Формула с плюсом

На заседании Совета министров иностранных дел ОБСЕ в Хельсинки.
Фото Reuters

Итогам заседания Совета министров иностранных дел (СМИД) ОБСЕ, прошедшего в начале декабря в Хельсинки, отечественные и зарубежные эксперты и аналитики продолжают давать всесторонне обоснованные, тщательно аргументированные оценки. Правда, нередко – прямо противоположные. А вот комментарий «НВО» на сей счет высокопоставленного сотрудника российского МИДа был предельно краток: «Идея заключения договора о европейской безопасности не вызвала неприятия ни у кого».

По словам представителя внешнеполитического ведомства России, большего от первого коллективного обсуждения инициативы президента РФ и не стоило ожидать. Особенно, если вспомнить, что известный документ о европейской безопасности, подписанный в 1970-е годы и ставший основой для создания собственно ОБСЕ, готовился практически десять лет. России, отметил собеседник «НВО», удалось добиться главного: масштабности разговора.

Если до Хельсинкского СМИД идея договора о европейской безопасности дискутировалась либо в двустороннем или относительно узком формате, либо на политологических площадках, то здесь вопрос впервые стал предметом рассмотрения на уровне министров иностранных дел. Заинтересованность инициативой Москвы подтверждается как тем, что она стала не только главной, но, по сути, единственной темой совещания в финской столице, так и рангом присутствующих: 51 страну из 56 участников ОБСЕ представляли главы внешнеполитических ведомств.

Состоявшаяся после развернутого выступления министра иностранных дел России Сергея Лаврова дискуссия, по словам многих участников заседания, была весьма неординарна. А действующий председатель ОБСЕ министр иностранных дел Финляндии Александер Стубб охарактеризовал ее как одно из самых глубоких и интересных обменов мнениями, происходивших на международных площадках в последние годы.

Напомним, что Россия, выдвинув инициативу заключения договора, предложила и свое видение его ключевых содержательных элементов. Среди них – подтверждение юридически обязывающей формы принципа необеспечения своей безопасности за счет других, разработка инструментов и механизмов практического применения этого принципа, переоценка ситуации в области контроля над вооружениями, единый подход к основам, процедурам и механизмам предупреждения и урегулирования региональных конфликтов.

Кстати, аналитики отмечают, что отказ от обеспечения своей безопасности за счет других – не новшество. Недавно в НАТО для всех стран – участниц альянса был официально закреплен «принцип неделимости безопасности». И Россия предлагает распространить это положение на все евроатлантическое пространство.

При озвучивании российской инициативы Сергей Лавров подчеркнул, что Москва не намерена монополизировать вопрос о содержательном наполнении договора и считает необходимым делать это только совместно со всеми заинтересованными сторонами.

Повторимся, по оценкам российского МИДа, идея заключения договора о европейской безопасности не вызвала априорного неприятия ни у кого. Высказанные сомнения касались не самой инициативы как таковой, а путей и способов ее воплощения в жизнь.

Россия, например, видит будущий договор о безопасности в Европе как документ, сконцентрированный именно на военно-политических вопросах. Признавая необходимость обсуждения на площадке ОБСЕ проблем экономики, экологии, прав человека и др., что соответствует принятой в Организации концепции всеобъемлющего подхода к безопасности, Москва считает, что наиболее серьезные трудности накопились именно в военно-политической сфере. И именно эта сфера является основой стабильности и мира на евроатлантическом пространстве.

Состав участников, привлекаемых к разработке договора, Россия предлагает определить формулой «ОБСЕ плюс», дабы не замыкаться исключительно на участниках организации, а дополнить список многосторонними организациями по безопасности, действующими на евроатлантическом пространстве: ОДКБ, СНГ, Европейский союз и НАТО. Начало реальной работы над документом, считают в МИД РФ, мог бы положить саммит ОБСЕ с приглашением руководителей вышеназванных организаций.