Анатолий Храмчихин
Сергей Иванов: гособоронзаказ под угрозой срыва.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
На днях вице-премьер Сергей Иванов объявил, что рекордный 800-миллиардный гособоронзаказ на 2008 год может быть сорван, поскольку предприятия оборонно-промышленного комплекса (ОПК) испытывают острую нехватку оборотных средств. Накачанные государственной ликвидностью Сбербанк, Внешторгбанк и Внешэкономбанк подняли ставку по кредитам для оборонных предприятий с 9–12 до 16–18%, при этом затягивают рассмотрение заявок на кредиты даже под такие проценты и дают кредиты не более чем на месяц.
Все это равносильно жалобе на волка по поводу того, что он ест мясо. Уже примерно 20 лет все банки, в том числе на 100% принадлежащие государству, являются коммерческими структурами. То есть их основная цель – получение прибыли! Если они не будут получать прибыль, то «благополучно» обанкротятся. Банк не может заниматься обеспечением обороноспособности страны, у него другие цели и задачи, даже если это – государственный банк. Он – экономически состоятельная единица, как ни крути. Кажется, уже прошло довольно много времени, чтобы осознать эти вещи и не жаловаться на то, что коммерческая структура стремится получить коммерческую выгоду.
Поэтому человек, отвечающий в правительстве за ОПК, должен все-таки думать именно об ОПК, а не о моральном облике банкиров. О том, как обеспечить оборонные предприятия, во-первых, собственно оборонным заказом. У нас в последние годы произносится невероятное количество слов о возрождении былой мощи Вооруженных сил, при этом боевая техника закупается в количествах, составляющих доли процента от минимальной потребности. Что, кстати, ведет к значительному удорожанию этой техники. Чем больше объем заказа, тем меньше цена одного образца (и наоборот), - это азы экономики.
Во-вторых, гособоронзаказ должен финансироваться. Ритмично и с поправкой на инфляцию. Тут, конечно, надо заметить, что официальная цифра инфляции носит у нас характер идейно-политический, признать ее истинное значение правительство не в силах, а то может случиться подрыв властной вертикали. В этом Иванов, конечно, не виноват. Но предприятиям не легче от того, что практика и пропаганда находятся в некотором противоречии, причем чем дальше, тем более разительным оно становится. Заводы получают деньги (в лучшем случае!) с учетом декларируемой инфляции, а проклятые банкиры странным образом исходят из реальной. Такова их «звериная» «буржуинская» сущность – не хотят в убытке оставаться, хоть ты их стреляй! В итоге предприятия ОПК начинают выступать в роли спонсоров государства, изготовляя для него вооружение и технику за свой счет. Это, безусловно, крайне благородно, но от банкротства почему-то не спасает. Ведь оборонные заводы находятся в той же рыночной среде, что и гражданские предприятия, а также вышеупомянутые аморальные банки.
При этом надо понимать, что дальше будет хуже. «Такого кризиса не видел белый свет, каюк уж близится, а кризиса все нет» (это не я придумал, а известный поэт-сатирик). Кризис есть везде, кроме России - этому учит нас официальная пропаганда. Поэтому предприятиям ОПК, скорее всего, специальных преференций не дадут, предложив в прежнем стиле брать кредиты под залог гособоронзаказа 2009 года. А аморальные банкиры ведь понимают, что кризиса, конечно, нет, но каюк уж близится реально. И не будут они себе в убыток кредитовать таких невыгодных клиентов, как оборонные заводы. Им и так выжить бы.
Поэтому промышленность просто встанет. Со всеми вытекающими последствиями. В виде безработицы, прекращения поставок в войска даже нынешнего микроскопического количества вооружения и техники, окончательной утери последних уцелевших кадров и технологий.
Видимо, директорам и работникам предприятий придется вспомнить, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих, на том стояла, стоит и стоять будет земля русская. В конце концов все прошли через суровый опыт 90-х. Кто сказал, что это в прошлом? Не будем же мы повторять глупости насчет того, что тогда кто-то что-то развалил, а в «нулевые» кто-то другой все восстановил. Просто в 90-е нефть была дешевая, а в «нулевые» стала дорогая. Теперь она опять дешевая┘
