Медленный выдох со стонами

Генрих Сапгир. Складень. – М.: Время, 2008. – 928 с. (Поэтическая библиотека).

Имя Генриха Сапгира (1928–1999) известно не только поклонникам элитарного искусства. Причем с младых ногтей: как детский поэт Генрих Сапгир достиг высочайшего признания – фольклорной анонимности. В «Складень», самый полный на сегодня сборник, его стихи вошли так, как он их писал, – неотрывными друг от друга, целыми книгами, без изъятий. Часть стихов публикуется впервые.

Генрих Сапгир в равной степени принадлежит 60-м, 70-м, 80-м и 90-м годам. Барачный поэт, «лианозовец», классик современного русского авангарда – каковы бы ни были определения, стержень сапгировских творений остается неизменным: смысл поэзии – писать то, что вокруг тебя. Не искать ее в книгах или в заоблачной выси. Жизнь, какая она есть, – в ней поэзия. И цветок, и ветка, и наши мысли. Перемещая и синтезируя элементы слогов, слов и сочетаний, Сапгир доводит их до состояния поэтического кипения. Идея для искусства не так важна, как способ и мастер, ее воплотивший. Другими словами – полутона, тонкости, впечатление┘«Вообще-то стихи можно писать разными способами, лишь бы хорошо получалось, поэты знают, стихи сами по себе – условность».

Первая книга «Голоса» появилась в конце 50-х. Это была актуальная русская поэзия, совершенно несоветская. Не анти-советская, а не-советская, отвергающая саму советскую ментальность. Стихотворение «Война будущего» – яркий пример. Первая строфа состоит из одного слова «Взрыв!», далее – страница многоточий. Завершающее «Жив!?!», оттесненное бессловесным точечным пространством – звучным аккордом, подытоживает тему. Каждое слово – на вес золота, ни одно не проскользнет в спешке и не останется незамеченным. Знаки препинания – тоже. Поистине оригинальным жужжанием звучит «Песнь одинокого комара» из книги «Дети в саду» (1988): «О– /дин /ди– /тя /тя– /ни /нить // парк /мерк /оки /свет /гон /ветр /пруд /над /вбок // ночь /в зерк /глаз /сверк /рук /плеч /лечь! – /вдруг /звук /– гнусь /прочь /брысь!» Здесь проявляется еще один, индивидуальный прием работы поэта со словом – использование вместо целых слов их фрагментов, часто попадающих в рифму и соответственно обновляющих и оживляющих ее.

На предмет границ в поэзии Иосиф Бродский (чье творчество часто сопоставляют с творчеством Сапгира) говорил, что существует две возможности: либо предпринять попытку прорваться сквозь барьеры, либо возлюбить их. Сапгир оказался в авангарде творцов, пожелавших «прорваться», преодолевая традиционную форму.

«А вот миниатюрный/ набор/ скальпелей пилок и щеточек/ как в кабинете у Онегина –/ паутину снимать/ с глаз и ушей/ вынимать из мозга/ злобных жучков/ глубоко засевших/ клещей┘» (из книги «Тактильные инструменты» (1989–1999). Близлежащая реальность препарируется и превращается в искусство. Его читатели – не только собеседники-поэты (свойство Серебряного века), но и просто граждане и гражданки. Таков его «домашний» пафос.

Неотъемлемый источник вдохновения – воздушная стихия. Вселенная дышит, ребенок дышит, деревья дышат – на протяжении всей своей жизни, практически никогда этого не осознавая. Важны промежутки, ритмизованные пустоты. А это и есть дыхание: пощипывают струны души/ (глубочайший вдох)/ (медленный выдох со стонами)// душу ночью гонят сквозь чащу (по-собачьи дышать/ часто-часто) // упустили дичь/ (выдох-вдох)/ (выдох-вдох) (Из книги «Тактильные инструменты»).

У Сапгира не случайны и построение строк, чередование обычного шрифта с курсивом, каждый кубик поэтической пирамиды занимает отведенное место; фигуры стихов притягивают геометрической точностью и хаотичной самобытностью, заставляя работать правое и левое полушарие головного мозга. Сапгир искал новую гармонию в языке – и находил. И в этом сборнике снова слышится незабываемый голос Поэта.