Мертвые души Российской армии

Генерал армии Николай Макаров уверен, что серьезного недокомплекта личного состава в войсках нет.
Фото PhotoXPress.ru

Новый комитет по обороне Государственной Думы озаботился призывными ресурсами страны. Там подсчитали реальный состав Вооруженных сил России и пришли к выводу, что до миллиона военнослужащих, определенных директивными документами для Российской армии и ее Военно-морского флота, не хватает как минимум почти двухсот тысяч человек. Практически пятой части личного состава. О каких частях постоянной боевой готовности в таком случае можно говорить, недоумевают эксперты.

Действительно, если сложить озвученные высшим военным руководством цифровые сведения о количестве военнослужащих, стоящих в боевом строю, то миллион никак не получается. Судите сами. По официальным данным, в армии и на флоте на сегодняшний день 220 тыс. офицеров, около 200 тыс. контрактников, весной прошлого года призвали 218,7 тыс. человек, осенью – 135,8 тыс. Не будем вспоминать об уволенных в запас перед Новым годом, их по идее должно было быть 240 с небольшим тысяч, они в данном случае уже не играют роли. Но если сложить ранее приведенные данные, то получается, что в строю меньше 800 тыс. человек, точнее 774,5 тыс. Спрашивается, где остальные 225 тыс.?

Начальник Главного организационно-мобилизационного управления Генерального штаба – заместитель начальника Генерального штаба генерал-полковник Василий Смирнов не раз отвечал на этот вопрос сотрудника «НГ», не дрогнув ни одним мускулом лица, что в строю без малого весь миллион. Да и сам начальник Генерального штаба – первый заместитель министра обороны России генерал армии Николай Макаров тоже регулярно подтверждает, что недокомплекта нет. Но как сопоставляются официальные заявления и приведенные расчеты, никто внятного ответа не дает или не хочет давать. В лучшем случае намекают, что журналисты и военные эксперты кое-каких людей не учитывают. Не будем спорить.

Надо признать, что в приведенных нами подсчетах ничего не говорится о курсантах и слушателях высших военных учебных заведений. Нет там реального числа и так называемых распоряженцев, то есть офицеров, представленных к увольнению в запас по выслуге лет, по болезни или по организационно-штатным мероприятиям, проходящим в армии и на флоте в связи с реформой и до сих пор остающихся на балансе военного ведомства из-за того, что их не могут уволить, не предоставив положенного по закону жилья. Курсантов и слушателей можно подсчитать исходя из цифры ежегодного выпуска. Она колеблется от 7–8 тыс. до 10–12. Возьмем наибольшую, помножим ее на пять лет обучения (некоторые вузы учат четыре года, а Военно-медицинская академия даже шесть), получим еще 60 тыс.

С «распоряженцами» сложнее. Их число – вообще военная тайна. Не по причине ее разглашения как факта подрыва боевой готовности, а из-за того, что многолетний «балласт» из достаточно молодых (от 40 до 50 лет), образованных (некоторые имеют по два высших образования и ученые степени), трудоспособных, дисциплинированных и ответственных людей, которым ни родная армия, ни государство месяцами и годами не могут найти применения, безусловно, не красит ни руководство армии, ни властные структуры страны. И потому реальные эти данные, увы, никто не называет.

Тем не менее и их можно вычислить. Если вспомнить, что не обеспечены постоянным жильем еще около 70 тыс. увольняемых в запас и отставку. Конечно, тут возможны статистические погрешности. Кто-то уже получил квартиру, но не уволен. Кто-то уволен, но не вселился в предложенное ему жилье. Есть и другие житейские ситуации. Но для наших подсчетов и 70 тыс. годится.

Итак, курсанты, слушатели и «распоряженцы» еще 130 тыс. Складываем и имеем 900 тыс. служивых. И опять – нехватка еще 100 тыс.

Поэтому можно согласиться с неназванным источником Интерфакса в комитете по обороне Государственной Думы, на которого ссылается информационное агентство, что «в армии пустуют около трети должностей рядового состава». Хотя вывод, который он предлагает из своего умозаключения, не кажется нам очевидным. А предлагает этот господин ни много ни мало увеличить весенний призыв 2012 года до 300 тыс. человек. Так как в некоторых частях Сухопутных войск, береговых войск ВМФ, войсках радиационной, химической и биологической защиты, по его мнению, недокомплект личного составляет до 35%.

Многие эксперты, в том числе координатор общественной организации «Гражданин и армия» Сергей Кривенко, а также глава Союза комитетов солдатских матерей и член Общественного совета при Министерстве обороны Валентина Мельникова сомневаются, что все это возможно. И из-за демографических проблем, и из-за того, что без нарушения прав человека и отечественного законодательства это сделать сегодня невозможно. Валентина Мельникова в разговоре с «НГ» заявила, что инициатива Комитета по обороне об увеличении числа призывников весной представляется ей несвоевременной и по большому счету некомпетентной. «Пусть лучше этот комитет занимается тем, чем он должен заниматься – законодательным обеспечением военной реформы, – сказала она, – и не лезет туда, чего не знает».

А вопрос заключается в том, что никто точно не может сказать, насколько увеличено сегодня число контрактников по сравнению с тем, что называлось ранее. А от числа контрактников тоже зависит число призывников. Чем их больше, тем меньше нужно ставить в строй воинов срочной службы. Известно, что теперь вербовкой контрактников должно заниматься не Главное организационно-мобилизационное управление Генерального штаба, а специальное подразделение Главного управления кадров, его вербовочные пункты в субъектах Федерации. Но вряд ли они уже приступили к работе. Хотя в конце прошлого года все контрактники прошли через переаттестацию, а те, кто ее не прошел, подлежали увольнению, и набрать в этом году должны не больше 50 тыс. новых, и все они получат соответствующую подготовку в военных училищах.

Но и эта информация не снимает озабоченности реальным положением дел с укомплектованием воинских частей и их боевой готовности. Есть и еще одна проблема с численностью личного состава в армии и на флоте. Ведь бюджет отпускает финансовые средства на миллион человек, на такое же количество людей закупается продовольствие, вещевое и прочее имущество. Но если служивых на сто или двести тысяч меньше, возникает естественный вопрос, куда и кому идут эти средства? Ответа нет.