, в которых сидят какие-то гражданские лица, а дневальный отдает им честь, хотя честь отдается только погонам, строю и знамени. Павла Сергеевича Грачева вся демократическая общественность несколько лет гнобила за «мерседес», на который сейчас и адъютант не сядет.
Я уже перешел к четвертому подъезду – это со стороны Арбатской площади. Закрыл глаза и представил Кабул и этих мельтешащих человечков у штаба армии. Перекрестился на часовню: «Господи, спаси и сохрани от таких видений».
Главное достижение либеральной общественности по развалу Вооруженных сил страны – не миллиарды рублей, украденных шайкой Сердюкова, а внедрение в сознание русского народа мысли, что в армии не служат, а работают. Отсюда и «контракт», и «зарплата», и «рабочий день». Отсюда и гражданская одежда на офицерах. Форма превратилась в спецовку, и поэтому к ней соответствующее отношение: побыстрей снять. На Руси работают все. И только в церкви и армии СЛУЖАТ. Служба – это форма жизни. Никакие материальные блага не могут заменить служения Родине. В Древней Греции подвигом считалось то, что не предполагало материального вознаграждения. Служба – это подвиг. Каждый офицер должен идти в армию, чтобы умереть за Россию. Ему, как и монаху, должно быть не важно, где и когда это произойдет – на Кавказе, в Средней Азии или на Украине. «Крест деревянный иль чугунный назначен нам в грядущей мгле». Идущий в армию за материальными благами недостоин офицерского звания.
«Господа офицеры! Извольте умереть стоя!» – этот приказ генерала Михаила Скобелева вошел в учебники истории. 1877 год. Плевна. Очередная Русско-турецкая война. Понимая, что перевала не удержать, генерал Скобелев вызвал к себе всех офицеров и приказал им, надев парадные мундиры, умереть стоя. Лежал взвод – стоял взводный командир, лежала рота – стоял ротный командир, лежал батальон – стоял батальонный командир. На высоте – на коне генерал Скобелев в белом мундире. Янычары пошли на штурм. Убили всех офицеров, под Скобелевым пали три коня, но перевал турки не взяли. Солдаты не дали. Офицеры погибли стоя.
А Скобелев все-таки взял Константинополь – вековую мечту русских. Правда, исполняя ультиматум Англии, по высочайшему распоряжению вынужден был его оставить.
После захвата власти в Москве большевики первым делом разрушили памятник «Суворову равному», который стоял напротив нынешней мэрии.
«Большевики победили русских» (У. Черчилль). Поэтому станция метро в честь террориста-цареубийцы есть, а именем «белого генерала» недавно названа только улица на окраине и стыдливо метро в честь улицы.
МИРООЩУЩЕНИЕ РУССКИХ ОФИЦЕРОВ
Великие победы начинаются с дисциплины. Дисциплина начинается со строевой подготовки. Строй начинается с уставной формы одежды. Гражданским это не надо знать. Но офицер не может без погон. Главная проблема современной армии – разруха в головах. За 25 лет мы потеряли поколение офицеров.
На иконах новомучеников и исповедников Русской церкви Антихрист изображен в буденовке и красноармейской гимнастерке. А ведь эта форма была пошита в 1915 году по заказу императорского Генерального штаба для парадов победы в Константинополе и Берлине по эскизам великих русских художников В.М. Васнецова и Б.М. Кустодиева. Называлась она «богатырка» и стилистически повторяла древнерусские шлемы и кафтаны. Троцкий в 1918 году приказал забрать ее со складов и выдать частям М.В. Фрунзе. Буденному она досталась потом. Но триумфальная «богатырка» русских воинов навсегда осталась в народной памяти краснозвездной буденовкой и символом сатаны.
«Порвалась связь времен». Нужно соединять. Как? Читайте Путина, там все написано:
– Россия единая и неделимая;
– у России единая тысячелетняя история, она непрерывна;
– у России тысячелетняя армия: киевская княжеская дружина – стрелецкое войско – русская армия – Советская армия – Российская армия со всеми ее победами.
Возможно ли такое? Да, и не только возможно, но и необходимо.
Так что нам 23 февраля? Праздник армии, победившей Россию, или день защитника России?
Парады – удел победителей. Советская армия считала себя непобедимой. Такой она была и осталась в веках. В этом черпали силу ее офицеры.
Молодым лейтенантом во время развитого социализма я принимал участие в парадах на Красной площади. После прохождения грузились на эшелон на Красной Пресне, чтобы сутки ехать до Селятина. И вот вечером мы, взводные, не знающие ни сна, ни отдыха в гвардейской Таманской дивизии, сидели в вагоне и пили за будущие счастливые времена, когда сможем в тепле сидеть у телевизора и пить за линию схождения и линию отвала. За те две линии на Красной площади, которые определяют твою судьбу: вышел на линию схождения за Историческим музеем – значит, смог подняться по Кремлевскому проезду в гололед на третьей передаче с тремя тоннами на крюке (вес пушки), а прошел линию отвала у собора Василия Блаженного – значит, твой тягач не остановился на Красной площади, значит, два месяца подготовки прошли не зря и ты вечером будешь пить водку, а не давать показания особисту. А еще мечтали о том, что когда-нибудь парады перенесут на 9 мая. «А летом лучше, чем зимой». Потом пели «Боже царя храни» и спорили о Гражданской войне, и пили за русских офицеров. Мы сидели при золотых погонах, с кортиками и аксельбантами, то есть в той форме и с тем мироощущением, которое пытались уничтожить большевики в русских офицерах. И так пять лет я отмечал очередную годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. Впереди у нас был Афганистан, Таджикистан, Приднестровье, Южная Осетия, Абхазия, Чечня. Это были офицеры Красной гвардии, которые еще не дождались своего Булгакова.
В Кремлевском дворце 15 февраля отмечали 26-ю годовщину вывода советских войск из Афганистана. В зале ветераны, над которыми демократы поиздевались всласть: «Люди с обостренным чувством справедливости». Справедливость, как и осетрина, не может быть второй свежести. Либо она есть, либо ее нет. Они помнят, кто и как их предал. Вика Цыганова запела полузапрещенную песню про офицеров.
«…Только вы, только вы, нету силы другой.
Все зависит от вас, офицеры России,
Впереди, видит Бог, самый праведный бой».
Потом она скажет про Новороссию, и пять с половиной тысяч прошедших войну немолодых мужчин стоя будут аплодировать, готовые хоть сейчас получить оружие и грузиться на эшелоны в Донбасс. С чувством справедливости у них все в порядке. А у кадровых офицеров?
«Да несут Российстии воини страх врагам, свободу угнетенным народам и мир на земли», – из молитвы святым благоверным князьям российским, страстотерпцам Борису и Глебу.
