Торпедная атака

Тщательная подготовка к торпедным стрельбам – залог точного попадания в цель. Фото с сайта www.alrosa.net

«Командир краснее рака – начинается атака» – так определяет меткое флотское выражение начало торпедной атаки.

Командира подводной лодки, способного на учениях успешно поражать главную цель на торпедных стрельбах по отряду боевых кораблей (ОБК), знал и уважал весь флот. Конечно, это заслуга всего корабля и его корабельного боевого расчета (КБР), но готовит-то их, тренирует командир, и, безусловно, лавры, почет и уважение пожинал он. Настоящим образом торпедному делу учат только на Высших ордена Ленина специальных офицерских классах. Справедливости ради следует отметить, что это одно из немногих учебных заведений, где учат именно тому, что практически необходимо для службы на кораблях.

На Северном флоте к торпедным атакам отряда боевых кораблей готовились особенно тщательно. Такие учения проводились несколько раз в год. Им предшествовала серьезная подготовка практического торпедного оружия, наводных кораблей, подводных лодок и руководителей этих ответственных мероприятий. Особое внимание уделялось подготовке силам поиска и подъема торпед. Огромный опыт подготовки флотских учений по торпедным атакам отряда боевых кораблей, руководству ими имели старые командиры бригад 4-й эскадры дизельных подводных лодок. Мне посчастливилось несколько раз участвовать в подобных мероприятиях в качестве помощника руководителя. Не знаю, как сейчас проводятся подобные учения на Северном флоте, но в мою бытность к торпедным атакам готовились как к фактическим боевым действиям. Итог был таков: или грудь в крестах, или голова в кустах. Разбор «мастерства» командиров всегда проводился в штабе флота. Особый спрос был с тех, кто нарушил меры безопасности.

«ПРЫЖОК ДЕЛЬФИНА»

В те времена далекие, теперь почти былинные, на 1-й флотилии командующим вице-адмиралом Евгением Дмитриевичем Черновым внедрялось в тактику действия подводных сил много нового, продиктованного реалиями противостояния наших подводников натовским, и прежде всего американским. И надо отдать должное мужеству Чернова, некоторые тактические приемы он внедрял прежде, чем они получали одобрение наверху. Его девиз был: «Родину обманывать мы не имеем права!».

А ведь обманывали. Например, при обнаружении американских подводных лодок командиры наших противолодочных ПЛ должны были исходить из ложного постулата, что при этом сами оказывались незамеченными. Но ведь всем было известно, что в то время наши атомоходы превосходили американские по шумности, что гидроакустические комплексы у американцев были мощнее. Так вот, направляя командиров противолодочных лодок на боевую службу, командующий приказывал командирам при обнаружении американской подводной лодки однозначно считать себя обнаруженным, а значит, немедленно сближаться на короткую дистанцию, на которой превосходство противника перестает быть значимым, и продолжать уверенное слежение.

Лично Черновым был разработан, опробован и внедрялся метод атаки «прыжок дельфина». Подводная лодка на последнем этапе выхода в атаку «выскакивала» на перископную глубину только на один круговой «мазок» локатора. Не дав обнаружить себя, командир ПЛ получал возможность 100-процентно уточнить построение ордера, его главную цель, дистанцию до нее.

Конечно, чисто акустическая атака была куда безопаснее, но далеко не всегда гарантировала поражение главной цели. А «прыжок дельфина»  это вроде бы грубое нарушение мер безопасности. Новый тактический прием даже спровоцировал на флоте столкновение надводных кораблей и подводных лодок, правда, без летального исхода. Было ясно, что массово его внедрять нельзя. Но этот прием и разрабатывался для подводных асов. А как показывает история подводной войны на море, основная масса побед доставалась именно командирам суперкласса.

Мастеров торпедных атак знал весь флот. Их награждали на разборах учений ценными подарками, о них писала флотская пресса, они быстрее шагали по служебной лестнице. Приятно вспомнить, когда после торпедной атаки вплываешь в надводное положение, и руководитель учений сообщает: «Поздравляю с успешной атакой. Ваши торпеды наводились на главную цель и ракетки обозначения падали прямо на палубу крейсера».

Почему я очень подробно остановился на этой теме? Хотелось бы, чтобы те времена массового мастерства командиров-подводников когда-нибудь вернулись.

Очень важно, что на всех соединениях флота тогда были учебные центры с тренажерами по выходу в торпедные атаки. Тренировались в учебных центрах и на кораблях. Катастрофа, если при личной проверке командующий флотилией обнаруживал, что корабельный боевой расчет не занимается своим «любимым» делом. Взыскание и позор можно было смыть только отличной оценкой на учениях, на торпедных стрельбах! Скажу вам, интересное было время. Днем правили службу, устраняли отмеченные недостатки. Ночью готовили командирские решения, поскольку светлые мысли флотскому офицеру приходят в темное время суток. Иногда в командирском кругу баловались флотским шильцом (спиртом) и травили о своих подводных подвигах.

Помню, молодым командиром пришел я на эти самые посиделки. Вхожу в командирскую каюту Володи Ворошнина. За столом Валентин Комиссаров, Саша Степняков, на столе нехитрая закуска и два графина.

– Садись, выпей, – приглашают боевые друзья.

– А где спирт, где вода?

– Какая тебе разница, наливай пополам из одного и другого.

Выполняю рекомендации. Плеснул из одного графина, из другого, пожелал всем удачи и резко выпил. Все на меня внимательно смотрят. Дыхание перехватило, из глаз брызнули слезы, и тут раздался дружный хохот. В том и другом графине был спирт, а графин с водой стоял под столом.

Конечно, главной темой командирских разговоров всегда были морские походы и личное талантливое маневрирование при выходе в торпедные атаки. При этом один из старых командиров Аркаша Копейкин, который потом женился на молодой буфетчице, мудро наставлял: «Мужики, не откладывайте торпедные стрельбы на осень, а секс на старость!»

НАЧАЛЬНИКА НАДО ЗНАТЬ В ЛИЦО

Как-то заходит ко мне начальник военторга флота полковник Мирослав Николаевич Штогрин:

– Товарищ начальник штаба флота, а у вас есть личная автомашина? – задает вопрос.

– Нет, а зачем она мне?

Действительно, в комендатуре штаба целый гараж. Прихожу на службу в 7.00, ухожу в 22 часа, а то и позже, какая уж тут машина. Хотя за рулем люблю посидеть. Считаю, что командирские навыки совершенствуются и при управлении автомобилем. Будучи командиром дивизии, частенько домой возвращался за рулем «козла». Мой предшественник Егор Андреевич Томко был требовательным начальником, часто ругал подчиненных, что не приветствуют его, когда он едет в машине. Как-то на читке приказов, после очередного разноса, один из офицеров честно признался:

– Товарищ комдив, вас в машине не видно, а что, каждому «козлу» честь отдавать?

Начальник ВАИ гарнизона на обратном пути ловил мою машину и пытался воспитывать водителя. Жаловался на меня командующему, но тот ни разу не сделал мне замечание, поскольку грешил этим сам. В Североморске в штаб флота я ходил пешком, но начальников управлений так и не смог приучить к этому.

Мирослав Николаевич пытался меня убедить, что на данный момент я не имею как движимого, так и недвижимого имущества. И из этого состояния надо вовремя выходить.

Ой, как он был прав. Кроме службы мы больше ни о чем не думали. Главный довод начальника военторга: на флот поступила последняя партия машин до резкого увеличения цен. Так я стал владельцем новенькой «пятерки» с «троечным» двигателем. Иногда в воскресные дни, если они удавались, катались с семьей в окрестностях Североморска, прихватив в машину радиостанцию УКВ. Не знаю, как сейчас, а тогда существовало требование. По звонку дежурного генерала Министерства обороны я должен выйти на связь с ним в течение 20 минут. Требование было жестким даже при необеспечении мобильной связью. Вот так на дальности УКВ связи и катались. Хорошо, что пост наблюдения в Североморске был на высокой сопке. Помню, как за нарушение этого требования поплатился начальник штаба Ленинградского округа генерал Бобрышев, выйдя погулять с собачкой. Такие проверки проводились, как правило, в воскресные дни. Смешно вспомнить, но так было. Сейчас из личной машины можно позвонить и в Иркутск, и в Сингапур – да куда угодно! Вот как шагнул прогресс буквально за десяток лет!

Так вот, в один из воскресных дней драю я свою синюю «пятерочку» в маленькой речушке у войсковой части радиотехнического управления флота, непосредственно мне подчиненного. Вдруг из-за забора этой самой войсковой части показывается молоденький матросик и, обращаясь ко мне:

– Эй, мужик, бензин нужен?

Трудное было время с бензином в гарнизонах. Отвечаю:

– Как не нужен, бензин всем нужен! Вот сейчас домою машину и подъеду.

Матрос расцвел в улыбке и скрылся за забором. Помыв машину, подъезжаю к воротам радиотехнической части. Приятная неожиданность: ворота нараспашку и матрос Веревкин браво отдает честь. Подхожу к моряку:

– Слушай, позови дежурного по части.

Приходит дежурный, который начальника знает в лицо.

– Здравия желаю, товарищ адмирал!

Матрос Веревкин сразу сник. Я говорю:

– Ну как у вас торговля навынос?

Дежурный офицер оказался сообразительным и тут же начал вешать, как говорится, лапшу на уши.

– Не верьте, товарищ адмирал, он просто прикололся. Он вообще из Сибири.

А Веревкин сокрушенно произнес:

– Первый раз решил подзаработать и сгорел. Не везет!

Матрос выглядел простодушным человеком и на начинающего коммерсанта не тянул.

– Разбирайтесь, – строго указал я, сел в машину, для большей важности сильно хлопнув дверкой, и произнес: – Начальника надо знать в лицо!

В понедельник начальник радиотехнического управления извиняющимся тоном доложил:

– Виноват, товарищ адмирал, не доглядел. Теперь ваша фотография будет на доске дежурного каждой моей части. Я буду рассказывать вашу биографию всем своим подчиненным. Вас теперь в радиотехнической службе будут точно все знать в лицо.

– Поздно, – грустно произнес я.

Конечно, к этой истории я отнесся с известной долей юмора, да и коррупция в Вооруженных силах тогда только начиналась…