На кнопки не сажаю!

Евгений Минин: пародисты – штучный товар. Шарж Виталия Минина

Евгений Минин ежегодно выдает на-гора больше двухсот пародий. Читает он все, что попадается на глаза, и реагирует со скоростью информагентства. Число его «жертв» исчисляется сотнями. «Толстожурнальной поэзии» он с трудом натягивает тройку и уверяет, что пишет не хуже лауреатов премии «Поэт». О том, как поэту-пародисту выжить в литературных джунглях, с ЕВГЕНИЕМ МИНИНЫМ поговорил ВЛАДИМИР КОРКУНОВ.

– Евгений Аронович, вы больше поэт или пародист?

– Я всегда считал себя поэтом, а пародии были сопутствующим жанром. Я их начал писать неожиданно для себя как реакцию на ляпы поэтов. Читателям понравилось, и я понял: пародии снизошли на меня не просто так. Стихи я шлифую часами, а пародии, как бабочки, рождаются мгновенно во время читки чужих стихов – это, видимо, особенность моего мышления. Натыкаюсь на «кудрявую» фразу и мгновенно вижу сюжет пародии. Поначалу огромную помощь мне оказал Александр Кушнер, его советы помогли отшлифовать технику и набить руку. А когда у меня книжка вышла, Александр Семенович констатировал: Минин-пародист на несколько ступенек выше Минина-поэта, чем, честно сказать, страшно расстроил меня (улыбается).

– А публиковаться как начали?

– Будете смеяться: благодаря сайту «Стихи. ру». Там меня обнаружил бывший главный администратор 16-й полосы «Литературки» Павел Хмара. Он рекомендовал мои пародии тогдашнему редактору  «Клуба 

«12 стульев» Эмилию Архитектору. И пошло-поехало. Первая журнальная публикация – в журнале «Дети Ра». Евгению Степанову так понравились пародии на себя самого (очень редкий случай), что я получил длительную прописку во всех его изданиях. Хочу поблагодарить Марину Саввиных и Игоря Бяльского: они с удовольствием печатают меня в «Дне и ночи» и «Иерусалимском журнале». А с другими представителями «Журнального зала» не сложилось, видимо, боятся гнева отпародированных мной авторов.

– Пародист – санитар литературного леса?

– Конечно же, нет. Это веселый жанр для читателя и… небольшая (а главное, бесплатно) реклама. Как писала покойная Римма Казакова, «многие не выносят, терпеть не могут пародий на себя любимого. А хорошая, квалифицированная пародия – лекарство, выписанное высокого класса профессионалом. Так не обижайся, не скули побеждённо, лечись! Да еще помни, что пародия – это пиар!»

– Вы высмеиваете или, точнее, подкалываете поэтов за сомнительные, с вашей точки зрения, выражения (или слишком оригинальные), нетривиальную задумку, лексику?

– Иногда высмеиваю, иногда подкалываю, иногда переворачиваю смысл с ног на голову – все зависит от цитаты. Но дружелюбно, за что критик Виктор Топоров не раз меня попрекал. Хотя, на мой взгляд, герой пародии не должен чувствовать себя так, словно сел на кнопку.

– А вот стилистических пародий я у вас не видел…

– А я их писал! Правда, на поэтов весьма своеобразного стиля – их мало кто вычислил. Это говорит об отсутствии поэтов с явно выраженным стилем в современной поэзии.

– Как вы выбираете цитату для пародии?

– Я читаю почти всю публикуемую поэзию. В «Журнальном зале» уж точно. Нужная цитата цепляет с первого прочтения: даже когда глаза бегут дальше, мозг сигнализирует, что пропустил что-то важное. Кстати, на одну цитату могу написать несколько пародий без особого напряжения. Всего в моем активе больше двух тысяч пародий. Большинство напечатаны (улыбается).

– Пародия – жанр вторичный, отталкивается от уже созданного произведения или его стиля. Но лучшие пародии становятся произведением искусства без оговорок. Как написать такую пародию?

– У меня есть пародии, которые можно назвать стихами с эпиграфами. В них я развиваю, а порой изменяю тему. Вот, послушайте – одна из любимых. О смысле существования поэта. Называется «Искреннее»:

Корабль плывет, дельфины

лают,

судьба – вместилище трухи:

как жаль, что нынче 

не ссылают,

не убивают за стихи.

Александр Кабанов

Поэтов развелось повсюду –

куда ни плюнешь – 

рифмоплёт.

Лютует критик, бьёт 

посуду –

а караван себе идёт.

В литературу мы попали:

кто  от сохи, кто – 

от станка.

А так писать, чтоб убивали –

у нас ещё кишка тонка.

– Ваша задача повеселить читателя или есть какая-то иная сверхцель?

– Нет, только рассмешить. Сверхцель пусть ищет автор цитаты.

– Пародия вообще и ваши пародии в частности оказывают влияние на поэзию, ну, скажем, русскоязычную?

– Думаю, нет. Многие друзья-поэты радуются новой пародии на себя, возможно, некоторые недовольны. Одно могу сказать: пародия живучее стиха. Я читаю Сан Саныча Иванова: кто бы помнил многих поэтов советской поры, если бы они не попали в его пародии? Так что современные авторы должны быть мне благодарны: мои пародии сохранят их имена для истории, как янтарь сохраняет частицу древней природы.

– Первую пародию вспомните?

– Конечно. Мой крестный – наш замечательный израильский поэт Феликс Чечик. Пародия, как всегда, родилась спонтанно. Называется «Ах, трагедия»…

На пронзительной ноте 

прощальной,

персонажем из чеховских пьес

умереть – оттого, 

что прыщами

навсегда изуродован фейс.

Феликс Чечик

Ну, зачем о себе, как о лорде,

и пронзительность чеховских

нот.

Ах, трагедия – прыщик 

на морде,

после первой же дамы 

пройдет.

– Сколько поэтов вами «отпародировано»?

– Практически все значимые (и, скажем так, второго ряда) современные, весь цвет Серебряного века… Думаю, полтысячи наберется.

– Кого вы еще не пародировали, но очень хочется?

– Если очень хочется, то пародиста не остановишь (улыбается). У меня, кстати, немало прозаических пародий. Спасибо «Литературной России» (и ее главреду Вячеславу Огрызко), публикует.

– Сегодня, помимо вас, кто-то целенаправленно занимается пародией? Не от случая к случаю (как многие), а постоянно?

– Нет. Были еще «последние могикане» – Владимир Туровский, Андрей Мурай, Георгий Фрумкер, но сейчас пародией они не занимаются или  от случая к случаю.

– Уровень версификационного мастерства пародиста должен соответствовать уровню пародируемого поэта?

– Да, обязательно. Я в жанр попал сложившимся поэтом, с обширными знаниями обо всех значительных предшественниках – от Ломоносова до Анны Гедымин. Поэтому, не сочтите за нескромность, соответствую.

– Иронизм, центонная поэзия, некоторые другие проявления постмодернизма, согласитесь, имеют соприкосновение и с жанром пародии…

– Общее у них только в жанровом отношении – по ведомству юмора. Это как кисель и компот: третьи блюда, разные по составу, приготовлению и… на любителя.

– Пародия, простите, тоже третье блюдо?

– Естественно. Один читатель мне написал: если и есть от чего улыбаться в этой жизни, то только от ваших пародий. Хотя сами пародисты – штучный товар, так что выбор блюд ограничен.

– Каких поэтов Минин-человек (не пародист) любит читать?

– Из классиков это Заболоцкий, Бродский, Тютчев, Слуцкий и Кушнер. А из современных поэтов почитываю Сергея Шестакова и Марину Саввиных, Стаса Ливинского и Аню Гедымин, Марину Кудимову и Игоря Панина, Юрия Беликова и Андрея Шацкова.

– Как оцените качество подборок в толстых журналах?

– За исключением двух-трех журналов, у всех своя обойма постоянных авторов. Напечататься неизвестному, пусть даже талантливому, автору практически невозможно, пока его не примут в свой круг «обоймисты». Уровень «толстожурнальной поэзии» оцениваю на троечку: печатают в основном фамилии, а не хорошие стихи.

– Расскажите о взаимоотношениях российской и израильской литературы…

– Литература на русском языке Израилю не нужна. Перевод на иврит требует больших затрат, и государство эти вещи не спонсирует. У израильского читателя нет возможности читать наши произведения. Исключения не в счет. А издания на русском, кроме авторов и их почитателей, никому не нужны. Поэтому русскоязычная литература ориентирована на метрополию. Для того чтобы стереть израильско-российскую литературную границу, был создан Международный союз писателей Иерусалима, в который вступают литераторы из обеих стран, пишущие на русском языке. Поэтому хотя мы физически живем в Израиле, все равно являемся частью литературного пространства России.

– На иврите пишете?

– Нет. Чтобы писать на каком-либо языке, нужно знать его в совершенстве, а у меня таких знаний нет. В Израиле выходит большое количество журналов и альманахов на русском, так что проблем с публикацией не возникает.